на все воля божья

— святой отец, я согрешил, — голос бархатный и грубоватый, который ни с кем не спутать; этот парень ходит уже девятый месяц исповедаться, почти полгода назад поступил в католическую церковь по настоянию отца, но тот вряд ли знает, что его сын все лето по воскресеньям бегал в церковь, чтобы признаться в грехах. правда, не в каких-то мелких шалостях, а в серьезном, как он сам считал, проступке, который невозможно отмолить, пока это чувство живо в нем. — исповедуйся мне, — мягкий и дурманящий тембр голоса святого отца заставлял грешника чувствовать дрожь в коленях. оба знают ответ, который сейчас произнесет сяо. — я люблю вас. *** — отец! святой отец! — высокий мужчина в лёгком плаще пытался догнать блондина с потрёпанной книгой в руках. — да? а, это вы, мистер чжун ли, что вы хотели? — мужчина, нет, парень, очень молодой, такой сам выглядит ребенком и годится кому-нибудь в сыновья. — я хотел, — тяжкая отдышка от бега, — хотел показать вам своего сына, чтобы вы могли поставить его на путь истинный, чтобы он к началу следующего года смог поступить в школу, где учились вы, — шатен оборачивается назад и легким кивком подзывает к себе названного сына. сяо никогда не воспринимал всерьез все то, что творилось в церквях, считал это лишь недостоверная игра для взрослых, но увидев впервые новоиспечённого святого отца, решил пересмотреть свои взгляды на жизнь. в тот жаркий, воскресный, июньский день, когда зенитное солнце только-только начало палить после затяжного дождя, сяо согрешил. *** в конце каждой исповеди святой отец протягивает кисть в проем, дабы грешник мог поцеловать ее, словно руку божью, а после идти искупать свои проступки молитвами. иронично тут то, что для сяо заключительная часть исповеди и является грехом. касаясь немного сухими губами, парень нежно придерживает контрастно мягкими и нежными пальцами чужую ладонь. никаких извращений в роде облизывания руки или затяжного поцелуя нет, только нежность и стыд самого себя. он не позволяет себе делать что-то выходящие за рамки приличия, поэтому лишь покорно ходит в церковь, грешит и вновь ходит в церковь. все устои, что были в этом парне пошатнулись, когда он захотел стать хоть на пол шага ближе к тому уровню, на котором стоит альбедо, поэтому неокрепший ум парня быстро пришел к тому, что сейчас он верит в бога. все ради него. *** по просьбе чжун ли святой отец и правда присматривал за сяо, когда приемного отца парня не было дома, то альбедо приглашал воспитанника к себе. — святой отец... — однажды начал сяо, но его успели перебить. — просто альбедо, мы не в церкви и не в школе, — квартира старшего весьма прозаичная, платяной шкаф, в котором висят пальто, плащи и куртки, половину которых сяо мог различить из тысячи; зная себя и свою привычку засыпать во время занятия своим хобби, священник держал в гостиной широкий раскладной диван, напротив которого красовался кофейный столик с аккуратно сложенными красками под ним. вокруг царила атмосфера идеальности, все казалось безупречным. — х-хорошо... ал... альбедо, сколько вам лет? — сяо нервно обводит пальцами узоры на кружке с горячим чаем, боясь встретиться лицом к лицу с блондином. — а тебе сколько? — священник пододвигает к парню тарелку с миндальным тофу. — я первый спросил, — он хмурится и кидает кроткий, но недовольный взгляд на старшего. — какой ты грозный, — легкая ухмылка промелькивает на лице святого отца, — мне недавно исполнилось двадцать два, а тебе? — мне в апреле восемнадцать, — сяо не может смотреть в глаза человеку, которого любит, дольше секунды, неловко, поэтому внимание приковано к тофу. — какого числа? — хотите сделать подарок? — парень зачастую говорит то, что первое приходит на ум, поэтому и скрывать свои чувства он не в силах был. — может быть, — альбедо замечает тень приятного удивления на лице собеседника, отчего его самого одолевает смутное чувство радости. — если скажу, то вы обещаете прийти? — сяо поднимает голову, собравшись с силами, и с алыми ушами смотрит на свою любовь. — чжун ли все равно пригласит меня, так что я не имею выбора, придется прийти. — как грубо. — опять ты куксишься, не хмурься, доедай и ложись спать, тебе