The Real One

Глава 1. Воспоминания.

Say Hi - Pirates of the cities, Pirates of the suburbs Солнце собиралось садиться. Об этом говорила лёгкая сизая дымка, походившая не то на испарения, не то на туман. Она поднималась откуда-то с земли и повисала в воздухе зернистыми крупицами. По-своему умиротворяющая синева, что скрывалась за облаками и разливалась под ними густым пятном, уходя далеко за горизонт. Так бывает обычно в те часы, которые можно назвать "давно за полдень" или "ранний вечер". Впрочем, время на этой, вечно покрытой смогом планете было неочевидно. Не всегда можно было угадать фазу суток. Особенно проспавшись или просто прилетев сюда впервые. "Внизу" наверно уже смеркалось. Там, под всей этой толщей облаков, вихрей-из-непонятно-чего и бессчётным нагромождением построек местные жители едва ли видели когда-нибудь нормальный, привычный дневной свет. Хотя кто знает, что на самом деле творилось внизу. Он там никогда не бывал, а со сходившими на нет остатками топлива делать это чисто из любопытства не хотелось. Здесь, "наверху" облаков было меньше. Можно было даже увидеть настоящее зарево — закат. Как раз в это время, в перерыве между вечерними и ночными погрузками ломбакс мог позволить себе покинуть укрытие и вот так вот просто посидеть у края платформы в небесной гавани, наблюдая, как медленно подплывают и тихо покачиваются прибуксованные канатами на своих стоянках баржи и сухогрузы. Окинув взглядом спокойный и настолько же однообразный пейзаж, ломбакс что-то пробормотал себе под нос и пренебрежительно отвернулся от этой "картины", больше не обращая никакого внимания ни на снулые суда, покорно ждущие, когда уже ими наконец займутся, ни на возможных свидетелей. Маленький робот по-прежнему сидел чуть поодаль, копаясь в ржавых деталях. — Будешь? - наконец спросил он, с гордостью протянув что-то в механической руке. —Ага... Спасибо. В глубине стакана, стыдливо спрятавшись за тенью заходящего солнца зияла чёрная жидкость. Через секунду густые, масляные капли уже стремительно летели вниз и всё-таки угодили кому-то на голову, судя по хоть и заглушённым расстоянием, но отчётливо слышным воплям одного из зазевавшихся торговцев. Да, в портовом городе Смолга всегда было пусто, но только на первый взгляд. Ни одни, пускай и высотные, насквозь проржавевшие трущобы не обходились без какого-нибудь барыги, желавшего поживиться. Что тут скажешь — город-пристань! Склады, товары. Унылый при появлении город на самом деле кишил жизнью. Да что там, этих торговцев здесь было куда больше, чем рабочих. Те, если и показывались, то тоже старались оставаться незаметными, как будто не желая нарушать местный порядок. Ленившиеся работать, они легко закрывали глаза на мелкие кражи, а разбойники в свою очередь делали вид, что те не мешаются у них под ногами. В общем и те и другие представляли, будто тут никого и нет. Только ветер и лязг железных свай. Не обращали внимания здесь и на незваных путешественников, что было вполне на руку уставшим героям. Слишком долго не хотело темнеть. Мягкие, персиковые и коралловые отсветы постепенно становились кроваво-красными, так что это место скорее начинало напоминать окрестности тюрьмы Зордум. Томясь от скуки, ломбакс в конце концов разорвал нависшее молчание: — Я не то чтобы хотел его убивать, — неожиданно резко прозвучал его голос, — Просто не было выбора. Я не мог... уйти ни с чем. Раз уж взялся, — темнеющий воздух задрожал вместе с выдохом, — Но я не хотел. Я не хотел... Прошли минуты, и к бухте пристали ещё две баржи. — Вот что теперь делать?.. — он поиграл костяшками пальцев, вспоминая о чём-то. — А