like a disney movie

Самым ужасным в работе в парке аттракционов – исключая, конечно, кучу грязи и странных типов, видимо, поставивших себе цель достать тебя да посильнее – было то, как просто тебя могут заменить. Для подростка найти себе работу на лето – раз плюнуть. Так что, когда по воле небес в середине жаркого лета Кёнсу простыл, он понял, что выбора у него особо нет, и на работу всё равно идти придётся. Он работал в магазине подарков и сладостей, где сладкое обычно покупали совсем маленькие, но самые важные клиенты, а бесформенные футболки с логотипом их парка пачками скупались как взрослыми, так и стариками. Да, работа была отнюдь не идеальная, однако это был чудесный способ убить время, причём с небольшим бонусом в виде карманных денег, ибо Кёнсу не сильно стремился к заработку во время учебного года. Его несчастная нервная система не выдержала бы сумасшествия в колледже вкупе с истерией, которая по-любому творилась бы на работе. Кёнсу нравилось представлять эту работу, как маленькую, но очень важную ступеньку на карьерной лестнице. И пусть это было не самое лучшее место, получение опыта ведь никто не отменял. И сегодня день был тоже не из лучших, если уж начистоту. Солнце издевательски грело нос, а Кёнсу должен был тухнуть, стоя за прилавком. Да ещё и будучи простуженным. Горло нещадно саднило, а утром Кёнсу умудрился ещё и голос потерять. После скучной игры в шарады с Лу Ханем, его другом и сослуживцем, тот, наконец, понял, что Кёнсу говорить попросту не может. И начал весело смеяться над его плачевным положением. Сам Кёнсу вообще-то ничего особо смешного в этом во всём не находил, но сказать ничего всё равно был не в состоянии. А Лу Хань вдруг воскликнул, что он теперь, как Ариэль из Русалочки, и «не волнуйся, Кёнсу! Я одержу победу над страшной королевой кальмаров Урсулой ради тебя!». Кёнсу улыбнулся забавной ассоциации, пытаясь прохрипеть, что Урсула вообще-то наполовину осьминог, а никакой не кальмар, но Лу Хань был слишком занят и никак не мог прекратить смеяться. В итоге Кёнсу закончил работать раньше положенного, потому что голоса как не было, так он и не появился. И вместо стояния за стойкой ему важно поручили пополнить запасы на полках и прибраться в подсобке. За это время он успел ещё раз сыграть в шарады, теперь уже с новым покупателем, и наткнуться на его странный взгляд. В конечном итоге Лу Хань стащил из склада белую доску и протянул её Кёнсу. А Бэкхён, ещё один его сослуживец, написал на ней маленькое послание покупателям своим аккуратным чётким почерком. Я не могу говорить! Злая ведьма Урсула забрала мой голос! Но я буду счастлив обслужить вас. И снова эти двое начали гаденько посмеиваться, совершенно ему не сочувствуя, а Кёнсу лишь тяжко вздохнул и продолжил работу. Ну, ладно уж, так люди хотя бы будут знать, что у него нет голоса. - Эй! И куда это мы собрались? Маленькая девочка остановилась и обернулась к своему кузену. - Но я хочу конфетку, Чонин! Ты обещал купить мне конфетку! Старший тяжко вздохнул и протянул руку, чтобы ухватить маленькую девочку за косичку. - Я ведь обещал купить тебе её, значит куплю. Я всегда держу свои обещания, именно поэтому тебе лучше никуда не убегать от меня. Девочка неохотно подошла к своему кузену, который так и стоял с протянутой рукой. Она обхватила своими маленькими пальчиками его большую ладонь, насколько это вообще было возможно, и начала настойчиво тащить его за собой. - Конфетка! – весело пропела она, ведя парня в сторону ближайшего магазина со сладостями. Смех Чонина вскоре превратился в окрик, потому что, только они зашли внутрь, маленькая ручка сестры выскользнула из его ладони, а сама девочка быстро исчезла за забитыми всяческими сладостями полками. Он медленно шёл по магазину, оглядываясь в поисках ребёнка, впрочем, не сильно стараясь. Чонин прекрасно понимал, что его упорная сестра не уйдёт отсюда без своей драгоценной конфетки. Кёнсу взглянул вниз, когда почувствовал, как кто-то дёргает его за край футболки, и улыбнулся, увидев маленькую девочку, умоляюще смотрящую на него. - Где у вас тут леденцы лежат, мистер? – спросила она. Он поднял вверх маленькую доску, которую Лу Хань ранее повесил ему на шею, улыбнулся и указал налево; там полки просто ломились от обилия леденцов всех цветов радуги. Однако сейчас девочку, видимо, больше заинтересовала его табличка, и она медленно прочитала надпись на ней вслух. Она шумно выдохнула, когда закончила читать, и снова начала яростно теребить его за край футболки. - Не волнуйтесь, мистер! Я разрушу проклятие ради вас! – протянула она Кёнсу руку. Парень удивлённо моргнул, но ладошку принял, и малышка сразу же потащила его за собой вглубь магазина. Её первой целью, к превеликому ужасу Кёнсу, стал Лу Хань. - Прошу прощения, - вежливо сказала она, пытаясь привлечь его внимание. Лу Хань тут же посмотрел на неё и ярко улыбнулся. Он всегда очень любил детей. - Привет, - проворковал он и присел рядом с девочкой на корточки. – Чем я могу тебе помочь, малышка? - Вы ведь принцесса? – прямо спросила она, и Кёнсу удивлённо распахнул глаза. Ясное дело, Лу Хань не был примером настоящего матёрого мужика, но на образец женской красоты он тоже не сильно смахивал. Лу Хань же решил подыграть, и нежно потрепал её по