Понтом

— Как же жрать хочется… В одном мрачном и пафосном городе, на одной мрачной и пафосной улице, в одной мрачной, но совершенно не пафосной канализации сидел юный, но уже до мозга и костей пафосный отпрыск страны самураев и тентаклей. Сидел он здесь уже три дня и был на грани обморока. Его удручал как местный аромат, так и то, что еды и питья здесь не было. Вы спросите, что обычный японский школьник забыл в коллекторе? А всё просто: за ним гонится ужастный убийцо в маске. Чего? Почему он спрятался в канализации, а не побежал в полицейский участок? Видите ли, милиция в последние годы так сильно себя дискредитировала, что юноша предпочёл довериться более надёжным существам, а конкретно — черепашкам нинзя. Он даже пиццу прихватил… Но подлые герои так и не явились. Вместо них к почти утратившему рассудок мальчику приблизились два зловещих силуэта: слащавый дяденька в очках и молоденький парнишка в маске, говорящий девчачьим голосом. — Мастер Сайс, я нашла его… Мне его убить? — Нет, Единица. Мы возьмём его к себе в организацию и сделаем из него супер-киллера. — Мастер Сайс, а почему мы до этого всех убивали, а его сделаем супер-киллером? — Потому что у него есть талант. Посмотри на него: три дня пролежал в сортире, а так и не напился воды из стока, не вылез наружу и не пошел в полицию — на такое способен только истинный талант, обладающий великим даром… — Жаждой жизни? — Нет, пафосом… Тем более, он японец и, судя по всему, школьник — разве может быть в этом мире кто-то пафосное японского школьника? — Но все японские школьники невинны и благородны, как нам сделать из него убийцу? — А мы накачаем его наркотой и транквилизаторами, которые сделают его машиной для убийства, не помнящей себя. — А по-моему, они сделают его психом или инвалидом… — Довольно, Единица! Хватай его и тащи в наше логово! И пафосный мужик полез наверх, оставив несчастное маскоголовое существо размышлять о том, как вытащить нечто, в полтора раза более тяжелое, чем оно само, из канализации на поверхность…. В большом тёмном логове большой организации с очень пафосным названием «Инферно». — Кто я? Где я? Зачем я? Почему именно я? Как они? В чём смысл жизни? Для чего существует человечество? Кто построил пирамиды? — Помолчи, пожалуйста, — над парнем склонился всё тот же незнакомец в маске. — Мы знаем, что ты обыкновенный японский школьник, но нельзя же так сразу скатываться в философию. Ты в наших руках, и отныне, чтобы жить, тебе придётся убивать людей. — Никогда! Я слишком добр и чист сердцем, чтобы причинить вред живому существу. Я даже тебя не смогу убить, хоть ты и замочил того парня у меня на глазах. — Тогда ты умрёшь. — Вы не можете так поступить! — Можем. Подумаешь, лучший киллер организации три дня подряд искал тебя по всему городу и не мог выполнять задания, причем причиной поисков было то, что ты видел этого самого киллера во время работы и мог его опознать, хотя он был в маске. — Незнакомец сунул в руку парня нож и скрылся. — Если хочешь жить, тебе придётся убивать… И начался поединок. Школьник бегал от убийцы, а убийца бегал за школьником, а ставкой в этом забеге была жизнь. «Ну, прям как Том и Джерри», — подумала Единица, в очередной раз занося нож над ускользающей жертвой. А жертва тем временем усиленно думала над выходом из текущего положения. Убивать он не хотел, но умирать не хотел тоже. Тем более, где-то в глубине души парень чувствовал, что именно этого убийцу ему нельзя трогать, ибо он сыграет в его жизни важную роль. Поэтому, призвав на помощь весь свой внутренний пафос, бывший пицценосец провёл приём дзюдо, которым, как известно, с рождения владеют