что теперь делать? — оживившись, переспросил робот. — Это я у тебя хотел спросить. — Что спросить? — Что делать. — А что делать? — Ты мне скажи. — Не могу. На какое-то мгновенье ломбакс оцепенел: — Почему? — Я забыл. С прилежностью механика он наклонился, внимательно осматривая робота на предмет повреждений. На всякий случай перепроверил контакты и провода, уходившие в череп через ушные отверстия, поправил оптические лампочки. Всё нормально. Карие глаза всё так же таращились на него. Как вдруг робот выдал: — А кому что делать? Скажите что-нибудь! Ломбакс тяжело поднялся. Мда. Для того, чтобы просто выносить всё это, нужно было иметь особенное терпение. Глупо было рассчитывать на наличие интеллекта. А уж делать вид, что так и должно быть, и вовсе было бессмысленно. — Всё, антракт! — Погодите! Вы имеете в виду куда сегодня сходить? Вы о чём вообще? — беззаботно проворковал робот. Ломбакс был уверен: если бы позволяла геометрия, то он бы сейчас улыбался всей своей прорезью тупых прямоугольных зубов. — Скажите что-нибудь! Сэр! — мелкие глазки вновь забегали, лихорадочно шаря вокруг. Но ломбакс молчал. А затем и вовсе вернулся в убежище, хлопнув защёлкой навеса. Застучал инструментами, в который раз воюя с топливным баком и пытаясь уговорить корабль жрать поменьше бензина. После он снова вышел. Придирчиво оглядел горизонт, будто в поисках недостающей детали, и опять уселся на край загнутой платформы. Только теперь уже смеркалось, так что ноги его утонули в дымке. — « Ты не должен делать то, что тебе хочется » — сказал он мне, — с протяжным вздохом, явно готовясь к долгому рассказу, поведал ломбакс, — После нашего похода я устал с ним спорить, поэтому только усмехнулся: « А почему, ты думаешь, мы в принципе иной раз делаем то, что хотим? » « Недостаток здравой оценки? Подчинение собственным эмоциям? Неспособность критически мыслить? — знакомый голос звучал почти тепло, но в нём явно сквозила ирония. — Иначе какие аргументы можно найти неоправданным рискам?» « Это называется «Жизнь», хотя откуда тебе знать...» « И за этой "жизнью" иногда надо приглядывать, — заявил он. — Где бы ты сейчас был со своим безрассудством? » « Если б не ты? Ну, тебе, конечно «спасибо» за продвинутое оснащение, но ты же не хочешь сказать, что я обязан тебе своей ловкостью? Всё равно я делаю всю грязную работу». « Я вполне неплохо тебя сдерживаю, — он упирался. — Тебя должен кто-то уравновешивать. Мы прошли через многое, и это было вполне эффективное взаимодействие. Было не так уж и плохо, согласись? » « Да. Вот только всё это с самого начала — дело случая. На твоём месте мог быть кто-то другой». И он всё понял. Не считывал, буквально чуял. И я тогда уже знал, что он понимает. И знаешь, что забавно? При этом я никогда не высказывал ему этого раньше, — ломбакс посмотрел на робота, не ожидая ответа, — А потом мы вернулись в Часы. На этот раз пауза длилась не больше нескольких секунд. — Я убил его. Пихнул ботинком так, что он отлетел прямо в пропасть. Но я не хотел. Вернее, да, хотел, но... Не так. Тогда это была случайность. * * * Высоченные своды Великих часов торжественно встречали прибывших. Громадные арки, что соединялись в кольца, образовавшие спокойно, непоколебимо вращавшиеся части механизма. От северных, уходивших в бирюзовую высь местечкового неба под куполом, до южных, уходящих вниз, в темноту, обманчиво уверяющую неуклюжих гостей, будто там безответная пропасть. Хотя, может, для мира снаружи там вовсе был не север, а какой-нибудь запад. Любопытное устройство у этих часов. Они, казалось, имели собственные стороны света и обладали своей