Джордж чувствует, как метка обжигает его пальцы огнем, когда он касается ее, мысленно умоляя Дрима появиться поскорее, но не издает ни звука, смотря на силуэт незнакомца прищуренными глазами, надеясь, что эта маскировка под спящего сработает. Впрочем, он почти сразу же выдал себя, благодушно подвинувшись на кровати, когда незваный гость зашел в комнату, уверенный, что это один лесной бес пожаловал. Что же, Джордж не ошибся. Это действительно был бес. И он действительно пожаловал. С одной помаркой — этот бес явно был не Дримом.
Существо замерло в комнате, словно бы в нерешительности, уставившись на Джорджа. Хвост бил по ногам, словно у взволнованной кошки, да и по легкой дрожи было понятно, что оно, кем бы оно ни являлось, нервничает. Уши дергались, прислушиваясь к ветру за окном, и это Джорджа никак не успокаивало. Оно боится прихода Дрима. Оно боится того, что лесной демон может с ним сделать, если увидит его поблизости с
его человеком. И это значило лишь одно:
Оно попытается закончить то, зачем пришло, как можно быстрее.
Джордж почувствовал, как сердце в грудной клетке забилось с такой силой, что парень испугался того, что его вот-вот услышит пробравшийся в дом гость, но, благо, этого не произошло, и в Джордже с каждой секундой возрастало недоумение. Если бы тому хотелось его, Джорджа, убить, наверное, оно бы не стало ждать настолько долго. Скорее всего, Джордж бы не успел даже увидеть силуэт своего убийцы, что уж говорить о вызове помощи. Парень не был уверен, сработал ли этот «призыв», но очень на это надеялся. Он ощутил что-то, похожее на испуг, вспыхнувшее в груди, но эта эмоция не принадлежала ему. Он боялся, разумеется, но сейчас, когда до парня дошло, что убивать его пока не собираются, страх отошел на второй план, но тот факт, что Дрим явно почувствовал его крик о помощи, порадовал. Оставалось только ждать. Ждать, мысленно молясь всем известным и неизвестным Богам (в которых Джордж, на секундочку, не верил) о спасении. Его молитвы, правда, никогда не действовали. Никогда, если не считать того злосчастного раза, когда на помощь к нему из леса вышел кто-то, кто явно не являлся Богом.
Тем временем существо в комнате неожиданно сделало шаг к его кровати, протянув к парню руку с тонкими, насколько Джордж мог судить в почти кромешной темноте, пальцами, которые заканчивались острыми когтями, и лекарь еле сдержался, чтобы не дернуться в сторону, завопив от ужаса, вытерпев прикосновение к своему плечу. Вытерпел, с изумлением отмечая, что оно трясет его. Трясет, желая разбудить. И теперь, видимо, притворяться спящим было бы глупо. Парень тяжело вздохнул и, искусственно вздрогнув, «проснулся», открывая глаза.
Видеть лучше он не стал, существо все так же представляло из себя лишь темный силуэт, по комплекции напоминающий человеческий, если не учитывать все «аксессуары», что людям обычно не принадлежали. Ну, хвост там, острые уши, и, кажется, рога. Точно Джордж сказать не мог, было слишком темно, а шевелюра гостя еле-еле позволяла уши разглядеть. Существо отошло от кровати, вновь заняв свою позицию в центре комнаты, и нервно било хвостом по полу, ожидая, когда первое изумление Джорджа пройдет. Оно, видимо, ждало, что Джордж заорет от испуга, попытается сбежать, или типа того, но брюнет все так же сидел в кровати, закутавшись в одеяло. И под одеялом не было видно, как он держал руку на метке, обжигая пальцы. Дрим, пожалуйста. Поторопись.
Существо в комнате словно бы почувствовало немую просьбу, обращенную к лесному хранителю, и заозиралось, ища в темноте защитника Джорджа, и парень подумал, что, наверное, стоило бы изобразить ужас по пробуждению. Его спокойствие явно выбило гостя из колеи, подсказывая, что, раз Джордж его не боится, то он уверен в своей безопасности. А уверенным в своей безопасности в подобной ситуации Джордж мог быть в двух случаях: в его руках был зажат топор, либо где-то поблизости находился Дрим. Топора в его руках не было. И существо, даже невзирая на одеяло, это заметило. Его хвост стал биться из стороны в сторону с такой скоростью, что сметал с пола пыль, и Джордж мысленно его поблагодарил — убираться меньше. Впрочем, это было единственным плюсом в этой ситуации, и к горлу Джорджа постепенно подступала тошнота. Даже несмотря на невозмутимое сидение на кровати и интерес, ему было страшно. Безумно страшно. И отсутствие этого придурка в маске поблизости на руку не играло.
