«Голову с плеч!»

***

       Она привыкла сносить головы людям, но никогда бы не подумала, что голову снесёт у неё. Каждый раз крича любимое: «Головы с плеч!», она даже не думала о том, как это может больно. Конечно, её голову снёс совсем не топор палача, не стальной клинок. Её большую голову снесло кое-что похуже. И этим кое-чем была странная симпатия к бравному воину, к этой заносчивой девчонке из другого мира, к Алисе. В их первую встречу Алиса была малюткой. Противной, шаловливой, но по-своему милой. Девочка нашла способ сделать белоснежные розы алыми, будто кровь, такими, какими их любит Ирацибета. И так старательно, так усердно красила каждый лепесток, не пропуская ни щели. Высунув язычок и ни капли не смущаясь ужасающего взгляда королевы, что возвышалась рядом, скептически скрестив руки и нетерпеливо притопывая ногой. Её раздражало всё маленькое и красивое. А у этой Алисы, словно назло, была красивая аккуратная головка с венцом золотистых волос. Не девочка, а ангел. Ещё тогда Ирацибета поняла, что у этого ангела крылья сделаны из стали. Что этому ангелу суждено её сразить. В их вторую встречу Алиса была значительно больше. Надо сказать, она была огромной. И королева бы не узнала её, если бы не её манера общения. Всегда такая вежливая, но острая на язычок. А эта улыбка, что похожа на закат весенним вечером? Врала она, конечно, хорошо. Безусловно. Но ей было можно, а вот кролика захотелось пнуть. «Ам». Как нелепо. Мог бы хоть придумать что-нибудь более естественное. Когда королева увидела Алису, стоящей голой за кустом роз, ей захотелось, чтобы девушка вышла к ней прямо так. Чтобы только кроваво-красные лепестки лежали на некоторых участках нежной девичьей кожи. Но рядом были подданные. А женщине совсем не хотелось, чтобы её Алису видел обнажённой кто-то ещё, а потому приказала сшить платье. На него ушло много ткани, но для Алисы не было жалко ничего. Ирацибета не стыдилась своих мыслей. Она их боялась. Голову сносило при каждом взгляде на плечи и ключицы Алисы. И это было глупо. Ужасно. Неприемлемо. Полюбить своего врага? Чушь и клише. Королева наивно, словно она была той девочкой, которую подставила родная сестра, надеялась на то, что девушка захочет остаться рядом с ней, в этом дворце. Но испуганный взгляд серых глаз и нервно сжатые руки Алисы говорили о желании девушки уйти подальше от этого места. Она пришла сюда не к королеве, а к Шляпнику. От этого на чёрной душе становилось вдвойне горько. Алиса по-прежнему играла роль девчушки из Амбриджа, а Ирацибета активно подыгрывала ей, понимая, что совершает огромную ошибку. Алису надо было выгнать ещё тогда, когда увидела. Но королева не смогла. Жестокость порождает жестокость, а делать ангела жестоким не хотелось. Хотя она прекрасно знала о пророчестве. Но то, что она была Красной Королевой совсем не означало, что у неё нет иных чувств, кроме презрения, гнева и желания мести. Сказать по правде, она всегда хотела любви. Родители ценили больше Мирану. Особенно после случая с головой. Они даже не подумали о том, что виновата Мирана. Она испортила ей всю жизнь. Лицемерная тварь. Она и справиться с Бармаглотом не может. Вместо этого, конечно, легче отправить на верную смерть милую девочку из другого мира. Хотя Алиса не умрёт. Слишком везучая, чтобы умереть. Слишком Алиса, чтобы не победить. Узнав о том, что валет приставал к её Алисе, королева захотела его растерзать. Особенно когда он начал елозить и пытаться выставить виноватой несчастную девочку. Он, в отличие от Алисы, врал из рук вон плохо. Но нужно было сохранять маску неразумной и жестокой Красной Королевы. «Голову с плеч!» — таковыми были её слова. Нет Алисы — нет проблем. Пускай женщина и знала, что Алиса сбежит. Не может не сбежать. Это же Алиса. Но известие о том, что девчонка сбежала совсем не облегчило и не обрадовало Ирацибету, и даже не разозлило. Её это расстроило. Срывалась она, конечно, на валете. Била за каждый ответ, зная, что с каждым ударом его ненависть становится всё больше. Била и представляла, как бьёт Алису. Этого ангела с кинжалами вместо перьев в крыльях. Плевать. Ей совсем плевать на этого червя, который добился всего благодаря лести. Их третья встреча произошла в Бравный день. Алиса вышла к ней в доспехах, с невозмутимым взглядом и развевающимися на ветру волосами. Лишь нервно сжимающие меч руки выдавали её волнение. — Здравствуй, Ам, — это звучит максимально небрежно. За столько лет скрывать свои истинные чувства стало легче лёгкого. Девушка будто бы хочет ответить иль опустить глаза в пол, но твёрдо смотрит в лицо ненавистной королевы. Бедный ребёнок. Всё происходит чертовски быстро. Ирацибета не знает, за кого волноваться больше: за свою Алису, что упрямо поднималась на руины дворца или дракона, чья шея сегодня должна встретиться с остриём Вострого меча. Хотелось закричать и остановить это безумие прямо сейчас. Когда голова любимого питомца скатилась ровно к ногам Красной Королевы, она замерла. Всё тело, казалось, стало камнем. Тишина, неожиданно повисшая на поле боя, звенела в ушах. Не было ветра, не было солнца. Было её поражение и победа Алисы. Подняв голову, она губами беззвучно проговорила: «Поздравляю, Алиса». И была удивлена, поймав её взгляд. Когда женщину уводили в ссылку, в мыслях были только слова, которые Алиса прошептала ей: «Мы ещё встретимся, моя королева». Иногда голову с плеч сносит не только топор палача. Иногда это бывает любовь. В их четвёртую встречу Алиса поцелует её.