Благодарность

Как известно, в жизни случиться может всякое. А в жизни студента – особенно. И то, что на носу один из важных экзаменов, а у тебя нет ни знаний по экзаменационному предмету, ни даже конспекта, чтобы хоть что-то выучить – к сожалению, явление не редкое и, более того, достаточно распространённое. Именно поэтому Франциск Бонфуа, столкнувшись однажды с вышеозначенной проблемой, не стал сходить с ума и впадать в истерику. В конце концов, все сдают, а он чем хуже (в этом месте Франциск обычно смотрелся в зеркало и, подмигнув своему отражению, в который раз без ложной скромности говорил себе, что он не просто не хуже, но даже и на порядок лучше некоторых будет)? Только вот для того, чтобы получить-таки зачётную отметку, надо было всё же хотя бы почитать немного конспекты лекций. И парень, недолго думая, принялся звонить своим друзьям в надежде, что они не покинут его в трудную минуту. Однако, как выяснилось, Франциск слишком хорошо думал о своих товарищах. Гилберт Байльшмидт, конечно, был очень рад его звонку, но после просьбы Бонфуа он сначала как-то странно притих, а потом разразился потоком ругательств, из чего француз сделал вывод, что его друг о грядущем экзамене и слышать не слышал. А Антонио Карьеде, как и Гилберт, тоже был рад слышать Франциска, однако другой голос со стороны Тони, с наибольшей вероятностью принадлежавший одногруппнику Карьеде, Ловино Варгасу, намекнул Бонфуа, что он немного не вовремя. Размышляя о том, что же ему делать, и меланхолично теребя прядь светлых волос, парень просматривал список контактов в телефоне на предмет того, кто ему сможет помочь с конспектом. И тут взгляд неожиданно зацепился за одну фамилию. «Артур Кёрклэнд»… Франциск озадаченно почесал затылок, недоумевая, откуда у него взялся номер этого странного парня. Он ведь с ним даже и не разговаривал толком, а всё больше подтрунивал над чудаковатым англичанином в компании Гилберта и Тони. Но факт оставался фактом: Артур присутствовал на всех лекциях и каждый раз исправно писал конспект. А раз был конспект, то была и возможность, выпросив его, сдать экзамен. И Бонфуа нажал на кнопку вызова. Судя по удивлению Артура, услышавшего голос Франциска в трубке, и по тону его последующих фраз, Бонфуа начал всерьёз опасаться, как бы англичанин не послал его подальше с такой просьбой. Однако судьба была благосклонна к французу: Кёрклэнд, хоть и явно выказал своё недовольство в адрес того, кто весь семестр провалял дурака и спохватился только в предпоследний день, дать конспект согласился. При условии, что Бонфуа сам подъедет к нему за тетрадью. А то слишком много чести – бегать по городу за всякими там французами. Франциск в ответ лучезарно улыбнулся невидимому собеседнику, произнёс: «Мерси», - и, наскоро собравшись, вылетел из дома. Уже спустя полчаса Бонфуа звонил в дверь квартиры Кёрклэнда. Артур, открывший ему пару секунд спустя, смерил его не самым дружелюбным взглядом и при этом, к вящему изумлению Франциска, пригласил его зайти внутрь. Впрочем, всё тут же прояснилось, когда француз взглянул на часы, висевшие на кухне, куда велел ему проследовать парень: они показывали без нескольких минут пять вечера, что означало близость так называемого «файв-о-клок ти». Было весьма забавно, что молодой англичанин, обучаясь в университете и из-за бешеного ритма студенческой жизни не имея достаточно времени, так строго соблюдал старые традиции своей родины. Хотя, усмехнулся про себя Бонфуа, от чопорного Кёрклэнда вполне можно было этого ожидать. Артур достал из навесного буфета две кружки и принялся разливать в них из большого чайника настоявшийся горячий напиток тёмно-коричневого оттенка, не утруждая себя обязанностью развлекать нечаянного гостя беседой. Франциск от нечего делать смотрел по сторонам, отмечая все малейшие интересные детали комнаты. Кухня, выполненная