— Почему ты тут? — наверное, в подобных ситуация стоит спрашивать «кто ты», но Джорджу было абсолютно плевать, кто стоит перед ним. Сейчас ему было важно, почему этот «кто-то» (кем бы он ни был) проник в его дом ночью, когда поблизости не было Дрима, и что этому «кому-то» от него нужно. Существо как-то замерло, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, словно не зная, как сказать то, что вертелось на языке. Джордж вскинул брови, показывая тем самым, что ждет ответа, но быстро вспомнил о том, что в комнате вообще-то темнота.
Но существо, кажется, поняло жест, который пытался изобразить Джордж. Как минимум, оно издало что-то, похожее: «М… Я… Эм…» и замолкло, не зная, как бы продолжить разговор. Джордж тоже помалкивал, не спеша поддержать его. Чем больше существо в комнате колебалось — тем больше у Дрима времени на то, чтобы прийти. И парень с безумным облегчением ощущал, что тот все ближе и ближе, и бояться нечего. Да и страх с адреналином постепенно начали выветриваться из организма, слишком уж это существо по-детски себя вело, чтобы испытывать ужас от его присутствия. И, наверное, ему не поздоровится, когда некто рогатый и ушастый нагрянет в дом. Джордж тяжело выдохнул.
— Я не знаю, кто ты. Думаю, что ты то же существо, что попыталось утащить меня в лес, тем самым чуть меня не убив, — начал Джордж, и, чуть подумав, вытащил руки из-под одеяла. В темноте вряд ли можно было разглядеть что-то отчетливо, но то, как существо (вместе с хвостом, на секундочку!) замерло, говорило о многом. В том числе и об испуге. — Но, в целом, мне абсолютно на это плевать. Я вызвал Его. Он близко. Я чувствую. И, когда я рассказал Дриму о тебе, он не был в восторге. Потому пожалуйста. Просто уйди.
— Погоди! — существо, издав какой-то непонятный звук, словно испугавшись, наконец-то обрело дар речи и потянулось к нему когтистой лапой, и Джордж дёрнулся от нее, хотя отменить приход Дрима никто бы из них уже не смог. И смерть лекаря бы ничего уже не изменила. — Я не хотел! Не хотел пугать, и…! И в лес я не хотел тебя звать! Магия сработала не так! Не на того! Пожалуйста, если он придет, то…
Джордж услышал, как ветер ворвался в дом, когда кто-то чуть не выбил дверь, вваливаясь в помещение. Кто-то, и Джордж прекрасно знал, кто это. Существо испуганно дернулось, уставившись на порог комнаты, где уже вырисовывался второй силуэт. Второй силуэт, обладателя которого было бы трудно не узнать. Тем более Джорджу.
Дрим замер на пороге на несколько секунд. На несколько секунд, неотрывно глядя на Джорджа, словно бы не веря в то, что он все еще жив, в то время как незваный гость, оказавшись загнанным в тупик в комнате, зашипел, испуганно оглядываясь, пытаясь отыскать выход из ситуации, в которой оказался. Он уже сделал небольшой шаг к окну, желая, видимо, разбить его и сбежать, но в этот момент Дрим стряхнул с себя оцепенение и приготовился к нападению. Джордж заметил, что его пальцы как-то неестественно увеличились и заточились, и парень вздрогнул, понимая, что Дрим выпустил когти, готовый к битве. Одно неловкое движение существа, за которым наблюдала веселая рожица с маски, и…
Существо взвыло от боли, когда Дрим, полоснув когтями, оставил несколько глубоких царапин на груди незваного гостя, и оно попыталось ударить в ответ, шипя что-то словно бы на другом, запутанном и непонятном языке, и, кажется, Дрима это лишь раззадорило. Он рвался вперед, снова и снова ударяя когтями туда, куда мог достать, не обращая внимания на собственные раны, которые не могли сравниться с уроном, который получил незваный гость, но их тоже становилось с каждым разом все больше и больше. Очередной удар когтистых лап Дрима пришелся на лицо, и существо вновь взвыло, пытаясь хоть как-то отбиться от своего врага, но, видимо, сил у того было в разы меньше. Оно было слабо. Слабо по сравнению с хозяином леса, на добычу которого