собственной силой притяжения. Наверняка они располагались в пространстве каким-то невообразимым образом. Или, может, часы меняли гравитацию в зависимости от того, в какую сторону по ним идти? Чтобы было невдомёк разгадать их секреты. Чтобы ты ни за что не попал туда, куда нельзя соваться. А вот Зони перемещались по Часам свободно. То и дело мелькали, пролетая то вниз головой, прямо перпендикулярно полу, то наискосок. Странное дело... — Почти пришли, — сообщил Кланк непрерывно вертевшему головой то вверх, то вниз Рэтчету. — Ага, — кивнул тот, по-прежнему занятый своими наблюдениями. При первом визите в Великие часы попросту не было времени всё это рассмотреть. Теперь время было. А вон, должно быть, тот самый мост: чистый, с ровной посадкой и отполированными золотыми бордюрами — ни следа крови. Как будто и не было ничего. Рэтчет едва ли мог вспомнить тот момент, когда, оступившись от боли, летел вниз с этого моста до самого "дна", но вполне мог представить себе это из рассказов. Рэтчет не заметил, как к ним беззвучно подплыл нынешний смотритель. Впрочем, он тоже ломбакса как будто не замечал: — А - та - а! Привет, старый друг! — воскликнул он, протянув руку Кланку. Брату по разуму. — Зигма 0426А, — интеллигентно произнёс тот, — Какой приятный сюрприз. Рад, что ты нас встретил, а то Рэтчет уже чуть было не сошёл с маршрута. Ихи-хи-хи-хи-хи. Робот небрежно развёл руками: — Даа... Места тут много. Принесли? Теперь уже и ломбакс смог поучаствовать в беседе, продемонстрировав, что носит при себе небольшой прибор. — А! Вот и отлично! — бегло оценив содержимое кобуры, ответил Зигмунд. Из поршней повалил пар, робот заёрзал на месте и пулей рванул куда-то вперёд. — Идём скорее! Переглянувшись, путешественники последовали за ним, стараясь не отставать, несмотря на то, что у Кланка где-нибудь в закоулках памяти наверняка сохранились карты этих этажей. — Так ты просил принести нас этот... «Порталалайзер» ? — прервал неудобную паузу он. — Если бы я только раньше знал, что он у вас... Понимаете, мне нужно как можно скорее достать из него содержимое, — робот спешил, не забывая при этом что-то тараторить вдогонку. — Тебе удалось выявить степень опасности? Он опасен? — О да! Очень опасен! — с каким-то необъяснимым восторгом отозвался Зигмунд, — Такие штуки запросто вызывают поломки. — Поломки в чём? — на этот раз заинтересовался уже Рэтчет. — В пространстве и времени, — он многозначительно развернулся, — Параллели смещаются. Шестая накладывается на вторую, восьмая на четвертую, десятая на одиннадцатую... А потом Бум-бабах! Между тем они преодолели уже целый ярус, изредка проходя даже по безусловно секретным подсобным помещениям, где на стенах висело что-то наподобие компьютерных терминалов. — На нас, кстати, прямо сейчас движется восьмая! — всё с тем же энтузиазмом сообщил он. — Та самая? Провожатый слегка кивнул и наконец остановился. Теперь он пристально уставился на прибор как на музейный экспонат. — Порталайзер. Последний и единственный, — он с почтением выставил руки, готовый в любой момент аккуратно его принять. — Так были ещё? — Да, были. Что бы вы думали, этот ваш Нефариус много их понаделал. Но Зони о них хорошо позаботились, — сказал он, с уважением проводив взглядом пару пролетевших мимо созданий. Но, когда он повернулся, на лицах гостей всё ещё читался немой вопрос. — А, ну так вот, — Зигмунд вспомнил, о чём недоговорил, и на этот раз продолжил уже гораздо серьёзнее, — Когда мы, в данном случае вы, путешествуя по параллелям, встречаем самих себя, то в этом месте возникают разрывы. Потому что одновременно двоих меня или двух