***
- Я не могу этого сделать, Уинстон, - голос де ла Круза был едва отличим от удара капель по асфальту - Я не могу прикоснуться к тебе. Они стояли под проливным дождём; это был дом Уокеров - последнее место, где они виделись. Тканевые кеды промокли насквозь и наполнились водой, кудри, под потоками дождя потеряли объем и застилали глаза, мешая разглядеть силуэт мексиканца. Монти стоял на расстоянии вытянутой руки, но после каждого попытки дотянуться до него, Уинстон понимал, он куда дальше чем кажется. - Но почему? - ему приходилось перекрикивать саму природу, чтобы отголоски его вопроса долетели до Монти. В ответ слышался лишь визг разбушевавшейся непогоды. - Потому что я умер!!! - блеск молнии на секунду осветил всю площадку, на которой они были и тогда Уинстон понял, что он стоит один.***
Это был сон, всего лишь дурацкий кошмар, такой же, как и сотни других за последние восемь месяцев. Восемь месяцев, превратившиеся в каторгу для него, для его души, что изнывала и умирала, за ненадобностью. Больше он не видел Монти, ни наяву ни во снах. Теперь мексиканец стал чёрным силуэтом в его кошмарах, без лица, без имени, с едва различимым голосом. Мозг забывал его, а Уинстон не хотел. Всё произошло слишком быстро, воспоминания, что остались о нем, таяли как снег в ладонях, а их было так мало. Он не хотел забывать, он хотел помнить. Помнить всё. На часах 11:11*, сегодня выпускной бал. Как так быстро пролетело время? - ответа на этот вопрос не было. Ему и не нужен был ответ, Уинстон лишь хотел поскорее покончить с этим и спрятаться в своих снах, в надежде однажды снова увидеть Монти. Время летело слишком быстро, безжалостно приближая к моменту, когда ему придется сесть в машину и покинуть Либерти . Меньше всего он хотел этого - забыть. Вечер, он едет в машине матери, отец как обычно задержался на работе - не привыкать. Этот черный смокинг был ему в самый раз, но совершенно не нравился. Больше нет. Теперь черный ассоциировался только со смертью - Ханна, Брайс, потом Монти... Он вышел из машины, мать что-то крикнула вслед и уехала. Уинстон снова оказался один. В окнах горел свет, доносилась музыка. Разве это справедливо, праздновать, когда внутри ты умираешь? - сейчас он оказался на перепутье - идти или бежать. Он мог спуститься вниз с холма и пойти куда-нибудь, в оружейную лавку или к заливу. Привязать к ногам камни и сброситься со скалы. Зачем притворяться счастливым, если можно просто быть собой? Или стоило бы поискать более изощренные способы, как однажды сказал ему во сне Монти: "Если не истечёшь кровью, ты не умрешь. Верно?" - это был жуткий сон, в который бы он не хотел возвращаться, как и не хотел бы оказаться в главной роли. Значит только вперед. Он вошел в переполненный зал; здесь были все, кто был ему безынтересен и те, кому удалось забраться в его сердце. Алекс. "Антураж бесполезного празднества, столь же бесполезного повода." Он оглядел зал в поисках непонятно чего... или кого и увидел его... он стоял в середине зала, заложив руки за спину, лицо искривила непонятная улыбка - это был он, мексиканец, отнявший сердце Уинстон и забравший его с собой. Это был Монти, тот которого он думал уже не увидит. Он был прекрасен, совсем не изменился со времени последней встречи: лицо было бледным, несмотря на свой смуглый оттенок, карие глаза улыбались - он казался беззаботным и счастливым. Темно-серый хлопковый костюм, с махровыми вставками на воротнике, прекрасно сидел и смотрелся куда лучше чёрного. Уинстон стоял в десяти шагах от него. Он безумно хотел подойти, но боялся, что тот исчезнет, как во снах. Он был согласен весь вечер простоять на этом месте, лишь бы Монти не растворился в воздухе, только не сейчас. Он десятки раз представлял, как придёт на выпускной вечер вместе с ним, как предложит ему танец и тот согласиться, но суровая реальность твердила "нет" и потому, ему пришлось смириться с неизбежной пустотой, обуревавшей сердец. Но вот, сейчас перед ним стоял тот, кого он больше всего хотел увидеть и позволить уйти сейчас - нет, этого не произойдёт. Мысли о дальнейших действиях в миг рассеялись, когда он увидел, как Монти вытянул правую руку, приглашая на танец... Уинстона. "Десять шагов и я буду с ним. Десять шагов и он возьмёт меня за руку." Он неловко сделал шаг, опасаясь, что сейчас Монти превратится в дым и рассеется. Один - то стоял, так же протягивая руку. Два... Три... С каждым шагом Уинстон всё больше надеялся, что это не очередной сон, и не иллюзия, которая вот-вот должна испариться. Семь... Восемь... Он неловко поднял руку и попытался прикоснуться к ладони Монти. Холодные пальцы коснулись руки. Он смотрел на него, улыбался, словно ждал этого момента всю свою жизнь. - Привет, кудрявый, - прозвучал звонкий прерывистый голос - Где же твой идиотский шарф? Глаза Уинстона наполнились слезами, эти десять мучительных шагов, каждый из которых давал надежду на то, что он всё-таки сможет прикоснуться к Монти, и мог лишить его этой возможности. - Ты здесь... - прошептал он с дрожью в голосе и с болью, засевшей где-то в горле. Он бросился на него, впился пальцами в спину, опасаясь, что в любой момент это может закончиться. Монти положил руку ему на затылок, а другой прижал к себе. Он сделал это так, как в детстве прижимал Уинстона его отец - нежно. Это был настолько интимный момент для них обоих, что в какой-то миг зал просто опустел. - Почему ты не пришел раньше? - Уинстон проговорил это шёпотом, плотно прижимаясь к холодному телу, но он знал что Монти его услышит. - Тебе было это не нужно. А сейчас, - де ла Круз расцепил их объятия - Не окажешь мне честь... Он сделал шаг назад и снова протянул руку. - Один танец. Уинстон стоял молча, смотрел на Монти, пытаясь заново запомнить все мельчайшие детали. Он взглянул на руку, бледную, больше походившую на трупную, на кажутся вену, что виднелась на тыльной её стороне. Он всё ещё боялся, что Монти в любом момент может исчезнуть, рассеяться будто его и не было, но он не мог отказать ни ему, ни себе. Холод вновь обжёг пальца, а через секунду и всю ладонь; Уинстон почувствовал, как на его талию легла другая рука, столь же холодная, но сейчас это было не важно, они сделали первый шаг, а после второй. Они танцевали, Уинстон кружил в танце с тем, кого больше всего желал и так боялся отпустить. Это был без преувеличений танец жизни и смерти, танец свечи и тени, что она отбрасывала. - Ты же знаешь, что я никогда не сделал бы это? - голос Монти рассеивался, так же как и во сне, отчего Уинстону снова стало не по себе. Он снова вспомнил о том, как всё заканчивалось раньше. - Я скучаю по тебе. Я скучаю по тебе в сне и наяву. Когда ты рядом и когда тебя нет - всегда. - Нет, - Монти улыбнулся, его белые зубы на секунду блеснули, а после тут же исчезли - Ты скучаешь по тому Монти, которого ты выдумал у себя в голове. Ты ведь меня совсем не знал. Уинстон закрыл глаза и отрицающе замахал головой, всем видом показывая несколько мексиканец был неправ. В горле у него встал ком, от слов, что он услышал, поэтому он поспешно попытался от него избавится. - Уини, ты знал того, кем я был рядом с тобой - он попытался заглянуть в глаза Уинстону, но тот не хотел показывать своих слез - Это была лишь очередная маска, чтобы даже ты не увидел, каким я был на самом деле. - Я скучаю, грёбаный ты Монтгомери де ла Круз. Как мне жить теперь, зная что тебя нет? Как мне просыпаться, если я знаю, что больше не услышу свой смех, не увижу этих глаз и это лицо, - он положил руку на щеку де ла Круза и тот сейчас же прижался к ней, закрыв глаза - не почувствую твой запах? Монти посмотрел на него сожалеющим взглядом, от которого стало не по себе. Так смотрят умирающие герои фильмов на тех, кого видят последние раз. Он снова обнял Уинстона и лицом закопался в его кудрявые волосы. - С осознанием того, что я всё это помню - Уинстон почувствовал холодное дыхание на своей шее. Он попытался почувствовать уже знакомый, но давно забытый запах тела Монти, но вместо этого в нос ударил пресный запах плавящегося воска - весь зал был украшен свечами, что медленно