щекам. - Конечно же! Для тебя я буду, кем угодно! Девочка решительно подтолкнула Кёнсу вперёд, и парни удивлённо уставились друг на друга. - Значит вы должны поцеловать его! – требовательно объявила она. Кёнсу аж поперхнулся от такого заявления. Лу Хань лишь моргнул и пытливо взглянул на девочку. - И зачем же я должен это сделать? - Затем! – громко провозгласила она. – Урсула забрала его голос, и теперь ему нужен поцелуй любви, чтобы разрушить проклятие! Старший фыркнул и закусил губу, пытаясь сдержать смех, уже готовый слететь с губ, и Кёнсу тихо выдохнул. Что за день сегодня такой? Такое чувство, что все вокруг решили, что он – идеальный объект для каждой шутки. Какой бы милой и прелестной ни была эта девочка, она нарушает нежное и такое неустойчивое душевное равновесие Кёнсу, а ему это нафиг не надо. - Правда? – спокойно спросил Лу Хань, сдерживая смех. – Если так, то я прошу прощения. Не думаю, что я именно тот, кто должен сделать это. Вам стоит найти кого-нибудь другого. Он взъерошил девочке волосы перед тем как встать. Кёнсу взглянул на него, а тот в ответ лишь довольно прищурился и тихо рассмеялся, поднимая вверх два больших пальца и уходя восвояси. Девочка пару секунд обдумывала поистине затруднительное положение, в которое они попали, перед тем как новый гениальный план созрел в её голове. - Ой! А может, тебе тоже нужен принц? Пусть ты и мальчик, всё равно, - произнесла она, явно гордясь собой. – Найдём тебе принца! Кёнсу ведь даже не смог сказать ничего против – голоса-то всё равно не было – так что он просто неохотно пошёл за ней, сгорая от стыда и желая умереть или очутиться где-нибудь на необитаемом острове, лишь бы не быть участником этого безумия. Наверное, удача просто решила слегка обойти его сегодня стороной, ибо следующим они наткнулись на Бэкхёна, который странно наблюдал за тем, как девочка таскала его по всему магазину за собой. К несчастью, взгляд Бэкхёна поймал не он, и секундой спустя Кёнсу уже тянули по направлению к стойке. - Принц! – воскликнула девчонка, указывая на Бэкхёна. – Принц! Ты похож на принца! Бэкхён засиял, как начищенный пятак. - Поторопись! Ты должен подарить ему поцелуй настоящей любви, чтобы разбить проклятье! – отчаянно сказала она, толкая Кёнсу вперёд и не обращая внимания на нелепые попытки Кёнсу сбежать. Глаза Бэкхёна озорно сверкнули, и Кёнсу совершенно это не понравилось. - Должен? - деланно удивлённо вздохнул Бэкхён, разглядывая Кёнсу, желающего только лишь одного - провалиться под землю. Бэкхён обхватил его руками за шею, притягивая ближе к себе, и сложил губы бантиком, довольно причмокивая. Кёнсу еле вырвался из его стальной хватки, отчаянно размахивая руками, и опустился на колени перед девочкой. Похлопав её по плечу, он указал на Бэкхёна и умоляюще замотал головой из стороны в сторону. - И он тоже не подходит? - спросила малышка, насупившись. "Да кто угодно, только не он", - мысленно взмолился Кёнсу, готовый на коленях просить о пощаде. Весь день люди тихо посмеивались, отводя взгляд, когда видели надпись на его табличке, но никто, понимаете, никто не принял её всерьёз! Поначалу это всё казалось Кёнсу даже забавным, однако сейчас он не на шутку испугался за своё душевное состояние и честь, мать её. - Суён! Суён! Ты где? Лучше бы тебе сейчас же подойти ко мне, иначе никакой конфеты ты не получишь, - насмешливо пропел голос за одним из стеллажей. Девочка тут же просияла, и Кёнсу на одну долю секундочки наивно предположил, что его сейчас отпустят на волю, но не тут-то было. Наоборот, хватка вокруг его ладони стала ещё сильнее. - Чонин, Чонин! Я тут, иди сюда, - протянула девочка, размахивая свободной рукой для пущей заметности. Секундой позже из-за витрины показался красивый юноша, который, заметив их, тут же двинулся в их направлении. И вот теперь Кёнсу действительно захотелось убежать и завопить, как девчонка, но кто ж ему позволит. Всё, что ему оставалось, - просто стоять на месте, смотря куда угодно, только не на быстро идущего к ним "о-господи-какой-он-шикарный" парня. Чонин приблизился и тут же подхватил девочку на руки. - Суён, я ведь сказал тебе, чтобы ты не убегала от меня вот так! Что если бы ты потерялась? - нахмурился он, строго глядя на сестру. - Прости, но у нас чрезвычайная ситуация, Чонин! Ты должен нам помочь! - пропищала Суён, пытаясь вырваться из железного захвата. Чонин опустил её на землю, боясь в ином случае свалиться туда вместе с ней, и девочка тут же бросилась к Кёнсу, хватая его за край футболки и буксируя за собой обратно. - Тебе нужно поцеловать его, - серьёзно заключила она, строго глядя на Чонина. Выражение лица Чонина буквально за долю секунды сменилось с удивлённого на испуганное, и Кёнсу решил, что сейчас впору было из неоткуда появиться Лу Ханю и засмеять его до смерти, чтобы он со спокойной душой мог провалиться под землю. - Что? - в шоке переспросил Чонин. - Прекрати донимать бедного паренька. Он протянул к ней руку, чтобы оторвать Суён, которая чуть ли не повисла на ноге Кёнсу, но та лишь изо всех сил высунула язык, ясно показывая ему, что она думает про его слова. - Нет! Ты должен! - пропищала она, да так громко, что немногие посетители магазина уже чуть ли головы не выворачивали, чтобы посмотреть, что у них троих происходит. - Злая