Шагая к бесконечности

Кристина ахнула и резко крутанулась вокруг собственной оси, оглядываясь. – Густав! А ведь и правда, он же был здесь… – Густав! – в страхе позвал и Эрик. Рауль же тратить время на оглядку не стал, вперившись глазами в соперника. – Вся эта странная история ведь по твоему сценарию происходит? Так как же ты не знаешь, где мальчик? – Вот так и не знаю! – огрызнулся Эрик, – я дописал её только до этого момента, и здесь мы с Кристиной должны были заподозрить, что его украл ты, но ты-то здесь… – У твоей пьесы нет финала? – нахмурилась Кристина. – Мерлин не дал мне дописать, так как нужно было торопиться с началом реализации плана, – со вздохом признал Призрак, – сказал, сам допишет. – У-у, – махнул рукой граф, – этот допишет… А уж если ещё и Моргану к написанию привлечёт… – Так, стоп! – взмахнула руками Кристина, – давайте по порядку. Сначала ребёнок. Я вспомнила – я оставляла его с Мег. Правда, они должны были оставаться здесь… – Однако, учитывая то, что этот драматург недоделанный сотворил с нашей разумницей Мег, – фыркнул Рауль, скрещивая руки на груди, – от неё теперь можно ожидать чего угодно. Эрик открыл было рот, но Кристина только грустно кивнула. – И правда. Я её едва узнала, она стала такая странная, дёрганная… Где она может быть теперь, знает кто-нибудь? – Очевидно, нет, – заключил Рауль, – значит, будем искать. За сим последовало полчаса беготни по территории, в результате чего Мег, вся трясущаяся, была обнаружена на мосту. С очевидным намерением скинуть ребёнка с этого моста и утопить его. – Мег! – в ужасе взвизгнула Кристина, бросаясь вперёд и тут же останавливаясь – у подруги оказался пистолет. Эрик выступил вперёд и заговорил, пытаясь успокоить женщину, которую прежде самолично свёл с ума. Его неожиданно мягкий и бархатный голос и впрямь подействовал, и мальчик оказался в безопасности, но стоило ему опрометчиво упомянуть Кристину… – Кристина, – простонала Мег, – Кристина! Всегда Кристина!!! – взревела она, и все присутствующие отчетливо услышали, как щёлкнул курок. А затем время замерло, и все остановилось, даже выстрел. – Ну, что ж, господа, добро пожаловать на финал нашей прекрасной пьесы, – обьявил Мерлин, появляясь из ниоткуда и весело хлопая в ладоши. Кристина охнула и инстинктивно спряталась за мужа. – Ну, ну, – покачал головой демон, – бояться нечего. Пока. Я же ещё даже ничего толком не сказал, а вы уже боитесь. – Как будто ты пришёл сказать нам что-то хорошее, – пробормотал Рауль. Мерлин довольно усмехнулся. – Ну, как сказать… Эрик! – внезапно позвал он, и голос его стал громким и торжественным, – ты желал получить Кристину, я прав? – Да, – ответил Эрик, но голос его слегка дрогнул, – однако… – Ну так вот, – перебил его демон, – теперь у нас есть возможность это устроить. То, что вы видите вокруг нас, – тоном сказочника внезапно продолжил он, – искусственный мир. Такие создаются для того, чтобы заменять реальную историю при необходимости. Потому, все, что происходит здесь, на вашей реальной жизни отражается… Ну, вы поняли, как. Рауль покрепче прижал к себе Кристину, продолжая внимательно слушать. – Соответственно, сейчас у нас есть два вариантика, – солнечно улыбаясь, продолжал Мерлин, – я могу вернуть вас в поток событий. Правда, там Мег меньше через секунду застрелит Кристину… Но зато какое-то время она была твоей, и у тебя останется ваш сын… И, коли вы были вместе здесь, возможно, возможно! останетесь вместе и в следующей жизни… – А другой вариант? – хором вопросили все трое, и Кристина, и Рауль, и даже Эрик. Улыбка демона стала ещё шире. – Другой вариант, да… Этот мир будет разрушен, если будет подписан контракт, – оный тут же возник у него в руках, – это брачный контракт Эрика, по срокам берущий начало в его прошлой жизни. Если Кристина подпишет его, она официально станет женой Эрика, тем самым, увы, разрушив брак с Раулем… Однако все останутся живы и здоровы. Кристина и Эрик уйдут в закат под ручку, граф де Шаньи… ну, проживет как–нибудь. В целом, хэппи-энд. – Да, этот вариант куда лучше, – кивнул Эрик. – Учитель! – в отчаянии