О помощи

Какие обычно родители рассказывали детям сказки? Мол, всё плохое случается именно ночью, кошмары и чудища приходят тогда, когда детишки спят? Что же… В большинстве случаев это было правдой или хотя бы приближенной к ней реальностью. Но никаких монстров, страшных чудищ или мифических персонажей не было и в помине, их места занимали люди. Люди выдавали себя за любого монстра, даже похуже, чем тех, кого описывают в книгах. Таких на самом деле ни много ни мало половина преступного мира или те же, ненавистные криминальным лордом, аристократы. Чёрствые, чуждые до проблем других, тщеславные индюки, возомнившие себя авторитетом среди населения Англии. Да, были и в их рядах хорошие аристократы (пусть и слово «хороший» используется малость неправильно), но, увы, не так много таких людей. Катастрофически не хватает. Ночь. Большая луна освещала каждый кирпичный дом, каждую черепицу на крышах и настилах, из окон магазинов и баров лился цветной свет, заливая собой всю улицу. Фонари ярко горели, экипажей на трассе почти не было, а Скотланд-Ярдовские полицейские стояли «на страже порядка», если сон на рабочем месте в обнимку с ружьём можно так назвать. Двое молодых мужчин шли по мощёной каменной дороге то переходя на свет, то исчезая в тени, но при этом не сходя с пути. Первый, чуть пониже второго, слишком энергично жестикулировал, о чем-то бурно рассказывая. Второй же, засунув руки в карманы, внимательно его слушал, изредка кивая. На пути им встретилось по меньшей мере человек пять-десять, идущих на встречу, но двое из них, узнав знакомых, остановились. На их лицах было смятение чувств, они плотно сжали губы. Радость, оттиснутая гневом и разочарованием, волнение, досада и, по-видимому, отвращение, если не к кому-либо, то к себе. — Инспектор Лестрейд, чему обязан в столь поздний час? — спросил высокий темноволосый человек, который до этого момента молчал, внимательно слушая собеседника. Инспектор Лестрейд странно отвёл глаза. Его спутник скрестил руки на груди, при этом недовольно цокнув. — А, Грэгсон, — сухо поприветствовал мужчину брюнет. Синеволосый почесал затылок, задевая хвостик и опустил руки обратно в карманы. Грэгсона это приветствие ничем не удивило, он лишь сильнее сжал губы. Обстановка накалилась. Спутник высокого брюнета торопливо снял свой цилиндр и поклонился обоим полицейским. Лестрейд кивнул в ответ, а вот Грэгсон поскупился даже на взгляд в его сторону, наверняка не признавал мужчину, считая, что все люди, как-либо связанные с этим человеком, испорчены. — Так чем обязан, м, инспектор? — снова спросил мужчина. Он слегка, одними только уголками губ улыбнулся. Дальнейшее развитие этого диалога не очень позитивно повлияло на эту самую улыбку. — Шерлок, ранен «криминальный лорд». Мы почти поймали его, но он успел скрыться. Правда недалеко, наверное, ведь мы его ранили. Личность мы не разглядели, но сможем опознать по ранению в ребра. Так или иначе мы организуем поиски, не так много людей ходит с простреленными ребрами и в черных плащах, — мрачно поведал инспектор. Шерлок будто очнулся. Его внутренности перевернулись, сердце сделало кульбит и покинуло пределы сцепления сосудов. — И как же он себя выдал? — Его с потрохами выдала одна милая дама, что согласилась на сотрудничество с нами. Внешность, правда, не описала, но в общих чертах мы поняли её. У Холмса отбилось всё желание слушать это дальше. Ну не мог профессор себя выдать даже за счёт какой-то дамы. Он не работает один, с ним всегда кто-то есть, либо есть кто-то, но не он сам. Действительно, Лиам — не дурак, чтобы показываться какой-то даме. Ранен… Он ранен в ребра. Теперь его точно