посмотрел кто-либо еще. Существо, шипя, старается обойти Дрима, дабы добраться до выхода из комнаты, а после сбежать в лес, но демон явно намеренно не дает этого сделать, отталкивает его к стене, дабы нанести очередной удар, и в какой-то момент Джордж не выдерживает. Просто не может выдержать эту битву. Страх в голове от увиденного настолько силен, что лекарь не уверен, сможет ли он что-либо сказать, а из горла вырывается лишь булькающий звук, когда он пытается позвать Дрима, и этот тихий оклик гаснет в шуме разгоревшейся битвы. Тем временем Дрим, забив свою жертву (уже не соперника. Жертву. Исход поединка очевиден) в угол пытается полоснуть когтями по чужой шее, и Джордж не до конца понимает, как незнакомец вообще успевает уворачиваться или подставлять более защищённые места. Вот он делает очередную попытку рвануть в сторону выхода, и парень видит, что Дрим готовится рвануть ему наперехват, и…
Брюнет резко бросается вперед, спрыгнув с кровати и хватаясь за Дрима, желая спасти несчастное создание, попавшее под немилость лесного демона. Тот не сразу понимает, что происходит, и Джордж морщится от боли, когда его бьют в грудь (благо, не когтями), отталкивая и выбивая весь воздух, в то время как израненное существо, почувствовав заминку, быстро ею пользуется, рванув к выходу. Проходит меньше секунды, как хлопает входная дверь, и Джордж остается один на один с разъяренным и распаленным в битве Дримом, который тяжело дышит и, кажется, рычит, повернувшись в сторону Джорджа, словно бы не узнавая парня перед собой, что осел на пол, стараясь вдохнуть воздуха. Больно, зараза!
— Сильно задел? — через несколько секунд, поняв, кто находится перед ним, Дрим присаживается на корточки, протянув все еще когтистую лапу к парню и слабо касаясь ею лба. Джордж, дёрнувшийся от испуга, замирает, словно кролик перед удавом. — Прости, я не понял, что это был ты.
— Ничего, — хрипло выдает Джордж и пытается встать, но удар был достаточно силен, и ничего у него не выходит, а потому помощи Дрима, который аккуратно поднимает его, пересаживая на кровать, он мысленно радуется. Он чувствует, как по демону течет что-то теплое и пахнущее металлом, и морщится от отвращения. В горле встает противный ком. Запах крови трудно с чем-то перепутать. Вопрос только в том, чья это кровь. — Ты сам-то как? Мне показалось, что тебя он пару раз тоже достал. Кем бы он ни был.
— Ерунда, скоро заживет, — небрежно махнул рукой Дрим, словно отгоняя назойливую муху, и его тут же, схватив за руку, дёрнули, велев тем самым идти следом за Джорджем. — И куда мы идем?
— Я, хочу напомнить тебе, лекарь этого сборища полоумных, которое почему-то называется деревней, — сообщил Джордж, усаживая Дрима на стул. Тот не сопротивлялся, даже молчал, но парень чувствовал, что оно улыбается. Лекарь лишь вздохнул, ничего не говоря по поводу того, что в подобной ситуации веселиться не стоит. Все равно этот придурь его не послушает. Парень кое-как сумел зажечь свечу от печи, в которой сохранилось тепло, и повернулся обратно к демону, протягивая источник света ему. — Не урони только, пожалуйста. Мне будет нужен свет.
Дрим лишь кивнул, все так же ничего не говоря, и Джордж, пожалуй, был ему благодарен. Сейчас он бы не смог ответить ему что-то вразумительное, занятый рассматриванием ран, нервно кусая губы. Почему-то ему казалось, что все будет выглядеть менее страшно. Одежда в районе груди была изодрана, свисала кровавыми клочьями. Руки и плечи существа тоже были изранены, но раны были менее страшными и сумбурными, словно бы в тот момент израненное существо уже выдохлось и било куда попадет, а не пыталось вырвать из чужой груди сердце. Джордж потянул Дрима за одежду, и тот, замерев на секунду, все же послушно стащил мешающиеся окровавленные тряпки с торса, позволяя Джорджу тщательнее рассмотреть множество царапин на теле. Парень рвано выдохнул.
