Напряжение

      Роберт Спидвагон выпроводил какую-то полупьяную диву ("восходящая звезда Бродвея!!!") из своего автомобиля, кивнул шоферу и сел на заднее сиденье, зло хлопнув дверью. Проклятые мужчины, которые весь вечер, точно сговорившись, сосали свои мерзкие сигары рядом с ним! Проклятые женщины, которые так и норовили его облапать! Проклятые приемы, на которых он вынужден быть, чтобы ни у кого не возникало лишних вопросов! Раньше все это было немного проще, но теперь... Чертов двадцатый век, в котором хорошим тоном считается явиться на светское мероприятие в платье с открытыми плечами! Спидвагон вспомнил молоденькую "диву" и с отвращением поморщился. Перед глазами так и стояла эта картина: слегка задравшаяся юбка, пульсирующая венка на шее и вырез, открывавший взгляду почти все. А ведь ему пришлось еще и буквально вытаскивать эту дурочку, трогать ее, чувствуя биение сердца и тепло, даже жар тела. Спидвагон яростно вцепился зубами в собственную ладонь и с легкой досадой почувствовал, как клыки скрипнули по кости. Рот наполнился вязкой солоноватой кровью, вкус которой Роберт знал, увы, слишком хорошо. Свет уличного фонаря упал на его лицо, и зеркало заднего вида выхватило его взгляд. Красные глаза с вертикальными зрачками выражали лишь одно чувство — голод. Шофер взглянул в зеркало и молча прибавил газу. Роберт Спидвагон откинулся на спинку сиденья и глубоко вздохнул.       В машине воняло чужими духами, алкоголем и табаком. Ему вряд ли понравится, но как будто такие мелочи когда-то имели значение.

