Твоя настоящая семья

Снимки и конверт Мэтт привёз в офис Хоука всё же следующим утром – посетив сыщика, он немного успокоился и, поразмыслив здраво, решил, что на ночь глядя Джим всё равно ничего не сможет сделать. Однако с утра альфа снова пребывал в состоянии нервозном, и даже не позавтракав, поехал на Ли-авеню. Ему то казалось, что он наконец-то делает что-то, что давно нужно было сделать, то на него опять накатывало ощущение безнадёжности и бессмысленности любых предпринимаемых действий. Но лучше было уж делать что-нибудь, пусть и на первый взгляд ненужное, чем сидеть сложа руки. Так альфа, по крайней мере, был хоть чем-то занят, и времени для размышлений и растравливания ран оставалось немного меньше. В этом, собственно, и видел он главный смысл своих действий. - А-а, - Хоук, увидев его, приглашающе махнул рукой. – Привет. Ну, давай посмотрим, что у нас ещё есть. Мэтт передал детективу оставшиеся снимки и конверт. - Джим, - попросил он. – Пожалуйста, не тяни с этим, хорошо? - Не учи отца, - весело ответил бета. – Если честно, то кое-какие результаты уже есть. - Уже?! Быстро ты… - Ну, я же не вчера этим бизнесом занялся. Во-первых, синьор Мастрантонио – лицо реально существующее, как ни странно. Больше того, он даже действительно проживает по тому адресу, что ты мне дал, и что указан на конверте. Заминка только в том, что ему на данный момент шестьдесят пять лет, он страдает ревматическим воспалением суставов и, соответственно, никак не может быть изображён на снимках. Тому-то типажу не больше тридцати пяти. - Угу. И что это нам даёт? - Пока не знаю. Но не зря же был использован именно синьор Мастрантонио. Процентов восемьдесят, что это что-то значит. Даже если он не имеет никакого отношения к снимкам – а это почти наверняка, - всё равно это зацепка. С самим почтенным синьором мы ещё не говорили. - Так, с во-первых ясно. Есть ещё во-вторых? - Есть, а как же. Во-вторых, чтоб ты знал, снимки твои – подделка. По крайней мере, тот, который ты мне дал. Бета сообщил это таким обыденным, будничным тоном, что до Мэтта не сразу дошёл смысл сказанного. Зато когда он всё же дошёл, альфа едва не обратился в соляной столп. - П-подделка?.. В каком смысле?.. – растерянно спросил он, не веря ушам. - В буквальном, - пожал плечами Хоук. - Как подделка? – в тоне альфы было почти возмущение, словно ему фальшивый бриллиант подсунули. – Да он выглядит абсолютно как настоящий… - Само собой, - фыркнул сыщик. – Если бы было видно, что это лажа, ты бы не прыгал вокруг этих картинок, как дурень вокруг столба. Довольно хороший уровень работы, невооружённым взглядом не отличить. - Как такое можно подделать?! Бета по-птичьи наклонил голову набок, глядя на оторопевшего Мэтта – у того начинали трястись руки. - Да как два пальца об асфальт. Берутся исходники, компьютер, всем известная программа «ФотоШоп», более или менее пряморукий художник – и вуаля. И не то ещё нарисовать можно. Ты бы видел, какие шедевры мне иногда приносили. Леонардо Да Винчи нервно грызёт кисть в сторонке... - То есть ты хочешь сказать… Но как ты тогда узнал, если не видно?! - Мальчик мой, я работаю в сфере правонарушений тридцать лет. Это уже рефлекс – всё на зуб пробовать. Я любое фото по умолчанию проверяю на монтаж, любой документ – на подлинность. Первым делом. Пошли, покажу. Мэтт, переставая что-либо понимать, с беспорядочно колотящимся от мерзкого предчувствия сердцем, на ставших враз ватными ногах проследовал за Хоуком на второй этаж. Там в маленьком кабинетике, под завязку забитом техникой, сидел широкоплечий парень-омега в полосатой футболке и возил по столу мышью. Всё вокруг гудело, жужжало, щёлкало и с первого впечатления напоминало сцену из какого-то фантастического фильма. - Кайл, - позвал Хоук. – Ну-ка объясни клиенту, что с этими картинками не так. - А что с ними не так - всё так, - отозвался Кайл, пока его босс усаживал Мэтта в кресло лицом к мониторам. – Очень даже неплохой уровень. Душевные картинки. - Это и в самом деле подделка? – хрипло спросил Мэтт. - Ага. - Разве