морская колдунья Урсула украла его голос, и теперь ему нужен поцелуй любви, чтобы избавиться от страшного заклятья и вернуть себе возможность говорить! Чонин несколько минут разглядывал свою сестру, успев удивиться, когда она успела курнуть, перед тем как Кёнсу, весь красный от смущения, беспомощно указал ему на свою табличку. Прочитав слова на доске, Чонин подавил в себе желание закатить глаза и предложить сестре перестать заниматься фигней. От этого стало бы только хуже не только им троим: от разрушительной волны детского негодования пострадал бы весь магазин. - Суён, но что если я не его настоящая любовь? - принял её игру Чонин. - Но ты должен быть ею, Чонин, должен! Ты ведь мой брат! - насупилась девочка. Чонин сжал губы, опуская взгляд на маленькую кузину. Видать, он недооценил всю степень её упрямства по поводу этой эпопеи. - Суён, я не думаю, что... - Тогда отведи его на свидание! - пробормотала она, прижимаясь лицом к ноге Кёнсу. - Только так мы будем знать это точно! Пожалуйста, Чонин, ты должен разрушить заклятье! Чонин из всех сил задвинул желание вбить в её голову хоть немного здравого смысла и сказать, что это всего лишь банальная простуда. Потому что он прекрасно представлял, что ничем хорошим это не закончится. Он извиняюще посмотрел на большеглазого продавца, пытаясь не рассмеяться над вселенской скорбью, застывшей на его лице. - Ну... не хочешь выпить кофе как-нибудь, или ещё чего? Кёнсу поднял на него взгляд и тут же пожалел об этом, потому что, честное слово, он чуть не умер в страшных муках. Вряд ли в своих мечтах он мог представить, что человека буквально заставят пойти с ним на свидание. Но один лишь простой факт, что такой красавчик предложил ему выпить кофе вместе, с лихвой окупал все остальные странности. Кёнсу кивнул и одними губами пробормотал "конечно". И только тогда Суён ослабила хватку, выпуская его руку из своей, и двинулась обратно к брату. - Ну и заварила же ты кашу сегодня, - отчитал её Чонин, хмурясь, и пригрозил, что из-за этого не видать ей сегодня сладостей, как своих ушей. Что странно, сея угроза, казалось, её нисколько не расстроила, и она лишь ещё раз оглянулась на Кёнсу. - Ты ведь разрушишь заклятье, правда, Чонин? - умоляюще спросила она, дёргая за край его рубашки. Тому оставалось лишь тяжко вздохнуть, беря её за руку. - Да, конечно, разрушу. А теперь идём, пора домой, - сказал он, поспешно подталкивая её к выходу из магазина. Лу Хань с Бэкхёном, следившие за развернувшейся картиной из-за стойки, с благоговением осознали, что Кёнсу только что добился свидания с шикарным парнем, не выдавив из себя ни одного звука. И что было хуже всего - они реально этому поспособствовали сами. - Я нацеплю эту штуку на себя завтра. - Забиваю эту фиговину на завтра себе. Они сказали это одновременно и, нахмурившись, пронзили друг друга суровыми взглядами. Кёнсу предвидел завтрашнюю жестокую битву за несчастную доску. Буквально через пару дней, сразу после того, как Кёнсу выздоровел, а его голос восстановился, Чонин пригласил его на "свидание" в местную кофейню. И всё прошло не так гладко, как Кёнсу надеялся. Атмосфера была, мягко говоря, странноватая. Они никак не могли найти нормальную тему для разговора; перекидывались парой слов, прежде чем снова замолчать, смущённо отводя глаза. Кёнсу нервно крутил свою кружку в ладонях, наблюдая, как плещется по кремовым стенкам светло-коричневая жидкость. Может, ему стоило бы что-то сказать? Он краем глаза взглянул на Чонина, с упорством обречённого разглядывающего деревянную поверхность стола, и тут же отвёл взгляд. Не похоже, чтобы у того была в запасе куча тем для разговора, но Кёнсу и сам совершенно не понимал, о чём с ним можно было поговорить. - Ну... - Ну... Оба смущённо закашлялись, и Кёнсу поднял кружку, чтобы сделать глоток кофе. Он сейчас был еле тёплый, но, решив, что это - меньшая из его бед, парень, давясь, выпил по меньшей мере половину. - Вижу, твой голос вернулся, - начал Чонин. Бредовей темы, конечно, не придумаешь, но это, по крайней мере, было хоть что-то. - О. Да, точно. Вернулся, куда ж ему было деться, - промямлил Кёнсу, но тут же взял себя в руки, прочистив горло. - Это ведь была всего лишь простуда. Прости, что это доставило тебе столько хлопот. Та шутка про Русалочку была лишь очередной идиотской выдумкой моего друга. Чонин улыбнулся ему: - Тебе не за что извиняться. Это было очень умно и даже забавно, если ты спросишь моё мнение. К тому же Суён ещё совсем маленькая, её можно понять. Честно говоря, мне кажется, она пришла бы к подобному выводу сама, даже без той надписи. Она обожает Диснеевские мультики. Кёнсу опустил кружку со своим латте и облизнул губы, пытаясь скрыть дрожь в пальцах. - Она твоя сестра, получается? - Двоюродная, - поправил его Чонин и откинулся на спинку стула, покачивая своей кружкой. - Её мать сейчас лежит на сохранении в роддоме, у неё скоро роды. Поэтому меня попросили пару дней приглядеть за малышкой. - Это так здорово. Однако, если уж быть совсем честными, голос Кёнсу говорил совершенно об обратном. И свидание закончилось точно так же, как и началось - страннее некуда. Чонин даже из вежливости решил проводить Кёнсу, однако они снова застряли на пороге, не в силах разрушить напряжение, которое, казалось, можно