Сказочные долбаёбы и Фукудзава.

— Ты пидор — сказал Дазай и ушёл. Хлопнула дверь. Рампо пододвинул стул и сел на него верхом. Достав свёрток из-под кровати, он развернул его и развернул шёлковый шнур. Развернув второй, он увидел под ним то, что и ожидал увидеть — длинный узкий стилет из зелёного японского металла. Достав оба стилета, он разложил их на кафельном полу перед собой. На одном из них был выгравирован дракон, на другом — какой-то христианский символ, похожий на букву М. Свёрток с гербом был разделён на четыре равные части. Потом Рампо пересёк комнату и подобрал подушку с пола. Он вернулся в комнату. Дазай стоял у двери и безучастно глядел в окно. — Садись, — сказал Рампо и сел напротив. Дазай уселся на край кровати. Рампо приставил к его виску стилет. Рампо нахмурился. — Что ты мне сейчас сказал? — спросил он. — Ты сказал, что я пидор! Дазай не ответил. Рампо поглядел на него. На его виске билась тонкая струйка крови, и он водил пальцем по лезвию. — Что ты сказал? — повторил Рампо. — Я не понял. Дазай не смотрел на него. — Ты пидор, ясно тебе? Рампо потряс стилетом. — Если бы не была так сделана татуировка, ты бы с петлёй на шее бежал в Канаду! Дазай моргнул. В его глазах мелькнуло изумление. Потом он расхохотался. — Мы в Японии, придурок! — сказал Дазай. — В этом самая шутка. Рампо с облегчением выдохнул и убрал стилет в ножны. — С чего ты взял, что я говорю про татуировку? — Мне её сделала подруга, — сказал Дазай. — Когда она поняла, что ты гей. Она вроде как хотела что-то доказать. А я даже не знал. А когда мне сказали, я решил тебе подыграть. — Никто тебе ничего не говорил. — С чего ты взял, что мне это не говорили? Рампо снова затряс головой. — Пидор, да? Ты не мог мне ничего сказать. Потому что я гей. Дазай кивнул. Возможно, не столько Рампо, сколько себе самому. — А что такое гей-татуировка? — Что такое? — Гей-татуировка. Про неё, я думаю, все знают. — Мне говорили, что её делают в особом месте, на капоте чёрного джипа, — сказал Дазай. — Так что они, наверно, не при чём. — Какое ещё место? — В машине. Или как его… вигваме. А может, во дворе. Рампо неуверенно кивнул. — Это сделать трудно? — Да не особо. — А можно посмотреть? Дазай кинул ему открытку. — «Выходи за меня замуж» — гласила надпись в открытке, внутри также лежало обручальное кольцо. Дазай улыбнулся, немного усмехаясь и глядя на Рампо. — Рампо? Выходи за меня замуж. Что это было? Он это всерьёз? Рампо ещё раз внимательно прочитал текст. — Я, в общем-то, могу стать твоим мужем, — сказал он. — Это уже вчера было. — Правда? А где? — Что-то я плохо помню, — сказал Дазай. — Но всё произошло очень быстро. Поэтому я и подумал, что тебе об этом сказали. Рампо посмотрел на себя. Его подбородок украшала крохотная татуировка, изображавшая логотип «Bay One Line». — Действительно, — сказал он. — Ну и что? — Ты меня любишь? — спросил Дазай. — Да, — ответил Рампо. —Пизда — ответил ему Дазай. — Давай займемся сексом — улыбнулся Дазай. Рампо нерешительно подошёл к нему, и они поцеловались. Когда поцелуй закончился, Дазай сказал: — Мне кажется, что дело вовсе не в том, что я хочу тебя трахнуть. — А в чём? — В том, что это я хочу тебя трахнуть. — Чёрт, — сказал Рампо. — А я думал, что ты хочешь. — Верно, — ответил Дазай, — но я хочу тебя не как хочу, а как если бы ты меня хотел. Понимаешь? Рампо кивнул. — Да, понимаю. — Мне кажется, я знаю способ, как тебя получить насовсем, — сказал Дазай. — Но этот способ тебя удивит. — Говори, — сказал Рампо. Дазай встал с кровати, взял телефон и нащёлкал несколько цифр. Потом протянул телефон Рампо. Рампо сделал вид, что набирает номер, а сам покосился на экран: на нём появилось: Юкичи Фукудзава, имя его приёмного отца. — Вот, — сказал Дазай, — разговаривай сам со своим отцом. Он хочет с тобой встретиться. А я подожду в машине. Рампо отключил связь, положил телефон на место и повернулся к Дазаю. — Давай обсудим план, — сказал он. — А у тебя есть план? — Есть, — ответил Дазай. — Идём к нам. Я тебе всё покажу. Ты сначала переоденься, а потом у нас поговорим. Рампо отправился к шкафу. Он быстро нашёл своё старое чёрное кимоно с капюшоном и надел его, подумав, что такое кимоно он одевал всего один раз в жизни. Теперь он казался себе стариком. На его шее висела толстая золотая цепь. Он положил её на видное место. Потом зашёл в ванную, пустил в лицо струю воды и взял своё зеркало. Сняв на всякий случай очки, Рампо вышел из комнаты и пошёл по коридору в комнату, где они сидели накануне. Дойдя, он увидел на стуле своё кимоно и пошёл на кухню. У плиты стоял Юкичи. Он снял халат и остался в обычном кимоно. — Будешь что-нибудь? — спросил он. — Нет, — сказал Рампо, — только воду. Дазай пришел следом за Рампо, и его глаза широко расскрылись при виде Фукудзавы. Он был в шоке. Он никак не ожидал увидеть здесь своего будущего свата. Рампо открыл шкаф и стал искать своё старое чёрное кимоно, которое, как он помнил, он одевал, когда приходил к Дазаю в гости, чтобы соблазнить. Потом он вспомнил про бутылку водки и понял, что это была не последняя из его галлюцинаций. Сначала он протянул руку к бутылке и вдруг с ужасом увидел, что держит в руке детский резиновый котик. — Зачем ты принёс это? — спросил он Юкичи. — Я не знал, — сказал Юкичи. — это твой. Фукудзава испуганно смотрел на того, и Рампо показалось, что перед ним снова тот самый котёнок которого он разнимал с другом а потом выбросил в мусорку. — Ты выпил? — спросил он, боясь, что Юкичи сделает какую-нибудь глупость. Юкичи отрицательно покачал головой и показал в сторону холодильника. Рампо увидел открытый холодильник и записку, нацарапанную красными чернилами: «О самураях думай, когда пьёшь». А потом Дазай уверенно подошел к Рампо, взял на руки, прижал к стене и поцеловал. Рампо не ожидал такого и растерялся. Однако, этого было совсем не обязательно делать, чтобы смутить. Он любил целоваться и любил неожиданности, поэтому быстро пришел в себя. В ход пошла водка. Дазай начал блуждать руками по телу Рампо. У него были удивительно нежные руки. Он ласкал Рампо, целовал и повторял: «Какой же ты сладкий». Рампо отвечал, что любит когда гладят, а не хватают за вещи, но это было враньем. Теперь он не знал, на что смотреть, а что не следует видеть. А потом они заварили чай и на них упал Фукудзава. Конец.