***
Кончилось всё неожиданно быстро. За работой, организованной боссом, Мари наблюдала с затаённым ужасом и восторгом. Чудовищно эффективно во всех возможных смыслах. Сразу видно, у кого учился Дазай. Единственному идиоту, решившему напасть на него, Мори перерезал горло быстрее, чем Мари успела поднять пистолет, подтверждая её ранние предположения. – Что-что ты сказала? – беспечно переспросила Элис, даже не провернув голову в ту сторону. Мари на секунду прикрыла глаза, отстраняясь от эха чужой смерти и повторила: – Напрошусь на дополнительные тренировки с пистолетом, когда всё это кончится. – Хочешь научиться классно стрелять? – Хочу научиться стрелять эффективно, – поправила она и услышала в ответ звонкий смех. – Ты такая милая, Мари! Девочка покосилась на Элис, но не стала озвучивать мысль, что та слишком много взяла от Мори, раз считает такие заявления милыми. К тому моменту, когда Дазай вышел из освобождённого от осады домика, Мари чувствовала себя как в детстве, когда родители отправляли её в соседнюю комнату поиграть с детьми гостей. То есть, совершенно оставшейся в стороне и не знающей, куда себя приткнуть. Дазай мазнул по ней взглядом, но продолжил о чём-то говорить с Мори, не повышая голос. Для Мари объективно не было здесь подходящего дела, поэтому она легко поддалась, когда заговорщицки улыбающаяся Элис потянула её за собой. В домике охраны лежали трупы. Мари перешагнула через руку одного из них и села, когда вторая девочка показала на стул. Пока Элис деловито потрошила ящики, сама она с чувством глубокой усталости после всего пережитого и с изрядным равнодушием игнорировала залитое кровью лицо Ято, уставившегося прямо на неё мёртвым взглядом. Она поискала в себе сочувствие, потом страх от смерти едва знакомого человека или хотя бы отвращение и не нашла. Вздохнула. Равнодушие не было следствием усталости, просто тренировки Кое подготовили её к чужой смерти. Погибшие здесь люди знали, на что идут, сами выбрали такую жизнь и жалости не вызывали. По её собственным меркам ещё двухлетней давности это уже было за гранью адекватности. Но и Мари уже не была гражданской. – Нашла! – обрадовалась Элис и повернулась к ней с бинтами в руках и бутылкой воды. – Сейчас мы с тобой поиграем в доктора и пациента. Сиди смирно, Мари, и тогда я сделаю всё без лишней боли. – Это Мори-сан так говорит своим пациентам? – спросила та, позабавленная угрозой. – Дазаю, – сдала обоих Элис и принялась поливать её пострадавшую коленку. – Мальчишки такие глупые, они всё время думают о всякой ерунде, даже Ринтаро! В её эмоциях чувствовалось негодование и в то же время какая-то хитринка. – У всех свои недостатки, – пожала плечами Мари. Она не знала, проверка ли это или Элис действительно ей симпатизировала – дар с одушевлённой способностью Мори работал как-то странно, поэтому решила просто говорить с ней, как болтала с Шизукой, то есть, фильтруя речь, но с определённой долей искренности. – А какие недостатки у Чуи? Ринтаро, например, любит наряжать меня в дурацкие платья, – девочка, высунув кончик языка, старательно перевязывала её коленку, но явно увлеклась. Мари покосилась на светлую макушку. Вряд ли, конечно, Мори таким образом собирал информацию о слабостях подчинённого: для этого у него было слишком много других способов, – но ответила она равнозначным примером: – Он всегда сопротивляется, когда я заставляю его делать маски для лица. Но ведь это ради его же блага! Элис хихикнула: – Да, они и правда ничего в этом не понимают. Тебе, кстати, ещё не надоело таскать эту папку под одеждой? Не хочешь вытащить, пока никто не смотрит? Мари хмыкнула и последовала совету. Когда она вышла под ручку с Элис, с ногой, весьма умело перебинтованной почему-то от бедра до щиколотки, Дазай только поднял бровь, а босс благосклонно кивнул, забрав папку, и разрешил Элис взять Мари к ним в машину. Не то что бы той действительно этого хотелось, но и возражать девочка не стала. Тем более что по возвращении её отправили отдыхать, освободив от любых отчётов. Весьма щедро. Мари порадовалась, что приключение, похоже, закончилось без глобальных последствий, о чём и рассказала хмурому Чуе. Тот сгрёб её в объятья и озвучил неожиданный вывод: – Босс намекнул на повышение после сегодняшнего. Как только это случится, я оформлю твой перевод к себе. Если ты, конечно, не против. – С чего бы? – удивилась девочка. – Я хочу работать с тобой. Чуя, казалось, остался очень довольным этим ответом.***
