Убери свои грязные руки!

      Рыжий очнулся в тёмном помещении похожем на подвал, ну как похожем, это и был подвал. Рот рыжему заткнули какой-то тряпкой. Парень попробовал пошевелиться: что-то загремело сверху. Он поднял голову и осознал что его руки были прикованы цепями к потолку. Также он осознал что на нём нет плаща и его любимой шляпы. Напрягая едва соображавшую голову рыжий вспомнил как кто-то подкрался сзади, ему чем-то заткнули нос и рот, а дальше темнота... — Чуя, ну как можно было, один из исполнителей комитета Портовой мафии попал чёрти куда! Как вообще до такой жизни докатился?! — беззвучно корил себя Чуя за промашку. Самое страшное в этой ситуации было то, что он не знал: придут ли за ним?       За дверью зазвучали шаги, и со скрипом открылась дверь. Свет падавший из коридора обрисовывал силуэт мужчины в шапке, валенках и плаще с опушкой. — О, сам Чуя Накахара к нам пожаловал, — заговорил мужчина заставляя Чую распахнуть глаза от ужаса и учащённо дышать. Без сомнения — это Фёдор Достоевский. — Ну что ж, — Фёдор прошёл в подвал и зажёг свечи — Тебя наверное интересует вопрос: зачем я тебя похитил? О, это очень просто — Достоевский остановился напротив Чуи — Ты послужишь приманкой для Дазая, а заодно, моей игрушкой.       Вдруг Достоевский вцепился пальцами Чуе в подбородок и откинул его голову назад поглаживая пальцами его нежную шею, а другой рукой расстёгивая пуговицы рубашки рыжего. Сердце Чуи пропустило удар: Достоевский собирается его изнасиловать?! Фёдор забрался кистью под его рубашку. Он водил пальцами по рёбрам щекоча рыжего. Чуя боялся щекотки, но эта щекотка была ему неприятна и унизительна. Накахара дёргался, стараясь сбросить руку Достоевского. — Не хочешь по хорошему... — пробормотал Фёдор. Схватив Накахару за щёки он наклонил его голову открывая шею. Чуя замычал, а Достоевский слегка ухмыльнувшись вцепился зубами ему в кожу. Рыжий задёргался и замычал от боли. Вдруг в голове эспера всплыло лицо Дазая. Рыжий вспомнил как шатен целовал его, это было слегка грубо, но всё же лучше, чем сейчас. Застучали шаги по ступенькам лестницы. Федя обернулся. — О, сам Дазай Осаму, пришёл спасать возлюбленного? Дазай не ответил, а лишь буравил Достоевского взглядом. — Жаль, что ты пришёл так рано, я хотел поразвлекаться с твоим любимым. Почему любимым?! — Чуя недоумевал, — Что за фокусы, Достоевский?! — Смотри, синяки на теле это же так красиво... — протянул Фёдор нажав пальцами на грудную клетку рыжего и оставляя синяк. Чуя зашипел от боли. — Что ж, Осаму, если ты ничего не предпринимаешь, значит Чуя уже тебе не нужен, — Достоевский схватил за шею Накахару. — Это конец, — рыжий закрыл глаза. — Преступление и наказание!       Ничего не произошло. Чуя ожидал, что невидимые ножи перережут ему горло. Он решился открыть глаза. Достоевский всё ещё держал его за шею, но его, словно нашкодившего ребёнка держал за ухо Дазай. — Убери от него свои грязные руки, — прорычал Дазай.       Потянув с силой в сторону Федю, Осаму заставил того отпустить шею рыжего. Эспер растерялся и получив пинка от Осаму вылетел впереди собственного визга и подвала. Вытащив из кармана ключи Дазай освободил Чую, тот упал ему на руки и отключился.       Чуя пришёл в себя и осознал, что лежит на чем-то мягком. Эспер открыл глаза и его ослепило солнце. Он лежал на кровати в небольшой комнате, светлые обои, стол из тёмного дерева, такого же цвета платяной шкаф, на подоконнике сидел Дазай и смотрел в окно. Чуя приподнялся на локтях. Услышав шорох, он повернул голову и взглянул на Накахару. — Ты почему ушёл на задание и мне не сказал, я тебя обыскался, а если бы он убил тебя?! — Дазай возмущался буравя рыжего взглядом. Чуя не отвечал, да и что ему было ответить? Вздохнув, Дазай слез с подоконника и сел на кровать рядом. — Ложись, я тебе чай принесу, — сказал Осаму голосом не терпящим возражений и Чуя откинулся на подушку. Накахара впервые за долгое время почувствовал себя плохо, одиноко. Хотелось объятий, того, что ему не хватало. Чуя закинул руки за голову. — Спасибо, Осаму, выручил, — подумал Чуя. В последнее время Дазай занимал всё место в голове вытясняя другие мысли. На кухне шипел чайник и под шипения Чуя задремал. — Накахара- кун, теперь вы будете жить с Дазай-саном, — заявил Огай позвав этих двоих в кабинет. — Я не хочу! — А тебя никто не спрашивает, — отрезал Дазай.

***

— Люблю тебя, — шептал Дазай опаляя рыжему шею дыханием. — А я тебя нет.       Кто-то легко коснулся его губ, нежно погладил по плечу и стал перебирать волосы. Рыжий открыл глаза и сообразил, что это не сон. Осаму перебирал его волосы нежно целуя Чую в шею. — Дазай, — Накахара обхватил его шею руками. — Да? — Осаму оторвался от его шеи и взглянул рыжему в глаза. — Поцелуй как тогда... — Конечно, любимый. Дазай провёл языком от ключицы до подбородка слегка прикусывая кожу и заставляя Чую слегка постанывать. — А кто-то говорил что не любит меня, — прошептал Осаму. — Беру свои слова обратно, я люблю тебя, скумбрия! Мори шипперски взглянул на дверь откуда доносились стоны. — Так и знал, что они признаются, Элис, где попкорн?