поймают и казнят… Или посадят, но скорее всего казнят, даже не взглянув в глаза молящего о пощаде того зеленоглазого аристократа. Нет, этого допустить нельзя. Кто он, не Шерлок Холмс, чтобы найти этого грамотея-одиночку? Холмс озабоченно вгляделся в глаза инспектора, а затем аккуратно, дабы не выдать лишней тревоги, поинтересовался: — А где вы его ранили? Примерное место. — Возле бара на улице Стрэнд. «Что, прости Господи, этот идиот забыл возле бара?! Он же не пьет!» — пронеслось в мыслях у Шерлока. Грэгсон, гадко ухмыляясь, как бы невзначай обронил: — Наш великий детектив Шерлок Холмс хочет найти раненую овечку? «С овечкой ты, Грэгсон, не угадал. Это не раненная овечка, это чёртов коварный кошак…» — Грэгсон, лучше помолчи, иначе собьешь все умные мысли в моей голове своим писком. — Ах, ты! — хотел было кинуться на детектива ярдовец, но твердая рука инспектора Лестрейда удержала его пыл. Рядом стоящий спутник Холмса, доктор Ватсон, недоуменно взирал на оппонентов своего друга. — Извините за бестактность, но о какой «овечке» вы говорите? — спросил Ватсон, переводя взгляд с инспектора на Холмса и обратно. Андерсен скрестил руки на груди и отвернулся, видимо, обидевшись. — Эта «овечка» — криминальный лорд, серийный убийца и самая загадочная личность этой страны, мистер Ватсон, разве вы не помните ту встречу с ним? Первое ваше расследование? — Лестрейд потёр переносицу. Устал, да знатно, по видимому. Его трясло, ноги подкашивались, а красноватые глаза слезились по непонятным причинам, скорее всего это было из-за пыли на дорогах. Или пороха, которым он и стрелял в Мориарти. — Хм, я знал о нём лишь из рассказов Шерлока, но вживую никогда не видел… — Ты знаешь, как выглядит «лорд»?! — в один голос крикнули ярдовцы. Шерлок попятился назад, за Джона, а сам доктор немного смутился. Почувствовал, что сказал что-то не то, чего не нужно было болтать. — Нет конечно! Я поступки его описывал, поступки! Да и о них слышал из рассказов других! — поспешно залепетал детектив. Он полностью спрятался за Джоном, держа его за плечи, и посмотрел на опечалившихся полицейских. — Никакого от тебя толка, — пробормотал Грэгсон. — Аналогично. — Заткнись. — Подай пример. — Успокойтесь, — устало произнёс Лестрейд. Мужчину знатно помотало. Стало даже жаль беднягу. Но Шерлока сейчас заботило лишь состояние профессора Мориарти, чёрт бы его побрал. «Ну Лиам, что ты за человек-то?» — Ше-е-ерлок?.. Из раздумий и бесконечных ругательств в сторону консультанта, Холмса вывел тревожный голос стоящего рядом Ватсона. Мужчина нервно теребил поля цилиндра, волнуясь. Шерлок вдруг понял, что своим поведением выдал с потрохами беспокойство. Досадно, но ладно. Возможно, удастся списать это на личный интерес в поимке «врага». — Шерлок, с тобой всё хорошо? — спросил Джон. Ни Лестрейд, ни Грэгсон не сводили взгляды с Холмса. Объяснялось это тем, что детектива трясло, его зрачки уменьшились, а на скулах появились бусинки пота. — Да, всё хорошо. Мне просто нужно кое-что проверить… Эксперимент, так сказать…– пробормотал Шерлок. Он медленно стал удаляться с глаз ярдовцев и Джона, а потом, полностью скрывшись в тени, рванул со всех ног. Эта улица находилась в трёх домах от той, где сейчас находится детектив. В голове паутиной мысли начал пристраиваться маршрут. Жилые дома, цирюльня, банк, снова дома, бар. Даже не бар, а дешёвый кабак, где отшивались не самые приятные личности. И каким чёртом непьющего и негуляющего человека могло занести в сие заведение? Дыхание сбивалось, а сердце бешено колотилось о рёбра, пульс бился об стенки горла, неприятной болью отдаваясь в висках. Вот миновал детектив и дома, и цирюльню