Сказочные долбаёбы и Фукудзава.

Дазай и Рампо были хорошими друзьями. Но они редко сталкивались лично, потому что у Дазая был свой знаменитый дом в Петербурге, который он украл у Фёдора Достоевского и Николая Гоголя. Рампо постоянно приставал к нему по этому поводу, но безрезультатно. Дазай отвечал, что Рампо переоценивает свои способности. С Рампо они до сих пор не были знакомы. Однажды Дазай рассказал ему о Нете. Рампо понял, что имеет дело с настоящим писателем. Дазай рассказал ему историю, как в детстве один русский мальчик украл у него огромный рулон туалетной бумаги и отдал его своей маме, не зная, что там внутри. А потом этот мальчик превратился в дикаря, который терроризировал весь дом и задушил одного русского старика. Дазай сказал, что теперь этот дикарь — он сам. Рампо слушал внимательно. У него шиза. В дверь позвонили. Дазай открыл её, и в квартиру ворвались два милиционера. Они долго работали, каждый в своём углу, а потом устали и уснули. Они сели на пол, а один из них всё время шевелил губами и продолжал повторять одни и те же слова: «Лезь на кол. Лезь на кол. Лезь на кол». Милиционер, который произносил эти слова, был одет в милицейскую форму. Дазай сделал самое мужественное, что только мог, чтобы его не заметили. Тогда милиционер перевёл взгляд на него. Он увидел Дазая, по-прежнему лежавшего на полу, и сказал: «На кол. На кол». Милиционер поднял автомат и открыл огонь. Рампо опрокинул стол и сел за него, защищаясь от огня. Его крики потонули в грохоте. Двое милиционеров упали, а третий, белый мужчина с волнистыми волосами, кинулся к Дазаю и прикрыл его своим телом. Он тянул на себя руки, пытался на что-то опереться и даже полз по полу. Через несколько секунд он замолчал и неподвижно вытянулся на полу. На его лбу появилась маленькая аккуратная дырочка, из которой по его лицу потекла тонкая чёрная струйка крови. Рампо ревновал. Один из милиционеров выскочил из-за двери и открыл по комнате огонь. Услышав вой пуль, Рампо поднял голову. Он увидел лицо белого мужчины, который опять что-то говорил ему. «Вставай», — говорил этот человек, указывая на своё тело. Рампо понял и, не теряя времени, подбежал к мёртвому милиционеру и принялся счищать его форму. Это оказалось не так-то просто. С тела Сигмы она сползала медленно. Наконец, Рампо избавился от неё. Сигма встал на ноги. «Отмучился», — подумал Рампо. У него тряслись руки, и он никак не мог раскрыть свои плащ-мешки. Сигма положил ладонь на капюшон Рампо и сказал: «Тихо». А потом они поцеловались. И сразу же произошло сразу несколько странных вещей. Рампо ощутил лёгкий укол в шею — и в следующее мгновение перестал ощущать свои руки. Он увидел огромное тёмное пространство, во всём окружающее его и казавшееся материальным. Из него веяло теплом и уютом, похожим на аромат хорошей и свежей сладкой выпечки. Дазай в это время с шоком глядел на Сигму и ослабевшего в его руках Рампо. и не смог сдержать возмущения: — Какого чёрта! Мы же договорились, что ты не будешь никого трогать. Это моё личное дело. Сигма на это лишь слегка улыбнулся и ответил: «Кажется, мы об этом уже говорили». — Неужели у него такие же способности, как и у меня? Что это за воздух? — спросил Рампо. — Кажется, ты с ними уже знаком, — ответил Сигма. — Это то же самое пространство, только немного другое. Помни, у тебя есть ещё одна минута. Потом я не смогу защитить тебя от себя самого. Дазай не сможет спасти тебя. Рампо был напуган, но ему очень сильно хотелось той самой свежей кондитерской выпечки. Он вдруг подумал, что всё равно никто не услышит его криков, ведь окружающее пространство, откуда он только что шагнул, было совсем тихим. Он чувствовал каждую обкусанную вишню