— Он мог попасть тебе по шее, — тихо сказал Джордж, отходя в сторону своего рабочего места и доставая с полки какую-то склянку с коричневато-зеленой мазью. Отвернулся он от Дрима специально. Не хотел, чтобы демон заметил, как у парня подрагивают от волнения и страха руки. Он лечил что-то подобное лишь однажды. Однажды, только-только став лекарем, когда на мужика напал бешеный волк, расцарапавший тому грудь чуть ли не до костей. Джордж не спал тогда неделю, стараясь поддерживать умирающий организм в сознании, но все попытки пошли коту под хвост, когда одним утром пациент попросту не открыл глаза. — Ты мог умереть. Ты ведь можешь умереть, да?
— Ерунда, — повторил Дрим, но Джордж слышал, что в уверенном голосе промелькнуло что-то, отдаленно похожее на попытку сдержать шипение, когда парень, вернувшись, аккуратно коснулся края одной из самых глубоких ран. — Не стоит тратить на меня время, Джордж. На мне все быстро заживает. Я же, в конце концов, не просто человек.
— Сейчас мне плевать, кто ты. Сейчас ты — мой пациент, и моя самая главная задача — привести тебя в норму. Так что, пожалуйста, держи свечу ровнее и постарайся не дергаться. Может щипать, — набрав пальцами густой мази, Джордж аккуратно принялся наносить ее на раны, не обращая внимания на то, с какой силой ему в плечо вцепился Дрим. Главное, чтобы когти не выпустил. — Ты, кстати, не ответил. Ты можешь умереть?
— Все живое может умереть, — процедил сквозь зубы демон, и Джордж мысленно подивился тому, насколько спокойно тот терпит боль. Шипит, хватается за его плечо, но с его-то ранами он должен тут в припадке валяться, пачкая пол кровью. — И я — не исключение. Но кто-кто, а грязный лесной паразит меня убить не сможет.
— Он бы минут через пять тебя забил, если бы битва не прекратилась, — Джордж поморщился. — О чем ты вообще думал, устраивая это в моем доме, а, придурок? Вы не могли бы там, не знаю, на улицу выйти, там друг на друга покидаться?
— Он не смог бы забить меня через пять минут, Джордж. Он бы умер секунд через двадцать, если бы ты не вмешался, — в голосе Дрима промелькнула какая-то стальная, холодная нотка. — И, чтобы ты знал, в тот момент я не думал ни о чем. Единственное, что было в тот момент в моей голове — это мысль о том, что ты в опасности.
— Как мило, — саркастично хмыкнул Джордж, стараясь тем самым скрыть что-то, отдаленно похожее на смущение, которое екнуло в груди. — Но вообще, я понятия не имею, хотело ли оно меня убить. В смысле, за то время, которое ты шел, он бы успел мне глотку перерезать. Но он стоял на месте, и даже пытался поговорить, или типа того. Я, правда, ничего из его болтовни не понял, но попытка была хорошая.
— Мне плевать, — огрызнулся Дрим. — Он знал, на что идет. Он чувствовал, что на тебе моя метка. И он знал, что лезет на рожон! Сраный паразит! Теперь придется его по всему лесу вылавливать. Впрочем, надеюсь, далеко он вряд ли сможет убежать, а потому я должен сейчас…
— Э, не-не-не. Сидеть, — Джордж, закончивший мазать раны мазью, возмущенно нажал на плечи ушастому придурку, который попытался было встать. — Ты с такими ранами куда собрался?
— Ты мне их намазал чем-то, — Дрим замер, принюхиваясь. — Что это, кстати? Грецкий орех?
— Угу, — кивнул головой Джордж, и, поняв, что Дрим больше не пытается сбежать (хотя бы пока что), забрал у него свечу, зажигая огонь в печи и подходя к своему столу, спешно отбирая какие-то листочки. — Ты должен подождать немного, пока мазь подействует. Не знаю, как хорошо будет работать на столь сильных ранах, но попробовать стоит. Сейчас поставлю воду кипеть, и замотаю тебя. По правде, тебе бы стоило наложить компресс из крапивы, к примеру, но ты же хрен пролежишь в постели несколько дней с ними, а накладывать их на несколько часов смысла не имеет, эффекта не будет.
— Кажется, мы поменялись местами, и теперь твоя очередь заботиться обо мне, хах? — Джордж закатил глаз к потолку, глядя на то, как демон, разомлевший в тепле камина, весело дернул ухом. Забавно ему, засранцу.
