Little spaces

Сердце — это стрела. Ему нужна цель для меткого попадания.

I Когда это случилось в первый раз, Инеж думала, что Каз на самом деле может потерять сознание, как в ту секунду в повозке по дороге в Ледяной дворец. Это была теплая майская ночь, но Вороны не спали. Уокер Миллиган был новым бандитом, который думал, что может спокойно провозить свои бочки с наркотой через Пятую гавань. Бреккер собрал всех, чтобы показать новенькому, как делаются дела в Кеттердаме. Все было достаточно просто. Вороны окружали их кортеж, Каз готовился сказать свою речь и проломить наглецу ногу, а Инеж караулила сверху, чтобы Джеспера и других не подстрелили со стороны. Они не знали точно, на что способен Миллиган, поэтому не хотели рисковать быть застреленными. Все шло хорошо ровно до тех пор, пока люди Уокера не решили, что тот слишком слаб, чтобы противостоять зазнавшемуся преступнику, поэтому один из них — низкий и светловолосый Марк — застрелил босса, после чего направил пистолет на Каза. Тот был спокойным. Инеж, сидящая в засаде, фыркнула себе под нос. Конечно, он был спокоен, он всегда, черт возьми, спокоен. Грязные Руки оставался спокойным, когда Джеспер прострелил голову Марка, когда тот рухнул на каменную кладку пристани и когда остальные рванули вперед. Призрак только и успевала скидывать непрошенных гостей с башни, когда вдруг послышались крики. Стража, охнула про себя Инеж, пристально смотря на Каза. Он подавал все сигналы, и уже через несколько мгновений в гавани остались лишь люди Миллигана, которых схватят, чтобы поместить в Хеллгейт. А вот как ей выбираться, было непонятно. Девушка огляделась. Если спустится сейчас вперед, то попадет в руки стражи. Если пойдет с задней стороны, то свалится в канал, в котором слишком сильный приток воды. Оставалась лишь небольшая шахта внутри заброшенного барака, на крыше которого она сидела. Призрак поморщилась, подходя к шахте, но делать было нечего. Ноги она не сломает, но вот отобьет их точно. Приземление не могло быть мягким, главное, чтобы она не стукнулась головой и не шумела, иначе будет плохо. О, и еще эта шахта могла быть закрыта. Да, точно, как она могла об этом забыть. Этот отходной путь не был предусмотрен в плане, поэтому, если ей не повезет, она застрянет в малюсенькой черной комнатушке метр на метр, ожидая либо Воронов, которые ее найдут и помогут вернуться в Клепку. Или это могут быть стражники, которые просто мечтают поймать хоть кого-то из банды, и они не будут разбираться — просто схватят ее или вообще убьют, кто знает. Инеж вспомнила всех святых, которых когда-либо знала, прося об открытой двери внизу шахты, а потом плавно начала спуск по стенкам. Было темно, но — спасибо и на этом — не так жарко, как тогда, в Ледяном дворце. Она соскользнула на влажной поверхности в самом конце, и рухнула вниз. Приготовилась к удару, но его не последовало — чьи-то руки, без перчаток, подхватили ее за оголившуюся под рубашкой талию, и тело оказалось прижато к груди парня намертво. Дверца была закрыта. Но, подумала Инеж, если Каз смог попасть внутрь, значит они выберутся. Хотелось сказать спасибо. — Ты чего тут забыл? — зашипела она вместо благодарности, пытаясь повернуться. — Не дергайся, — попросил Бреккер в ответ, все еще крепко держа ее в своих руках. Его ладони на ее талии сползли чуть ниже на более безопасную территорию. — Может, отпустишь? — Чтобы ты упала и привлекла всю стражу Кеттердама на грохот? — фыркнул Каз, передернув плечами. — А еще тебе чего, Призрак? — Я не настолько тяжелая, — обиженно буркнула девушка. Они помолчали. — Уйдем, как только все проверки закончатся. — Сейчас нельзя? — Нет, — Каз защелкнул замок и вложил ключик ей в ладонь, — они рыщут прямо… Инеж изогнулась, чтобы закрыть ему рот ладонью, когда в барак кто-то вошел. Каз мотнул головой, показывая, что она уже может убирать ладонь. Но даже не дернулся от прикосновений кожи к коже. Это было странно. Прошло уже больше полугода с тех пор, как окончилась их миссия по похищению Кювея, и с тех пор Каз медленно открывался ей. Не в плане разговоров — Инеж и так знала Бреккера лучше