все японские школьники. После чего аккуратным движением, выверенным до миллиметра, разрезал маску, дабы на нежной коже противницы не осталось и царапинки. Противницы?! О, чудо! Его соперником была девушка со стрижкой и характером Аянами Рей. А ничто так не возбуждает обычного японского школьника, как Аянами Рей. Поэтому наш герой расслабился, и его тут же вырубили. — Мастер Сайс. — Чего тебе, Единица? — Похоже, он только по лицу сумел определить мою половую принадлежность. Это нормально? Я ведь как-никак была в юбке, причем очень короткой, и сиськи у меня вроде есть. — Видишь ли, Единица, этот парень — японский школьник, а для них всё, что меньше пятого размера, сиськами не считается. Видно, принял тебя за транса или ещё какого извращенца. — А я так надеялась, что мы однажды станем… — Цыц, Единица, дети не должны западать на детей, это я тебе как профессиональный педофил говорю. Марш в свою комнату — тренироваться в смертоубийстве! — Кто я? Где я? Бл*!! Реально, кто я? — Проснулся? Ты на нашей тайной базе, раньше здесь был военный объект, но армия бросила этот бункер стоимостью в пару сотен миллионов долларов, так что теперь это тренировочный лагерь. — Да помолчи! Лучше скажи, кто я? «Джеки Чан», — хотела сказать незнакомка, но не сказала, ибо это разрушило бы весь трагизм и пафос атмосферы. Поэтому она ответила по-другому: — Твоя память стёрта. Теперь у тебя нет имени, у тебя нет прошлого и нет будущего, теперь ты такой же убийцо как я, и имя твоё до скончания веков — Двойка. — Но я не хочу быть Двойкой! Верните мне мои воспоминания... Стой, а как же я разговариваю, если у меня стёрли память? — Ну… — И ходить вроде могу, и помню, что со мной произошло чуть раньше. — Это особые препараты, стирающие только память в тех участках мозга, которые отвечают за твою жизнь. Они не трогают всех навыков и ещё пару воспоминаний оставляют, чтоб было не скучно… — Блин, но я всё равно не хочу быть Двойкой. Можно мне другое имя — например, Элвис?.. — Нельзя, имена нам даёт Мастер Сайс. Я, например, Единица, — девушка продолжала хранить личину пофигизма, хотя внутри душа отплясывала чечётку. — Значит, ты тоже с промытым мозгом? И много вас — числительных? — Только я, ну и ты теперь. А ещё меня называют Понтом, так как это имя лучшего убийцы организации, — с пафосно безразличной гордостью пояснила собеседница. — Херово, видно, обстоят дела у этой организации, раз уж их лучший киллер — шестнадцатилетняя девочка. — Нихрена ты не понимаешь, – насупилась Нью Аянами. — И вообще это не твоё дело, я здесь как твой учитель и поведаю всё, что знаю сама, сделав тебя супер-киллером. Курс длится полгода, но, думаю, ты как ОЯШ завершишь его за пару месяцев. — А если я против вас восстану? — Да пофиг… И начались суровые тренировки. С восхода до заката юноша бегал, прыгал и стрелял из пистолета по бутылкам (он спрашивал у Единицы о подвижных мишенях, но, как выяснилось, те были слишком дороги для Инферно). Всё это время «сенсей» была с ним, ну а если миссия была ну очень срочной, оставляла парня одного. Разве может вооруженный до зубов пацан с обострённым чувством справедливости кому-то навредить или, того хуже, сбежать? Хотя как он сбежит, ведь у него забрали паспорт. Так продолжалось три месяца, за которые юное дарование овладело всеми возможными и невозможными навыками истребления людей. — Теперь ты знаешь всё, что знаю я, — пояснила Единица. — Возможно, ты даже меня превзойдёшь и станешь следующим Понтомом. Однако запомни кое-какое правило: не выходи на улицу в день ВДВ. — Почему это? — Потому что у них тренировочный курс год длится, и они в два раза круче любого