Рука Бога: последний ученик Сен-Жермена

Накануне описываемых событий Профессор сидел в своем кабинете и ловил радиочастоты, надеясь подслушать очередную передачу террористов. Солнце клонилось к горизонту, и вечер выдался приятным, теплым. Внезапно в наушниках прогремели беспорядочные крики и звуки боя. Уильям случайно поймал передачу из места прорыва террористической группировки. Раньше он натыкался на подобное, но это было крайне редко. По сводкам Бюро, генномодификанты стали прорываться к Риму в последнее время все чаще, горя желанием устроить терракт в самом сердце оплота человечества. Уильям схватил микрофон: — Это Профессор! Ответьте, вам все еще нужна помощь? — Вепрь на связи! Запрашиваю помощь… Нужен транспорт… — Вепрь, почему вещаете не на своей волне? — Профессор, я говорю с места перехвата! У нас тут боевые потери, оборудование… уничтожено! Транспорт выведен из строя! Я получил серьезные ранения! Передайте Бюро, что мне срочно нужен транспорт! — Подтверждаю! Передаю информацию в Бюро! Уильям переключился на служебный канал Инквизиции: — С вами говорит Профессор, отдел АХ! Коллеги, поступил запрос о помощи от Вепря на низкочастотной волне. Ему требуется транспорт. Его участие в спецоперации подтверждаете? — У нас нет информации об этом. — Я готов вам передать частоту волны. — У нас нет прав разглашать эту информацию. — Уточните, вы ничего не знаете об этом, или вас не уполномочили? — У нас нет информации. Вордсворт чертыхнулся и перешел на волну Вепря: — Это Профессор! Доложите обстановку. — Вепрь, докладываю — я нашел транспорт, двигаюсь в сторону Рима. Горючего может не хватить. Еду от Виковаро. Здесь стемнело раньше, чем у вас. — Небоевые потери среди населения есть? — Успешно предотвратили. — Виковаро — там же лаборатория, верно? — Все так, Профессор. — Вепрь, выезжаю вам навстречу из Тиволи. Везу медикаменты. Держитесь! *** Позже Уильям доставал раненого Вепря из кабины отнятого у кого-то из местных жителей грузовика. Грузовик уперся кабиной в придорожный фонарный столб. Петру не хватило горючего. Ослабевший брат Петр успел вовремя убрать ногу с педали газа и просто воткнулся в столб на низкой скорости. Вордсворт с большим трудом втиснул его в свой автомобиль на заднее сиденье. Он хотел осмотреть Вепря, но не тут-то было — его доспехи заклинило. Уильяму пришлось снова вдавить до конца педаль газа и на полной скорости лететь в Тиволи, где располагался его дом-лаборатория. Петр Орсини ненадолго пришел в себя и запустил руку в чемоданчик с лекарствами. Сам снял часть доспехов и сделал себе необходимые инъекции, а потом снова потерял сознание, когда его боль приглушилась. Уильям изредка посматривал на него в зеркало заднего вида, чтобы помочь инквизитору, если тот вдруг начнет синеть. Уже дома, в Тиволи, Уильям, прилагая все свои силы, вытащил на себе еле живого Петра и осторожно повел его в дом. Если бы Петр, закованный в килограммы стали и железа, рухнул, то поднять его можно было только строительным краном. Ненадолго брат Петр пришел в себя и помог довести себя до лаборатории, находившейся ниже уровня первого этажа в доме. Но как только он оказался на койке, то забылся надолго. Как напишет Профессор про этот случай в рапорте: «Брат Петр Орсини благоразумно потерял сознание в тот момент, когда я упражнялся в резьбе по металлу и вспоминал благополучно забытые навыки в области хирургии». Уильяму пришлось доставать тело Петра из заклинившего намертво доспеха, так что Вордсворт молился, чтобы не отпилить что-нибудь Орсини одним неловким движением. А дальше предстояли операции по сшиванию рубленых ран Вепря и устранению ожогов. Все это Уильям проделал с хладнокровием хирурга, и ему на самом деле не пришлось ничего вспоминать заново. Вордсворт не раз работал в лаборатории с Хьюго и Тресом, поэтому у него были все необходимые материалы и лекарства — искусственная кожа, нити для сшивания, кровь для переливания, возможность взять анализы и на месте сделать «пробу». После двух часов сложной работы Уильям отрезал последнюю нить и выпрямился, чтобы оценить результаты своих трудов. В пояснице предательски хрустнуло, а позвонки затрещали так, словно