таяли. - Я так скучал по твоей улыбке. - Знаю - ответил шёпотом Монти - Видел бы ты меня сейчас, я улыбаюсь тебе, на глубине шести футов под землёй. От этих слов по всему телу прошёл холодный ток. Уинстон нервно сглотнул, он вдруг вспомнил, что тот, кто стоит перед ним нереален. Вспомнил, что этот человек умер 8 месяцев назад, а он даже не видел его тело. - Ты же знаешь, что меня здесь нет? - будто прочитав его мысли, произнес мексиканец. Уинстон, не в силах произнести ни слова, снова отрицающе замотал головой. - Милый, ты же знаешь что я мертв - смирись с этим. Ты же знаешь, что это твоей мозг... - Нет! - перебил его Уинстон - Как только я смирюсь ты исчезнешь и я больше не увижу тебя. Никогда! - Однажды тебе придётся смириться и думаю, - он посмотрел на огромные часы, на одной из стен зала - тебе придется сделать это очень скоро. На часах было без пяти минут десять вечера. - О чём ты? - Сегодня я уйду и ты больше не увидишь меня. Прошу тебя, умоляю, хватит себя терзать, отпусти меня и живи дальше. Я не заслуживаю твоей любви. - Нет, я не могу... - Ты должен. Иначе твоя жизнь превратится в кошмар и ты будешь вечно скитаться, изнывая от боли по человеку, который этого не заслуживает. - Моя жизнь уже кошмар, я живу в нем с того самого дня, как узнал что ты... - он не мог сказать это вслух, мысль, что никогда не покидала его голову не могла вырваться наружу. - Умер? Да, я понимаю, но ты должен продолжал жить, ради себя и ради тех, кому ты дорог. Прошу, не скучай по мне, когда меня уже нет. Живи жизнью живых. Часы пробили десять. И только сейчас Уинстон понял, что стоит в толпе людей. Перед ним всё также стоял Монти, но он больше не пытался прикоснуться к нему, он просто стоял и смотрел, а после развернулся и пошел к двери. У самого выхода он повернулся. Уинстон не слышал но понял губам, что тот ему сказал:"Я тебя люблю..."
***
Он стоял, как вкопанный, и смотрел как человек, которого он любит, уходит навсегда. Он не мог осмыслить, что сейчас происходит, но понимал, что отпустить так просто не способен. Он побежал вслед за Монти, сквозь толпу подростков, пытаясь растолкать и пробраться до двери как можно скорее. Кто-то окликивал его, кто-то огрызался на то, что он наступил им на ноги, но всё это было неважным в глазах Уинстона. Он добежал до двери и рывком открыл её: - Стой! - крикнул он выбегая на балкон. Это был просторный балкон с видом на ночной Либерти и залив; у самых перил стоял Монти. - Я то стою, но кричать то зачем? - он даже не повернулся, даже не открыл глаза, просто молча наслаждался тишиной этой летней ночи. - Я думал ты ушёл. - Ты же знаешь, что я плод твоего воображения. Я никуда не уйду без твоего желание. - Я и не хочу. Монти обернулся и с улыбкой посмотрел на Уинстона взглядом, который говорил: "Я знаю". - Но твой выпускной, - сказал он, выглядывая из-за Уинстона на закрывающуюся дверь зала - Не думаю, что тебе стоит его пропускать. Хотя, ты наверное уже принял решение - Ты прав - уверенно ответил Уинстон. - Я знаю, ты многое хочешь мне сказать. Возможно сейчас самое лучшее время. Завтра ты проснешься и я больше не приду к тебе. - Но почему? - Потому что ты покинешь Либерти, забудешь как страшный сон и больше никогда не захочешь сюда вернуться. Уинстон вздрогнул, всё тело начало трясти от ужаса, что это может быть правдой. Монти обернулся и увидел черный, полный страха взгляд, устремившийся куда-то вдаль. - Боже, - он подошел и обнял его - Малыш, ты чего? Всё хорошо. Сейчас он не был холодным, его объятия были горячими и полными заботы и любви, настолько, что в какой-то момент Уинстон подумал, что его и правда обнимает Монти. - Я столько раз представлял, как ты обнимешь меня. Я столько раз думал о том, чтобы оказаться с тобой рядом. Монти отпрянул. Он посмотрел в глаза Уинстона, полные любви и ненависти. - Ты винишь себя в том, что произошло? Уинстон молчал. - Боже, малыш, нет это бред. Ты не виноват ни в чём... - Я мог тебя спасти, - перебил его Уинстон - ты был бы жив. Мексиканец с детской добротой посмотрел на