можно так… смонтировать?.. Они же совершенно как настоящие? - Конечно, можно. Смотрите сами. Вот эта программулина – по сути набор фильтров. Я её сам написал. Она довольно примитивная, но для грубого анализа сгодится. И даже такой грубый анализ даёт сразу несоответствия. Вот, видите? У этих деталей рисунка изначально другой угол освещения и уровень освещённости. И растр, зернистость изображения-исходника другая. А вот участки, обработанные инструментами редактора растровой графики. Видите? Вот тут, скорее всего, использовали размывку, а вот тут – перемещение точек или «штамп». Это уже более тонкий уровень анализа. - Это что же получается… - А то, - весело сказал Хоук. – Пририсовали этого твоего верхнего. Был один альфа, стал другой. Элементарно, Ватсон. - Подделка?.. – Мэтт невидящим взглядом смотрел на злополучный снимок. – Это монтаж?.. - Мэтти, - добродушно сказал бета. – Ты можешь и ещё сто раз задать мне этот вопрос – ответ не изменится. Это фальшивка. Можно было туда Роберта Де Ниро пририсовать, а можно – президента. Или вот меня. Были бы фото в нужном ракурсе. - Скорее всего, - сообщил из-за своего необъятного монитора Кайл, - технология была такая. Сделали изначальные фото, по-видимому, через окно спальни. Потом сработали снимки другого человека в той же позе, что и на этих. И смонтировали в один. Довольно чистенько, надо сказать. Профи работал. Мэтт ещё раз взглянул на экран монитора Кайла, где располагался обработанный в его программе снимок. Засветлённые участки обозначали те места, по которым прошлась кисть художника – и одно из них привлекло внимание альфы. Узкая полоска располагалась поперёк низа живота мужчины на снимке. Вглядевшись в изображение внимательнее, альфа спросил: - А вот это что? – об ответе он догадывался, но ему хотелось услышать мнение профессионала. - Закрашивали что-то, - Кайл провёл тонким стилом по полоске. – Маскировали. Шрам, тату или родинку характерную. - Что означает, - как бы мимоходом встрял Хоук, - что господин заказчик не хотел, чтобы господин получатель снимков эти детали опознал... Мэтт уже и сам всё понял, даже без комментариев беты. На первоначальном фото в постели с омегой был он сам. Это его татуировку - лавровую ветвь - старательно замалевал неизвестный сукин сын. Кто-то сфотографировал их с Доном через окно спальни на втором этаже домика омеги, благо они его почти никогда не закрывали, а потом на место него, Мэтта, воткнул этого итальянца, или кто он там. Подделка. То, из-за чего он порвал с любимым и превратил собственную жизнь в беспросветное дерьмо – фальшивка. А бедняга Дон ни в чём не виноват перед ним. Кто-то зачем-то сломал ему судьбу. Кто? Зачем?.. Да нет у него таких врагов, чтобы так жестоко и безжалостно разнести в щепки всё, что у него было дорогого. Он никого не разорял, не бросал с разбитым сердцем, не отбивал ни у кого омегу и не калечил никого на своей «Феррари». Не может же это быть чья-то глупая злая шутка?.. Хоук некоторое время вглядывался в закаменевшее лицо альфы. Выражение этого лица трудно было разобрать. Однако бета точно поручился бы за одно – тому, кто всё это подстроил, если Мэтт до него доберётся, не позавидуешь. - Найди этих сволочей, Джим, - произнёс Мэтт, едва разжимая побелевшие губы. – Найди, пожалуйста. Заплачу любые деньги. Теперь я точно хочу знать, кто и за что сделал это со мной. Я ведь полгода не жил, а мучался. Думал, что меня предал тот, кому я больше всех верил, кому всего себя отдал. Не знаю, есть ли в жизни что хуже. Я хочу наказать этих сук, Джим. - Окей, - осторожно сказал Хоук. – Вполне понятное желание. Ну, а сам-то ты что собираешься делать? - Я? – альфа отвёл взгляд и сказал растерянно и грустно: – Понятия не имею, что мне теперь делать. Донни своего я, получается, ни за что обидел. - Альфа умолк и только горестно покачивал головой. Стесняться Хоука было нечего – во-первых, уже ясно, что он и сам всё понял, хотя Мэтт и не говорил ему ничего, а во-вторых, сказанное в этих стенах в них и остаётся. Клиентская тайна. - Я думал, что