было ножом резать. Кёнсу же, чуть приоткрыв дверь, начал раздумывать над тем, чтобы просто уйти, хлопнув ею у Чонина прямо перед носом, потому что вряд ли они ещё когда-нибудь встретятся. - Ну, тогда до скорого, - успел выдавить младший до того, как Кёнсу смог воплотить в жизнь свой страшный план. Кёнсу замер, удивлённо уставившись на Чонина, перед тем как выдавить из себя улыбку и даже умудриться согласно кивнуть. - Конечно. Увидимся, - сказал он и вошёл домой, прикрывая за собой дверь. И первым делом, спрятавшись в сохранности своей крошечной квартирки, он стащил с кресла одну из уродливых думок и начал изо всей силы лупасить ею диван. Он всё продолжал издеваться над несчастной подушкой, изредка издавая тонкие воинственные окрики, пока, наконец, не выдохся и не повалился на диван, сворачиваясь калачиком, - даже с его миниатюрным ростом, тот был слишком коротким для него. Он прижал к себе измученную пытками подушку, и, надув губы, обиженно зарылся в неё лицом. Это было самое худшее свидание в его жизни. Но печальнее всего было то, что оно было и самым первым. А он ведь так надеялся, что оно пройдёт, как в одном из тех романтичных фильмов, что он так любил смотреть. Кёнсу нахмурился. Обидным было ещё и то, что Чонин напоминал ему какого-то волшебного Диснеевского принца своей сияющей улыбкой, прекрасным лицом и офигенным телом! Господи, да тело Чонина было идеальным. И, расстроенно засопев, Кёнсу подумал, что не видать теперь ему поцелуя настоящей любви. Следующий день начался со странного Лу Ханя. Кёнсу в шоке уставился на счастливого китайца, который радостно прошествовал мимо с белой доской на шее. - Ты зачем её напялил? - с любопытством спросил у него Кёнсу, разглядывая всё ту же надпись, написанную всё тем же идеальным почерком Бэкхёна. Я не могу говорить! Злая ведьма Урсула забрала мой голос! Но я буду счастлив обслужить вас. Лу Хань лишь невинно ему улыбнулся и пожал плечами, похлопав длиннющими ресницами для пущей убедительности. Однако Кёнсу очень сильно сомневался, что тот внезапно заболел и потерял голос. Кёнсу удивлённо приподнял бровь. Лу Ханю никогда не нравилось работать продавцом в парке аттракционов, и он вечно отнекивался, когда у него спрашивали об этом, тем более странным казалось его поведение. Да и к тому же, для Кёнсу не было секретом, что тот напялил эту табличку на него с одной лишь целью - поржать, так нафига было надевать её сейчас самому? Бэкхён подошёл к ним с непроницаемым лицом и раздражённо взглянул на Лу Ханя, который просиял в ответ. - Он надеется, что его тоже позовут на свидание, если он будет её носить. Глаза Кёнсу никогда не глядели более укоризненно. - Как не стыдно, - покачал он головой. Старший сложил руки на груди и недовольно прищурился. - Дорогуша, - начал он, оглядываясь на наличие ненужных свидетелей его небольшой лжи, - ты получил эту сладкую задницу в свои ручки только благодаря мне и Бэкхёну, ведь именно мы заставили тебя надеть эту глупую доску. Если у тебя получилось, то получится и у меня. Кёнсу постарался перетянуть Бэкхёна на свою сторону, старательно пытаясь убедить его, что Лу Хань идиот, и с этим надо что-то делать, на что тот лишь нахмурился сильнее. - Я как раз собирался надеть её следующим, но он меня опередил, - пожаловался ему Бэкхён, надув губы. Кёнсу замолчал и несколько минут пытался убедить себя, что нет, он не работает с идиотами, но с треском провалился. - Это была моя идея, - пробурчал Лу Хань, нежно прижимая доску к своей груди, словно боясь, что наглый Бэкхён сорвёт её своими цепкими пальцами и тут же убежит восвояси. - А надпись написал я! - выпалил Бэкхён в ответ. - Но идея всё равно была моя! Кёнсу вздохнул и решил покинуть поле брани. Он бездумно слонялся по магазину, изредка помогая немногим покупателям, затесавшимся между полок в попытках понять, что они вообще здесь забыли. И он их совершенно за это не винил. Когда Кёнсу пошёл обходить магазин по второму кругу, он мог поклясться, что видел стоящего к нему спиной Чонина у одного из входов. Он уставился на парня, пытаясь понять, он это или же нет, и обернулся, чтобы проверить, нет ли кого поблизости. Когда он убедился, что границы чисты, и он может продолжить наблюдение, то снова повернулся ко входу, где стоял то-ли-Чонин-то-ли-нет, чтобы разглядеть получше. И да, это был Чонин. Кёнсу только успел подумать, как это странно, а ноги уже понесли его к парню, который стоял, вперившись в телефон, и пока не заметил его. Возможно, Чонин просто ждал здесь своих друзей, подумал Кёнсу, прочистил горло и тихо поздоровался. Чонин подпрыгнул от неожиданности, испуганно оглядываясь на него. - О, - выпалил он, увидев Кёнсу. - Привет. Кёнсу глядел на него удивлёнными глазами, в которых ясно застыл молчаливый вопрос: что ты здесь делаешь? Они-то спрашивали, а вот Кёнсу молчал. Чонин нервно прокашлялся. Ну не мог же он прямо сказать, что "свидание прошло совсем не так, как я рассчитывал, так что, может, попробуем ещё раз?" Именно поэтому он тряхнул головой, отбрасывая ненужные мысли. Нет, он совершенно точно не собирался это говорить. - Моя... сестра, - начал врать он, переступая с ноги на ногу, - попросила меня сходить проведать тебя. Я признался ей, что так и не подарил тебе поцелуй настоящей