В моей душе разбитое окно, Сколько всего оно мне открыло. Столько слёз не вместила Даже Россия.
Жизнь от рассвета до заката, от заката до рассвета. Этим дышит город, в котором они живут. Здесь людей ломают, чинят и снова ломают. Стабильность — залог этого процесса. Многие убегают из этого города, а некоторые вязнут здесь, не имея возможности всплыть и сделать глоток свежего воздуха. Здесь каждый думает о себе, а те, кто не готовы жить по правилам города, страдают.***
Теплые солнечные лучи пробиваются в небольшую, но уютную комнату Антона, заполняя все пространство теплом. Словно по эффекту домино на губах парня расплывается блаженная улыбка. Новое утро — новый день. Для него каждый день — новая маленькая жизнь, полная приключений. Нет сомнений, что он проведет этот день с друзьями, которые придумают что-то интересное. Он проживет этот день ярко и будет счастлив вечером, засыпая. На кухонном столе его уже ждет порция сырников с клубничным вареньем, которые с заботой приготовила мама. Горячий чай с двумя ложками сахара расценивается как порция заряда на день, без которого он был бы точно хмурым. Типичное утро, которое никогда не надоедает. Утро, ради которого хочется просыпаться. Утро, с которого начинается жизнь. — Доброе утро, Тош, — светловолосая женщина целует сына в щеку, заходя в кухню за своей чашкой чая. — Доброе. Ты уже завтракала? — Да, минут пятнадцать назад. И ты поспеши, а то в школу опоздаешь. Деньги я тебе оставила на тумбе в прихожей, не забудь. Все, я ушла. Хорошего дня! — получив еще один поцелуй уже в макушку, Антон расплылся в улыбке. — Спасибо, и тебе! — Закрой за мной дверь. Антону спокойно и приятно начинать свое утро так. Ему тепло. Это то, что он ценит, просыпаясь каждое утро.***
Арсений просыпается намного раньше, чем Антон. Он не завтракает дома, старается ускользнуть из дома незамеченным. В его комнате висят плотные шторы, что не пропускают свет. Темнота и серость, в которой он начинает каждый новый день. В рюкзаке уже лежат учебники и тетради, книга, которую он совсем недавно начал, пачка сигарет, зажигалка и ментоловые леденцы. Попов покидает квартиру, вставляет наушники в уши и достает сигарету. Вдыхает отравляющий дым и идет. Автобусов для него не существует. Арсению нравится утренний город. Почти пустые улицы, все идут по своим делам, никому нет до тебя дела. Есть возможность проснуться, утихомирить мысли и настроиться на учебу. Это то, что делает его день. Ему никак. Это то, что он принимает, просыпаясь каждое утро.***
— Эй, Шаст! — парень в очках машет рукой, приветствуя друга. Это традиция их компании — собираться утром в соседнем от школы дворе. — Привет, — отвечает Антон, похлопывая Диму по спине. Дальше здоровается со всеми остальными. Их компания не такая уж и большая. Дима Позов — умный парень, который действительно учится и является отличником, но успевает зависать с друзьями. Леша Щербаков — борзый и задиристый спортсмен компании. Нурлан Сабуров — холодный, молчаливый и хитрый, но знает, когда и что сказать, как уколоть и как узнать правду. Илья Макаров — самый сильный из всех, но держится отстраненно от всей компании, кроме Антона. И, собственно, сам Антон. — А где Илюха? — Не знаю, может не пришел еще, — отвечает Щербаков, лениво подтягиваясь на турнике. Антон молча кивает и чувствует, как приподнятое настроение понемногу уходит. — Все, идемте, все равно настроение тухлое, может хоть в школе что-то интересное будет, — бескомпромиссно говорит Нурлан, вставая с качели. Антон кивнул, не споря, ведь смысла нет.***