тебя быть не может. Пространство сжимается и превращается в одно сплошное... Фактически катастрофа! — А что происходит, когда встречается твоя же копия? Какая из них остаётся? И куда попадает вторая, если вообще... — К счастью, это легко исправить, — вопрос парня остался без ответа, — Сейчас я считаю координаты, чтобы узнать, в каких точках вы были... — пальцы, похожие на клавиши саксафона, быстро заплясали по кнопкам портативного устройства, —Чтобы не оказаться там, где мы были, и быстрее оказаться там, где нас не было, — он посмотрел так, как будто это было элементарно, — Так, теперь надо отнести его в покои Орвуса. Зигмунд, заюлив на месте, снова оторвался вперёд, а вот ломбакс не спешил. — Знаешь, не нравится мне что-то эта затея, — чуть тише проговорил Рэтчет, посмотрев на товарища. — Что ты имеешь в виду? — голос робота прозвучал зыбко и осторожно. — Зигмунд. Явно себе на уме... Как хорошо ты его знаешь? — Едва ли лучше, чем ты, — ответил он очень ровно. — Так ты ему доверяешь? А то чудной он какой-то. Всё ещё было видно, как Зигмунд несётся где-то впереди, вихляя на поворотах. Внезапно он немного свернул, привлечённый стайкой Зони, и остановился, продолжив жестикулировать и что-то им объяснять. — Он то же самое спросил про тебя, — заметил Кланк. — Я имею в виду... Может, не стоит отдавать ему прибор? — Нельзя злоупотреблять полномочиями, Рэтчет. — А ты вообще уверен, что он прав? Удастся или нет — это ещё придётся проверить. А так, ты слышал, что может случиться... Представь: начнётся такая хрень. И даже не иметь возможности вовремя съе... — Но это неправильно. Это может поставить под угрозу всю галактику. — Хм. Ну ведь ты тоже это правило нарушал. Рэтчет заметил, что Зигмунд исчез. Может, отстал или завозился с Зони, в любом случае его нигде не было. — Да. Но не больше, чем на шесть минут. — Шесть минут, — повторил ломбакс и чуть заметно скривился, — Да откуда ты взял про эти шесть минут? Тебя там где-то заело что ли? Они шли, но время тянулось невероятно медленно, а то и вовсе стояло на месте, будто давая возможность подумать. А вот нервы расходились быстро, расползались по телу колючими паучьими лапками. Обстановка в Великих часах явно не шла на пользу. — А вот если бы этого было недостаточно... Не хватило шести минут? Что тогда? — ломбакса невольно передёрнуло. Кланк молчал. Только грустно смотрел снизу-вверх зелёными глазами-лампочками. Ну наверное. Собранные на машинном заводе линзы всегда выглядели одинаково. — Пока я был знаком с тобой, я многое понял, — он наконец подал голос, — Я не мог бросить тебя в беде, — уверяюще проговорил он, — Но и не мог оставить пост в Великих часах. В конце концов это то, для чего я был... создан. Ноги становились неимоверно тяжёлыми. Каждая — весом с тонну. И с каждым шагом толкать их вперёд было всё труднее. — В том-то и дело. Ты бы уж определился... А так ты и робот хреновый, и хреновый друг. Он бы так не сделал. Взгляд сам нашёл то место, где в центре зала торчал рычаг — сердце часового механизма. — Ну а вообще... Тебя не так-то уж и волновала судьба Часов, — перед глазами ясно предстала картина: обратный отсчёт, сломанный переключатель и луч, разрывающий часы изнутри. — Ты просто стоял и смотрел. Рэтчет остановился. Собравшись и глубоко вздохнув, он с полной решимостью обернулся назад в поисках корабля, когда его остановил неизменный голос: — Рэтчет, отдай Порталайзер. Считая, что вопрос уже не нуждается в пояснениях, ломбакс всё же ответил: — Нет. — Нельзя подвергать опасности Вселенную из-за секундной прихоти. — Уже, значит, Вселенную? Ставки растут. Маленький робот, не