Scent of Spice / Запах специй.

У тигра был запах сильных специй, который Пина обязался возглавить всего через несколько дней. Это было управляемо большую часть времени, но теперь, когда это был его жаркий сезон, волны внезапной потребности быть выведенным альфой, захватывающим его, по крайней мере, 5 раз в день, больше, если он проводил слишком много времени с Биллом на сцене, его пот усиливал его запах до такой степени, что Пине нужно было сделать перерыв, чтобы привести себя в порядок и облить себя одеколоном, чтобы остальная часть клуба не заметила, что он начал течь. Вот тогда-то Пина и понял, что он может сделать, чтобы смягчить грядущую жару. В раздевалке мальчиков не было замков, и запах, исходящий от шкафчика Билла, согревал его изнутри. Инстинкты Пины направили его руку к шкафчику и еще дальше к мятой, потной рубашке, в которой Билл вошел в клуб, ее сильный альфа-запах почти поставил его на колени, когда он жадно прижал ее к лицу и вдохнул. Он лежал, прислонившись к шкафчикам, медленно соскальзывая на пол, задыхаясь от запаха этой рубашки, его брюки намокли от грязи, и его разум наполнился требованием тигра взять его. Он чуть не впал в горячку на месте, но сумел удержаться, чтобы не выскочить наружу и не наброситься на Билла. Пина умудрился положить рубашку обратно, и поспешно покинул клуб, сказав, что плохо себя чувствует. Весь следующий день он провел, лежа на кровати, дроча и лаская себя раз за разом, шепотом прося член кошачьего альфы. - Пина вернулся в драмкружок на следующий день как ни в чем не бывало, отмахиваясь от волнений простыми, ничего не значащими оправданиями, но теперь с планом. Ему предстояло пережить два месяца жары, и он мог наслаждаться этим пьянящим альфа-запахом, пока мог. Всякий раз, когда он чувствовал, что его жар усиливается, он шел в школьный магазин, покупал одну рубашку для больших кошек и менял рубашки, следя за тем, чтобы скомкать новую как следует, чтобы Билл не заметил разницы. Он молился, чтобы стереотип о том, что кошки тупые, оправдался. И какое-то время это работало. К этому времени у него уже было спрятано под кроватью 4 рубашки тигра, каждая из которых все еще имела некоторые следы его запаха и все они были тщательно использованы в жарких дымках Пины. А потом настал день, когда Билл и Пина задержались еще немного, и настала их очередь убирать клубную комнату. Билл сказал Пине, что ему нужно поговорить с директором школы, чтобы получить некоторые документы для следующей пьесы, оставив Пину одного в клубе, прекрасная возможность добавить еще одну вещь в свою коллекцию. Раздевалка, как и ожидалось, была пуста, и Пина почувствовал запах специй, особенно сильный в этот день, он понял, почему, когда он открыл шкафчик, чтобы сразу же быть ошеломленным запахом, его ноги чувствовали слабость и дрож. Источником на этот раз была не потная рубашка, а яркие оранжевые боксеры, из которых просто сочился альфа-мускус, самый сильный запах, который омега когда-либо чувствовала, он почти впал в жар прямо там и тогда. Он осторожно потянулся к одежде, и как только она оказалась у него в руках, в тотчас же он поднес его к лицу, но, одурев от запаха, упал спиной на скамью и прижался к ней. Его мысли были заняты Биллом. Его запах, его голос, его тело, все, что было в нем, внезапно возникло в его голове, заставляя его засунуть одну руку в штаны, безудержно шепча его имя. Его рука двинулась глубже в штаны, достигая входа, который протекал, так что Пина подумал, что сейчас кончит. Он ощупал себя, но этого было недостаточно; его тело требовало узла тигра-альфы. Его пальцы сделали все, что могли, потянувшись как можно дальше, но этого было недостаточно, омега хотел быть наполненным до кроев членом альфы и завязанным узлом. Он продолжал прижиматься лицом к нижнему белью рядом с собой, он хотел задохнуться в этом мощном мускусе, он мог умереть счастливой овцой, если это было последнее, что он когда-либо чувствовал. Его язык