остальных. Нет. Он больше не носил с ней перчатки. Никогда. Если они оставались наедине, то парень всегда был без них. И со временем они научились делиться прикосновениями друг с другом. Он спокойно касался ее, и она спокойно касалась его, но это были лишь короткие касания — переплетенные ненадолго пальцы, ладонь, убирающая непослушные пряди с лица, или просто поглаживание щеки. А тут — вот как получается. Они ждали. Кто-то из стражи, преследующей их, стоял прямо около этой шахты. — А это что? — воскликнул вдруг он и подергал дверцу. — Это старая шахта, ее завалили, — огрызнулся второй, — успокойся. — У Бреккера есть личный Призрак, — хохотнул первый, — она бы туда поместилась. — И как бы она оттуда выбиралась? Ты совсем тупой, туда не пролезть и оттуда не выбраться! Дальше смотри. Вон, в тех ящиках можно… Инеж не слышала дальше. Она вообще ничего больше не слышала. Каз медленно огладил оголенную кожу на ее животе, надавливая и прижимая к себе чуть ближе. Гафа хотела зашипеть на него, но не могла так сильно рисковать быть обнаруженной, поэтому просто попыталась расслабиться. Его пальцы скользили по коже, рисуя круги — не больше и не меньше. Простое касание. И почему, интересно, сердце билось так быстро и часто? Не только у нее — Инеж чувствовала даже сквозь плотную ткань его пальто, как быстро колотится сердце главного ублюдка Бочки. Когда стражи ушли, и они выбрались из шахты, Каз ничего не сказал. Только мотнул головой, призывая быстрее вернуться к Клепку, но это все. И только внутри здания, кивая на поздравления о завершении работы, он спокойно обернулся и ровно сказал: — Спокойной ночи, Призрак. И ушел, испарился, будто и не стоял рядом. II Когда это происходит второй раз, Инеж кажется, что святые смеются над ней. На этот раз никакой групповой работы не было, все как в старые добрые. Она, Каз, Джеспер и вернувшаяся ненадолго в город Нина решили вынести картину из дома молоденького купца, Романа Гаррета. Систему охраны прошли, пробежались по дому (Джес успел прикарманить несколько дорогих безделушек, чтобы потом проиграть их или отослать отцу), а потом увидели свет в одной из комнат. Каз недовольно посмотрел на Инеж. — Все должны были уехать, — прошипела девушка, вытаскивая кинжал. — Я сейчас! — пропела незнакомка в комнате, собираясь открыть дверь и выйти в коридор. Джеспер и Нина забились в нишу, а Призрак, оценив ситуацию в мгновение ока, зацепила Каза за пояс и дернула веревку, привязанную к потолку — они так входили внутрь. Система тросов тут же подняла их наверх, и они легли на широкую балку, покрытую балдахином. Бреккер поменял их местами и позволил Инеж умоститься сверху прямо на него, чтобы не было так тяжело. — Серьезно? — вскинула брови суллийка, чуть улыбнувшись. Она оперлась руками на балку по обе стороны от его головы, чтобы хоть немного облегчить существование. Девушка, вышедшая из комнаты, прошла мимо них и направилась в сторону кухни, кажется. Инеж дернула головой в ее сторону и чуть мотнула рукой, но после тут же выровнялась, стоя в планке над главарем банды. Бреккер закатил глаза и положил руки ей на поясницу, заставляя лечь сверху. Оба замерли. Это была неизведанная ранее территория. Такие касания, тело, лежащее сверху. Инеж думала, что Каз начнет паниковать, но он был абсолютно спокоен, его сердце не сбилось с ритма ни на мгновение, и акробатка позволила себе расслабиться, но руки не убрала. Они смотрели прямо друг на друга. Гафа вдруг улыбнулась, чем заслужила приподнятую бровь от парня. — У тебя морщинки на лбу, ты знал? — он возмущенно приоткрыл рот. — У тебя тоже, — парировал Бреккер, в отместку впиваясь ей пальцами в бока. — И щетина. — У тебя нет. — Слава святым, — хихикнула Инеж и поджала губы, чтобы не рассмеяться. Каз поморщился, — я перелезу на другую балку, — перевела она его взгляд как «мне неудобно, слезь». Девушка снова приподнялась на руках и передвинула одну ногу, чтобы осторожно перемахнуть на другое место, но Каз не позволил. Его рука вдруг крепко схватила ее за бедро, и он уронил хрупкое тело обратно на себя, удерживая на месте. Инеж пискнула и