в различных оттенках синего, была достаточно уютной и, что самое главное, неуловимо создавала впечатление того, что здесь регулярно что-то готовится. Это было для Бонфуа, любившего вкусно поесть и имевшего врождённые способности к кулинарии, приятным сюрпризом, поскольку он знал, что многие его товарищи, даже при наличии у них обустроенной кухни, не пользуются этим благом, отравляя себя фастфудом – взять хотя бы того же Байльшмидта, например. На плите стояла накрытая крышкой сковорода, и не лишённый любопытства француз решил заглянуть в неё, пока Артур не обращает на него внимания, сосредоточенно выкладывая на тарелку печенье. Франциск аккуратно приподнял крышку и тут же закашлялся – на него повалили чёрные клубы дыма. А на то нечто, что покоилось под ней, Бонфуа без слёз смотреть не мог – его эстетическое чувство бунтовало. Он, конечно, слышал, что англичане не умеют готовить ничего, кроме чая, но никак не думал, что всё настолько плохо. - Ты что это творишь? – француз оглянулся на Кёрклэнда, который отвлёкся от своего занятия и теперь сверлил парня тяжёлым взглядом зелёных глаз. Коробка печенья в его руках почему-то вдруг стала походить не просто на коробку печенья, но как минимум на орудие массового поражения. - Да так, ничего особенного, - немного смутился Бонфуа – всё-таки не дело лазить в гостях по чужим сковородам, - но сдержаться не смог. – Мон ами, скажи честно, что это? – он указал на увиденное минуту назад нечто. - Это? – Артур удивился, даже пропустив мимо ушей обращение «мон ами», до которого обоим было ещё далеко. – Это отбивные. А в чём, собственно, проблема? - Отбивные, значит… - Франциск ещё раз присмотрелся к обуглившимся бесформенным кускам на сковороде и вздохнул. – И ты хочешь сказать, что ешь это? - Ну да, - нахмурившись, ответил Кёрклэнд. Он совершенно не понимал, с какой такой радости этот француз, которого он милостиво изволил пригласить на чай, прицепился к его кулинарному шедевру. – А что… - Ох, мон шер, не удивительно, что ты всегда такой раздражённый, - перебил Артура Франциск и, прежде чем тот успел поинтересоваться, какого чёрта он хотел этим сказать, Бонфуа решительно закатал рукава рубашки. – Но сейчас мы это исправим. - Ты что, с ума сошёл?! – выпучил глаза Артур, глядя, как Франциск лезет в его холодильник, как в свой собственный, и достаёт оттуда продукты. - Вовсе нет, - отозвался тот и потянулся к дверцам буфета, вынуждая Кёрклэнда сделать шаг в сторону. – Просто хочу спасти оставшиеся продукты от печальной участи, постигшей твои, с позволения сказать, отбивные, мон ами. - Бонфуа, знаешь что!… - разъярённо воскликнул Артур, но француз метнул в него такой взгляд, что из головы напрочь выбило все слова той тирады о неблагодарности гостей, которую он хотел произнести. - Пардон-муа, но чай откладывается, - Бонфуа всунул англичанину в руки кружки с уже несколько подостывшим чаем и кивком указал на стул. – Просто посиди и ничего не делай. Артур хотел возмутиться, но Франциск его явно уже не слушал. Обугленные отбивные после безаппеляционного «это есть невозможно» были отправлены в мусорное ведро, а сковорода – вымыта, смазана оливковым маслом и водружена обратно на плиту; затем Бонфуа, негромко мурлыкая себе под нос что-то мелодичное, принялся за нарезку овощей и оставшегося после отбивных куска мяса, отправляя ровные маленькие кусочки на сковородку и не забывая помешивать всё небольшой лопаточкой. Вскоре по кухне поплыл чудесный запах тушённого с овощами мяса, и Артур против воли сглотнул слюну. Однако красноречиво забурчавший живот выдал его с головой, но Бонфуа не стал отпускать шутку по этому поводу, а лишь усмехнулся и продолжил колдовать над сковородой. От своего занятия его отвлекла трель мобильника, возвещающая о входящем вызове. Франциск вытащил настойчиво вибрирующий телефон из кармана джинсов, не