теряя времени, тут же предпринял попытку перехватить прибор, но ломбакс увернулся. — Рэтчет, — его голос звучал всё твёрже. Ещё одна попытка, и на этот раз парень заметил, что на похожей на рукавицу ладони сверкнули маленькие молнии. — Отдай. Иначе мне придётся... — Придётся что? — нога тут же пришлась по коленному шарниру, заставляя робота упасть. И в тот же момент ломбакс краем глаза уловил быстрое движение. — Дезерти-и-ир! — с воинственным воплем Зигмунд нёсся прямо на него, — А я же говорил! Хранитель зловеще скрежетал, внутри него что-то клокотало, готовясь явить вместо пальцев-лопаток совсем другие инструменты. Тёмные брови сошлись у переносицы, но одним ударом ключа он был отброшен в стену. Гайки и шестерёнки разметались во все стороны. А отвалившаяся голова безвольно повисла набок, лишенная тока, и теперь напоминала кастрюлю. Ломбакс отмахнулся от него как от назойливого насекомого. Правда перед этим тот всё же успел выбить из рук прибор. Не в силах удержать, парень швырнул его, и прибор, похожий на пистолет, прокатившись по гладкому полу, остался лежать в нескольких метрах от него. — Рэтчет, — маленький робот не переставал смотреть на своего друга, — Скоро всё будет нормально. Но ломбакс только покачал головой: — К чёрту. К чёрту всё при таком раскладе. Механическая рука, вытянувшись подобно гидре, снова поползла к прибору. Когда Рэтчет заметил это, её отделяла всего парочка сантиметров. Ломбакс буквально ощущал, как ситуация становилась всё более шаткой. И чем ближе клешня подбиралась, тем отчётливее земля уходила у него из под ног. Всё призрачнее казался прозрачный пол. Но ломбакс не позволил себе потерять контроль над ситуацией. Он не на жизнь, а на смерть сцепился с бесчувственной конечностью, что давала сейчас огромные преимущества и что виделась больше не частью его друга, а стальной змеёй. Изловчившись, Кланк всё же сумел ухватиться за рукоять. И снова прыгнув в попытке остановить его, Рэтчет понял, какую ошибку он совершил. Неожиданно дёрнувшись, Кланк подкинул Порталайзер так, что он вылетел у него из руки, едва ли не достигнув края платформы: робот и не думал подтягивать прибор к себе. Ломбакс рванулся туда, но вместо цели встретил лицом холодный стеклянный пол, будучи пойманным за ногу. — Не делай этого, — в механическом голосе помимо уверенности читалось и беспокойство. А Рэтчет всё всматривался вперёд: Порталайзер был готов упасть в любую секунду. Но ломбаксу казалось, будто подал он сам. — Нет... Рука Кланка уже вновь упорно продвигалась вперёд, а небольшая пластина на лбу приоткрылась, на всякий случай спуская затвор лазера, способного в один выстрел сбить прибор. Рэтчет знал, что в любом случае не успеет. Ему не дотянуться. От напряжения его трясло. И Кланк уловил этот взгляд. — Он убил тебя! — в отчаянии бросил робот. Рэтчет ещё некоторое время испытывающе, пытливо смотрел на него, потом наконец сказал: — Врёшь ты всё. Ботинок тяжело впечатался в металлический корпус. Не выдержав удара, сын бывшего Хранителя Времени со вздохом рухнул в бездну и с нехорошим гулом приземлился где-то внизу, подозрительно громким для маленького тела. Слишком раскатистым и протяжным. Будто что-то в Часах надломилось. Часы ожили, загудели. Из всех щелей в зал повалили Зони, будто рой хищных ос. Они издавали потусторонние стрекочущие, гортанные звуки. Стонали, будто бы в унисон. И всё приближались, все вместе образуя вихрь. Если настигнут — уйти уже не дадут. Рэтчет знал, что у него есть не больше минуты, чтобы убраться отсюда. Повторяя отточенные движения, он положил руки на штурвал, готовясь к резкому манёвру.