Крики, хрипы и, кажется,.. признания?

      Тибальт проснулся рано утром. Но не настолько рано, чтобы застать Меркуцио, который ушёл, кажется, ещё несколько часов назад. Но это и к лучшему. Тибальт не хотел бы сейчас видеть его. Видеть после всего, что было между ними. Что было прошедшей ночью.             Да, они оба повели себя крайне глупо, но даже Тибальт признался сам себе, что ему понравилось. А почему Меркуцио ушёл? Может, он разочаровался? Испугался? А чёрт его знает! Кто разберёт этих высокомерных мальчишек?             С губ Тибальта вырвался смешок. Мальчишка Меркуцио! Грязный подонок! Нашёл же он ахиллесову пяту самого племянника Капулетти!             Да. Меркуцио был ахиллесовой пятой Тибальта. Того Тибальта, который так яростно пытался уничтожить этого негодника. Того Тибальта, который при каждой стычке с Монтекками старался подобраться к черноволосому пареньку и… Что «и»? Что бы он сделал, если бы каждый раз этот глупый Ромео и придурок Бенволио не мешали ему, Тибальту, подойти близко к Меркуцио?             Убил? Нет, это вряд ли. Ударил? Хмм, маловероятно. Так что же?             Поцеловал?             И снова Тибальт засмеялся. Какие же идиотские мысли! Кто бы мог подумать, что Тибальт, нет, вы только подумайте, тот самый Тибальт, тот смелый и гордый Тибальт, думает о каком-то жалком мальчишке Меркуцио! Тем более так думает.             С этим надо определённо покончить.             Да, нужно. Но не сейчас. Пока можно и подумать. Что в этом такого?             Благо, никто не может подслушать его мысли.             И было ещё кое-что, что Тибальт запомнил ярче всего. Это были слова Меркуцио.             «Ты не такой, как все, Тибальт. Поэтому-то я и пришёл к тебе.»             Что бы это могло значить?             Меркуцио любит его?             Ха! Что за безумная мысль!             Но эта мысль отдалась у него внутри неким электрическим разрядом и не проходила несколько секунд.             Да, нужно прекращать думать, как идиот. А то грозный Капулетти сам станет похож на этого Меркуцио.             Но усмехнувшись, Тибальт вновь продолжил свои размышления.       ***       Меркуцио понимал, что рано или поздно, но с Тибальтом надо будет встретиться. В очередной стычке или… или тот сам придёт к нему.             Но Меркуцио подозревал, что случится скорее первое, чем второе. Хотя второе ему… было более по душе.             Меркуцио всегда был честен с собой. А зачем врать себе?             Вот и сейчас он лежал на постели и распивал… вино? Довольно сложный вопрос. То, что было, то он и налил. И без разницы, что это!             Но надо бы пить чай или другой простой напиток — из-за алкоголя он и так ночью наломал немало дров. Это-то его и беспокоило.             Злится ли Тибальт?             Да. Он уверен в этом. И если оставаться честным до конца, то это и являлось одной из главных причин столь раннего ухода.             Меркуцио боялся реакции Тибальта. Но не того, что тот может с ним сделать, а того, что… ему не понравится. И из-за этого он жутко разозлится.             Разозлится на свою слабость. Разозлится на смелость такого дрянного мальчишки, как Меркуцио.             И Меркуцио страшился этого. Сам того не осознавая, он хотел, чтобы Тибальт… был счастлив? Удовлетворён?             Или… влюблён?             Нет. Такого никогда не случится, а значит и не надо позволять идиотским мыслям даже появляться в мозгу.             Но почему он так подумал? Может, Меркуцио сам влюблён?             Прыснув от этой мысли, Меркуцио отпил из бокала.             Любовь. Это удёл глупцов. Слабых.             Меркуцио не такой.             Но тогда зачем он вчера пришёл к Тибальту и наговорил про стоны, вздохи, страсть и… ещё кучу всякой чепухи?             Единственное здравое объяснение — был пьян.             Но единственное ли это объяснение?             А если есть ещё объяснения, то какие?             Почему он не пошёл в ближайший бордель? Почему не пошёл к той же Розалине, которая примет абсолютно любого?             «Почему, почему?»             К чёрту эти «почему»!             Захотел и пошёл!             Но… то, что он говорил про ласкающее лезвие, всякие порывы… к чему? Почему он говорил это именно Тибальту?             И ещё там было что-то про признания…             Какие признания?             Меркуцио отчаянно пытался вспомнить, что же он всё-таки сказал Тибальту. Он ему в чём-то признался… Но вот в чём?!             Если Тибальт это вспомнит (Господи, прошу, пусть он не вспомнит!), то Меркуцио ожидает конец.       ***       Меркуцио разбудил какой-то мерзкий звон. Наверно, уронил бокал. Чёрт бы его побрал!             Посмотрев на пол, он ничего не увидел, кроме кромешной тьмы, покрывшей пол.              Да он же ещё вечером приказал убрать бокал на место.             Мда… Определённо нужно меньше пить.             И опять этот противный звук!             Окно. Кто-то стучит в окно.             Посмотрев на окно, занавешенное шторами, он не увидел никакой тени.             Так, луна кое-как светит, а значит он бы точно увидел чью-нибудь тень.             Значит, кто-то стоит внизу. И что-то кидает в окно.             Меркуцио простоял так несколько долгих секунд, пытаясь включить мозг в работу, пока озарение всё же не пришло.             Тибальт!             Он пришёл, чтобы отомстить за ту скверную ночь.             