переставая при этом следить за плитой: - Алло? - Бонфуа, чёрт побери, где тебя носит?! – Гилберт, как обычно, считал, что приветствия – для слабаков. – Ты конспект достал? - Олала, Жильбе, не стоит так вопить, - Франциск зажал трубку плечом и, продолжая помешивать почти готовое блюдо, принялся посыпать его солью и перцем. – Я всё ещё у нашего друга Артюра, - за его спиной Кёрклэнд нарочито прокашлялся, показывая, что «у нашего друга» - это более чем сильно сказано. Бонфуа в ответ помахал в его сторону рукой с зажатой в ней солонкой, мол, спокойно, всё под контролем. – Готовлю тут, знаешь ли, потихоньку. - Готовишь?! – уровень изумления в голосе Байльшмидта, казалось, побил все рекорды, пролетев максимальную отметку и устремившись в космос. – Ты готовишь у него на кухне? - Да, - беспечно отозвался Франциск, накрывая сковородку крышкой и засекая по часам время, необходимое до окончательной готовности его творения. – А что такое? - Но ты же общаешься с ним всего полчаса! - Мон шер, - Бонфуа отошёл от плиты и облокотился о широкий подоконник кухни Артура, - французу не обязательно долго общаться с человеком, чтобы готовить у него на кухне, - Франциск подмигнул Кёрклэнду, и тот в ответ возвёл глаза к потолку. - Ё-моё… Ну как скажешь, - против такого исчерпывающего аргумента Гилберт не мог сказать ничего достойного. – Только не рассиживайся там, понял? А то знаю я тебя. Чтоб через час дома был с конспектом, я к тебе уже еду! - Не волнуйся, мон ами, всё будет в лучшем виде, - проворковал Франциск и после скептического «ага, давай» Байльшмидта сбросил вызов. Артур с деланно безразличным видом допивал вторую кружку остывшего чая и время от времени украдкой бросал взгляд на плиту, где весело потрескивала маслом сковорода. Спустя минут десять Бонфуа выключил конфорку и, взяв ложку, подцепил немного овощей с кусочком тушёного мяса. Попробовав то, что у него получилось – как всегда, идеально, - он блаженно улыбнулся и, снова накрыв крышкой сковородку, повернулся к Кёрклэнду: - Готово. Теперь я спокоен хотя бы за часть продуктов, что были у тебя в холодильнике. - Ну и не очень-то надо было это делать, - проворчал Артур, вставая из-за стола и ставя пустые кружки в раковину. – Я бы и без тебя смог приготовить что-нибудь. - Конечно, мон ами, - заверил его Бонфуа, однако насмешливо приподнятая бровь явственно говорила об обратном. – Считай это просто моей маленькой благодарностью за гостеприимство и конспект, не более того. Кёрклэнд слегка покраснел – в интонациях на первый взгляд вежливых фраз Франциска определённо таилось тонкая издёвка, однако именно потому, что она была неявной, парня было не в чем упрекнуть. Тем более после того, как он полчаса провозился на кухне Артура, готовя тому ужин, и наверняка первоклассный – один аромат блюда, до сих пор витавший на кухне, чего стоил. Но вот просто сказать «спасибо» англичанин почему-то не мог себя заставить – наверное, как раз потому, что он был англичанином. Впихнув Франциску конспект и в очередной раз напомнив, что он бы мог себя не утруждать, ибо сам Артур готовит просто божественно, парень выпроводил Бонфуа за дверь. Его ждал потрясающий ужин. Пусть даже и приготовленный французом. Выйдя на улицу и направившись в сторону автобусной остановки, Франциск улыбнулся, вспомнив лицо Артура, когда Бонфуа наконец объявил, что всё готово. Наверняка сразу же, как он ушёл, набросился на еду, как хищник на жертву. Благодарности от Кёрклэнда он не ждал – хоть Франциск и знал его, по большому счёту, только полчаса, но уже успел понять, что так просто из его странного одногруппника чего-то подобного не вытянуть. «Но так даже интереснее», - подумал француз, убирая от лица мешающие светлые пряди. Теперь-то Бонфуа его точно в покое не оставит. А это значит, что весельем «плохое трио» на ближайшее время будет обеспечено.