с банком, наконец-таки нашёл он нужное местечко. Этот кабак ярким светом заполнял скудную улочку, каждый камешек на дороге сиял под подошвами Холмса. Добежав до ближайшего фонаря, находящегося напротив таверны, Шерлок согнулся вдвое, держась одной рукой за рубашку подле сердца, а второй упираясь в колено и сжимая его с такой силой, что, казалось, он сейчас сломает коленную чашечку. Времени в обрез, возможно, полицейские уже ищут раненного Лиама повсюду, но этот район уже прочесали: в кабаке почти никого не было. Шерлок оглянулся вокруг себя. Пусто. Безлюдно. Тихо. Детектив более-менее отдышался и стал размышлять, подкидывать идеи, куда мог пойти раненый профессор. Поместье? Не вариант, далеко. В гостиницу? Поймали бы уже. К знакомому? Тоже не вариант, Уилл не доверяет практически никому. Так куда же он мог пойти?!. Шерлок тревожно прикусил губу, как вдруг раздался тяжкий тихий полустон из безлюдного глухого переулка рядом. Звук был таким, будто человек, издавший его, мучился от боли в… Рёбрах! Булькающее шипение могло прозвучать лишь в том случае, если начиналось внутреннее кровотечение из-за пробитого лёгкого! Гениально! Холмс рванул в этот переулок, но когда, радостно улыбаясь, вбежал туда, то не обнаружил ни единой живой души. Опять пусто. Его взгляд привлекло тёмное пятно на кирпичной стене. Это определённо кровь, и он даже знает кого, но верны ли его догадки? Не став долго думать, Холмс побежал к единственному выходу из переулка, который так некстати вёл в жилой район. Преследование прервалось когда детектив выбежал на освещённую фонарями площадь. Никого. — Ну Лиам, твою ж, хватит со мной играть! — в тишину заорал синеволосый, прекрасно зная, что ему не только не ответят, его пошлёт какая-нибудь бабуля, которая хотела выспаться. — Мистер Холмс?..– слабо спросили недалеко от Шерлока. Он вытаращил глаза и стал взглядом искать математика. На всякий случай, вдруг подстава, он вытащил из-за пояса пистолет и медленно стал приближаться к цели.Нашёл. В тени очередного переулка виднелась блондинистая копна волос, взъерошенная и неопрятно торчащая. Ни секунды больше не думая, Шерлок направился к профессору, дабы высказать ему всё, что думает, но слова ушли в недры подсознания, когда увидели следующую картину: полумертвый Лиам с простреленными ребрами, рукой сжимающий дыру в теле, дрожащий и озябший, со слезами на щеках, Мориарти, который закусывает губу от боли. Мориарти, который до побеления костяшек сжимает рану на теле. Он буквально лежит на мощёной каменной дороге возле каких-то ящиков и коробок. Его тело пробивает мелкая дрожь, одна нога согнута в колене, а вторая беспечно уходит в темноту. Мужчину пробирает озноб от дикого холода переулка, но он не собирается вставать, лишь запрокидывает голову в случаях резкой боли. — Стреляйте, — приказал Мориарти дрожащим голосом. Как он ещё и говорит в таком состоянии? Шерлок снова глянул на багровое пятно, расползающееся по боку «криминального лорда». — Ты ранен, тебе нужно оказать помощь! — крикнул Холмс. Сердце предательски сжалось при виде такого состояния пусть даже потенциального врага. — Вы ставите свои интересы выше других лишь потому, что обычная жизнь без соперничества вам наскучила? Я правильно понял? — Я не стану в тебя стрелять. Даже если сильно попросишь. Пусть я буду хоть кем в понимании других людей, если не убью тебя, но, отвернись от меня ты, я бы переживал насчёт этого сильнее, нежели ополчись на меня добрая половина Англии. Мориарти раздражённо выдохнул. Подняв алые глаза на собеседника, Уильям вытер нежелательные слёзы пыльной ладонью и спросил снова: — Что вы хотите от меня? Ответом