из нас. — Ясно, — понуро промямлил Двойка. — И что теперь? Я, кажется, говорил, что человеков убивать не буду, а стрелять — это я для прикола учился… — Тогда ты умрёшь… Школьник обернулся на голос, и взору его предстала ну очень бишоджированая леди в сопровождении смуглой девушки с большим пистолетом. «Какие…» — подумал будущий убивец. «Такие!» — подумала в ответ незнакомка. «Только тронь её, говнюк…» — вставила сопровождающая. — Меня зовут Клаудиа и я рада познакомиться с будущим киллером организации. К слову, это благодаря мне ты жив, ибо Сайс педофил, и мальчики ему неинтересны. — Спасибо, но какого чёрта здесь происходит?! — Всему своё время. А время настало очень быстро. Какой-то американский военный предал Инферно и продавал оружие на два фронта, однако был уличен и побежал искать помощи именно у тех, кого подставил. Но благородство инферналов не знало границ, и они позволили ему жить — если тот убьёт пацана, на которого было потрачено неимоверное количество усилий и времени самого Понтома. — Убить мальчишку? – усмехнулся вояка. – Да я его одним пальцем. Я ж американский военный, а, как известно, пафоснее американских военных в мире никого не бывает. Подняв со стола М16, десяток гранат и гатлинг-лазер, майор скрылся в темноте полигона. Вслед за ним проследовал юный падаван, прихватив с собой лишь пистолетик. Надо ли говорить, чем всё закончилось? Конечно, многоопытный офицер не смог ничего противопоставить парню и был с лёгкостью обезоружен. Но и тот не смог его убить — чем воспользовался гнусный американец: каким-то чудом он вывернулся, повалил соперника на пол и начал читать речь, которую, видимо, заготовил двумя днями ранее. С каждым словом градус пафоса в помещении взлетал до небес, а лицо молодого героя пылало ужасом. — Поэтому такие как ты, не способные на убийства, всегда будут умирать. Вот если б ты смог убедить себя в том, что моя смерть необходима, и прикончил бы меня, то остался бы в живых, но таким ничтожным жалким соплякам как ты это не под силу… Мужик уже было спустил курок, но палец не послушался — затёк во время монолога. Этим и воспользовался Двойка, применивший нож, благодаря чему вновь завладел положением. — Как?! Как ты смог меня одолеть?! Я же… Это лицо… Невозможно! Ты… японский школьник!!! — Да, — и в этом слове было больше пафоса, чем во всей речи майора. — Это тебе за Хиросиму! Грянул выстрел, и юное благородное сердце отважного чистого паренька с самыми благими намереньями и преисполненного любовью ко всему живому заволокло тьмой. А потом была первая миссия, во время которой ребята завалили одного крутого мафиозу. План был выверен до миллиметра! Несколько дней Двойка и Единица под личиной влюблённой парочки изучали торговый центр, а потом настало время провести операцию. Они надели маски и пристрелили цель, шлёпнув по ходу дела ещё десяток телохранителей. После чего с трудом сблызнули — благодаря Сайсу, которому было нефиг делать, вследствие чего он решил рискнуть жизнью в спецоперации. Именно после этого между напарниками произошел серьёзный разговор. — Слушай, Единица, а мы не могли сделать это незаметно? Ну, бомбу там заложить в сортире… — Извини, Двойка, тогда бы пострадали невинные. — А разве эти десять телохранителей не невинные? У них жены есть, дети… И вообще, нахрен мы всегда носим эти дурацкие маски?.. — Мастер Сайс их делает, у него мечта детства — продавать маски. Только их никто не берёт, слишком пафосные, вот мы и… — А есть еще какая-нибудь причина кроме детской мечты Сайса? — Конспирация. — То есть ты действительно думаешь, что люди в этом, средь бела дня не привлекают внимания?!! Да всему