Тибальт в ярости.             А значит — это ему явно не понравилось.             Меркуцио непроизвольным движением руки вытер глаза, которые неожиданно защипало от подступивших слёз.       ***       Тибальт не понимал, как можно так долго подходить к окну. Он же не девица, в конце концов!             Но у Меркуцио всегда мозги плохо соображали. А сегодня днём он наверняка выпил — в таком состоянии он ещё сложнее оценивает ситуацию.             Подняв камень чуть покрупнее, он опять швырнул его в окно спальни черноволосого парня.             Может, он испугался?             Но чего? Прошлой ночью он не показал себя трусом. Да и вообще, он никогда трусом не был, как бы трудно Тибальту это ни было признавать.             — Меркуцио, подлый ты мальчишка, ты впустишь меня или нет? Но знай, утром я буду намного злей, чем сейчас.             Пусть попугается! Его пьяному уму это пойдёт на пользу. Быстрей протрезвеет.             Так, какое-то движение. Ну неужели!             Тибальт отошёл назад, чтобы лучше видеть эту сонную деву.             Да, сегодня его не узнать: волосы почти дыбом, помятое лицо.             Алкоголь определённо не идёт ему на пользу.             — Тибальт?             Тибальт удивился — он не ожидал услышать такой крепкий голос.             — Меркуцио.             Грозный Капулетти хотел сказать это с усмешкой, однако получился точно такой же тон, как и племянника графа. Осознав это, Тибальт не смог подавить улыбку. И это ещё больше развеселило его.       ***       Меркуцио был в ярости — мало того, что Тибальт пришёл прикончить его, так он ещё и насмехается над ним. Вот вмазать бы по этому лицу! С него бы тогда живо слетела эта улыбка! Грязный мерзавец!             Тибальт откашлялся, и только тогда Меркуцио понял, что сжал кулаки. И всё-таки повезло этому самовлюблённому дураку, что тот намного ниже него. В прямом смысле, конечно же. Духовно — они равны.             — Я поднимусь?             С каких это пор убийце понадобилось разрешение убить?             Это ещё больше взбесило Меркуцио.             — Может, мне самому спуститься?             — Зачем? Здесь холодно. Да и… кхм… у тебя кровать есть.             — Что?             Меркуцио тупо уставился на стоящего внизу Тибальта, чуть ли не прыгавшего от ночной прохлады. Уж чего-чего, а этого он точно не ожидал. Неужели.?             — Ты разве не пришёл мне отомстить?             Теперь пришла очередь Тибальта взглянуть на черноволосого парня, как на дурачка. Он-то нафантазировал себе, что тот будет вне себя от радости. Но недавние кулаки говорили об обратном. И это несколько его расстроило.              — За что мне тебе мстить?             Тут же осознав свою ошибку, Меркуцио невинно улыбнулся. Обычно такие трюки прокатывали с девчонками, когда он их бросал.             Но Тибальт-то явно не был одной из таких девчонок! На нём этот трюк не прошёл.             — Ну так что?             — Эээ… В общем… В общем, поднимайся ко мне, я всё объясню.             И снова на лице Меркуцио, как и в прошлую ночь, заиграла та счастливая улыбка, которую Тибальт всегда жаждал увидеть, хоть и никогда не признавался себе в этом. И, думаю, не признается. Ведь он не может позволить себе думать так о мужчине. Да что уж там, он и о женщине не мог так подумать. Он же гордый, брутальный, сильный Тибальт. Он не может стать плаксивой девчушкой, как этот поганец Ромео, сохнущий от каждой юбки.             Как ни странно, Меркуцио знал всё это. Но втайне всё же надеялся, что Тибальта к нему тянет. Почему? Хороший вопрос. Может, Меркуцио влюбился? В своего «врага»? Пф, не смешите! Любовь — удел слабаков. Меркуцио не может себе позволить влюбиться. Это Ромео всегда ходит по уши влюблённым. Но Меркуцио всегда отличался умом и рассудительностью. А ум и любовь — вещи несовместимые.             — Я всё ещё жду объяснений.             Тибальт уже взобрался на балкон и около минуты ждал внезапно задремавшего Меркуцио. Но тот не спал, а просто смотрел на это строгое лицо. Как же всё-таки странно всё сложилось!             — А чего ещё ты ждёшь?             В голосе Меркуцио прозвучала лёгкая усмешка, но Тибальт не услышал её. Или не захотел услышать. Он лишь легко улыбнулся, и строгая маска тут же пропала.             — Порывов, изгибов, вздохов, стонов, сплетений сердец, алую кровь на обнажённом мече… Что там ещё было?.. Крики, хрипы и, кажется,. признания?             Он лукаво посмотрел на удивлённого Меркуцио. Но тот внезапно покраснел — признания! А ведь он так и не вспомнил, что тогда сказал выпившему Тибальту. Но тот, похоже, вспомнил. Вот зараза!             — Что я вчера сказал?             Голос Меркуцио был таким же глухим, как шелест листвы поздней осенью.             Так, попробуем разобраться: если Тибальт всё помнит, то у него есть два варианта — убить болтуна Меркуцио или… наоборот. Не будем вдаваться в подробности. Но раз тот пришёл с миром, то значит Меркуцио сказал что-то, что Тибальту пришлось по душе. Но… что обычно Тибальту приходится по душе?             — Что?             Не дождавшись ответа всё ещё улыбающегося Тибальта, повторил племянник графа. Голос, однако, не изменился.             — Иди сюда.             Тибальт засмеялся и впритык подошёл к Меркуцио, в котором боролись смешанные чувства: радость и некое разочарование — он понял, что Тибальт так и не расскажет ему эту тайну.