последовало ругательство. И ещё одно. И ещё. Детектив присел напротив математика и убрал его руку от раны. — Пулю вытаскивал? — поинтересовался он, осматривая масштабы катастрофы. Познания в медицине у Шерлока были скудны, но с уверенностью он смог сказать, что, судя по окровавленным кончикам пальцев, Лиам вытащил пулю. Благо, та была одна, если бы пуль пустили несколько, то дырок в теле с слабыми физическими возможностями Уильяма было б много больше. Крови становилось всё обильней и обильней, костюм математика пропитался ей почти полностью. У Шерлока не оставалось другого выхода, кроме как временно силой сжать поля раны. Он резким движением задрал пиджак, жилет и рубашку Мориарти одним разом, оголяя рваную рану на бледной коже. — Держи, — велел Шерлок отдавая края одежды в руки Уильяма, который смотрел на него с бусинками вместо зрачков в глазах. Из его носа потекла тонкая струйка крови, наверняка из-за низкого давления. — Зачем, кстати, вы пожаловали ко мне с оружием? — спросил Мориарти, тяжело дыша от прикосновений Холмса. Шерлок в это время старательно не давал заразе попасть в кровь блондина, одновременно пытаясь думать, что делать в такой ситуации. Детектив поднял голову. — Для подстраховки и собственного алиби. — Ясно, — тихо произнёс Уильям, вновь корчась от резкой боли. — Лиам, ты нормальный или нет? — ни с того ни с сего полюбопытствовал Шерлок. Мориарти приподнял брови. От странного вопроса в голове всё перемешалось. Зачем Шерлок это спросил? Какие цели он преследовал? И почему, чёрт возьми, Уильям Джеймс Мориарти ищет везде подвох и скрытый смысл?! — Не уверен, — пробормотал он. Холмс выпрямился и критически осмотрел соперника, всё ещё сидя на корточках. Слёзы всё ещё лились из глаз, измятый костюм, окровавленные манжеты. Плохо. Стало быть, нужно поразмыслить, куда спрятать математика: либо к себе домой, в свою комнату, в кою идти Лиам откажется сразу, либо тащить телесо до поместья, при этом находясь в районе, полным полицейскими. Думаю, ответ очевиден, и нет, третьего варианта не дано, а оставлять здесь полумертвого Лиама — так себе идейка. Выживет ещё. — Снимай. Светлые брови взлетели выше блондинистой чёлки, зрачки уменьшились, его губы задрожали. Шерлок в удивлении приподнял одну бровь. Не штаны же снять просил. Пиджак вроде… — Лиам, чёрт тебя дери, какого хрена ты смотришь на меня, как на насильника?! Я ж тебя трогать не собираюсь! — Сами смотрите похотливым взглядом на мой торс. У меня больше нет оправданий, — заикаясь, признался Мориарти. — Чего?! — А-а-а, понесите меня, мистер Холмс, ходить самому больно, — через силу ухмыльнулся математик, слепо во тьме пытаясь не выдать волнения. Шерлок потупил взгляд: зачем он попросил это? Но кровь могла получить заражение пылью и грязью, так что нужно было скорее отнести Лиама домой. Хотя… Да хоть куда, если честно. Холмса сейчас не волновало, как выглядит, он просто стащил с Мориарти кофейный пиджак и обернул им талию блондина, крепко завязав рукава. Таким образом это должно было приостановить обильные потери крови. Мужчина услышал уйму тихого ворчания и стонов, адресованных боли. На ватных ногах детектив поднялся, опираясь на кирпичную стену и аккуратно приподнял математика за собой. Уильям обвил ледяными руками шею Холмса, Шерлок поднял его над землёй, взяв под колени и талию, снова заслышав агрессивное шипение. — Понежнее можно? — Мы не при тех обстоятельствах, чтобы спрашивать подобные вещи, — томно заметил Шерлок. Пистолет пришлось убрать в потайной кармашек в пиджаке, а трость, чёртову трость, без которой этот, прости Господи, наивный идиот, не выходит в свет, пришлось держать самому