и запах ананасного сока, вдыхая его полной грудью. И он почувствовал выпечку в этой пахучей тишине. Тут ему на глаза попалось огромное изображение розовой клубники, а над ним — самое лучшее слово на свете — «Blue Lights». Рампо понял, что это оно и есть. Рампо закричал. В этот же самый момент Сигма вспомнил свой главный приказ. А именно: ничего не делать, пока он не завершит начатое. Не будем говорить, как он всё это проделал. Рампо выскочил из дверного проёма на яркий солнечный свет. У него закружилась голова. Но через время он почувствовал себя намного лучше и побежал вниз по холму. Вскоре его подобрали промокшие до нитки люди и уложили в больницу. Долгое время он был без сознания. Когда он пришёл в себя, прошло уже много времени. Люди в белых халатах предлагали ему разноцветные пилюли. Но Рампо не чувствовал вкуса таблеток. Он чувствовал только сырость на своей коже и ощущал, как из неё вытекает красная жидкость. Ему сделали укол. А когда он пришёл в себя, людей в белом халате уже не было. Остался только маленький пластиковый поросёнок с голубыми пластмассовыми ушами. Но Рампо не помнил, как попал в больницу. А потом уже было поздно: за окном совсем стемнело и пошёл снег. Рампо взял поросёнка в руки и стал думать, куда он попал. Сперва он решил, что это сон. Но вскоре он понял, что всё-таки проснулся. И теперь ему предстояло решить, что делать дальше. Первым делом следовало решить, в каком он мире. Конечно, это был обычный сон. Все последние события происходили с ним в реальности. Но это был только сон, и не было никакой надежды вернуться в действительное время. Зато была какая-то странная сила, которая могла ему помочь. Тогда Рампо решил выяснить, какая же это сила. Может быть, это «СверхДедукция»? Но он не успел это выяснить. Его позвали. Было темно, и Рампо увидел маленького человечка, сидящего в круглом деревянном кресле. Человечек был одет в длинную белую хламиду с вышитым крестом на груди. Над креслом висел золотой нимб. Человечек курил длинного черного кота и улыбался. Он был совсем старый и очень серьёзный. Рампо подошёл к человечку и сел рядом. Человечек поглядел на Рампо, как-то странно улыбнулся и сказал: — Очень странный сон приснился. Никогда ничего подобного не видел. Фукудзава, который являлся тем самым человечком в белой хламиде объяснял Рампо то, что это такое. — Полная ерунда. Это из ваших снов. Вы ведь сами себе во сне рассказываете сны, вот и забываете. А теперь уже не хотите рассказывать. Теперь вам надо во сне вспомнить что-то другое. Вот и получилась полная ерунда. Резко, у Рампо появились кошачьи уши. Фукудзава не сдержался и посадил Рампо к себе на коленки, гладя его по голове. — Рампо-кун, не мучай себя. Какие могут быть проблемы? Рампо испытывал злость и обиду. Если бы не Фукудзава, у него сейчас бы не было ушей. И всего остального тоже. Он ничего не мог объяснить. Так что, подумал Рампо, лучше всего было бы закрыть глаза и положить морду на лапы. Но с другой стороны, если он так поступит, то Фукудзава вспомнит, что именно он его мучает. Рампо же до сих пор не мог простить Фукудзаве — что тот спасал его жизнь в трамвае. Поэтому Рампо понял, что не может быть рядом с Фукудзавой, пока он не догадается, что делать дальше. «А ведь его слова ничего не значат, — подумал Рампо, — Если он решит, что я недостаточно хорош. Он станет меня эксплуатировать, как и остальных. Никто никогда не узнает о том, что я был с ним. У меня просто нет другого выхода. «Или признаться во всем Фукудзаве, и тогда он, во-первых, не возьмет меня с собой, во-вторых, найдет меня сам и убьет», — подумал Рампо. И тут в его голове возникла новая мысль. Он стал геем. И тут в его сон ворвался Дазай…