любви, и она очень разозлилась, - не придумав ничего умнее, закончил Чонин. - О, - выдавил из себя Кёнсу и задумался, таким ли он звучит и выглядит разочарованным, каким себя чувствует. Как бы то ни было, он отчаянно надеялся, что нет. - Ну, ты можешь передать ей, что я в порядке. Голос на месте и работает исправно, как видишь. Он невесело рассмеялся над своей неудачной шуткой и криво улыбнулся. - Я очень этому рад. Чонин появлялся почти каждый день и всегда ждал у входа в магазин, пока Кёнсу не выходил к нему, чтобы перекинуться парой слов, и снова разойтись по своим делам. И он не знал, что младший делал после - бродил ли по парку, или же просто уходил. Так же Кёнсу не знал, как тот мог позволить себе чуть ли не каждый день покупать сюда билет, но спрашивать, ясное дело, не решался. Их разговоры почти не отличались разнообразием. Кёнсу каждый раз спрашивал Чонина, что он здесь делает, а тот всегда придумывал всё новые отговорки, связанные с кузиной. Кёнсу, конечно, сомневался, что младшая сестра может заставить Чонина делать всё, как она прикажет, однако других причин, по которым тот каждый день сюда наведывался, он не видел. И каждый раз, прощаясь с Чонином, он чувствовал себя ещё более разочарованным, и клялся себе, что если тот ещё раз придёт под предлогом своей сестры-тирана, Кёнсу точно завопит. - Как ты можешь позволить себе так часто ходить сюда? - спросил как-то Кёнсу, собрав всю волю в кулак. - Что? - переспросил Чонин, переставая теребить свою нижнюю губу пальцами. - А, у меня сезонный билет. Мы с друзьями любим летом покататься на аттракционах, так что мне обычно каждый год дарят такой. Старший кивнул и задумчиво потеребил воротничок своей футболки. На языке вертелся ещё один вопрос, на который он очень боялся получить ответ. - Ты снова пришёл сюда из-за своей кузины? - горько спросил он, однако Чонин вряд ли услышал его раздражение. Он облизнул губы и промолчал, задумавшись, что, возможно, пора бы прекратить эту игру в "меня заставила сестра". Умом он понимал, что это уже давным-давно не катило и было поистине глупо, однако настоящая причина в его голове звучала в лучших традициях сталкеров и маньяков. Ведь ему просто-напросто хотелось как можно чаще видеть огромные растерянные глаза Кёнсу и его добрую улыбку. Но перед тем, как он успел хоть что-либо сказать, его словно пригвоздила к месту следующая фраза. - Ты не мог бы перестать ходить сюда? - спросил Кёнсу. - Я не имею ввиду парк, я про магазин. Чонин почувствовал, как сжалось горло, и тихо выдохнул: - Почему? Может, это было нелепо, может, даже немножко трусливо и глупо, но Кёнсу побоялся поднять на него взгляд, с интересом вспахивая землю носком своей кроссовки. - Это отвлекает, - сказал он, на что Чонин ответил тихим "о". Кёнсу заметил, что они слишком часто это говорили друг другу, и взглянул на Чонина, который стоял, покачиваясь на пятках. Словно готовясь рвануть с места и тут же убежать. И Кёнсу удивлённо отметил, что до сих пор может чувствовать удушающее разочарование, волнами разливающееся внутри. - Если твоя кузина снова начнёт злиться, просто соври. Скажи ей, что всё замечательно, только прекрати приходить сюда. И он ушёл, краем уха слыша за спиной тихие извинения Чонина. Он вернулся в магазин, стараясь не обращать внимания на звонкий смех Лу Ханя и его шутки про влюблённых. - Заткнись, - выплюнул Кёнсу, не выдержав, когда китаец выдвинул предположение, что голубки поссорились. - Серьёзно, просто заткнись. И Кёнсу прошёл мимо под нахмуренным взглядом старшего. - Куда делся парень Кёнсу? - прошептал Бэкхён Лу Ханю, наблюдая, как друг натянул на себя донельзя фальшивую улыбку, завидев направляющихся к кассе мамашу с ребёнком, сжимающем в крохотной ладошке огромный леденец. Лу Хань лишь неопределённо пожал плечами, потому что в последний раз, когда он поднимал эту тему, его чуть не лишили головы. И он был бы очень благодарен мирозданию, если бы этого больше не повторилось. Они молча наблюдали, как Кёнсу радостно поздоровался и принял из рук женщины купюру, отдал сдачу и с точно таким же счастливым видом проводил парочку взглядом, когда те направились к выходу. - Они чего, поссорились, что ли? - улыбнулся Бэкхён и поймал бешеный взгляд Лу Ханя, скользнувшего ребром ладони по своей шее и ясно просящего заткнуться. - Нет, мы не ссорились, - подал голос Кёнсу, закатывая глаза. - Нет, он не мой парень, и да, я вас прекрасно слышу. - Тогда почему он не здесь? - продолжал настаивать Бэкхён. - А почему он должен быть здесь? - парировал Кёнсу. Старший склонил голову набок и слишком пристально уставился на него, словно тот был каким-то диковинным видом, прежде не изведанным наукой, что, в случае Кёнсу вполне могло оказаться правдой. - Потому что ты ему нравишься, - ответил он, словно не понимая, к чему был задан вопрос Кёнсу. - Ты идиот, или что? Кёнсу закатил глаза, потому что это было совершенно не так, и если Бэкхён этого не понимал, то были его проблемы. - Он приходил только из-за своей сестры, - заявил он. Лу Хань и Бэкхён переглянулись, и старший сочувственно покачал головой над непроходимой тупостью своего бедного, больного друга-придурка. - Вау, - сумел выдавить из себя ошарашенный Бэкхён. - Да ты реально идиот. - Что? - Давай рассуждать