виновнику. «Мне его тащить до поместья?» — подумал Шерлок, поняв, что Лиам далеко не перышко, а он — не Атлас*. — Вы несёте меня домой? — тихо задал вопрос Мориарти. Он тяжело дышал в районе солнечного сплетения шеи Холмса. Ледяные кончики пальцев сквозь тонкую ткань рубашки разливались неприятным током по позвоночнику. Шерлок сделал странное лицо. Вроде того, как на тебя обычно смотрит учитель, а ты задав глупый вопрос, хлопаешь глазками. Ему и так было тяжело нести эту прекрасную «даму», нужно ведь было ещё смотреть по сторонам, нет ли поблизости ярдовцев. Он раздражённо кивнул. — Мориарти, — грозно начал закипать детектив.– я тебя сейчас в Темзу сброшу и в ладошки ещё похлопаю. Молчи, мать твою, и так возраст берет своё. Нельзя сказать, что он шел медленно: он шел даже очень быстро для человека, который несёт другого человека. Преодолев несколько пустых (что максимально странно) улиц и пару десятков домов, детектив со своей «ношей» всё ж таки добрался до логова «криминального лорда». Аккуратное поместье с замысловатым заборчиком и дорожками нескончаемого гравия встретило гостей своим величественно-гордым видом. Зайдя за ворота, обратного пути уже не стоило ждать. Сам вляпался, теперь распутывай. Шерлок пару раз оглянулся: тишь. Ни единой живой души, ни звука — гробовая тишина. Разумеется, любой бы человек, пребывавший сейчас бы на месте Холмса запаниковал бы, но не он, не Шерлок, мать его, Холмс. Он лишь сильнее прижал к себе математика, вдыхая его запах. Интересный факт: Уильям пах старыми книгами, сигаретной дымкой и крепким цейлонским чаем. Непривычно для Холмса, который целыми днями нюхает лишь труды своих экспериментов. — Заходите через черный ход. Если зайти с парадного — Льюис наверняка заметит, — предупредил Лиам, откинув голову назад. Подниматься по лестнице с кряхтящим соперником было той ещё морокой, а избавится от этого Шерлок решил весьма специфично. Минуя одну мраморную ступень за другой, они не спеша поднимались по лестнице, пока не вышли на площадку второго этажа. Оттуда вёл длинный коридор, в котором обнаружилось четыре комнаты, прикрытые дубовыми дверьми. Уильям тяжело вздохнул и всхлипнул, смахивая болезненные слёзы с пыльных щёк. Шерлок не мог не заметить этого действия, а поэтому томно проговорил: — Не так уж и больно всё-таки. Тем более, чтобы плакал взрослый человек. Да ещё и ты, — Холмс, до этого времени несший под руки консультанта, лишь удобнее накинул его руку к своему плечу. Слёзы не отступали, кровь тоже. Ему, кажется, действительно было очень больно. Мориарти сжал зубы и зажмурил глаза, а после бессильно склонил голову вперёд. Они успели добраться до первой комнаты, кою Лиам окрестил ванной. Детектив второй раз критически осмотрел блондина. Пыль, грязь, кровь и… Что это? Руки Уильяма, до этого болтавшиеся по бокам, были изранены. Из некоторых царапин до сих пор шла кровь. Может, он подрался? Или его побили? А может, он сам себе их?.. Нет. Точно нет, Лиам не из тех, кто будет намеренно причинять себе вред. В любом случае, Мориарти по-хорошему нужно было бы помыть. Хотя бы обтереть влажным полотенцем. Шерлок насильно затащил рвавшегося на волю математика в ванну и стал, как бы иронично это не звучало, раздевать своего потенциального конкурента. Да. Именно так. Сначала, разумеется, никто добровольно ему не давался, ну а потом, когда силы-то иссякли, просто напросто стали беззлобно бухтеть и хватать за запястья. Шерлок резво расстегнул Уиллу рубашку, пуговицы которой в области солнечного сплетения уже не использовались по назначению. Отбросил развязанный пиджак к резным ножкам ванны. Но к низу прикасаться не стал. Не хватало