стукнулась лбом о его челюсть, но тут же отстранила голову, и теперь они практически соприкасались носами. — Не надо, — выдохнул он ей в губы. — Тебе неудобно. — С чего ты взяла? — поинтересовался Бреккер, недоуменно вздернув брови. — Ты поморщился, — ответила Инеж. — Я поморщился не от этого, — помотал головой Каз, и его рука на ее бедре сжалась чуть сильнее. Призрак шумно вздохнула. — Тогда от тяжести. — Мы вроде условились, что ты не тяжелая, — пробурчал он, выгибая голову, чтобы посмотреть, нельзя ли уже уходить. — Тогда я не знаю, почему, — и тут в голову пришла ужасающая мысль. — Опять вода?! — Инеж дернулась, пытаясь подняться. Такое случалось раньше. Последнее время — все реже, но вода все еще обступала Каза в самые неожиданные мгновения. Но Грязные руки вдруг как-то обреченно вздохнул, снова обхватил ее за талию и прижал к себе слишком сильно. Инеж легла сверху, одну ногу положив на его ноги, а вторую обвила вокруг мужского бедра, примостив ее так, чтобы не было видно снизу. Девушке пришлось схватиться за его плечи, чтобы не стукнуться носом о грудь, но, когда она подняла голову, то задела его щеку носом, и он шумно сглотнул, как-то уж слишком странно сжимая ее талию. — Если ты, — с трудом проталкивая слова сквозь сжатые зубы проговорил он, — не прекратишь елозить, — голос стал не простым шипением, но почти рыком, который зарождался в его груди, — то мы никогда отсюда не уйдем, поняла? О. Ой. Оу. А Гафа было подумала, что у него в кармане лежит нож или это вообще трость (только потом Инеж вспомнила, что он вообще не брал ее с собой). — Лежи смирно, Призрак, — ехидно проговорил Каз. Незнакомка то приходила, то снова уходила, а из комнаты слышался другой женский голос, и они все никак не могли уйти. Кажется, четверка застряла здесь до тех пор, пока они не уснут. Инеж всматривалась вниз, чтобы понять, можно ли уже спускаться. Она не видела Нину и Джеспера — ребята были в той нише, которая оказалась повернута входом в другую сторону, так что, их не заметил бы никто, но ей хотелось верить, что парочка сейчас в таком же положении. Хотя нет, вряд ли они застряли в таком же положении. Призрак вздрогнула и перевела взгляд на Каза. Его рука, лежащая на талии, медленно скользнула вниз, остановившись на опасной границе ее поясницы. Он смотрел ей в глаза, ждал ответа. — Продолжай, — шепнула она уже знакомые им слова. Закончи историю. И ладонь скользнула ниже. Пальцы пробежались по бедру, обхватили кожу, обтянутую тонкой тканью брюк, и чуть сжали, заставляя ее прикрыть глаза. Каз был поразительно спокоен, проводя свои махинации, но Инеж чувствовала, как его пульс медленно ускоряется. Слышала биение сердца, и это был не испуганный трепет, это было нарастающее напряжение, возбуждение, называйте, как хотите. Он потянулся вперед, к ее лицу, и его дыхание коснулось ее губ, как вдруг… — Эй, — зашипел им Джеспер. В спальне не горел свет. Парень мотнул головой, призывая спускаться, и Инеж не смогла сдержать разочарованного вздоха, когда Бреккер отстранился от нее. — Уходим, — пробормотал он, и Призрак бесшумно спустилась вниз. III В третий раз это уже вообще не смешно, но Инеж начинают нравиться такие моменты. И в то же время — Инеж ненавидит такие моменты. После прошлого раза они с Казом почти не говорили, потому что обоим нужно было время, чтобы прийти в себя. На этот раз ситуация была на грани абсурда, потому что Уайлен пришел в полупустую Клепку поздно вечером, чтобы пригласить Каза и Инеж на ужин. Бреккер, кажется, услышал шаги маленького купца еще внизу, поэтому он быстро схватил Призрака за руку и затолкал в шкаф. — Ты издеваешься? — закатила глаза Инеж. — Нет, — покачал головой Бреккер, — я не хочу идти к ним на ужин и выслушивать его болтовню весь вечер. — Ты мог оставить меня снаружи, я бы не выдала, — чуть обиженно пробубнила Призрак, слушая шаги по лестнице. — Мне было бы скучно тут одному, — ухмыльнулся он. — Ах, ну конечно! Уайлен вошел громко, стуча каблуками модных сапог, и остановился в нерешительности, смотря на пустой кабинет. Обычно, если дверь открыта, Каз тут, так что купец на самом деле