могли вот-вот рассыпаться. — Ох… Он грохнулся всем весом на этажерку с инструментами позади него и осел. В глазах предательски потемнело. Петр очнулся от грохота и открыл глаза, пытаясь сообразить, где он сейчас находится. Он повернул голову от слепящей глаза лампы к стене, где и увидел Вордсворта в халате, крепко вцепившегося рукой в дребезжащую этажерку. Его трясло. Петр с тревогой всмотрелся в его лицо, но напрасно переживал — вскоре взгляд Уильяма прояснился, он утер пот со лба и выпрямился. — Спасибо… Брат Петр был настолько слаб, что Уильям решил, будто ему мерещится чей-то шепот. — Спасибо… Уильям обратил внимание на еле заметное движение губ. — Это еще не все, коллега! Я вам сейчас капельницу поставлю. Как только встанете на ноги, вот тогда и поблагодарите. Он отвлекал Петра разговорами: — Ваша спецоперация была засекречена, раз ваши коллеги предпочли сделать вид, что им ничего об этом неизвестно. И не пришли на помощь. У нас обоих могут быть проблемы, брат Петр. К награде никого из нас не приставят, так что вся эта затея - один лишь энтузиазм. — Это вера… Вордсворт замер, прислушиваясь. — Вера в человечество, — Петр еле слышно шептал. — Только люди достойны править этим миром… Бог нас не оставит. И вас тоже… — Брат Петр, — Уильяма посетила нехорошая догадка. — Что случилось на заставе? Лицо Петра задергалось: — Урсалак… Вордсворт мгновенно выпрямился от этих слов, мигом вспомнив, что это такое. Людоед среди мафусаилов, адский зверь среди генномодификантов. Шестипалый получеловек, полумедведь, разрывающий людей пополам. У Вордсворта перед глазами пролетел последний фотоотчет с места недавней его бойни — вывернутые ребрами наизнанку солдаты, растерзанные, с раздавленными черепами жертвы его кровожадности. — … И где он теперь? — у Вордсворта пересохло во рту от страха. — Он ушел, — Петр закашлялся, задыхаясь от перехватившей горло злости. — Как вам повезло, брат Петр, что вы остались в живых! — Не… не повезло… *** Вордсворт сидел в своем кабинете на диване, уронив голову на руки. Иногда он мотал ею, не веря во все происходящее. Урсалак, свирепствовавший в Германике, теперь здесь. О нем предпочитали не говорить, его существование отрицали, а всех его жертв считали либо выдумкой, либо мистификацией, постановочной инсценировкой. Ведь человеческий организм невероятно крепок, и вывернуть человеку позвоночник так, чтобы его ребра превратились в неопознаваемый веер из торчащих костей и груды бесформенных внутренностей попросту невозможно. Очевидно же, что это муляж, мистификация, а органы, пусть и деформированные, вообще не похожи на человеческие… Еще недавно считалось, что Урсалака убили в Германике — в фотоотчетах демонстрировали тушу огромного медведя с уродливо торчащими из пасти зубами и огромными когтями на лапах. И, разумеется, такой медведь никого не скручивал в узел, а только пугал местных жителей своим существованием. Выходит, все это был хорошо состряпанный обман, чтобы скрыть правду о существующем монстре. Но брат Петр был единственный, кто смог уйти от него еле живым. Кого можно противопоставить Урсалаку, если он объявится в крупном населенном пункте? Разумеется, его одиночное вторжение внесет хаос, но пока нет группы террористов, он не станет осознанно двигаться в Рим. Он просто неорганизованное животное со звериными инстинктами и будет пожирать людей, для этого ему необязательно идти в столицу. С тем же успехом он может спуститься вниз по холму и бесчинствовать в небольших населенных пунктах. Он будет двигаться в Тиволи по запаху крови, пока не найдет дом Уильяма и еле живого брата Петра… Некоторое время Вордсворт бродил в кошмарных думах по кабинету, пока его хаотичные размышления не прервал телефонный звонок. Это звонила одна из дежурных секретарш герцогини Катерины Сфорца. — Добрый вечер, сэр Вордсворт! Вас хочет услышать сестра Паола из бюро Инквизиции. Будет ли вам удобно переговорить с ней прямо сейчас? — Да, переключите. Уильям оживился. Все-таки Инквизиторы своих не бросают, и это хорошая новость. Но будут ли новости насчет монстра? За окном уже изрядно потемнело, и Вордсворт не хотел, чтобы это животное смяло его дом и его