я буду делать, когда выясню, с кем мне изменял Дон. И для чего мне это вообще нужно. А как быть, если выяснится, что всё это враньё и подстава… Ведь теперь же получается, что… Дон наверняка даже не понял, отчего я взбесился. А, - он махнул рукой. – Я просто поеду к нему. Он у меня вообще-то малый добрый. Надеюсь, смогу ему всё объяснить. Нас ведь с ним обоих подставили. Не знаю, что буду говорить. Решу, когда его увижу. Альфа и в самом деле не знал этого. Он вдруг понял, что сквозь горькие сожаления на него накатывает истерическая, исступлённая радость – любимый не обманывал его! Это всё оказалось неправдой! Его ощущения были схожи с чувствами тяжелобольного, впервые за долгие месяцы вставшего с постели и понявшего, что худшее позади, и теперь он быстро пойдёт на поправку. Но то, что произошло – отнюдь не недоразумение, как сказал тогда Донни. Это чья-то злонамеренная выходка. Найти этих гадов поможет Хоук. Это его работа, которую альфа щедро оплатит. Теперь-то этих говнюков точно нужно выволочь на свет Божий. А самому Мэтту уже хотелось думать о другом. Нужно лететь в Боскобел Хайтс – лишь бы только Дон не уехал никуда из своего домика. Объяснять. Показать ему эти дурацкие снимки – чёрт, надо было сразу это сделать! Хотя, можно подумать, он бы тогда поверил объяснениям Донни – ведь даже разговаривать с ним не захотел. А может быть, этот ублюдок, что их прислал, целил не в Мэтта вовсе, а в Дона. Бывший какой-нибудь, например… Альфа, проклиная свою вспыльчивость и ревность, не давшую ему тогда мыслить здраво, пообещал Хоуку прийти вечером вместе с Донни. Выяснить, чьих рук это дело, он теперь полагал вопросом чести. Но на первом месте всё равно оставался омега. Сейчас же, сейчас же, не теряя времени – и так его потеряно слишком много, – бежать к нему. Вылетев на улицу, Мэтт прыгнул в «Феррари» - золотистый спорткар, нарушая правила, домчался до Лиллиан-стрит в считанные минуты. Чудом увернувшись от автобуса – «четвёрки» и проехав по неухоженному газону семейства Свон, Мэтт остановил машину сразу за маленьким голубым «Битлом». Дверь домика его омеги была открыта, и на крыльце стояла какая-то маленькая девушка с целой копной пепельно-русых волос – Мэтту её лицо показалось смутно знакомым, кажется, коллега Дона по его начальной школе. Кристина, или как-то так. Бета увлечённо нюхала благоухающий мёдом разноцветный алиссум, растущий в установленных на широких перилах поддонах. Рядом, у её ног, тёрся и энергично подскакивал одетый в клетчатую жилетку Маркс – пристёгнутый к его шлейке поводок был у девушки в руках. Альфа нетерпеливо и с досадой подумал, что бета тут совершенно некстати – их с Доном разговор собирался быть очень личным. А из двери тем временем вышел и сам Донни – в джинсах и тонкой мягкой светло-жёлтой рубашке навыпуск. Глядя на него, Мэтт понял, что сюрпризы, похоже, у его личной судьбы ещё не кончились. Он-то думал, что коленце со снимками было самым удивительным событием сегодняшнего дня. «Вот это да…» - только и мелькнуло в голове совершенно обалдевшего альфы. Чётко, слово в слово всплыла вдруг перед его мысленным взором набранная "курьером" строка в статье электронного медицинского журнала - Мэтт сам удивился, что, оказывается, так подробно запомнил её: "Также в некоторых, довольно редких, случаях причиной изменения природного запаха омеги может служить беременность, чаще всего это происходит, если вынашиваемый плод - альфа". Девушка-бета тем временем взяла Донни под руку, и они, не увидев из-за «Битла» и старого «Мустанга» припаркованной низкой "Феррари", неторопливо отправились в сторону парка Шелби Дог. Беременный омега шёл слегка вперевалочку, положив свободную руку на большой живот, чуть выше трогательно выпяченного пупка, а бета вела собаку. Лиллиан-стрит поворачивала за деревьями к Фатерленд, и пара вскоре скрылась на территории парка – видимо, они шли на озеро. Мэтт не нашёл в себе сил выйти из машины, так и оставшись сидеть за рулём с приоткрытым ртом и плескающимися в глазах удивлением и растерянностью.