миру известно, что Понтом носит маску! — Ну и пусть знают, Понтом неуязвим…. — Вот это меня тоже заинтересовало. Отчего те дядьки с пушками ни разу в нас не попали? Между нами метров десять было, тут бы и пацан с воздушной не промазал. — Видишь ли, Двойка, дело в том, что в телохранители сейчас берут только криворуких косоглазых мужиков с синдромом Паркинсона. Мода такая. — А, ясно… значит, именно поэтому лучший убийцо планеты — девчонка. — Разумеется. А ещё у нас есть один маленький секрет. Ты ведь слышал о пафосе? — Нет, столь жалкий бродяга как я, чистый душою, но с измазанными в крови руками, скитающийся в поисках своего прошлого и вынужденный убивать, чтобы жить, не может иметь представления ни о каком пафосе. — Ясно. Пафос — он как защитное поле окружает нас, отклоняя пули. Чем больше в тебе пафоса, тем сложнее тебя убить. Потому убийцы как ты и я неуязвимы для простых сметных. — Спасибо, Единица. — Зря благодаришь, твоя обкатка ещё не закончена. Завтра ты будешь убивать ребёнка. — Боже. Зачем?!! — Потому что нет ничего пафоснее убийства маленького ребёнка. У меня есть один на примете. Некий барыга не хочет подчиняться Инферно. Мастер Сайс полагает, как только мы убьём его жену и сынишку, он тут же к нам присоединится. — Шикарная логика… — Нам-то чего? Мы, утратившие воспоминания и цель жизни, должны просто исполнять приказы, ведь если мы обретём собственную волю, то тяжесть наших грехов не даст нам жить с чистой совестью. — А остальные ведь живут. Сайс, например… Или тот же Бен Ладен. Он ведь пару тысяч человек положил и ничего, жив-здоров. — Мы не как они, концентрация пафоса в крови у нас несоизмеримо выше. И хватит болтать. Я купила несколько пупсов — чтоб к завтрашнему утру поотворачивал им шеи. Через пару недель обыкновенного японского супер-киллера постигло новое испытание, и имя ему — Клаудиа. Кажется, подлая обладательница пятого размера груди решила окончательно растоптать мучающуюся душонку мальчишки. Дабы тот познал все муки от убийства ни в чём не повинных человеков, она регулярно катала его на шикарном красном «Феррари» и предоставила полный доступ к своему восхитительному телу. Никогда ещё Двойке не было так плохо, ибо только во время секса с женщиной настоящий мужчина осознает, что его жизнь дерьмо, которая причиняет всем лишь боль, а в Африке от голода умирают сотни тысяч детей и домашних животных… Но, как выяснилось, Клаудиа была не так проста, а сексом со всеми подряд занималась для отвода глаз. Тайный план этой коварной женщины заключался в переманивании на свою сторону единственного во вселенной обыкновенного японского школьника супер-киллера. Как это сделать? Ну, конечно же, вернуть ему память! Ведь как только к нему вернётся память о прошлой счастливой жизни, он захочет остаться в Инферно по своей воле и мочить людей в промышленных масштабах. — Держи. — Что это? — Это твой паспорт. Теперь ты можешь вернуться к себе на родину. — Вы меня отпускаете? — Ты уже большой мальчик и можешь сам за себя решать. Можешь уехать, а можешь поработать на нас ещё немножко. — А толку уезжать? Я ж ничего не помню. Два месяца промывания мозгов так просто не проходят. — Проходят, это особое промывание мозгов. Стоит только человеку взять в руки свой паспорт, как эффект рассеивается. — Стой, а откуда мне знать, что это мой паспорт, а не какого-нибудь другого японца? — С ума сошел? Мы честные люди, подделкой документов не занимаемся. — Спасибо, Клаудиа. И весёлый пацан побежал хвастаться Единице. Говорят, убивцы плохо спят. Это неправда, Единица очень хорошо спала и даже разговаривала во сне. Вот и сегодня можно было услышать сонный