самого. — Профессор Вордсворт? — Доброй ночи вам, сестра Паола, — бодрым голосом ответил Уильям. — У вас есть идея, как уничтожить Урсалака? На том конце провода возникла небольшая пауза. Паола не ожидала от Вордсворта такого обескураживающего вопроса и осведомленности. — Для начала хочу поблагодарить вас за спасение брата Петра, хотя это было излишним. Мы бы и сами с этим справились и никак не ожидали, что вы перехватите его у нас. Нам удалось связаться с Орсини, когда он ехал в Тиволи. — Ах, простите, виноват, — съязвил Уильям. — Но мне казалось, что это мы договорились с Орсини встретиться по дороге в Тиволи. По крайней мере, о вас он ничего не сообщал. — Мы с ним обсудим это, как только он вернется в Департамент. Мы зафиксировали движение очень крупного животного на холме возле вашего особняка. Вам пока беспокоиться не о чем — оно сейчас неактивно и будет оставаться на месте до рассвета. Урсалак — биологическое оружие, зверь, сшитый из нескольких животных, человека и мафусаила. На самом деле он не такой уж страшный противник, если вы умеете уходить от прямых атак. Насколько я помню, вы обладаете этим навыком в совершенстве. Вордсворт побледнел. — … Да, сестра Паола, но я не смогу увернуться от огромной туши размером с грузовик, которая накинется на меня с десяти метров за какие-то доли секунды. С реакцией у меня, может, и все хорошо, но я просто не успею ничего сделать. Оно вывернет меня наизнанку быстрее, чем я пойму, что произошло. Можно ли эту тварь поджечь, облить кислотой? — Это не поможет, у него чересчур крепкая шкура и очень высокая скорость регенерации. В разы выше, чем у любого мафусаила. Но если у вас есть серебро в доме и крупнокалиберное ружье, вы могли бы попытаться выстрелить в его пасть серебром. У этого зверя очень низкая сопротивляемость этому металлу. Если выстрел придется в другую часть тела, зверь может добраться до вас быстрее, прежде чем яд серебра его прикончит. — Я не планировал подобным образом проводить свои выходные. В мои задачи не входит устранение генномодификантов голыми руками, и охота на диких медведей не является в моей стране национальной забавой, в отличие от немцев. Не могли бы вы разобраться с этой проблемой самостоятельно? Я слышал, ваши навыки уклонения бесподобны… В трубке раздались гудки. Уильям впечатал трубку телефона в аппарат, заскрежетав зубами. Некоторое время он ходил из угла в угол по кабинету, тяжело дыша и шепотом изрыгая проклятия на голову Инквизиции. Но вскоре он успокоился, а злость только подтолкнула к решению непростой проблемы. Профессор взглянул на стену над диваном — там висело оружие, и отнюдь не сувенирное. Секира с лезвием из серебряного сплава, крупнокалиберная винтовка, с которой можно было идти на медведя, алебарда с изрешеченным отверстиями лезвием — идеальное орудие, которое можно без труда вынуть из тела. С таким лезвием-решетом сталь легко выходила из плоти, и ток крови не засасывал оружие еще глубже в рану. Вордсворт снял со стены алебарду и повертел ее в руках — с такой вещью можно было бы, по крайней мере, обороняться и держать монстра на расстоянии, какое-то время. Но он прекрасно понимал, что все это — игрушки для Урсалака, а их смерть лишь вопрос времени. Внизу хлопнула входная дверь. Вордсворт чуть не подпрыгнул от этого стука, но вовремя вспомнил, что Урсалак не стучится, и это мог быть брат Петр. У Орсини, к счастью, тоже отличная регенерация. Профессор на всякий случай потянул потайной рычаг в стене в виде канделябра и включил во всем доме ультрафиолетовое освещение, вытащил из ящика стола свой револьвер и отправился вниз, проверить, как себя чувствует Вепрь. Орсини далеко не ушел из лаборатории. Брат Петр сидел на пороге дома, в перевязках, и жадно дышал. Уильям бросился к нему на помощь. Брат Петр оттолкнул его, пробормотав, что ему просто не хватает воздуха. — Я верну вас в лабораторию и дам вам столько кислорода, сколько захотите, — за дверью было уже было слишком темно, и далекие огоньки домов сверкали на горизонте. — Снаружи опасно оставаться! Только что звонила сестра Паола и сообщила, что Урсалак здесь, возле моего дома. На вершине холма! Он пришел за вами.