ещё чтобы Мориарти начал орать, что его домогаются, хотя, даже если бы это было правдой, как раз Мориарти и не орал бы. Кстати о нём. Видок у него был так себе, если быть честным. Он уже был бледен, как смерть, и крови достаточно потерял. Дрожь в всем теле никуда не исчезла, а лишь накатила с новой силой, руки также оставались мертвенно-холодными. Одними тонкими пальцами Шерлок включил воду из позолоченного кранчика. А Лиам, сделав ещё пару охов-вздохов, опустился на бортик ванны, ожидая, пока наберётся вода. Шерлок присел рядышком. — И что же побудило тебя на такую заботу обо мне? — запинаясь, спросил Мориарти. Он слегка повернул изящную шею без единого изъяна. Бледность кожи его плечей так пленила испортить её, аккуратные, будто специально вырезанные из мрамора руки упёрлись в бортик ванны, идеальный торс, длинные стройные ноги в кофейных брюках, тонкие, такие же продолговатые пальцы, с силой сжимавшие ванну… Всё это — по обыкновению просто Лиам. Так вот, чёрт возьми, идеальный Лиам. — Шерлок, ты меня слушаешь? Земля вызывает Шерлока Холмса, приём-приём! Тц-с-с!..– скривился Мориарти, который хотел дотронуться до плеча синеволосого оппонента, но схлопотал резкую боль и тонкую струйку крови, лившейся из, теперь открытой, раны. Полеты в облаках и мечты о несбывшихся желаниях прекратились, а просветлённый мозг Холмса смекнул, что Уильям точно умрёт от потери крови. — Эй-эй, слышу я всё, но сиди и не двигайся! Рана же… Открылась.– мрачно закончил детектив. Он сделал лицо матери при виде невинного тебя, матери, которая знает, что ты накосячил, но ждёт твоего признания. Мориарти нервно ухмыльнулся. — Вода набралась. Шерлок вздрогнул, повернул голову, наклонил её и удивился. Действительно, но как же она так быстро набралась?.. Математик замялся. Отвёл ранее смотрящие в душу глаза в сторону. «А, точно! Ему же нужно переодеться! Ну право слово, как дети маленькие… И чего я там не видел?..» — возмущённо подумал Холмс, всё же отворачиваясь от раздевающегося профессора. Послышался всплеск воды и характерное бульканье пузырьков. — Черт, Уильям, нельзя, чтобы мыло попало в рану! — начал было ругаться детектив, но прекратил это дело, когда увидел милую моську с поджатыми губами и хлопающимися глазками. Не криминальный лорд, а пуська красноглазая. Да, Уилл взаправду набрал полную пены ванную и по плечи погрузился в неё. Даже кончики блондинистых волос намокли в вечеринке мыла и пены. — Мистер Холмс, можете помыть меня? Если вас так волнует рана, то мне абсолютно точно не щиплет попадание в неё мыла, — проговорил Мориарти. Он обратил кровавые очи на собеседника, который готов был умереть от зашквара милоты во взгляде этого мужчины. — Конечно, сейчас… Только потом Холмс понял, на что собственно ответил согласием. Закатав рукава, он принялся водить губкой по бледной спине без единого изъяна. И вроде всё ничего, но звуки, которые издавал обладатель изящной спины, были… Мягко говоря… Немного как бы не такими, какими должны быть. И вроде обычный ах-ох-вдох, но мурашки по телу Холмса сразу начинали мировой марафон по бегу. Выступал и благородный румянец, конечно, списанный на духоту в комнате. Детектив запустил все пять пальцев в блондинистые волосы, на что Уилл ответил расслабленным урчанием. Ну точно кошак. Злюще-гениальный кошак. Но, как гласила китайская мудрость, всему хорошему настаёт конец. И запредельному спокойствию Шерлока в момент мытья своего заклятого врага (нет) тоже настала пора кончины. Уильям начал подниматься из ванны. Конечно же Холмс отвернулся, бога ради, ходи-не переходи нагишом по своему дому сколько влезет!.. К счастью, Лиам был настолько