осторожно лизнул ткань, пытаясь понять, на что похоже сосание члена Билла. Но этого было недостаточно, ничего не было достаточно. Его тело горело от жары, все тело кричало, чтобы Билл пришел и взял его так, как он хочет. Пина был бы не против, если бы тигр съел ее прямо сейчас. Черт возьми, может быть, он даже увлекся. Он чуть сильнее задвигал бедрами, засовывая руки в штаны, прижимая пальцы к своему слабому месту, в то время как литания требований к члену Билла вырвалась из его рта, выйдя из-под контроля. - Похоже, тебе это нравится. - Голос звучал так, будто он пришел из его фантазий, но он шел от двери. Пина не сразу понял, что голос звучит не у него в голове. И его мир рухнул на него. Билл смотрел на него из раздевалки, прислонившись к косяку, с самым самодовольным выражением лица, которое он когда-либо видел. Как долго он там пробыл? Как много он видел? Разве это имеет значение, учитывая, что овца прямо сейчас ощупывала себя на скамейке, обнюхивая его нижнее белье? Пина почти хотел, чтобы Билл убил его прямо сейчас, чтобы смущение прекратилось. Затем Пина почувствовал его запах. Сильный запах альфа-феромонов, пытающихся соблазнить омегу. Запах Билла был ошеломляющим, пахло специями так, что инстинкты Пины умоляли его подойти поближе и понюхать сильнее. Билл придвинулся на шаг ближе, Пина почти хотел сделать шаг назад, но его конечности были слишком слабы, а запах был слишком соблазнительным, чтобы он мог отойти от его источника. В конце концов он все еще лежал на скамейке, наблюдая за приближающимся хищником. В то время как его травоядные инстинкты требовали, чтобы он бежал, его инстинкты омеги были громче, прося его позволить альфе приблизиться к нему. - Рад видеть, что тебе понравилось, - сказал Билл и протянул руку к мягкой шерстяной шее Пины. - Я купил их специально для тебя. Я провел утро, тренируясь в нем, и заметил, что ты любишь этот мускус. Пина был слишком смущён и возбуждён, чтобы полностью понять, большая рука на его шее давала ему невыносимое удовольствие и заставляла его таять на скамейке, издавая маленькие звуки, которые он стеснялся даже за то, что был способен издавать. - Я кое-что заметил, Пина, я не настолько глуп. Жаркий сезон травоядных вокруг, мои пропавшие вещи, то, как ты ведешь себя со мной.… - Чего ты хочешь, Билл? Или ты просто пришел посмотреть на податливую шлюшку, раз уж не смог заполучить ее другим способом? Нет! - возразил Пина, но в его словах не было обычного самодовольства, теперь наполненного горячим отчаянием поскорее покончить с этим и вернуться к тому, чего он хотел. - Эй, не надо такой конфронтации, - крикнул Билл, но его рука все еще нежно лежала на шее омеги. - Я хочу того же, что и ты. И в этот момент взгляд Пины оторвался от лица другого мужчины. На брюках тигра была большая выпуклость, ощутимый и заметный отпечаток, свидетельствующий о том, что под брюками у него ничего не было. - Небольшая разрядка. Мы можем помочь друг другу. Пина застонал, когда почувствовал, как тигриные когти впились в его шерсть и мягко царапнули кожу, ровно настолько, чтобы овца почувствовала, что если он захочет разорвать ее на части, то сможет. Свободной рукой Билл начал стягивать штаны, ровно настолько, чтобы показать Пине свои дикие оранжевые волосы на лобке и обхват у основания члена. Пина почти слышал, как из него вырывается новый поток слизи. - Что скажешь, детка? Хочешь попить из источника? - спросил Билл, как всегда самодовольно, но на этот раз Пине было все равно. Все силы, которые у него были, чтобы бежать, были преобразованы в движение к запаху, который сделал его таким слабым. Он бросился на оскорбительный предмет одежды, стаскивая его. Его глаза выпучились, когда массивная полутвердая длина была представлена ему. Запах, которым он был так одержим, наполнил все его существо так, как он никогда раньше не ощущал, его рот наполнился слюной, и он почувствовал, как его инстинкты, чтобы быть воспитанным, посылают