голосок девушки: «Урус! Дань! Кумыс!». — Единица, вставай, я всё вспомнил! Меня зовут Рейджи Азума, и я японец. У меня есть семья, друзья и ещё дохрена всяких вещей, которых у тебя никогда не будет, потому что твой паспорт сожгли. — Я так за тебя рада… Рейджи... Хоть, знаешь, Двойка мне нравилось больше. — Да ладно… я вот думаю: мне вернуться к счастливой жизни или здесь остаться, прожигая день за днём свои годы в бессмысленной череде кровавых убийств? Вот ты бы что выбрала? — Лично мне, как лицу, косплеящему Аянами Рей, образ безвольный куклы импонирует намного больше. Так что пошли на дело, там Клаудиа предаёт Мастера Сайса. — Чего?! Как ты узнала? — Да просто. Мастер рассказывал о том, что они собрались грабить каких-то японцев, а счас в этом районе только одна японская банда, их каждая собака знает. — А Сайс не знает? — Не, он слишком воспитанный, чтоб подозревать девушку в предательстве, даже когда все факты на лицо. А спорить с ним бесполезно. Так что вперёд, Двойка, нас ждёт братоубийственная мафиозная война с твоими земляками. И дружная команда Двойка + Единица перебили всех японцев. После чего Клаудиа обвинила их в предательстве. Ребята очень испугались, ведь они в одиночку могли перебить всю организацию и остаться без денег на носовые платочки. Тем более, злые японцы оказались не так просты. Среди них трезвый стрелок и Единица были ранены. Двойка, в свою очередь, был безутешен. Он вырезал пулю. Получилось не сразу, ибо парень не учил анатомию и не владел навыками хирургии, а из голых тел видел лишь Кло, которая ну совсем не походила на напарницу. — Наконец-то. Вот, держи на память, – в руку умирающей ложится патрон от ДШК. — Нашел таки. С двадцатой попытки. Только зачем? Мы всё равно умрём. Мы все умрём, нас раздавит тяжесть наших грехов, и ручейки крови, пролитой нами, сольются в бурный поток, окатив нас мутной волной возмездия… — Нет, пока мы живы, ещё можно изменить судьбу. И пускай наши грехи останутся с нами. Мы сможем начать новую жизнь на краю мира в стране наших желаний. Поехали в Россию. — Почему это в Россию? — Потому что там никому нет дела до беспризорных детей. — Я не могу, у меня нет паспорта. — Мы сделаем тебе новый! — У меня нет имени! — Я придумаю тебе имя. Хочешь быть Каштанкой? — А что это значит? — Ничего. Но Единица ведь тоже ничего не значит! — Ну почему же, это, в общем-то, мой размер груди. — Не понял. Тогда почему я — Двойка? Я ведь парень, у меня вообще груди нету! — Но если бы ты был девушкой… — Проклятье, будешь Ненси Дрю. — Не хочу чужое имя. — Зайдём с другой стороны. Французские сериалы любишь? Нет? Вот и отлично, будешь Элен. А теперь, Элен, оставайся здесь, а я пойду добывать паспорта. Так уж получилось, что Инферно контролирует весь преступный мир, но не сферу подделки документов. Напевая Песенку Маленькой Тучки, Рейджи вприпрыжку бежал на чёрный рынок, пока его внимание не привлекла странная картина: прямо перед ним стоял большой ящик из-под мандаринов, один край которого был подпёрт палкой, от которой за угол тянулась длинная верёвка. Под ящиком лежал какой-то предмет. — О, Ками-сама! Это же женские трусы! — восторженно залепетал Азума. И стремглав бросился на трусики. Послышался грохот, и бедного парня накрыло ящиком. — Вот ты и попался! — из-за угла высунулась довольная мордаха Лизи. Вот так был пойман Двойка. Теперь уже ему не давали никакого выбора: или они с Единицей умрут, или станут работать на Инферно. Ведь Сайса подставили, и все считали, что он и его люди предали Инферно. А людей у одного из боссов мирового преступного синдиката было много — целых два пятнадцатилетних подростка. Убить