Школа встречает Арсения криками детей и хмурыми лицами старшеклассников. Привычная картина с самого детства, которая не меняется из поколения в поколение. Однако в этом была своя атмосфера, в которой ты растешь, а вырастая, оставляешь ее след в себе. Школа — место, в котором ты проводишь половину своей рутинной жизни. Для Арсения это всегда была лучшая половина. Ему нравилось учиться, и это давалось ему достаточно легко, на него никто не обращал особого внимания, учителя любили, и у него в принципе была возможность перевести дыхание перед возвращением домой. Зайдя в кабинет, находившийся на третьем этаже, Попов занял свое место за второй партой у окна, ожидая своего приятеля — Сережу. Ему была приятна компания этого парня по большому счету потому, что он не был надоедливым, не навязывался и не лез не в свое дело. К тому же, он был единственным его другом, если можно его так назвать. — Внимание, любимые одноклассники! Это наш последний год, и думаю, что после нового года все будут заняты экзаменами, так что самое время устроить вечеринку. И я приглашаю всех, даже тех, с кем мы не особо общаемся. Адрес, дату и время скину в группу класса вечером. Приходите, все вместе повеселимся! — Ира, являющаяся лидером класса, под аплодисменты и поддерживающие крики села на свое место. Приглашение не вызвало в Арсении никаких эмоций, как и всегда. Он никогда не питал симпатии к подобным развлечениям, да его и не особо то и приглашали. И в этот раз он не собирался принимать приглашение, играя в дружный коллектив. Однако его отвлек разговор сзади. — Тох, ты пойдешь? — послышался голос Щербакова. — Да, почему бы и нет? — Думаю, тихони, как и всегда, отсидятся дома и не придут, — продолжил развивать тему Леша, не заботясь о том, кто его слышит, а кто нет. — Кто, например? — без энтузиазма спросил Антон, явно занимаясь своими делами. Арсений напряг слух, пытаясь расслышать, что и о ком они скажут. — Оксана не пойдет точно, как и Попов, Танька и Степа. Остальные, если дел не будет, точно придут! — А Матвиенко? — Я тебя умоляю, — включился в разговор Нурлан, — Он, конечно, возится с Поповым, но не тихоня далеко. Придет точно. Арсений нахмурился. С ним никто не возится, и Серега уж точно. И почему они так уверенно говорят про Матвиенко, что он придет. И где он пропал вообще? Урок уже вот-вот начнется, а это не в его стиле опаздывать. Осадок после подслушанного разговора был неприятный, хоть про него и не сказали ничего необычного. Однако он, как и всегда, ничего и никому не сказал.***
Антон спешил на физкультуру, задержавшись на перемене в столовой. Звонок уже прозвенел, поэтому стоило действительно поспешить. Буквально влетая в раздевалку, Антон даже не заметил, что ему навстречу шел другой парень. Не избежав столкновения, они разлетелись в разные стороны. Арсений не ожидал, поэтому не успел ничего сделать. Шастун же выругался, ловя равновесие. — Твою мать! Арсений ничего не ответил, пытаясь собрать мысли, но понимая, что грубить и наезжать он не будет, как и просить прощения. Он не настолько растерян и напуган, чтобы проигнорировать собственные принципы. Антон злобно смотрел на Попова, но не сказал больше ничего. Угрозы во взгляде не было, только злость. Арсений отвел взгляд первый, решая все-таки пойти на урок. Учитель бросил на него недовольный взгляд, но дал ему встать в ряд. Физкультура — самый нелюбимый предмет Попова. Здесь не надо думать, а надо делать, а делать ему не так легко, спорт — не его сильная сторона, это уж точно. Антон зашел в класс, даже не обратив внимания на учителя и встал в начало построения. Физкультура — его любимый предмет. Здесь не надо думать, а надо делать, а делать ему легко, спорт — его сильная сторона, это уж точно. Для него этот урок — терапия, где он может расслабиться, выпустить пар и просто заниматься любимым делом. Бег, игры, упражнения — это все доставляло ему удовольствие. — Ровняйсь! Смирно! — скомандовал преподаватель, оглядывая учеников, — Сегодня вы сдаете шестиминутный бег. Объяснять, что делать, думаю, не нужно, сдаете это каждый год. С нормативами можете ознакомиться на