электричество через каждое нервное окончание, которое у него было. Он задумался, не так ли чувствуют себя плотоядные, когда им нужна добыча. - У тебя слюнки текут. Нравится то, что ты видишь? - Билл пошутил, но Пина не нашел, что возразить, его сейчас интересовало совсем другое. Пина понюхал основание члена, альфа-мускус полностью наполнил его, теперь он двигался по чистой прихоти, его мозг отключил все функции, кроме основных. Он поцеловал его в половой орган, его уши навострились, когда он услышали звуки, которые издавал Билл. Он начал целовать и лизать член вверх, чувствуя, как узел уже слегка набух у основания, вкус был соленый и пряный, он почувствовал, как кружится голова, когда его язык, наконец, облизал головку и попробовал капли пре, выходящие из нее. Пина закрыл рот на головке члена и начал слегка качать головой, рот Билла издавал стоны, которые смешивались с влажными звуками, сделанными для некоторых из самых горячих звуков, которые когда-либо чувствовала Пина. Пина лизал языком щель, потягивая все, что мог дать ему тигр, а когда этого не происходило, он качал головой. Член был большой, так что он все еще расслаблялся, чтобы двигаться дальше, но запах у основания продолжал двигать его вперед. Овечка почувствовала, как большая рука скользнула по его щеке, пока он не прекратил минет. Когти слегка царапали его, ощупывая лицо и поднимаясь вверх. Руки Билла остановились на овечьих рогах, крепко ухватившись за них и еще сильнее прижав голову к основанию члена. Пина перестал сопротивляться толчкам тигра и позволил члену альфы опуститься к концу его горла. Билл посмотрел вниз на запыхавшуюся овцу, чьи глаза покраснели и слезились от закупорки его труд, но все еще использовали то немногое, что было в его теле, чтобы вдохнуть еще больше удивительного запаха в основании его члена, и с удовольствием приложил свои ноздри к непослушному лобку альфы. - Ты прекрасен, - прошептал Билл, отпуская рога мужчины, но даже тогда Пина еще некоторое время держался за него, держась за его бедро, прежде чем ему понадобилось больше воздуха, и отскочила назад, делая большие глотки воздуха. Все еще задыхаясь, Пина двинулась вперед и начала дрочить другому мужчине, его язык двигался от головки к основанию, а затем двигался вниз, с удовольствием лаская и целуя шары и вдыхая оттуда чистый мускус. Билл быстро снял свою рубашку, когда жара стала невыносимой, и стянул штаны еще ниже, пока не смог сбросить их, наконец, полностью обнаженный. Продолжая одной рукой ласкать голодную овцу под собой, другой рукой он потянулся к штанам, которые были на нем надеты, спина которых уже была пропитана скользкой кожей омеги, которая уже начала нагреваться. Спортивные штаны не оказали никакого сопротивления, чтобы большая рука вошла и схватила горсть плюшевой, мягкой задницы. - Черт, ты и так весь мокрый. Это все для меня, омега? - спросил Билл, кончиком когтей дразня рыхлый вход овцы. Ответа не последовало, Пина был слишком очарователен членом Билла, что почти заставило его усмехнуться. Он схватил мальчика за рог и потащил назад, овца заскулила и попыталась вернуться. - Больше никаких угощений, пока ты не ответишь своему альфе. Сказав это, Билл засунул два пальца полностью на свободную задницу омеги, которая не оказала никакого сопротивления и фактически сжала их дальше. Пина мог только начать стонать и еще больше раздвигать его ноги. - Черт, ты действительно шлюха, уже готовая к размножению. Я спрошу еще раз, омега, для кого все это? Румянец, вспыхнувший на лице Пины, был вызван не возбуждением, а смущением. Смущение оттого, что с ним обращаются как с распутной добычей омеги для голодного хищника альфы. Конечно, это было именно то, что происходило в тот момент, но это не означало, что часть его мозга не ненавидела это, даже если большая часть его мозга была безумно включена. - Для тебя, альфа. Все для тебя, - наконец сказал Пина. - Такая хорошая омега. - Билл похвалил, и он