уставшим, что, пока Шерлок перевязывал его рану эластичным бинтом, математик почти уснул. Видимо, даремские будни профессора взяли своё. С чего вдруг такие выводы? Да просто у Шерлока уши во все стороны имеются. Услышал однажды от миловидного очкарика с похожим на Уильяма внешним видом (это, оказывается, как он и предполагал, был его брат), что Лиама так выматывают занятия в Дареме, что бедняжка без задних ног спит. Ну, наверное. А может быть, это планировка очередного грандиозного плана, ведь зачем гению учить детей? Для этого есть идиоты, которым нужны деньги, вот и все дела. Мориарти приподнял одно веко и открыл глаз. — Шерли, спасибо большое… — Эй, что ещё за «Шерли»?! — возмутился детектив, сидя рядом с лежащим математиком на огромной, укутанной красным пледом кровати. Синеволосый складывал бинты, мази и скобы назад в аптечку. — Ты так мило реагируешь…– зевнул Лиам. В этом зевке Шерлок заподозрил притворство. Что-то определенно будет. — Скажи, почему ты спас меня? Я ведь спокойно мог умереть от потери или заражения крови, — Уильям поднял на Холмса затравленные глаза. Он сидел в кровати, оперевшись спиной на подушки и сложив руки на предполагаемом месте, где находился живот. Шерлок любезно одел профессора в законную пижаму, причём ничего больше не было. — Я спас тебя потому, что ты эту кашу заварил — тебе её и расхлёбывать. Не я же сделал Лондон преступной столицей. — Но и не я! — горячо возразил Мориарти. –Это сделали лю- — Да-да, дрянные аристократы, помню я всё, но палишься из них-то ты один, не находишь? — спросил Шерлок, намереваясь встать с кровати, но его ловко удерживают за запястье. — Может и так, но как бы иначе меня запомнили? Я не совершаю чистое зло, я совершаю зло ради справедливости и порядка в мире, пусть и страдаю от этого не только я, но вся моя семья…- пробормотал Мориарти, грустно поникнув головой. Да, в этих словах был смысл, но Шерлок слишком устал, чтобы искать его. Тонкая рука всё ещё удерживала за запястье. Такое… Спокойное чувство разлилось в этот момент в груди Холмса. Как будто он — герой, спасший человека от неминуемой гибели. Как будто он нужен кому-то… Как будто… — Видно не судьба мне звать тебя «Шерли», хотя я так надеялся!.. Что же, ближе к делу. Ты выдашь меня полиции? — уточнил Мориарти. Лицо вдруг сделалось серьёзное, но глаза смотрели с точностью до наоборот. В глазах читалась насмешка. Ирония, по которой у главного героя не будет выбора. В яблочко, Лиам, в яблочко. — Ego sum interested in vobis. Сможешь перевести? — осведомился детектив, присаживаясь на место, сидевшем на нём с минуту назад. — Я заинтересован в вас, не так ли? — чуть улыбнулся Мориарти. Он прекрасно владел латынью, хотя уже сейчас этот язык считался мёртвым. Шерлок был удивлен. — Абсолютно верно. — То есть, вы спасли меня поскольку понимали, что без меня вам будет скучно? Я ведь прав? Поправьте меня если что, мистер Холмс, — наклонил голову профессор. Шерлок был не просто удивлен, он был в шоке. Что добивается чёртов Мориарти своими манипуляциями?.. — Может и так. — Весьма эгоистично. — Не тебе меня отчитывать. Уильям мило улыбнулся, но вдруг в глазах его пробилась нотка страха. Он моментально согнулся от боли, упёршись головой в колени. Холмс не на шутку начал задумываться о вызове лекаря, путь рана и не смертельная и даже несерьёзная. — П-принеси в-воды, пожалуйст-та…– донеслась тихая мольба. Детектив резко подскочил на месте и рванул к столику у окна, на которым ранее он заметил графин, так кстати, полным воды. Стакана не нашлось, пришлось поить Лиама буквально из горлышка. Его кадык чуть подрагивал при сглатывании, а руки пытались за что-то схватиться, за что потом были сжаты одной рукой Холмса. Второй он держал графин. Мориарти заметно полегчало, наверняка боль угасла. Из уголка нижней губы стекала бусинка воды, да так соблазнительно, что Шерлок не удержался и смахнул её. Кончиком пальца свободной руки. Мориарти взглянул на детектива свои очень странным взглядом, опустив очи на противоположные. — Можно?..