стенде. Направо! Разминку начинай! Обрадовавшихся было намного меньше, чем расстроившихся. Разминка прошла, как и всегда, но вот после нее Арсений понял, что не хочет бежать и усложнять себе жизнь. Попытка улизнуть от задания оказалась провальной. Учитель, когда услышал, что у Попова снова болит голова, дал ему выбор — звонок родителям или бег. Арсений не ожидал большего и выбор был очевиден — заниматься. Присев на лавку, парень надеялся, что его учесть выпадет как можно позже. Однако и здесь удача не повернулась у нему лицом. — Первыми бегут Шастун, Сабуров, Позов, Щербаков, Тихонов и Попов! Давайте, встаем на старт, — прозвучал свисток, и все, кроме Арсения и Димы, вполне радостно встали на линию начала бега. Для Арсения бег — худшая часть спорта. Он никогда не занимался спортом, да еще и курит. Просто настоящее испытание, и он уже успел попрощаться со своими легкими. Услышав команду, они с небольшой дистанцией начали бежать, и Арсений, конечно же, встал в конец бегущих. И правильно, что именно так он и сделал, ведь остальные ребята начали бег сразу с достаточно высокой скоростью. Пробежав первый круг, Попов уже понял, что долго он не пробежит. Масла в огонь подлил и Щербаков, который успевал еще и подкалывать и думать о скорости других бегущих. — Боже, Попов, ну шевелись ты уже! — Арсений не ответил, а только закатил глаза. К концу второй минуты, появилась одышка, и Арсений сбавил темп еще сильнее. На четверку ему нужно было хотя бы бежать и не останавливаться, так что он старался. Проблемы с оценками всегда были только в этом предмете. Так что, стараться нужно. Опустив голову в пол, Попов считал каждый свой шаг, забив на дыхание. — Два маленьких вдоха, один выдох, — от неожиданно услышанного голоса Шастуна Арсений споткнулся, но парень успел поймать его под локоть. Обменявшись красноречивыми взглядами, Антон снова ускорил темп. Попов остался в полном недоумении и на некоторое время даже забыл про колющий бок и горящие легкие. Они с Антоном никогда не ссорились, до восьмого класса даже были приятелями… Потом их пути разошлись, но ненависти они друг к другу не питали точно. — Что это было? — Нурлан сразу догнал Шастуна, но в ответ получил только закатанные глаза. — Он даже дышать не умеет, решил подсказать. Что такого? Сабуров ничего не ответил, вскинув голову и побежал быстрее. Антон и правда не понимал, в чем проблема. Ему всегда казалось странным, что к людям, не проявляющим активное участие в школьной «веселой» части жизни, проявлялась такая острая неприязнь. Он сам с ними не общался лишь потому, что ему было весело с его друзьями, но какими-то не «такими» он их не считал. Особенно Попова, который очевидно был умным, но не кичился этим, всегда был спокойным и не подлизывался к учителям. Да, они его любили, но потому что он был прилежным и осознанным учеником. Нурлан же невзлюбил его особенно сильно и резко еще в девятом классе, но не объяснял никому причины, лишь с пренебрежением смотря в сторону одноклассника. Леша поддержал настроение друга, и с тех пор в сторону Попова полетела агрессия не только от этих двоих. — Переходим на шаг! — кричит тренер, останавливая время. Для Арсения это стало спасательным кругом, потому что совет Шастуна уже не мог исправить ситуацию. Сил не было, как и желания существовать в эту секунду вообще. Сев на лавку, он откинул голову назад, переводя дыхание. Весь оставшийся урок он сидел и думал о душе и сигаретах. Точно не о людях, пробегающих мимо него. Думал о том, что хочется в душ, но точно не хочется домой.***
Матвиенко 13:22 Слышал, Ира вечеринку намутила. Идешь? Арсений сидел в коридоре на лавочке, когда в кармане завибрировал телефон. А вот и пропавший друг с глупыми вопросами. Поправив слегка влажные темные волосы, Попов коротко ответил, не испытывая уже никаких эмоций.Вы
13:23
Ты вообще где?