логически, раз уж ты такой тугодум. Ты много знаешь дебилов, которые разрешили бы своей, позволь, пяти? шести? семилетней сестре заставлять себя чуть ли не каждый день ходить к совершенно незнакомым людям? - Кёнсу уже открыл было рот, чтобы возразить, но Бэкхён тут же продолжил, не дав ему и слова вставить. - Так позволь же мне ответить. Ни одного, мать твою, ни одного! Ну серьёзно, сколько лет тому пареньку? Первокурсник в колледже, не меньше. И ты реально считаешь, что та крошка насильно выставляла его из дома, чтобы отправить его к тебе? Кёнсу взглянул на Лу Ханя, ища поддержки, но китаец лишь невинно улыбнулся и пожал плечами. По-любому решил отомстить ему за тот раз, всё с ним ясно. Но Кёнсу ещё не сдался. - Но он говорил... - Он врал, - отчаянно ответил Бэкхён. - Да что с тобой? Прекрати строить из себя тупицу, а то я уже готов поверить тебе, слишком уж убедительно это выглядит. И вот так ты отблагодарил нас за то, что мы помогли тебе подцепить настолько шикарного парня. - Это всё равно была моя идея, - вставил свою лепту Лу Хань. Бэкхён милостиво махнул ему рукой, не преминув всё же пробормотать себе под нос, что надпись была его рук делом. Он уже было открыл рот, чтобы выплеснуть на Кёнсу ещё один поток раздражения, но тут вдруг захлопнул его, вместо этого в шоке распахнув глаза. Младший уже успел зажмурится, прекрываясь от всего, что готово было сорваться с губ Бэкхёна, однако, за этим последовала лишь тишина, и Кёнсу осторожно приоткрыл один глаз, чтобы обследовать обстановку. Бэкхёна, казалось, совершенно ошарашило что-то на улице, и Кёнсу повернулся, чтобы проследить за его взглядом, но ничего не увидел. - Что там? - спросил он удивлённо, оборачиваясь к Бэкхёну. Лу Хань даже подошёл ближе, пытаясь разглядеть, на что уставился младший. - Это не он, случайно? - спросил Бэкхён, вытягивая ладонь вперёд. И, к несчастью Кёнсу, ему было совершенно ясно, кого он имел ввиду. Кёнсу завертел головой в поисках Чонина как раз, чтобы услышать тихое "о-о-о" китайца, подтверждающее его самые худшие опасения. - Где? - требовательно спросил Кёнсу, скользя глазами по тому месту, где обычно ждал его Чонин, но никого там не находя. Лу Хань обхватил ладонями его голову и повернул в нужную сторону. Чонин шёл рядом с каруселью - мимо его магазина - весело переговариваясь с группкой друзей. Горло словно сжало ледяным кулаком, а сердце ушло в пятки от глупой обиды и понимания, что сейчас Чонин здесь не ради него. Он даже мельком не взглянул в сторону магазина, схватил за руку одного из своих друзей и, радостно смеясь, потащил того за собой. - О Господи, - проныл Бэкхён, указывая на группку рукой. - Ну вот и погляди, что ты наделал. Кёнсу оттолкнул Бэкхёна и пулей промчался мимо него, понуро опустив голову, чтобы никто не заметил предательски грозившие пролиться слёзы. - Прекратите, - прошептал Кёнсу, когда Лу Хань тихо окликнул его. Старший окинул Бэкхёна предупредительным взглядом, чтобы тот заткнулся, но младший лишь невинно похлопал ресницами. - Действительно, совсем не похоже, что они встречались, - подначил он, повторяя нелепые аргументы Кёнсу. Лу Хань шикнул на него и закатил глаза, ступая следом за Кёнсу, в надежде нагнать того и предотвратить глупости. Кёнсу страдал весь оставшийся день. И последующие дни он тоже страдал. Каждый раз ощетиниваясь, когда Лу Хань с Бэкхёном упоминали хоть что-то из того, о чём должны были молчать. Их главная проблема состояла в том, что сейчас вряд ли нашлась бы тема, которая не раздражала бы Кёнсу. - Знаешь, это, вообще-то, твоя вина, - мягко сказал ему Бэкхён. - Ведь именно ты прямо сказал ему прекратить досаждать тебе. Младший хмуро окинул Бэкхёна тяжёлым взглядом, не переставая расставлять бутылки с водой ровными рядами, после того, как какой-то идиот врезался в стойку и совершенно наглым образом взял и сбежал. - Я думал, что не нравлюсь ему, - как обычно ответил Кёнсу. Но сколько бы раз не повторял Кёнсу эту фразу, Бэкхён не начинал находить её более убедительной. Просто с каждым разом он всё больше убеждался, что его друг непроходимый идиот. - Конечно, и именно поэтому он каждый день сюда наведывался. Блин, Кёнсу, я совершенно не понимаю твоей логики. Ну правда, это звучит глупо, так что не вини меня за то, что я считаю тебя тупицей. Кёнсу, злобно сопя, кинул в него бутылкой, радуясь хотя бы тому, что Бэкхён вздрогнул, и совершеннно не обращая внимания на тот факт, что нужной цели она не достигла, и с глухим стуком опустилась на пол, откатившись к ногам стоящего неподалёку Лу Ханя. - Он сказал, что приходил сюда из-за кузины. И на тот момент это казалось мне самым правильным объяснением, ясно тебе? - Ясно-ясно, - вздохнул Бэкхён, наклоняясь, чтобы поднять с пола несколько бутылок. - В общем, я хотел лишь сказать, чтобы ты не сдавался из-за одной неудачи. Ты замечательный. И очень милый. Нет, правда, очень милый, - продолжил он, помогая сдерживающему смех Кёнсу расставлять воду ровными рядами. - И если бы ты хотел, ты бы заполучил любого, даже самого шикарного парня, я тебя уверяю. Тебе просто стоит научиться использовать то, чем тебя одарила природа. Типа. Кёнсу закончил наводить порядок на полке и повернулся лицом к Бэкхёну. - И чем же она меня одарила? - иронично спросил он, вздёргивая