завтра рано вставать, и не забудь прочитать молитву перед сном, — альбедо поднимается из-за стола, подходит ближе к сяо, треплет по голове, как обычно это делает, но в этот раз действие было гораздо дольше, чем обычно, — дурашка, — шепчет альбедо, уходя к себе в комнату. — дурашка, — еле слышно вторит сяо, закрывая лицо руками от счастья и стыда за это удовольствие. *** чем чаще сяо оставался дома у альбедо, тем сильнее крепчали его чувства к старшему. лежа в гостевой комнате, парень думал о том, какие волосы альбедо на ощупь мягкие и шелковистые или жесткие и колкие, а потом сяо отбрасывал второй вариант, потому что внешне волосы блондина прекрасны. раз за разом альбедо не мог подолгу уснуть, потому что думал о комфорте сяо, удобно ли тому в кровати? не жарко? не холодно? пару раз даже хотел зайти в комнату, но останавливался на том, что поднимался с кровати, а потом шел на кухню выпить воды, дабы остудить свой пыл. день за днем, слово за словом и они довольно сильно сблизились. сяо посмелел и уже мог сидеть рядом не так сильно нервничая, как раньше. в неформальной обстановке он больше не пытался назвать альбедо святым отцом. иногда они смотрели фильмы, это были самые счастливые моменты для младшего, когда они вдвоем очень близко садились на диван из-за маленького экрана, на котором происходил кинопросмотр, альбедо ставил ноутбук на кофейный столик, и они, попивая чай, наслаждались то ли фильмом, то ли обществом друг друга. *** день рождения сяо выпал на воскресенье, отчего волнение при посещение церкви взлетело до небес. парень с бешено стучащим сердцем входит в кабинку, а потом слышит незнакомый голос. "почему?" — святой отец, — сяо пытается сообразить что же сказать такого, чтобы это было правдой и этот человек не узнал его с альбедо тайну, — я согрешил. — исповедуйся мне. — я... — сяо не хотел врать, поэтому, ничего не придумав, просто выбежал из церкви, пока на него косо смотрели прохожие. "какой стыд! как я мог так неуважительно сбежать! я такой придурок!" — и дня не проходит без того, чтобы сяо не отругал сам себя, даже в свой день рождения, часто это бывает по мелочам. он не может поделиться о своих неудачах с чжун ли, боясь расстроить его, поэтому все, что остается это говорить альбедо, когда остается у него дома. именно подобные откровенные разговоры повлияли на привязанность святого отца к парню. после побега из церкви сяо не знал куда пойти, чтобы встретить альбедо, ведь все, что он хотел — больше времени провести с ним, даже при всех мыслях о том, как это плохо и ненормально. сегодня день, когда он может дать себе слабину и утонуть в своем грехе по уши, словно завтра не наступит никогда. чжун ли еще с утра смог буквально поймать сяо за ворот, чтобы обнять приемного сына и вручить небольшой подарок в виде часов; так же, чтобы загладить свою вину перед сыном за то, что в ближайшие два дня тот будет обходиться только божьей помощью, чжун вручил сяо конверт с деньгами. сейчас же парень выглядит как разъяренный демон, которого до глубины души задело то, что кто-то нарушил обещание. стадия "где же он?" резко без всякого градиента сменилась на "да как он мог не прийти на службу в моей день рождения?!" бездумно сильно пыхтя, идя куда-то вперед, иногда сворачивая, сяо за некоторое время случайно пришел к дому альбедо, он уже был решительно настроен навести суету и высказать все то, что думает о нем, а потом увидел, как альбедо машет ему из окна, покуривая сигарету. пылкость тут же исчезла, а на место ей появилось нечто теплое и ласковое, что не видел даже чжун ли. — поднимайся ко мне! — лисья улыбка, которую можно заметить даже с высоты третьего этажа, казалась еще более хитрой, чем когда альбедо подшучивал над сяо раньше. — тебя не было в церкви, почему? — сходу спросил парень, немного хмурясь, чтобы придать значимости слов. — я немного приболел, — священник наигранно кашляет. — врать очень нехорошо, — бурчит сяо, незаметно кусая внутренний край губы, знает, что готов простить этому человеку все, но хочется заставить того извиняться. — но я даже не сказал, чем же я так болен, — блондин закидывает на плечо парня руку, утягивая за собой вглубь