- шепотом спросил Холмс, приближаясь к лицу математика. Уильям согласно кивнул и устроился поудобнее, наклонив голову чуть в сторону. — Валяйте. А детективу-то два раза повторять не надо. Быстро расставив руки по бокам Лиама, он соприкоснулся своими губами с его. Жаркий поцелуй в одного продолжался бы ещё довольно долго, но Мориарти соизволил на него ответить. Неумело, конечно, Шерлок даже посмеиваться начал было, пока его не ткнули под бок. — Айщ, за что? — хныкал мужчина. Тишина и обидевшийся Лиам. Вдруг со стороны коридора послышался шорох. Вроде комната брата Уилла находилась этажом выше, разве не так? Да и они негромко разговаривали… Во всяком случае Шерлока спихнули с крови на пол, где его зачёт габаритов постели не было видно. Уильям шикнул в его сторону и убрал пряди, лезшие на глаза. Следы их связи в виде припухших губ скрыть тоже удалось благодаря полутьме в маленькой комнате. — Уильям, я слышал грохот. Что-то случилось? — открылась дверь, и на пороге появился сонный Льюис. «Чертов графин…» — проклинал неповинный сосуд детектив, лёжа на весьма уютном ковре. Рядом валялось разбитое стекло в луже воды. — Да я графин нечаянно разбил. Воды выпить захотелось…– протянул Мориарти, улыбаясь и сияя изнутри. Льюиса это не удивило. Возможно, неуклюжесть Лиама не была великой новостью для его брата. — Как дело прошло? Встретился с ней? — полюбопытствовал Льюис. — Нет, она даже не пришла, — коротко ответил Уилл. Он сделал пару жестов в сторону брата, невидимых Шерлоку, но понятных им обоим. — Что же… Тогда отдыхай. Если что-то понадобится, зов- — Льюис, всё действительно хорошо, — уверил зачем-то Уильям. Хлопнула дверь, и в комнате воцарилась снова тишина. Профессор облегчённо выдохнул, откинувшись на подушки. — Мистер Холмс, вы должны мне как минимум новый графин. — А можно я искуплю вину немного по-другому? Денег нынче не имеется…– небрежно бросил детектив встав. А вскоре они снова уже горячо целовались. Явно не устраивала Шерлока перспектива данного развития событий. Он был из тех, кто подгонял сценарий под себя. Но и Мориарти был такой, только вот всё это испарилось, будто и не было вовсе. Блондин поддавался всем без исключения ласкам детектива. Выгибался навстречу, позволял оставить метки… Позволял целовать себя, где вздумается этому чудику. Словом, в постели Мориарти значительно отличался от дневного себя со всей его маской гениальности. А после всего этого сжимался в комок, свернувшись под одеялом. А Холмс сгребал профессора в объятия и долго ещё смеялся, что пуля в ребрах Лиама стала причиной их совместного времяпровождения. Утром в газетах появилась статья об инциденте с Мориарти. Про Скотланд-Ярд, про пулю и нераскрытое дело великого детектива. Уильям даже не кривился от боли. Он просто шёл как обычно со своей верной тростью и братом. Только костюм на нем был другой. Более тёмный и плотный, но ни следа, ни даже намёка на простреленные рёбра, хотя, как потом Лиам ему рассказывал, пуля лишь кожу задела, оставшись меж ней и костями, вот почему в итоге рана, от которой он чуть не умер, оказалась простой царапиной с углублением, вроде дырки от расковыренной болячки. М-да, эти двое действительно чудики. Гениев даже пытаться понять не стоит, ведь они могут оказаться полными идиотами.