почувствовал, как внутренности омеги сжали его пальцы от похвалы. - Разворачивайся. На четвереньки. Ко мне. Слова шли прямо в голову Пине, он тут же разорвал одежду во все стороны, словно она его не беспокоила, и бросил на пол. Билл воспользовался моментом, чтобы рассмотреть красивую, мягкую фигуру овцы, в то время как он занял позицию, которую требовал его альфа. Ноги на земле по обе стороны от конца скамейки, в то время как его плечи упираются в скамейку, его задница поднята в воздух, а хвост поднят, чтобы показать его альфе свою розовую пухлую дырку, умоляющую быть заполненной. Он почувствовал, как по его ногам стекает жидкость, он никогда раньше не производил такого количества, и это одновременно и беспокоило его, и возбуждало. Движение тигра заняло его сладостное время, когда омега был в идеальной позиции. Он видел, как его ноги дрожат от предвкушения, а глаза смотрят на него, и особенно на его член, с ничем, кроме безудержного вожделения и голода, он почти чувствовал себя добычей, но это не заставляло его спешить. Он провел руками по телу омеги, теперь без одежды, чтобы потрогать его, мягкую шерсть и сочную плоть под ней. - Давай уже! - Сказал Пина, но его голос прозвучал как жалобный стон. - Эй, не волнуйся, я просто любуюсь видом. - пошутил Билл, отступая назад и останавливаясь, возвышаясь над задом овцы. - И что это за гребаный вид, - хихикнул он, держась одной рукой за обе ягодицы, раздвигая их, чтобы обнажить скользкую дырочку, которая только что мигала и умоляла заполнить ее. - Ты выглядишь достаточно хорошо, чтобы я мог тебя съесть. Услышав это, что-то внутри Пины хотело закричать, но его гормонально тяжелый мозг на самом деле двинулся назад, отбрасывая его задницу назад к плотоядному. - Похоже, тебе нравится эта идея. - Билл придвинул свое лицо ближе к желанной дыре омеги. Пина пах шампанским и клубникой, чего тигр, по-видимому, даже не осознавал, учитывая, как сильно он облил себя одеколоном, и не подозревал, что Билл уже давно без ума от этого запаха. Источник всего этого искушения был теперь совсем рядом, запах заполонил мозг Билла. - Может быть, я просто попробую. Пина громко застонал, когда он почувствовал, как хриплый язык идет из-за его яиц вверх по его заразе к его заднице, лакая все скользкое, что он мог по пути, пересыпая поцелуями и маленькими укусами вокруг его дырочки, кошачьи облизывания, лакая скользкое от источника. - Долбаный засранец, Билл! - завопил Пина между неуправляемыми стонами и попытками не начать умолять о большем. - О, я так и сделаю, не волнуйся. - Билл усмехнулся. - Просто хотел попробовать. - И с этими словами язык тигра пронзил овцу, теперь уже полностью внутри него. - О, черт возьми… да, - простонал Пина, его бедра откинулись назад в ощущении, что наконец-то в нем есть что-то от этой проклятой дразнящей альфы, даже если этого было недостаточно. - Еще, Билл, еще, черт возьми! - Билл с удовольствием ткнул языком так далеко, как только мог, мотивированный диким поведением своего омеги. Его руки свободно блуждали, нанося на кожу и обхватывая плоть, которую только мог. Но у Билла был предел, и он почти наступил. Сквозь всхлипывания Пины Билл встал, его член идеально выстроился между ягодиц омеги, сжимая его, чтобы смазать свой собственный член в его слике. Пина нетерпеливо двигался и пытался получить этот член внутрь себя, и в конце концов, хороший альфа ответил на его мольбы. Не было никакой необходимости расслабляться, с тем, насколько влажными они были, член Билла проскользнул прямо внутрь, и в одном толчке он был полностью внутри омеги, и это было правильно. Билл почувствовал, как его член прижимается и доится внутренностями омеги, безмолвное обещание, что именно так Пина хотел Билла, именно здесь им двоим самое место. Пина видел фейерверк в его глазах, его инстинкты омеги и травоядного, наконец, насытились все сразу, не имело значения, будет ли Билл трахать его, брать, разводить или есть, все было хорошо, пока