вскрикнула Кристина и бросилась к нему, – не допустите этого, я прошу Вас! Я понимаю, Вы лишь желаете счастья, но неужели же Вы будете счастливы, зная, что я стала Вашей женой насильно? Со слезами на глазах она подхватила его руку и прижала её к губам, как тогда, много лет назад, перед расставанием… Лицо Эрика, и без того неестественно бледное из-за его уродства, стало совсем белым и исказилось от боли. – Ах, Кристина! – прошептал он, – мой ангел, неужели же Вы никогда не сумеете полюбить меня? – Я люблю Вас! – с горячностью заверила его женщина, – но не так, как моего Рауля, по-другому! Вы не можете всерьез ждать от меня большего! Я не смогу дать Вам счастья! – Одно только Ваше присутствие, мое драгоценное дитя, – грустно начал Эрик. – Бедный, бедный, – горестно воскликнула Кристина, – разве же это счастье? Вы, верно, совсем никогда не знали истинного счастья… – Погоди-ка, колдун, – вдруг прервал трагичный разговор Рауль, глядя на Мерлина, – правильно ли я понял, что, какой бы вариант мы не выбрали, наша последняя жизнь будет уничтожена? Наш брак… Мерлин хлопнул прекрасными глазами, делая вид, что задумался. – Ну, да, – наконец выдал он, – но в одном из вариантов Кристина будет жить. – Рауль, не смей! – вскинулась графиня, бросаясь обратно к мужу, – мы не пожертвуем нашим счастьем так просто! Он сказал – возможно, значит, если я умру, быть может, в новой жизни мы сумеем воссоединиться! – Так-то оно так, – с холодной злобой процедил Рауль, – но наш брак в этой жизни не состоится, что бы мы не выбрали. Неужели ты не понимаешь, любовь моя? Все то, что было в нашей жизни… Все те, кто были… Кристина замерла, глядя на него широко распахнутыми от ужаса глазами. Слёзы невольно заструились по её щекам с новой силой. – Наши… наши дети, – прошептала она. – Что? – ахнул Эрик, – какие ещё дети? – Наши сын и дочь, – рявкнул Рауль, – как похоже на Вас, господин Призрак – снова из-за Вас погибнут ни в чем не повинные люди, которых Вы даже не знали! Впрочем, даже не погибнут – не родятся! – Я не… – Призрак замолк, вдруг ужаснувшись открывшемуся перед ним виду. Кристина обернулась к нему. Щеки её были залиты слезами, но в глазах уже практически не осталось даже их следа. Её тяжелый, полный абсолютно искренней ненависти взгляд пронзил Эрика раскалённым прутом. – Что ты наделал? – негромко и очень четко вопросила она. Эрик отшатнулся, не в силах сдержать захлестнувших его горя и страха. Да, за свою жизнь он причинил этой доброй девушке немало страданий, но прежде никогда, никогда она не смотрела на него с такой безграничной ненавистью. – Что тебе сделали невинные дети? – прошипела Кристина, наступая на него, – в чем они виноваты, в том, что родились? – Кристина, прости, – покаянно пробормотал мужчина – кажется, впервые в жизни он действительно искренне признавал свою вину перед ней, но она его даже не услышала. – Боже мой! – пробормотала она, слегка теряя запал и вновь забывая об Эрике, – а ведь наш Ален женат! У него свои дети, а теперь уже, поди, и внуки! И что же, все они теперь… Силы оставили её, и графиня де Шаньи пошатнулась. Рауль тут же подхватил её, попутно зыркнув на Эрика, попытавшегося сделать то же самое. Дестлер отдернул руки, задыхаясь. Больше всего на свете он желал быть со своей возлюбленной, но, стремясь к этой цели, он даже не задумался о возможной цене. Да он, если уж на то пошло, вообще не знал, что у неё есть дети! Сейчас же он на секунду представил, что чувствовал бы, если бы этот чертов виконт убил Густава, чтобы оторвать Кристину от него… И понял, что если Рауль теперь его прибьёт, права обижаться на это у него не будет. Нет… Нет, так нельзя, он не этого желал! – Я не хочу так, – резко заявил он, развернувшись к Мерлину, – лучше пусть они остаются вместе, чем так. Тот развёл руками. – Ну, милый мой, об этом раньше надо было думать. А теперь исчезнуть из этого мира можно только теми способами, которые я обозначил. Кстати, думает быстрее, а то мне надоест с вами тут сидеть, и я решу все за вас. Останетесь без контракта, без Кристины, будете жить сами, дружной мужской компанией… Кристина