Несколько дней спустя после разгрома Соэй-кай, всем в Порту добавившего работёнки, рядовые могли наблюдать несколько странную даже для привыкших к ссорам Двойного Чёрного сцену. Во-первых, в этот раз сцепились они не где-нибудь, а там, где драки были нормальным явлением. Но если Чуя в тренировочных залах был частым гостем, то Дазая в общих помещениях видели редко – на тренировках Акутагавы или перспективных офицеров. Во-вторых, Дазай, обычно также рьяно участвующий в потасовках, сейчас скорее отклонялся и защищался, чем всерьёз пытался задеть Накахару. Физически, по крайней мере. – Хватит! Фу! Плохой пёс! Ты не можешь обижаться на меня за то, что я в итоге устранил больше врагов, чем ты. Не ты ли говорил, что главное эффективность, когда уходил с отрядом? – Ублюдок, – прорычал Чуя, именно это и сказавший, когда зубоскалил над остающимся в штабе Дазаем. – Или ты так злишься, потому что я взял с собой твою маленькую подружку? Да ладно тебе, Мари была мне очень полезна, привела помощь, отвлекла врага… – парень рефлекторно принял удар на блок, и поморщился, услышав треск. Показательно прохныкал: – Чуя, кажется, сломал мне руку. Теперь тебе придётся писать отчёты и за меня тоже! – У тебя вторая есть. А когда я переломаю тебе ноги, тебе всё равно будет нечем заняться, – пообещал Накахара. – Как жестоко! С другой стороны, мне наверняка понадобится помощь, кто-то, кто сможет передать мои поручения… Приглашу к себе Мари! Будет повышением за вклад в работу Портовой мафии. – Только попробуй, – прошипел Чуя, но ноги Дазаю ломать, кажется, передумал. – А что ты мне сделаешь? Я выше тебя по положению. – Это ненадолго, – пообещал Накахара. В голосе не было запальчивости, как обычно бывало при их спорах, это было сказано скорее почти как свершившийся факт, в котором парень не сомневался. Дазай остановился на миг, чтобы оценить выражение лица своего напарника, отреагировавшего несколько не так, как он ожидал, и это стало фатальным, потому что Чуя тормозить не стал. – Злобный коротышка, – первое, что сказал Дазай, когда, наконец, смог вообще это сделать. Изо рта у него текла струйка крови. – Ты слишком много думаешь. Во время боя это может стать твоей слабостью. – хмыкнул Чуя и вдруг протянул руку, чтобы помочь ему подняться. – А ты вообще не думаешь, – Дазай руку принял и резко потянул Накахару вниз, сбивая с ног. Тот сверкнул глазами, но повёлся, и всё довольно быстро переросло в их обычную потасовку, от которой лишние зрители всегда пытались сбежать, чтобы не попасть под раздачу. Уже сидя в больничке – один со сломанной рукой, другой с перевязанными рёбрами – Чуя лениво спросил: – Ну и зачем ты это сделал? – А ты бы хоть иногда по сторонам поглядывал. И слушал, что вокруг тебя говорят. О подружке твоей не слишком лестные слухи ходят. – Думаешь, теперь будут лучше ходить? – фыркнул Накахара. – Нет, зато распространять их будут с опаской. Особенно, когда узнают, что ты даже мне не постеснялся руку сломать ради Мари. Чуя с подозрением уставился на него: – А тебе какое до этого дело? – Ровным счётом никакого. Просто это было весело – смотреть, как ты в очередной раз облажался в роли её покровителя. – Пошёл ты, – беззлобно ответил тот и о чём-то задумался. Дазай хмыкнул. – Ты так забавно бесишься, когда кто-то уделяет ей внимание. Но, Чуя, будь осторожен: Мари заметил Мори-сан. Чуя остро взглянул на него, но промолчал. Они оба знали, чьи действия к этому привели, как и то, что это не было случайностью. И Чуе, и Мари ещё предстоял долгий путь. Но чем выше они оба поднимались, тем изощрённее становились испытания и противники, тем опаснее была их жизнь. В чём они оба оставались уверенными, так это в том, что, несмотря на все сложности, продолжат этот путь вместе.