Билл был тем, кто это делал. Пина чувствовал, что прямо здесь, с открытыми ногами и задницей, набитой альфа-членом, было его любимое место, и что Билл был мужчиной, с которым нужно быть. Возможно, это был просто его омега, опьяненный гормонами и пряными запахами, но, черт возьми, ему было все равно. Сначала Билл двигался медленно, принимая влажные звуки его члена, входящего и выходящего из его партнёра, и видя, что это смешивается со сладкими, отчаянными стонами Пины и мольбами о большем и более сильном. Руки Билла покинули его бедра, двигаясь вверх, ему нравилось касаться этого мягкого, податливого тела и того, как оно реагировало на него. Он двинулся вперед, используя свое тело, чтобы прикрыть другого, пока его рот не оказался достаточно близко к уху, чтобы слегка укусить его, посылая ударную волну через овцу. - Черт возьми, Пина, я так хорошо себя чувствую. Такая хорошая, тугая задница. - Билл вздрогнул, и Пина начал привыкать к грязной пасти тигра. - Черт, такое ощущение, что ты меня доишь, - продолжал Билл, одной рукой хватая овечий рог и заставляя его голову наклониться в сторону, чтобы дать ему больше доступа к шее и уху, а другой прижимая овцу к груди. - Я давно хотел этого, Пина, чтобы ты был здесь, жаждущая моего члена, умоляющая меня наполнить тебя. - Ах да? - спросил Пина, поддразнивая тигра, но не обращая на него внимания. - Черт, когда мы вместе растили ту цыпочку, Пина, я должен признать, ты была так хорош тогда, - прошептал Билл, его феромоны высвобождались в воздухе, заставляя овцу чувствовать себя лучше. - И признаюсь, я начал думать… Я хочу большего... Я хочу больше этого с тобой, и тут я понял, что мы можем. Я-альфа, ты-омега. Давай просто сделаем это. - А ты к чему клонишь, Билл? - спросил Пина, стараясь сохранить хоть какую-то степень респектабельности, даже когда его внутренности заполнял член тигра. Затем он почувствовал, как одна рука отпустила его рог и двинулась вниз, ощущая мягкую шерсть его тела, прежде чем опуститься на низ живота, чувствуя его мягко и сладко, не как альфа, поднимающийся на омегу в жару, а как заботливый любовник. - Я хочу от тебя детей. - От простого предложения Пина почувствовал, как его тело сжалось и напряглось, доя член внутри него. - Билл… - Ты был бы таким хорошеньким, Пина. Я хочу тебя, наполнить своей спермой так, что будет казаться, будто ты уже носишь, может быть, я смогу засунуть в тебя целый узел, - голос Билла был невыносимо сладким, когда он шептал грязные фантазии на ухо омеге. Пина не мог жаловаться, он чувствовал жар всего тела еще больше, расширяясь от нежной ласки в животе, и в результате он отталкивался от альфы, тихо постанывая всякий раз, когда чувствовал узел у основания. - Такая хорошая омега, держу пари, ты справишься, верно? Разве ты не хочешь, чтобы тебя обрюхатели снова и снова на протяжении всей твоей жары? Чувствуешь, как семя твоего альфы наполняет тебя? Давай я тебя обрюхачу? Пина пробормотала что-то, чего Билл не расслышал. Тигр придвинулся ближе, накрыв овцу всем телом, и еще сильнее вдавил в нее свой член, вызвав стон. - Я не слышу, можешь говорить громче? - спросил Билл, но ответа не последовало, потому что Пина просто спрятал лицо. Бил хмыкнул в ответ и быстро вынул руку из овечьего брюха, вызвав недовольный ответ, который быстро перешел в визг, когда его хвост грубо дернула сильная рука. - Твой альфа хочет получить ответ, омега. - Да! Да, альфа! - крикнула наконец Пина. Билл удовлетворенно ухмыльнулся, когда овца повернулась к нему и бросилась на альфу. - Трахни меня, оплодотвори меня, свяжи меня, я хочу этого, я хочу носить твоих детенышей! - Ага! Это моя омега! - Билл торжествовал, хватая Пину и прижимаясь к ней всем телом. Его бедра начали опускаться вниз, пытаясь достичь такого глубокого места, о котором Пина даже не подозревал. Овца положила руку себе на живот, он чувствовал, как его живот раздувается, чтобы вместить огромный член, дико трахающий