Матвиенко 13:23 Дома, не хотел на биологию идти. Так ты пойдешь?Вы
13:23
Нет.
Матвиенко 13:24 Почему? Ты ни разу не был на вечеринке, пошли!Вы
13:24
Не вижу в этом ничего веселого.
Матвиенко 13:25 Да у тебя вообще жизнь скучная, Арс. Хоть раз в жизни бы развеялся, а не сидел в своем болоте самобичевания. Последнее сообщение укололо, но Арсений не собирался поддаваться этому чувству. Он знал, что ничего веселого из сборища пьяных подростков, которые никогда особо близко не общались, не выйдет. Но больнее было, что парни были правы — Серега пойдет туда, как миленький. Зачем? Вероятно, ему не хочется до последнего дня быть другом изгоя класса. Решение влиться хоть в последний год в компанию большинства — логичное решение. И Арсений не осуждает, хоть и расстроен, что он думал, что будет иначе.***
Вечер пятницы — не лучший день по многим причинам. В классе только и шли разговоры о том, что вечером будет вечеринка, Ира улыбалась каждому, кто говорил, что придет. Арсений убежден, что это было лицемерно, так как большей стервы, чем Кузнецова, он просто не знает. Особенно дружелюбной она была с компанией Нурлана, в особенности, с Антоном. А тот, кажется, был только рад улыбаться в ответ и отвечать на флирт. Смешное зрелище со стороны, но наверняка безумно романтичное по их внутренним ощущениям. Вернувшись домой, Попов был счастлив, что родителей дома не было. Факт того, что они скоро вернутся, конечно, нарушал это радостное чувство. Он уже больше двух лет является изгоем в собственной семье. Отец в его сторону смотрит только если хочет накричать, а мама с отвращением и разочарованием. Арсений понимал это первое время, но не потом, спустя столько времени. Неужели они действительно способны возненавидеть сына за фотографии? Да, за фотографии, где он целуется с парнем, но сам факт… Отец тогда избил его впервые в жизни, а мама горько плакала и кричала «за что ей это». Пятнадцатилетнему парню было просто не понять, как можно так сильно разозлиться на ребенка, чтобы откровенно его бить, унижать и стыдиться. Отец поднимает на него руку и до сих пор, а если чувствует сопротивление, то бьет сильнее, наказывая еще и за это. Сначала это казалось чем-то ужасным, но сейчас он уже просто привык. Он готов, не боится и не уворачивается от ударов. Поужинав и переместившись в свою комнату, Арсений увлекся новой книгой. Ему нравилось читать и ставить себя на место главного героя, представляя, что это он совершает подвиги, живет и влюбляется. Это помогало уйти от проблем и скрыться от мира, словно в панцирь. Арсений мог сидеть с книгой в руках часами, не думая о том, что его ждет в реальном мире. Отвлек от чтения громкий хлопок входной двери, от которой буквально затряслись стены. Родители теперь и между собой стали больше ругаться, виня друг друга в том, что их сын вырос геем. Это казалось смешным, но на самом деле делало намного больнее, чем удары кулаков отца. — Я же сказала тебе купить картошку! — возмутилась мама, на что Арсений вздохнул, чувствуя, как между ней и отцом сейчас начнется скандал. — Ты думаешь, мне на работе есть время думать о картошке? Не могла позвонить и напомнить? — А ты думаешь, что у меня есть время думать о том, как бы тебе напомнить про картошку, которую ешь ты? Значит, будешь есть брокколи. — Да схожу я сейчас за картошкой! — не выдержав, отец снова вышел, хлопнув дверью. Тишина воцарилась, но ненадолго. Вскоре открылась дверь уже его комнаты, и Арсений отложил книгу, повернувшись к матери. У него к ней были смешанные чувства. Он не понимал, как теперь относиться к ней. Он и любит ее, но злится и не может смириться, что она так к нему относится. Он ведь ничего плохого не делал, всего лишь поцеловался с парнем. Но она