него. - Я умер задолго до этого. Давно, так что уже и не вспомню когда. Но ты, - он взял холодные, от страха руки Уинстона - Ты заставил меня чувствовать себя живым, дал надежду на то, что я могу стать другим, стать лучше. - Но эту надежду у тебя отняли - шёпотом произнес тот - Как и отняли у меня тебя. - Я бы никогда не смог принадлежать тебя, как бы сильно мне этого не хотелось... - Я хотел оказаться там, с тобой, в земле. На лице Монти отразился ужас, впервые за весь вечер. - Давай я тебе кое-что покажу, - сказал он, утягивая за собой Уинстона к краю балкона - Смотри, это Либерти, а это залив, за которым тебя ждет бескрайний мир, где ты можешь стать кем хочешь и быть с тем, с кем захочешь. Я не стою того, что может дать тебе жизнь. - Жизнь отняла у меня то, что мне было нужно... - И потому ты решил отнять её у себя? Нет! - он снова взял руки Уинстона и заглянул ему в глаза - Если ты правда любишь меня, то ты выберешь из этого дерьма живым. Он замолчал и стал так же как и Уинстон смотреть на ночной Либерти. - Я знаю, однажды мы встретимся. Ты проживешь долгую жизнь и умрешь в старости, а я буду жить тут - он приложил свою руку к груди, указывая на сердце парня - и однажды ты уснёшь в своей кровати, в окружении детей и внуков, в проснешься здесь, в Либерти, снова в свои 17-ть и увидишь меня. И тогда я никуда от тебя не сбегу. - Не думаю, что Либерти - это хорошее место для вечной жизни. Это скорее ад на Земле. - Ад у каждого свой, но мне путь в рай закрыл - сказал Монти и тут же засмеялся. - Но я не думаю, что ты попадешь в Ад. - Уинстон, милый малыш Уини, ты совсем не знаешь меня. Я не хороший человек, по крайней мере я им не был. Я делал дурные вещи с людьми, которые это не заслуживали, но меня не волновало правосудие. Рай - слишком далекая для меня вершина, да и крыльев у меня нет. - Ты мог стать лучшей версией себя, но тебе не дали шанса. Ты обязан попасть в рай, даже есть для этого придётся карабкаться по облакам и учиться летать без крыльев. - Тогда отпусти меня. Я не научусь летать, стоя тут, рядом с тобой. За этой дверью твои друзья, ты нужен им, пусть и не всем. Но это путь, который уготовила тебе судьба. - А может ты был моей судьбой? Монти по-детски улыбнулся. - Тогда бы я не причинил тебе столько боли. - И как прикажешь мне жить без этой улыбки? Монти взглянул на него, наклонился над самым ухом: - Пусть звёзды на ночном небе напоминают тебе о ней. Пусть мой голос станет звуком дождя и тогда ты будешь ждать его с нетерпением; пусть прикосновения превратятся в летний ветер, - он коснулся кончиками пальцев руки Уинстона, отчего у того пошли мурашки по всему телу - Я знаю, ты не забудешь меня, я и не прошу этого. я лишь хочу, чтобы моя смерть стала для тебя новым началом. Из зала донеслись звуки часов, неизвестно сколько они пробили, но это было не важно. Уинстон смотрел на Монти, а Монти на Уинстона, они понимали, что это был последний звонок для них обоих. - Прежде чем я уйду, - начал Монти - могу я попросить тебя об одном одолжение? Он взял лицо Уинстона в свои руки и заглянул ему в глаза. - Всё что угодно. - Закрой глаза. Уинстон тут же послушал его. Руки, лежавшие на его щекам исчезли, он было уже подумал, что Монти ушёл, но тут почувствовал, как что-то горячее коснулось его губ. Оно обжигало, от чего все губы начали покалывать. Это было прекрасно! В голове промелькнула одна мысль: "Только не открывай глаза" - ему казалось, что как только он откроет глаза, это закончиться, но ему не хотелось. Он вспомнил, как впервые его поцеловал Монти, это был сумбурный и весьма не аккуратный поцелуй, но он запомнился Уинстону именно так. Монти отстранился, Уинстон всё не открывал глаза. По его руке пробежал холодок, подобно ветру; он поднимался выше, до плеча и перешел на шею. Всё тело горело и билось в конвульсиях, бешеный ритм сердца разрывал грудь. - Обещаю, - шептал голос - однажды я сделаю это и поцелую тебя на ночь, когда ты будешь засыпать в последний раз." Встретимся под землей. Только не скучай по мне, когда я уйду."