его. Грязные обещания альфе, что он будет носить так много его прекрасных детенышей, что он не мог поверить, что способен сказать, что-то такое выходящие из его рта на быстрой скорости, и каждый из них заставлял тигра стонать, заставляя его все больше и больше стремиться выполнить эти обещания. Узел на члене альфы к этому времени уже полностью набух, упираясь в его край все сильнее. - Сделай это, альфа! Свяжи меня, убедись, что ты получишь все во мне! - Пина завопил в экстазе, и Билл с радостью подчинился, схватив его за бедра изо всех сил и заставив успокоиться, чтобы заставить узел войти в него. Пина кончил, как только весь узел оказался внутри него, растянутый за пределы того, что он считал возможным. Схваток по всему телу было достаточно, чтобы Билл переступил через край, и он почувствовал, что кончает, как никогда раньше. Все больше и больше веревок с мощными грузами наполняли его новообретенную омегу. Его живот слегка выпирал от огромного количества вещества, наполнявшего его, и Пина был уверен, что тигр сейчас пытается его обрюхатить. Овца все еще была ошеломлена, поэтому он скорее почувствовал, чем заметил, что его держат в сидячем положении, крепко прижимая к груди тигра. Он слышал сладкий шепот о том, как хорошо он доил своего альфу, как великолепно он уже выглядел с растущим животом. Он чувствовал, как большие когтистые руки ласкают его вздувшийся живот, а хриплый язык облизывает шею и целует мягкую шерсть. Пина накрыл большие ладони своими маленькими, не убирая их, а просто держа. Наступил теплый момент покоя, и никто не знал точно, как долго он продлится. Прошло некоторое время, прежде чем узел Билла опустился и его размякший член выскользнул из омеги без борьбы, но Пина все равно издала тихий стон, когда это произошло. Эта реакция заставила его альфу снова ласкать его, осыпая поцелуями его лицо, чтобы успокоить омегу, когда семя Билла пролилось из него. - Все в порядке, Омега, ты делаешь так хорошо для меня, - прошептал Билл, и Пина со вздохом растаяла. Прошло еще несколько минут, прежде чем Пина начал выходить из своего податливого состояния, и в этот момент, начав требовать поцелуев и ласк, Билл с радостью потакал потребностям омеги. Прошло еще немного времени, прежде чем Пина наконец попросил помочь ему встать. Ноги у него все еще дрожали, но Билл помог ему встать и собрать одежду и сумку. К удивлению Билла, Пина достал из сумки пробку и остановил поток. С тихим стоном овца снова закрылась, не позволяя тому, что осталось от спермы Билла, покинуть его, в то время как много уже ушло от них, было еще достаточно, чтобы у живота Пины появился небольшой бугорок. - Мы же не хотим, чтобы это просочилось наружу сейчас, правда?” - сказал Пина, и самодовольство вернулось в его голос. - Да - Билл глупо улыбнулся ему и покраснел. И тут до Билла дошло, что они только что сделали. - Не волнуйся, Билл, я принимаю таблетки, мы еще не готовы. - Пина рассмеялся, глядя на мальчика и испуская глубокий вздох. - Хотя, я действительно наслаждался твоими грязными разговорами, - Он подмигнул, и тигр тут же покраснел, его доминирующая личность исчезла теперь, когда секс закончился. Пина протянул руку к земле, поднимая забытые боксеры, с которого все началось. - Я оставлю это себе, как сувенир на жаркий сезон. - Он хихикнул, засовывая одежду в сумку, и перевел пронзительный взгляд на мальчика-тигра. Он подошел к другому мужчине, остановившись только тогда, когда их морды почти соприкоснулись. - Хотя на самом деле все гораздо лучше. Билл повернул лицо для поцелуя, но Пина уже повернулась к нему спиной, поднимая с земли сумку. - Если ты когда-нибудь захочешь снова увидеть меня хорошей омегой, ты знаешь, что делать, сэмпай. Жаркий сезон длится еще месяц, а он еще даже не достиг своего пика. Пина вышел из комнаты, у Билла перехватило дыхание, но в то же время появилась навязчивая мысль, что он хотел бы, чтобы эта самоуверенная овца когда-нибудь стала его парой.