квартиры. — говорите, чем вы больны, иначе я вызову врача, и он скажет, что у тебя воспаление хитрости, — при всем своем желание сяо не может контролировать когда говорить на "вы", а когда на "ты", из чего получается подобный каламбур. в нем борется желание быть самым близким человеком для альбедо и уважение к нему, как к священнику — врать нехорошо, малыш сяо, врачи такое не говорят, — тихий смешок, но ощутимый телом, который улавливает гость, поэтому с прищуром смотрит на старшего. — ты обещал мне подарок, а еще ты должен мне за то, что тебя сегодня не было и я не смог сказать, что лю... — чшшш, попридержи коней, позже все расскажешь, — той рукой, что висела на плече, альбедо аккуратно закрыл чужой рот фалангами длинных пальцев, на что получил вопрошающий взгляд напару с румяными щеками — куда мы идем? — в комнату. — зачем? — увидишь все сам. — расскажи, не люблю сюрпризы. — сам все увидишь, пару шагов осталось. недовольное цоканье сяо, и дверь в комнату отворяется, откуда сразу выходит маленький котенок с бантиком из атласной ленты синего цвета. — с днем рождения! — альбедо до конца открывает дверь, после чего присаживается на пол рядом с комочком счастья. — он... — сердце парня бьется как ошалелое, то ли от котенка, то ли от того, что это подарок любимого человека, — мой? — да, — парень рукой подзывает гостя присесть рядом, а после тихо добавляет, — впрочем как и я, — надеясь, что его не услышат, но это заранее было обречено на провал, ведь слух у сяо куда острее, поэтому только присев совсем рядом он спрашивает: — в каком смысле "впрочем как и я", только не отнекивайтесь! — самый большой секрет, который я скрываю от тебя почти два месяца, — блондин молчит, долго молчит, после чего поднимает лазурно-голубые глаза, в которые боязно смотреть, но если сейчас посмотреть в них, то они пленят тебя навсегда. — ты мне нравишься, — невозможно не чувствовать бабочек в животе, когда такой пряный голос говорит такие слова, — каждый раз, когда ты говорил "я люблю вас" или "влюбился в тебя", я начинал все больше думать о тебе, что привело меня к осознанию, ты мне нравишься, очень сильно нравишься, — альбедо, наверное, впервые в жизни так сильно переживает из-за слов, что произносит. он будто слышит чужой разговор, происходящий по воле случая, а не свою отработанную и отрепетированую, стоя перед зеркалом в ванной или в кровати перед сном, речь, — если ты готов принять мои чувства, то я буду до безумия рад, что мы сможем быть вместе, а если нет, — парень сглатывает, — то на все воля божья. "воля божья..." — альбедо, я люблю тебя, но можно ли нам любить? — сяо страшится того, что может ждать их от подобной любви. парень отрывает свой взгляд от серого котенка, который пытается залезть на него, и тут он встречается глазами с человеком, которого уже давно действительно любит, а не чувствуют влюбленность. по привычке хочется прервать контакт, но не получается, голубые глаза, которые в прищуре смотрят словно в душу, и янтарные, что замерли не в силах противостоять пленительности лазурных. — на все воля божья, если мы чувствуем теплые чувства друг к другу, и никто не страдает, значит разрешено, — альбедо протягивает руку к участку чужой шеи, который граничит с подбородком, на что сяо послушно до конца поднимает голову и смотрит на возлюбленного, покрываясь еще большей краской, чем минутами ранее. — поцелуй меня, пожалуйста, — блондина не надо просить дважды, поэтому он тут же притягивает возлюбленного к себе, который пытается не упасть на котенка. такой желанный момент, в котором не понять чего хотелось больше такого всецело отдающего внимание альбедо или же поцелуй, словно из-за которого оба могут почувствовать каждый сантиметр чужого тела. блондин аккуратно заправляет чужую прядь, попутно поглаживая ушную раковину партнера большим пальцем, провоцируя и дразня. совсем не желая того, но альбедо плавно стал подаваться назад, чтобы аккуратно прервать поцелуй. — можно еще? — сяо уже почти лежит на альбедо, продолжая тянуться к парню. — поумерь пыл, еще все успеем, — блондин ерошит любимого по голове, после чего указывает на котенка, — смотри, он тоже хочет получить поцелуй. — но я хочу больше.