***

      Спидвагон стремительно вошел в свой кабинет и открыл окно. Ночной ветер сдул со стола пару бумаг, но Роберту было плевать. Он жадно глотал свежий воздух, пытаясь успокоиться, как вдруг почуял знакомый запах. Запах экзотической ткани, благовоний и вампира. Роберт обернулся. Из тени у двери вышел Стрейтс, небрежно поправляя свой излюбленный шарф. Он слегка фыркнул. — Доброй ночи, Роберт. Я смотрю, тяжелый вечер? Женщины, вино, сигареты? — Стрейтс слегка растягивал гласные, пародируя британский акцент, — и как ты еще не кончился, бедняжка. Спидвагон прикрыл глаза и вновь повернулся к окну. Стрейтс одним нарочито небрежным движением оказался на столе, разметав по комнате аккуратно сложенные бумаги. Роберт не обратил на это внимания. Стрейтс посерьёзнел и осторожно коснулся кончиками пальцев плеча мужчины, так, словно Спидвагон мог сломаться от любого слишком грубого движения, как крыло бабочки. Роберт среагировал немедленно, с легким хрустом схватив вампира за запястье, отчего тот вздрогнул. — Послушай, — тяжелым хриплым шепотом сказал Спидвагон, — я не в настроении сегодня играть в твои... Он осёкся, увидев выражение лица Стрейтса, и посмотрел на зажатую в своих пальцах руку. Та безвольно обмякла, смятая в запястье как бумажный стакан. Спидвагон немедленно разжал кулак и почти упал в рабочее кресло. Стрейтс спрятал руки под шарфом, наблюдая за Робертом. — Прости, — глухо проговорил тот, закрыв лицо руками, — мне не следовало на тебя срываться... — Сорвись. — Прости за... Что? Нет. Это исключено. — Сорвись на меня. Я способен это выдержать. Стрейтс говорил тихо и спокойно, будто бы не произошло ничего особенного. Роберт покрепче сжал зубы и поднял взгляд на звук падающей на пол ткани. Стрейтс хладнокровно, наблюдая за реакцией любовника, принялся расстегивать рубашку, обнажая шею. Спидвагон снова прикусил руку. Стрейтс, несмотря на худощавое телосложение, все-таки худым не был. Он скинул рубашку на пол, к шарфу, совершенно не заботясь о том, что одежда может помяться или испачкаться. Спидвагон зачарованно уставился на обнаженное тело. — Сорвись на меня, Роберт. Дай себе немного свободы. Спидвагон провел ладонью по рельефу мышц. Он был готов поклясться, что таким Стрейтс был и до каменной маски — в конце концов, тот тренировался всю свою жизнь. Роберт снова провел рукой по телу Стрейтса — на этот раз снизу вверх, одновременно с этим вставая. Он обвел пальцем контур соска, получил в ответ на это легкую дрожь и удовлетворенно кивнул. Левой рукой он принялся расстегивать ширинку, правой поглаживая шею любовника, словно чертя линии яремных вен. Стрейтс напрягся. — Ты же сам разрешил мне сорваться, — от хрипловатого возбужденного тона Стрейтс подался вперед, судорожно пытаясь избавиться от оставшейся одежды, — так что же тебя страшит теперь? Я держался как мог. Но ты позволил мне... и теперь... терпи последствия. Стрейтс попробовал шевельнуть руками, но Спидвагон легко перехватил их, не позволяя двигаться. Роберт принялся нежно целовать ключицы, грудь, живот Стрейтса, заставляя того непроизвольно расслабиться. Дыхание обоих сбилось. — Поцелуй меня, — с трудом выговорил Стрейтс. Язык решительно отказывался ему подчиняться. Спидвагон нежно коснулся своим губами чужих. Стрейтс нетерпеливо углубил поцелуй, без слов требуя большего. Он почувствовал, как Роберт на краткое мгновение улыбнулся, а затем чужая рука слегка сжала его член, отчего по телу прошла сладкая дрожь. Спидвагон прервал поцелуй, пару раз аккуратно провел рукой по члену вверх-вниз, вслушиваясь во все более сбивчивый ритм дыхания любовника. А потом вцепился тому в плечо, упиваясь этим ощущением и вкусом крови. Стрейтс дернулся, но скорее от неожиданности — боли он почти не чувствовал. Спидвагон с наслаждением вырвал кусок плоти, не переставая дрочить своему любовнику, отключая разум. Вскоре тело Стрейтса расцвело десятком уродливых, сочащихся темной густой кровью, рваных ран. Спидвагон встал в полный рост и сделал шаг назад, рассматривая партнера. Стрейтс тяжело дышал, его руки дрожали; впрочем, раны уже потихоньку начали затягиваться. Спидвагон с трудом подавил в себе желание сожрать его, чтобы никто и никогда больше не видел моего мужчину, чтобы он был только моим, снова почувствовать этот вкус чужой крови, какое же шикарное тело, потрогать, поцеловать, загрызть, сожрать... Спидвагон мотнул головой, возвращаясь в реальность. Он быстро обшарил ящики стола, давая любовнику время восстановиться. В одном из ящиков нашлось то, на что Роберт сильно рассчитывал. — Смотри, — он показал тюбик Стрейтсу, между делом проведя рукой по внутренней стороне его бедра. Стрейтс несколько нервно осмотрел тюбик и удивленно поднял брови. — Что это делает здесь? — Я положил на всякий случай. Раздевайся совсем. Стрейтс не стал снимать штаны, просто сорвал их — он был слишком возбужден для таких мелочей, и Спидвагон его прекрасно понимал, хотя сам до сих пор снял разве что пиджак. Роберт позволил себе немного полюбоваться тем, как выглядел стоящий в лунном свете вампир, слегка подрагивающий от нетерпения, чуть повыше самого Спидвагона, с темными волосами, длинной чуть ниже лопаток. Роберт обошел Стрейтса и для начала слегка шлепнул его. Тот недовольно фыркнул. Спидвагон понял намек, и в следующее мгновение Стрейтс отчаянно вцепился в столешницу, чувствуя крепкую хватку на своем загривке. Спидвагон быстро смазал анус любовника и вошел в него полностью, без прелюдий. Для людей такое чревато травмами, но Стрейтс лишь простонал сквозь стиснутые зубы что-то нечленораздельное. Спидвагон продолжил входить в него резкими, жесткими, быстрыми движениями, не позволяя ни перевести дыхание, ни мало-мальски сосредоточиться. Все, что мог делать Стрейтс — стонать, иногда хрипло выкрикивая имя Роберта, и умолять не останавливаться. Неожиданно Стрейтса рывком приподняли за шею, и он снова застонал, но уже в чужие губы. Он почувствовал, как Спидвагон вцепился клыками в его губу, и поцелуй приобрел соблазнительно кровавый привкус. — Ты... Стрейтс не дал любовнику договорить, возвращая поцелуй. Он уже не мог сдерживаться и кончил на темное лакированное дерево стола. Спидвагон сделал еще несколько быстрых рывков и замер, переводя дух. Они медленно опустились на пол. Стрейтс было потянулся за своей рубашкой, но ему помешала рука Роберта, покоящаяся на его талии. — Черт возьми, — проговорил Спидвагон, прижимая к себе Стрейтса, — это было... Он замешкался, пытаясь подобрать нужное слово. — Я к твоим услугам, — с легким холодком в голосе сказал Стрейтс, по привычке стараясь скрыть свои эмоции. Впрочем, нехарактерный для вампира бледный румянец выдавал его с головой. В ответ Спидвагон поцеловал любовника в висок. — Это было то, что нужно.