подбородок. Бэкхён был выше него всего на пару сантиметров, однако, как он ни старался, ситуация не менялась. Не помогло это и теперь. Как и пауза, которая повисла между ними, пока Бэкхён изо всех сил старался придумать ответ. - Ну... лицом. - Придурок. Ты реально придурок, - закатил глаза Кёнсу, когда Бэкхён извиняюще притянул его в обьятие. - Нууу... ещё у тебя классная задница? - попытался убедить его Бэкхён ещё раз, легонько шлёпая по вышеупомянутой точке. Кёнсу взвизгнул не хуже ультразвука и отскочил на пару метров, прижимая руки к подстрадавшей от домоганий Бэкхёна заднице. Старшего очень позабавила его интересная реакция, и он снова шагнул к Кёнсу, притягивая его к себе за бёдра. И весело рассмеялся, когда Кёнсу отлетел от него, размахивая руками. - Отвали от меня, - требовательно завопил младший, изворачиваясь в невообразимом пируэте, когда Бэкхён вновь потянулся к его пятой точке. Бэкхён, хихикая над плачевным положением друга, гонялся за ним по всему магазину с совершенно садистским удовольствием. В итоге к игре в кошки-мышки присоединился и Лу Хань, тем самым заставив Кёнсу реально испугаться за свою жизнь. Они весь день издевались над ним, тыкая и ласково тиская за щёки, и заливались смехом каждый раз, когда Кёнсу с усердием обречённого пытался отомстить, шлёпая обоих по рукам. Пусть это было больно, но парни даже не думали прекращать - слишком уж забавно было наблюдать за пурпурным Кёнсу, из ушей которого чуть ли пар не шёл. Но самым лучшим было то, что страдать он, наконец, перестал, хотя, кроме шуток, серьёзно думал, что проведёт в угрюмом расположении духа всю оставшуюся жизнь. - Увидимся завтра, ребят, - сказал Кёнсу, вешая рюкзак на плечо, и обернулся, чтобы помахать Бэкхёну и Лу Ханю на прощание. К счастью для Кёнсу, у него сегодня был неполный день, и ему не надо было сидеть в магазине до закрытия, так что он без зазрения совести оставил позади насупившихся парней, дико расстроенных из-за того, что над младшим больше не поиздеваться. Лу Хань сложил ладони рупором у лица и пожелал ему удачно добраться до дома и последующего приятного вечера, а Бэкхён просто помахал ему рукой, улыбаясь. Кёнсу подмигнул обоим и, надев вторую лямку рюкзака, вышел из магазина, желая поскорее очутиться дома. В парке по вечерам было не так уж и много народу - обычно люди расходились по домам после обеда - так что Кёнсу спокойно брёл по свободной дороге. Он чуть склонил голову набок, вставляя наушники в уши, но не успев включить плеер, запнулся и в шоке уставился на Чонина, подпирающего железные ворота у входа в парк. Он стоял, сложив руки за спиной, и Кёнсу ясно видел, что младший что-то в них держит. Чонин смотрел в противоположную сторону, жуя жвачку, и явно ждал кого-то. Кёнсу шагнул вперёд, но прикусил губу и тут же сделал два шага назад. Может, ему попробовать пройти мимо незамеченным? И оставить всё, как есть, потому что, кого бы там Чонин ни ждал, это вряд ли был он. Как бы то ни было, Кёнсу не собирался ни с того, ни с сего начинать с ним разговор сам, потому что вряд ли самому Чонину это было нужно. Он прижал подбородок к груди, натянул лямки рюкзака, приподнимая его на спине, и решительно двинулся вперёд. Ему пришлось насильно заставлять себя не поднимать голову, иначе Чонин мог запросто заметить его. Он быстро шёл вперёд, сжимая лямку рюкзака одной рукой, и мысленно похвалил себя за то, какой он молодец, что не поднял голову, ибо путь был почти свободен. Но с другой стороны ему безумно хотелось отвесить себе хук слева, потому что как же отчаянно он желал, чтобы Чонин его заметил и остановил. Кто-то видимо услышал его молитвы, потому что его запястье внезапно обхватили чьи-то пальцы. Медленно поворачивая голову, он мог поклясться, что сердце уже готово было выскочить из груди, когда Кёнсу заметил, что это Чонин смотрит на него с мягкой улыбкой. Кёнсу постарался сдержать ответную, которая так и рвалась выскочить на лицо. Потому что внутри него сейчас боролись два Кёнсу, которые никак не могли решить между собой, рад он сложившейся ситуации или же не очень, хотя сам он больше склонялся к первому варианту. - Да? - спросил он, прикусывая губу. Слишком уж отчаянно прозвучал его голос. Что если Чонину не нравились печальные парни? Хотя вдруг они его возбуждали, чем чёрт не шутит. Чонин, в свою очередь, ничем не высказал своё мнение по интересующему Кёнсу вопросу, что несколько расстроило старшего. Он просто молча притянул старшего ближе, снова прислоняясь спиной к забору. Кёнсу бездумно шагнул за ним, слишком поздно осознав, что теперь его свободная рука судорожно сжимала футболку на плече Чонина, словно боясь отпустить. - Что случилось? - теперь уже с любопытством спросил Кёнсу. Чонин, который ещё и словом не обмолвился и вообще вёл себя странно тихо, поднял глаза и пристально взглянул на Кёнсу. Старший дрожащими пальцами убрал чёлку с глаз и потёр лоб, потому что не знал, чем еще занять себя. Чонин добрую минуту наблюдал за Кёнсу, прежде чем опустить взгляд и разжать пальцы, всё ещё сжимающие его запястье. Перед тем как Кёнсу успел снова открыть рот, Чонин поднял то, что держал в руках, когда старший его заметил. Он напряжённо протянул ему кусок картонной коробки. Типа тех, что держат люди, просящие милостыню, чтобы