— Моя задача — лечить жителей этой деревни, а не на демонов каких-то ингредиенты тратить, — вода, поставленная на огонь, тем временем закипела, и парень вздохнул. — Тебе, кстати, мёду добавить?
***
— Дрим, я тебе клянусь, если ты продолжишь возиться — я тебя на пол столкну! И плевать мне, что ты весь израненный! — Джордж, лежа в кровати, закатывает глаза, ощущая, как рядом демонюга пытается поудобнее устроится, дабы раны не болели так сильно. Рядом с Дримом как всегда тепло, но запах леса смешался с запахом крови, который пропитал как демона, так и комнату, где произошло сражение. Джордж тяжело выдыхает. Завтра ему придется отмывать кровавые пятна, которых было явно немало. Джордж, когда шел к кровати, умудрился перепачкать ноги в крови, и теперь чувствовал себя немного неуютно от ощущения, что он лежит в комнате, перепачканной в противный, сероватый цвет, который другие люди называли «красным».
— Я не могу нормально лечь, — пожаловался Дрим, который, лежа на спине, дабы не причинить себе лишней боли, занимал две третьи узенькой кровати, в то время как Джордж, отвернувшись от него, лежал на боку, уставившись в стену. Уже начинало светать, а они все никак не могли уснуть после произошедшего. Вернее, Джордж-то мог, но ему мешало копошащееся теплое тело за спиной. Не то, чтобы сильно, но… — Так, а если…
— Пусти меня! — Джордж успел только пискнуть, как его резко развернули, подтягивая ближе, укладывая подбородок на макушке, не обращая никакого внимания на возмущенное пыхтение парня. — А ты меня спросить не забыл?
— Зачем? Ты откажешься. А я столько крови потерял. Мне, между прочим, холодно, — Джордж почувствовал, что руки, которые крепко обхватили его, ослабли, словно Дрим был уверен — лекарь не попытается вырваться из хватки. И брюнет мог рвануть вперед, вырваться, вновь сломать представление демона о том, как себя должны вести подчиненные им люди, но не стал. Ночь выдалась тяжелой, и сил дергаться не было. А от тела рядом было так тепло, что чужой подбородок на его макушке не стал слишком сильной проблемой. Да и такая поза не позволила бы Дриму просто так сбежать посреди ночи вновь. А, с учетом того, что этот рогатый черт был теперь его пациентом, за его постельным режимом Джордж обязан был следить очень тщательно. Джордж сладко зевнул.
— Ты потерял ее два часа назад. Тебе не может быть холодно от потери крови, — очередной зевок. — А вообще, шут с тобой. Спи. Тебе отдых нужен.
И человек, чуть поерзав, замер, сильнее вжимаясь в чужой бок.
***
Дрим ощущал себя странно. Ему должно было быть неприятно, что какой-то паразит нанес ему такие раны, которые пусть и должны были зажить скоро, но ударили по самомнению. Ударили ровно до того момента, пока его не усадил на стул глупый человечишка, отчитывающий его, словно ребенка. И это было забавно. Дриму было почти весело, несмотря на боль, что разъедала, кажется, все тело. Бывало и хуже, конечно. Он прекрасно помнил, как несколько дней весной валялся на земле в лесу, пытаясь накопить достаточно энергии для того, чтобы хотя бы встать на ноги. Но боль остается болью. И ему бы было неприятно, если бы вокруг него юлой не крутился Джордж, который специально (Дрим видел, как заговорчески лекарь улыбался, закидывая травы в горячую воду) поил его самыми горькими настойками, пусть, судя по составу, и действенными. Который шипел на него не хуже змеи, перевязывая раны, и который даже не сопротивлялся, когда Дрим подтянул его к себе поближе, пусть он и знал, что отмазка про холод — бред сивой кобылы.
В голове Дрима крутился план того, как можно порадовать этого почти беззащитного (если не считать острый язык за оружие, разумеется) человека, и сейчас, лениво поглаживая прижавшегося к нему парня, он думал о том, будет ли безопасно оставить его утром минут на тридцать одного спящим, пока Дрим будет просить лес об этой небольшой услуге. В голове всплыло воспоминание того, как радовался каждый раз человек, находя в лесу очередную дрянь, которой, как он думал, он мог кому-нибудь помочь.
Что же, наверное, Джордж будет доволен. Осталось только решить, как выползти из ловушки чужого тела, в которую он сам себя загнал.
