Кэйа сидит этим вечером с бокалом вина, дома, в одинокой и совершенно пустой комнате. Вообще-то, он сидел здесь уже не с первым бокалом вина, да и вовсе не с вечера. Его очень волновало то, что он все никак не мог выкинуть из головы того парня... Почему он столь часто приходил на работу к его парню, зачем приближался до неприличия близко, и, какого же черта, Дилюк не прогонял его с глаз своих долой как всех остальных, в конце-то концов. Смотреть на это настолько омерзительно для Кэйи, что он все реже стал объявляться на работе у своего возлюбленного, пока и вовсе не предпочел все время оставаться дома.
«Я себя накручиваю, он ведь помнит мое имя, все хорошо» – именно так Кэйа оправдывался перед самим собой, каждый раз закрывая глаза и делая глубокий вдох. Вот только сейчас это оправдание не работало. Дилюка не было всю ночь и весь день, и Кэйа понятия не имеет, где тот находится на самом деле все это время.
Страх пробирался внутрь, обнимая леденящими кровь руками и сжимая пальцы на шее, заставляя задыхаться, не давая сделать и единого свободного, полного грудью, вдоха. Не помогает даже выпитый, в очередной раз, залпом бокал вина. Удивительно, насколько трезвый до сих пор Кэйа, учитывая, что он, вероятно, перепил бы сейчас даже самого заядлого пьяницу, но, с другой стороны, учитывая, насколько сильно он был на взводе и как переживал – его же собственный стресс и нервы просто не давали ему опьянеть.
Дверь скрипнула, оповещая о том, что кто-то вошёл в дом, а если быть точнее, то вернулся после длительного отсутствия. Дилюк проходит в дом как ни в чем не бывало, спокойно снимая с себя верхнюю одежду, абсолютно не торопясь. Вот только у Кэйи терпения столько нет. Вставая, он проходит в коридор, складывая руки на груди и надеется, волноваться было не о чем, что просто в очередной раз накрутил себя, а у красноволосого, разумеется, найдется объяснение, что успокоит разбушевавшееся сердце Кэйи. Он ведь так хочет верить, что Дилюк будет верен ему до самого гроба.
– Где ты был прошлой ночью? – сходу задаёт вопрос Кэйа, чувствуя, что больше не может терпеть, ведь внутри все и без того ломается, трещит по швам буквально. Впервые он так сильно усомнился в Дилюке, в его верности, и осознание этого не только пугает, но и заставляет руки начать дрожать, а сердце колотиться то в бешеном ритме, то замирать, когда тот открывает рот, чтобы ответить.
– Я помогал Итеру. Он наш новый сотрудник, – Дилюк даже взгляда не поднимает на Кэйю. Спокоен, словно находится за каменной стеной, которую ничем не прошибешь. Вот только за таким титаническим спокойствием скрывается либо хорошо скрываемая ложь, тайна, что повлечет за собой бурю, либо абсолютную, ничем нерушимую, преданность.
– Назови мое имя, – просит Кэйа. Сердце не на месте, а это спокойствие Дилюка лишь больше пугает, заставляя все внутри болезненно сжиматься. К горлу подступает ком.
– Назови мое имя? – спокойствие рушится на глазах, хотя ещё секундой ранее казалось, что его ничем не пробьешь. Дилюк замирает, когда переспрашивает, однако смотрит на Кэйю высокомерным взглядом, словно поверить не может, что тот ему не доверяет. – Ты не веришь мне?
– Назови же! Назови его, если тебе нечего скрывать! – голос дрогнул. Глаза наполняются неспешно слезами, которые вскоре скатываются по щекам, образуя мокрую дорожку. Он не верит ему и это очевидно.
***
Оставаясь на работе уже после закрытия таверны, Дилюк бросает короткий взгляд через стойку, где сидел молоденький парнишка, блондин с длинными волосами, вечно собранными в косичку. Как же его зовут... Итер, кажется. Дилюк не успел точно запомнить имя юноши, хотя тот и маячил постоянно перед глазами, привлекая все внимание к себе. Сначала он приходил сюда просто выпить вина, а затем попросился на работу. Лишних рук здесь не бывает никогда, так что Дилюк запросто согласился, взяв его на работу на минимальную ставку.
Поначалу Итер только раздражал Дилюка, особенно тем, что так часто косячит, ошибка за ошибкой и недовольные взгляды красноволосого в его сторону, однако затем что-то изменилось. Странно, как порой можно проникнуться к человеку за столь короткое время.
Золотые глаза, что столь игриво разглядывали Дилюка, манили его. Итер был подобно демону, что пришел в его жизнь ради того, чтобы все разрушить. Одним Архонтам известно, что происходило в голове у Дилюка в тот момент, когда он внезапно наклоняется к блондину, накрывая его губы поцелуем. Итер не медлит и сразу же отвечает на поцелуй. Он будто только этого и ждал.
Можно ли сказать, что Итер не знал о том, что у Дилюка есть любимый? Пожалуй, нет. Это была та самая информация, которая гуляла в открытом доступе и о ней знало каждое второе живое существо в этом небольшом городке.
– Твои губы именно такие, какими я их представлял, – игриво озвучивает Итер, проводя ладонью по щеке Дилюка, но не задерживает ее там надолго, отстраняясь и грациозно поднимаясь со своего стула. – Быть может отправимся в более удобное место?
Дилюк не думает о том, что уже завтра может пожалеть об этом. Он встаёт, следуя за блондином, что ведёт его к себе домой.
Уже дома у Итера, стоит только двери закрыться за ними, как до глубокой ночи слышны стоны, полные удовольствия.
***
Воспоминания прошедшей ночи встают навязчивой картинкой перед глазами, а Дилюк, как бы он ни старался, не может вспомнить имени Кэйи. Отводит взгляд в сторону, не в силах смотреть на слезы любимого, тяжко выдыхая:
– Прости...