вдруг вскинулась, вытирая слёзы с чистых белых щёк. – Но ведь не может быть, чтобы совсем не было выхода! Это запрещено, так нельзя. В любом контракте есть лазейка, значит, есть и в этом! – Есть, – спокойно согласился Мерлин, – Конечно, есть. Я её даже вам сейчас расскажу, мне несложно. Улыбка его стала откровенно насмешливой, пока он, взяв драматическую паузу, разглядывал напряженных супругов и их разлучника. – Так вот, – наконец, вновь заговорил он, – дело-то простое. Я сказал «это брачный контракт Эрика». Я же не сказал «Эрика и Кристины», только Эрика. – То есть, – задумался Рауль, – если этот контракт подпишет кто-то ещё, мы будем свободны? – Конечно! – просиял Мерлин, – если, конечно, вы, мои дорогие Светлые, согласитесь сбросить своё бремя на кого-то другого. Ведь этой женщине придётся стать женой месье Дестлера навечно – контракт не на одну жизнь, разумеется. Кто у нас тут есть? Тут довольно много реальных людей, из Страха, в основном, для реалистичной массовки притащил… Сейчас те из них, кто неподалёку, слышат вас, кстати, но сам вам помочь пока никто не вызывается… Страх, все-таки… Не все оттуда, впрочем… Мадмуазель Жири, быть может? – Нет! – в ужасе вскрикнула Кристина, – она ведь в реальной жизни тоже замужем, тоже с детьми! – женщина повернулась к бледному, тоже уже еле сдерживающему слёзы супругу, – мы не можем обречь её на это! – Нет, – обреченно кивнул Рауль, – конечно, нет. – Ну, на нет и суда нет, – пожал плечами Мерлин, – тогда решайте, что из оставшихся вариантов предпочесть. Кстати, если Кристина все же решит умереть, могу исполнить какое-нибудь простенькое последнее желание. Я добрый. Кристина выдохнула, решаясь. – Так будет лучше, Рауль. Быть может, я вообще успею уклониться, и ранение будет несмертельным… Это все же шанс! Рауль ничего не ответил, уже просто не зная, что сказать. Кристина была права, это был шанс, хотя и слабый. Может, в момент, когда время вновь начнёт свой ход, он сумеет закрыть Кристину собой… Или Эриком, вообще шикарный вариант… – Я хочу увидеть своих детей, – перебил его мысли голос жены. Мерлин театрально взмахнул руками. – Ладушки. Сын Ваш, мадам, все ещё жив, так что, максимум картиночка – и перед супругами де Шаньи возникло изображение улыбающегося Алена, а рядом с ним Эммелин и их детей. Покуда пара с любовью и грустью разглядывала старшего ребёнка, демон щелкнул пальцами… и тут же вскрикнул и выругался, когда не слишком крупное, но все же весомое тело молодой девушки плюхнулось прямо на него. Следующие несколько секунд тело целеустремленно ерзало, пытаясь с него слезть, до тех пор, пока Мерлин сам его не скинул. – Ади! – вскрикнул Рауль и бросился к дочери, крепко её обнимая. Кристина последовала за супругой – она тоже давненько не видела дочку, а теперь, кажется, могла видеть её в последний раз. – Ого, быстро сориентировалась… Ну, вот и порешили, – слегка усмехаясь, заметил Мерлин, – конечно, не совсем честно вышло, исполнять желания тех, кто не умирает, не полагается, но я всё-таки добрый… Участники страшного спектакля вновь замерли, пытаясь разобраться в том, что вообще происходит. Первым в ситуации вновь разобрался Рауль, становясь совсем серым. – Ади, – хрипло позвал он, – что ты сделала? Кристина, тоже поняв, что случилось, закрыла рот руками, глотая слёзы. Аделина пожала плечами. – Да ладно тебе, пап. Все равно я бы скорее всего не родилась, да и толку от меня в этой жизни мало было… Суженый мой меня оставил, без этого нормально жить у меня не получилось… – Ну, вышло так с Шарлем, так что же теперь, – пролепетала Кристина. Аделина только головой покачала, с грустью глядя на мать. Если бы она только знала… – Пусть хоть брат и его семья в порядке будут, – завершила девушка, – Месье Дестлер же не против? – внезапно угрожающе вопросила она, поворачиваясь к Призраку Оперы. Тот, до этого момента жадно разглядывавший дочь своей любимой, так похожую на неё, теперь невольно отвёл взгляд, и взору его предстал контракт в руках демона, на котором теперь рядом с его именем красовалось выведенное впопыхах: «Аделина де Шаньи».