был в растерянности. В шкафу Бреккер встал за спиной Инеж и отвел ее волосы в сторону. Девушка вскинула брови. — Для обзора, — невинно прокомментировал Каз. Призрак сощурилась, но ничего больше не сказала. Уайлен обходил комнату, а потом сел на кресло, думая, что если немного подождет, то застанет Каза на месте. А сам парень не собирался делать того, что сделал. Неведомая сила повела его вперед, и он легко коснулся губами кожи на шее Инеж, выбивая тихий вздох, она покачнулась. — Тшшш, — прошебуршил он, не отрывая губ от кожи цвета жженого сахара. Инеж напряглась, разворачивая к нему лицо, но Каз покачал головой, прося ее вернуться обратно. Девушка снова уставилась на Уайлена, который, кажется, решил померить шляпу Бреккера. Сам Грязные руки раздраженно выдохнул на это действие, а потом придвинул лицо еще ближе к Инеж и снова поцеловал ее шею. — Уай, — крикнул Джеспер, и купец чуть не уронил предмет гардероба, — идем, Каза с утра никто не видел, кажется, он вернется только вечером. — А Инеж? — расстроенно спросил Уайлен. — Она согласится в любом случае, не переживай, — отмахнулся стрелок, — я оставил ей записку в ее комнатушке. Потому что если ее увидит Каз, то сожжет или съест. И они ушли. — Ты ешь чужие записки? — прыснула Инеж, расслабляясь. Она позволила себе откинуть голову назад, на крепкое мужское плечо, обтянутое белой тканью рубашки, и выдохнула в спертый воздух шкафа. — У меня не настолько странные гастрономические пристрастия, — фыркнул Каз, утыкаясь носом ей в висок. Его чуть потряхивало, но парень не хотел отстраняться. Не сейчас. Еще немного. Еще пару мгновений. Еще чуть-чуть рядом с ней. — Тебе не кажется, что нам пора выбираться отсюда? — спросила его Призрак, позволив себе повернуть на него голову. Две пары карих глаз встретились, и Каз сглотнул. — Да, пожалуй, ты права. Невероятно, но факт — он открыл дверцу шкафа и смог первым вылезти наружу. Инеж лишь тяжело вздохнула. +1 Кажется, это случилось через год после того, как они в последний раз застряли в том шкафу. Инеж не знала, как заставить его поговорить, но знала, что Каз скорее всего откажется или уйдет от ответа, поэтому и не давила. Кажется, это был ужин в доме Уайлена. Спустя год, наконец-то, Каз сдался и начал иногда появляться на таких вот сборищах. Если Нина была в городе, то и она приходила. Один раз привезла с собой Ханну, но той общество отбросов Кеттердама не очень понравилось, и больше девушка не появлялась. Но Инеж такие вечера обожала. Ее родители были далеко, они писали друг другу письма, и Призрак уже два раза ездила к ним, но мама с папой постоянно просили ее остаться с ними, бросить все и забыть то, кем она стала за эти годы. Инеж не могла. Она говорила, что теперь — это ее жизнь. Но на самом деле, он был ее жизнью. Она не могла бросить Каза Бреккера, не могла перестать быть его тенью, потому что сама тогда загнется. Несмотря на то, что между ними вновь пропасть. Целый год они ходят по кругу, то сближаясь, то отталкиваясь, словно два магнита, которые никак не могут состыковаться. Каз боится. Это Гафа уяснила еще давно. На самом деле, он просто боится того, что будет и к чему это приведет. На их работе опасно иметь подобные привязанности, и Бреккер боится и за нее, и ее, и того, что сделает с ним самим эта связь. На этом ужине все было точно также. Каз, как и всегда, сел рядом с Инеж, потому что обычно она перетягивала на себя пустые разговоры, которые Грязные руки не любил. Но в этот раз парень был более чем расслаблен, и Нина хитро смотрела на парня, словно что-то знала. Инеж морщилась на это. Ей не нравилось не знать, что происходит. — Ого, — в какой-то момент протянула сердцебитка, и Инеж оторвалась от разговора с Джеспером, — уже полночь. Вот дела. — Так поздно? — удивилась Инеж. — Ага, — кивнул Уайлен, — вы можете остаться у нас, если хотите, — предложил он. — О, — протянула Нина, — хмм, пойти в Клепку с малюсенькой кроватью или остаться тут на шёлковых простынях, — девушка сделала вид, что серьезно размышляет. — Останусь тут, пожалуй. Инеж мягко рассмеялась и тут же поймала на себе изучающий взгляд