покормить своих детей, но тратящие полученные деньги на алгоколь и нечто подобное. Однако вряд ли Чонин пришёл просить денег, пронеслось в голове у Кёнсу, пока он опускал взгляд, чтобы прочитать накарябанную на картонке надпись. И да, это была отнюдь не просьба милостыни, там оказалось небольшое сообщение для него: Я не могу говорить! Злая ведьма Урсула забрала мой голос! Не мог бы ты помочь мне? Почерк был далёк от идеальных букв Бэкхёна. Более того, почерк Чонина без преувеличения можно было смело назвать ужасным, и Кёнсу не хило поломал голову, чтобы прочитать написанное. Когда же ему это удалось, он с сомнением прищурился на табличку и поднял удивлённый взгляд на донельзя смущённого Чонина, не смеющего даже взглянуть на него. - Я не понимаю, - пробормотал Кёнсу, снова опуская задумчивый взгляд на картонку. Чонин, красный, как спелый помидор, молча перевернул табличку. На другой стороне оказалось ещё одно сообщение. Мне нужен поцелуй истинной любви, чтобы разрушить заклятье! Тут Кёнсу буквально почувствовал, как румянец опалил его собственные щёки, потому что, как же это было мило - всё, как в его излюбленных романтических фильмах. Он неверяще указал на себя пальцем: - Мой? - спросил Кёнсу, чтобы удостовериться, потому что уж очень oн был не похож на чью-то настоящую любовь. Чонин глубоко вдохнул и выдохнул, пытаясь собрать остатки уверенности в себе, потерянной во время стояния у входа в парк аттракционов с нелепой картонкой, судорожно зажатой между дрожащими пальцами. Он кивнул и улыбнулся Кёнсу, мол, да, я именно тебя имею ввиду. - Чонин. Я не... - Кёнсу прикусил нижнюю губу, растерянно оглядывая полупустой парк. Не то, что бы он жаловался, вовсе нет, просто он бы предпочёл, чтобы такой романтичный и совершенно очаровательный знак внимания был бы ему оказан в более интимной обстановке. Но нет, он совершенно не жаловался. Чонин взял табличку из его рук и покрутил ею прямо у его лица, весело щурясь. Кёнсу уже было занёс ногу, чтобы сделать шаг вперёд, но вновь опустил её обратно, вдруг заколебавшись. Что если он в корне неправильно истолковал ситуацию? Он, конечно, понимал, что всё было по меньшей мере очевидно, но Кёнсу ведь совершенно не был удачливым, как Бэкхён, так же как не был таким же догадливым, как Лу Хань. Если он сейчас накосячит, потому что не додумался до верного решения, жизнь будет кончена. Так что он изо всех сил заставил себя остановиться, несмотря на дикое желание поцеловать Чонина. Хотя бы в щёчку, это было не столь важно. Но к счастью, Кёнсу больше не надо было раздумывать и переживать, потому что Чонин выпустил глупую картонку из рук и уверенно шагнул вперёд, притягивая Кёнсу к себе. А почему бы не взять быка за рога и не поцеловать принца самостоятельно? Поцелуй получился совсем не таким, какого Кёнсу ждал всю свою жизнь. Он не был страстным - наполненным опаляющей страстью и жарким отчаянием - каким он всегда его представлял. Но, честно говоря, Кёнсу почему-то был совершенно уверен, что если бы Чонин захотел, поцелуй получился бы именно таким, и даже лучше. Но нет, сейчас младший целовал его нежно и почти невинно - всего лишь лёгкое касание их губ и мягкие ладони Чонина на его щеках. Они казались такими большими и тёплыми, что Кёнсу невольно сжал руки в кулаки от эмоций. Чонин нехотя оторвался от него и с улыбкой удержал Кёнсу на месте, когда тот подался вперёд, чтобы снова прильнуть к его губам. - Наше первое свидание прошло не так, как я надеялся, - прошептал он, едва касаясь губ Кёнсу своими. Старший открыл глаза, не понимая, когда он умудрился их закрыть, и удивлённо взглянул на Чонина. - Может, мы могли бы попробовать ещё раз. Пойти теперь на настоящее свидание. Кёнсу отошёл на шаг назад и указал на табличку, теперь сиротливо лежающую на земле. - Это была твоя идея? - спросил он, словно игнорируя вопрос Чонина. - Нет. Я рассказал своему другу про ту ситуацию с Русалочкой. И он посоветовал сделать нечто подобное. Но что-то мне подсказывает, что ему просто захотелось поржать надо мной, - закатил глаза Чонин. - Прости, я знаю, что это очень глупо и я невероятный придурок, что... - Нет, - покачал головой Кёнсу. - Что? - Нет, это было не глупо, и нет, ты не придурок. Мне очень понравилось. Это было... так мило. - О. Кёнсу отпихнул картонку в сторону носком кроссовка и мягко улыбнулся Чонину. - Так что там было насчёт второго свидания? Чонин согласно закивал головой. - Да, если ты не против. Мне кажется, будет здорово сходить на свидание не потому что моя сестра умоляла меня об этом на коленях, а потому, что нам этого хочется. - Хорошо. Ловлю тебя на слове. Но я узнаю своё расписание на следующую рабочую неделю только завтра, так что посмотрим, когда я буду свободен, - предупредил его Кёнсу, и Чонин согласно кивнул; он совершенно не собирался жаловаться. - Ну а пока, - Кёнсу протянул ему свою ладонь, - не проводишь меня до дома? Чонин растерянно уставился на его руку. Это ведь знак доверия, близких отношений, а их первое свидание и свиданием-то можно было назвать с натяжкой, а щёки снова начал заливать предательски яркий румянец... Но это всё были такие мелочи. И Чонин уверенно протянул руку в ответ, переплетая свои пальцы с пальцами Кёнсу, и позволил старшему повести себя за собой.