Сайса — единственное условие. Вообще долго уговаривать Ренжи не пришлось, ведь он очень любил своего шефа — сумасшедшего педофила, накачавшего его наркотиками, укравшего паспорт, пытавшегося его убить и шлёпающего полотенцем в душе. — Я согласен, — ответил Двойка. — Думаю, Элен будет очень рада, когда я убью единственного дорогого ей человека. Но Сайс тоже не дремал. Он быстро понял, что его предали, и теперь бегал по городу в поисках Единицы. К счастью, в отличие от орд искавших его инферновцев, Сайс делал это с открытыми глазами, поэтому вскоре захапал девочку и начал её совращать сойти с пути истинного человеколюбия. — Работай снова на меня и будь бессердечным чудовищем, моей игрушкой, ненавидимой и призираемой, за которой будут охотиться все преступники мира. А за это я дам тебе конфетку. — Конфетку? — задумалась Элен, вспоминая об обещании, данном Ренжи, о том, как он её спас, их планах…. — Не меньше трёх конфеток! — решительно изрекла девушка. Тем временем особый отряд под предводительством Лизи штурмовал порт, из которого Сайс планировал отчалить в дальние страны (увы, денег на самолёт у мафиози не было, их хватило лишь на байдарку). Порт охраняла банда — это была единственная во вселенной банда, которая не знала, что, работая на Сайса, они настраивают против себя весь преступный мир. Пули летели градом. Снайперы выкашивали боевые порядки инферновцев, Лизи снимала снайперов из «Дигла» — лучшего оружия по версии Контр-Страйк и единственного противоснайперского средства в мире. — Лизи, дай мне пистолет с одним патроном, — отвлёк девушку Ренжи. — Зачем? — Чтобы я вас всех не перебил. Мне ведь нужно убить только Сайса. Хочу, чтоб мне доверяли. — А ты не можешь убить одного из моих людей, забрать его пистолет и перебить остальных? — Не могу, я не убийца и не предатель. — Но ты убийца и предатель. А-а-а-а, хрен с тобой. Вот пистолет, вот патрон, иди убивай кого хочешь. Коварный школьник-душегуб крался по необъятным просторам порта. Ему было плевать на бойню вокруг, плевать даже на то, что часть людей Лиз решили его прикончить, чтобы сделать приятное своей начальнице и заодно рискнуть жизнью в схватке с одним из сильнейших киллеров. Момент истины близок. Вот уже показался причал, у которого была пришвартована байдарка злого гения. Сайс находился рядышком, изучая вёсла — путь до Японии неблизкий, как бы не сбиться с курса. — Вот я и нашёл тебя, — чинно произнёс Азума, наводя пистолет. — Сейчас я убью тебя, и всё зло в твоём лице покинет этот грешный мир, в котором правят лишь кровь и деньги, а добрые японские парни и девчонки неизвестных национальностей становятся беспощадными убийцами на службе международных картелей. — Твою ж мать, — сказал Сайс. — Бах, — сказал пистолет. — Фьють, — сказала пуля. — Нет!!! — сказала Единица. Сказала и бросилась наперерез выстрелу. Печально, но так уж получилось, что либо девушка двигалась со скоростью 300 м/с, либо пуля была отлита в Финляндии и в скорости уступала раненой пятнадцатилетней девчонке. Выстрел ударил точно в неё. Послышалось пафосное «Нет!», от которого задрожали постройки порта, а высунувшая было голову из воды Годзилла, поджав хвост, убежала назад в Японию. Сайс промолчал, он достал ствол и изрешетил Героя, который умер пару секунд назад вместе со своей Элен. Тело Ренжи рухнуло в воду, и он вспомнил рассказ «На дне». Где же он ошибся? Когда стал убийцей? Когда решил сбежать? Когда взял пистолет с одной пулей? Когда стрелял в Сайса, а убил Элен? Всё не то… Вот! Он ошибся, когда устроился разносчиком пиццы. Ибо негоже японскому школьнику корчить из себя простого непафосного парня.