Каза. — А вы? — Джеспер посмотрел на Призрака и Бреккера. Кажется, он уже не разделял их, потому что всегда обращался во множественном числе. Куда идет один, туда идет и его тень. — Я не… — Мы тоже, — кивнул Каз, и Гафа подавилась соком. Серьезно? Они останутся? Инеж вспомнила комнатушку Каза в Клепке. Они не ночевали вместе, лишь пару раз засыпали на кровати и матрасе — всегда раздельно — когда работали допоздна. Или, когда он работал, а Инеж просто сидела на подоконнике и кормила воронов, прилетающих только ради нее. Каз всегда недовольно щурился, но не говорил ни слова, когда птицы громко каркали и давались Призраку погладиться. — О-отлично, — пробормотал Уайлен. Кажется, его пугал тот факт, что Грязные руки останется в его доме на ночь. Инеж лишь надеялась, что он помнил расположение и перечень картин и других ценных вещей в своем доме. Они разбрелись спать. Им двоим выделили две разные комнаты, но Инеж вошла вслед за Казом, намереваясь кое-что у него спросить. — Почему ты согласился? — поинтересовалась девушка, прислоняясь спиной к двери. — А почему не должен был? — Бреккер даже не обернулся, скидывая свое пальто на спинку кресла. Отставил трость. — Ты не любишь оставаться в других домах, не любишь, — она обвела взглядом роскошь вокруг, — этого всего. — Но ты любишь оставаться тут, — пожал плечами Каз, опираясь руками на стол. Он не снял перчаток, но Инеж любовно обвела взглядом его плечи, затянутые тканью рубашки. — Ты мог пойти д…в Клепку, — глупая Инеж, чуть не назвала это место домом. Бреккер обернулся на нее и пожал плечами. — Мне нравится, когда ты рядом, — просто ответил он, чуть дернув уголками губ. — Каз, я… — Иди сюда. Занавес. Вот оно. Инеж изумленно посмотрела на парня, но тот смотрел спокойно, словно ждал, пока она примет решение. Он давал ей выбор. Уйти или остаться, и Гафа не была уверена, что, если она останется, Каз хоть когда-либо отпустит ее. — Если ты не хочешь, мы больше не заговорим об этом, я обещаю, — мягко сказал Бреккер. — В этом и проблема, — коротко улыбнулась Инеж и подошла ближе, — я хочу. — Тогда иди ко мне, — умоляюще пробормотал парень. Призрак сделала шаг к нему, еще один и оказалась прямо перед его лицом. Каз осторожно стянул с рук перчатки и скользнул ладонями по ее талии, привлекая ближе. В конце концов, Инеж оказалась прижата к его телу, видела ключицы, выглядывающие из-под рубашки. — Почему мы постоянно оказываемся прижаты друг к другу? — со смешком спросила она, стягивая пояс с ножами. — Мне нравится, — признался ей Каз, — нравится быть близко с тобой. Мне нравишься ты, Инеж. И я…только ты, — проговорил он с трудом, — только ты, Инеж Гафа, это всегда только ты. Инеж его поцеловала. Легко, словно крылья мотылька, коснувшиеся его гладких губ. Каз замер. Они застыли вместе. Инеж прижалась к его губам своими, закрыв глаза, давая Бреккеру время научиться заново дышать. И когда она уже хотела отстраниться, Каз крепко обнял ее за талию, выпрямился и обхватил лицо руками — поцелуй стал очень глубоким. Каз притянул ее ближе, и Инеж податливо раскрыла губы, позволяя их языкам плавно касаться друг друга. Вздохнула. Почти задохнулась. Каз снова опустил руки ей на талию, чуть ниже, и они снова оказались там — лежащие на балке, когда она сказала ему продолжать. — Ну же, — попросила Инеж, отрываясь и смотря в почти черные глаза напротив, — закончи историю. Руки главного ублюдка Бочки скользнули ниже, он сжал ее бедра и толкнул вверх, заставляя обхватить его пояс ногами. Они снова застыли. Новое положение. Все новое. — Я не… — Все хорошо, — ласково проговорила Инеж, убирая с его лба упавшую прядь, — я тут. И снова поцеловала его. И потом между ними ничего не было. Ну, не то, что может показаться. Они лежали на постели, целовались, но не смогли снять друг с друга одежду. Все личные щиты были опущены так сильно, как это было возможно. Засыпая с его рукой на своей талии, Инеж думала, что и сама не так уж против застревать с ним в небольших пространствах. Каз тихо сопел, потом придвинулся к ней ближе и уткнулся носом в висок. Да. Маленькие пространства — это хорошо.