больше не смотрела на него, как на сына, которого любит. Ее взгляд выражал только отвращение и горесть от того, что она родила на свет еще одного «пидора». — Привет, мам, — коротко здоровается он, прощупывая почву. — Какого черта у тебя два за контрольную по биологии? — сразу начала атаку мать, а это значит, что Арсению предстоит в слепую идти по минному полю, не зная, в какой момент его подорвет. — Тема сложная была, я пересдам. — Мозги уже совсем скрутились в трубочки от этих твоих замашек? — началась жестикуляция и больная тема, а значит, скандал неизбежен, и сделав первый шаг, он сразу наступил на мину. — Мам… — Мам? Мой сын не был… таким. Он был умным и нормальным мальчиком, а ты — это не мой сын, — такого Арсений еще не слышал от матери. Заявление, что он больше не ее сын, заставило дыхание сбиться, а глазам округлиться. — Что? — Ты спрашиваешь что? Я не растила тебя извращенцем! Что с тобой стало? Посмотри на себя! — Это было два года назад, почему ты до сих пор… — тихий голос парня был перебит звонким голосом женщины, которая приближалась и, кажется, с каждым шагом кричала все сильнее и сильнее. — Я не могу смотреть на тебя с тех пор и не видеть картинку, где ты с таким же извращенцем, как и ты… — она не договорила, задохнувшись, — В тот момент сын, которого мы любили, умер. Скажи спасибо, что у тебя все еще есть крыша над головой! Арсений замер, впитывая каждое слово. Почему? За что они так возненавидели его? Лишь за то, что он поцеловал человека своего пола? Это могло действительно убить в них родительскую любовь? Слезы сами побеждали по щекам, оставляя мокрые дорожки. Мама смотрела, но не жалела его. Она жалела себя и свои чувства, но не подростка, сидящего перед ней. Мать сморщилась, после чего вышла из его комнаты. Закрыв глаза, шатен не сдержался, зарыдав. В нем не впервые надламывается стержень, но слышать от матери такое больнее, чем все предыдущие. Он уже свыкся, что стал разочарованием, но не с тем, что он для них больше не сын. Предвещая, как спектакль продолжит отец, Арсений резко встал, схватив рюкзак, телефон и направился к выходу, надеясь уйти быстрее, чем вернется отец. Очередная неудача. Как только глава семейства увидел красные глаза сына и мокрое лицо, он скорчился. — Куда ты собрался? — Подальше отсюда! — рявкнул Попов младший, понимая, что терять нечего. — Рот закрой, сосунок, когда со взрослыми разговариваешь. И что это за нюни? Все? Совсем в бабу превратился? Аж мерзко, — отойдя от двери мужчина схватил парня за подбородок, поднимая его взгляд на себя, — Идешь к какому-нибудь пидору плакаться в жилетку? Иди. Из тебя все равно эту грязь не выбить! Почувствовав свободу, Арсений бросился наутек из квартиры, игнорируя лифт, желая лишь подальше уйти отсюда. Ему повезло, что живет он на третьем этаже и бежать не так долго. Выбежав во двор, Арсений остановился, понимая, что сейчас ему и некуда идти. Серега — единственный человек, кто может еще позволить остаться у него, если хорошо попросить. Достав телефон, он набрал приятеля, который ответил после третьего гудка. — Да, Арс? — Я могу к тебе прийти? Сейчас, — голос дрожал, но Попов пытался собрать все свои силы в кулак, чтобы не реветь в трубку. — Ээ… Я не дома. У Иры вечеринка, помнишь? Приходи, если хочешь. Ир, ты не против, если Арс придет? — в трубке слышится только музыка, — Ира не против, приходи. — Я… Ладно. Сбросив, Попов достал сигарету, надеясь привести нервы и мысли в порядок хотя бы так. Выбора у него все равно нет. Домой вернуться он не может, как и оставаться сейчас один на улице. Посмотрев на карте, где находится дом Кузнецовой, он дождался автобуса и поехал на встречу этой безумной идее. Ничего хуже произошедшего уже случиться просто