Синий лед — Красный жар

— Синий чай с тапиокой¹, молоком и льдом. Когда Мунаката Рейши сделал заказ, владелец заведения поднял на него взгляд и замер в оцепенении, забыв, как дышать. Реакции не последовало даже спустя некоторое время молчаливого ожидания, и только после того, как клиент вопросительно склонил голову набок, мужчина встрепенулся с восклицанием: «Ох, конечно, я мигом!». Мунаката сделал шаг в сторону, уступая место другим покупателям. Никто не подошел. Полукругом метрах в двух от него столпились люди, не отрывая от него глаз. «Рейши-сан». «Серьезно?». Мунаката решил изменить свое расписание, наткнувшись на небольшой пост-впечатление в сети Instagram. Недавно открывшееся в Шизуме заведение из популярной сети магазинов, специализирующихся на продаже молочного чая с тапиокой, успело стать горячей темой для обсуждений. Он подумывал заглянуть сюда ненадолго, чтобы потом рассказать об этом месте в собственном новостном шоу, но у него и в мыслях не было смущать посетителей магазина. — Спасибо за ожидание! Ваш синий молочный чай с тапиокой и льдом. — Спасибо. — Вы ведь Мунаката Рейши, верно? Я ваш фанат! Не откажетесь дать мне автограф? Можно было бы сказать, что сейчас речь идет о его личной жизни. Стоило отказаться, пока толпа вокруг не накинулась на него. Но это бы расстроило его фанатов. Для него это было делом чести. Мунаката Рейши — Король Айдолов, тот, на кого равняются люди. — Где мне расписаться? Встретившись взглядом с продавцом, показавшим на низ своего фартука, он взял в руки его край, после чего сразу направился к выходу. — А? Ах! Очень быстро растерянность в голосе продавца сменилась изумлением. Автограф Мунакаты Рейши голубым узором проявился на ткани. Мунаката Рейши был способен завершить свою роспись за 0,5 секунды. Искусство письма синтоистских жрецов, при котором не видно, как наносится текст, произошло от широко распространенной техники владения мечом. — Спасибо! Когда он направился к выходу, толпа расступилась перед ним, как Красное море перед Моисеем. Ни оклика, ни попытки пойти следом. Все потому, что аура Короля Айдолов не привлекает фанатов, не преданных ему всем сердцем. Он вышел из магазина и, спускаясь по ступеням, отпил немного из своего стакана. Сладкий освежающий вкус молочного чая и упругая текстура шариков тапиоки смешались во рту. Мунаката спокойно отметил про себя, что сочетание «вкусного» и «веселого» очевидно и являлось секретом популярности этого напитка. Неожиданно шаги его замерли. В конце улицы виднелся плакат с огромной копией журнальной обложки, для которой он не так давно позировал в качестве модели. Но дело было скорее в том, с кем вместе он был на ней запечатлен, нежели в самой фотографии. Красный Король Айдолов, Суо Микото. Журнал, на котором недавно вернувшиеся из Соединенных Штатов Суо и Мунаката появились вместе, был распродан в мгновение ока, и это было естественным явлением, ведь они — Короли Айдолов, люди, обладающие исключительной популярностью и разделяющие этот пьедестал. Мунаката обратил внимание на мужчину, что остановился прямо напротив плаката. — Суо... Стоило ему назвать это имя, и тот обернулся, неприязненно щуря глаза. В свою очередь Мунаката скривил в задумчивости губы, пытаясь понять, что его смущало в чужом внешнем виде. Это была не зажженная сигарета, а красная трубочка, торчавшая из стакана с ярко-красным молочным чаем с тапиокой. Будто подражая фотографии, Мунаката поравнялся с мужчиной. Конечно, он был не в восторге от такого общества, но его заинтересовал напиток, совершенно не вязавшийся с образом Суо. — Что это? — Горячий молочный чай с тапиокой. — Он содержит алкоголь? — Без понятия. Суо нахмурил брови, приподняв стакан. — Анна хотела попробовать его, потому что он особенный. — А. И заодно ты позволил ей побыть президентом агентства? После того, как Суо Микото покинул должность президента “Homura Entertainment Office”, двенадцатилетняя Кушина Анна заняла его место. Причина была просто потрясающей: «Достало», — и Мунаката не мог думать о ней без сарказма. — Впрочем, я скоро вернусь. — ... — До тех пор посмотрю, как она будет справляться. С этими словами Суо сделал глоток молочного чая. Потягивая рядом свой напиток, Мунаката посмотрел на плакат. Ему не нравился Суо. Для него, как для человека, стремящегося к идеалу айдола, тот был слишком разрушительным. И одно лишь принятие этого для Мунакаты равнялось отрицанию самой сути понятия «айдол». Однако... — Но когда ты на самом деле намерен вернуться? — Не знаю. А тебе так хочется, чтобы я вернулся? Мунаката усмехнулся на этот небрежный вопрос и поправил очки. — Еще чего. Но правда в том, что без тебя сцене айдолов будет недоставать огонька. В глазах Суо отразилось изумление. Глядя прямо в них, Мунаката добавил: — Им не превзойти тебя без тебя. — Раз ты так говоришь. Удивленно бормоча, тот развернулся, чтобы уйти. Кушина Анна все это время с тревогой наблюдала за ними со стороны. Двинувшись с места, Суо бросил напоследок, не оборачиваясь: — И ты один из них. Так что дождись меня. — Жду, нет, с нетерпением ожидаю. Допивая свой молочный чай, Мунаката смотрел в спину уходящему Суо. И лишь спустя пару мгновений он понял, что улыбается.