Утонуть в тебе.

Накахара возвращается с подработки, уже не понимая какой по счету день недели, а так же не понимая когда все настолько осточертело.

Он не желает не пить, не есть, не спать, а уж тем более жить. Хочется стать прахом, и рассеяться по ветру, наконец обретая спокойствие. Голубоглазый садится на кровать, создавая уютный кокон из одеяла, и по его щекам бесшумно стекают первые, неосознанные, но такие горькие слезы. Что в следующий миг растворяются в пустоте, как хотел бы раствориться Чуя сейчас. Его персиковые губы дрожат, а руки вновь тянутся к такой привычной коробке лезвий "Спутник" . Расходясь в истерике, рыжеволосый заносит любимое лезвие над запястьем, и вновь, и вновь нанося увечия не скрытые от чужого глаза, по причине "мое тело- мое дело. Только попробуй подойти ко мне и твое смазливое личико будет разбито той самой рукой в полосах." Единственный на кого данное правило не действовало, это его обожаемый — Дазай Осаму. Не смотря на холодное тело, вампир умел согреть душу словами, и поступками. Лезвие в последний раз наносит вред, и убирается обратно в коробку. Горячие слезы, смывают алую кровь с руки, и отдаются неприятным жжением, в последствии которого рыжеволосый шипит. Кровь он стирает обычной салфеткой, оставляя порезы не закрытыми он ложится..нет, скорее падает на кровать, и с болезненным стоном закутывается в одеяло, засыпая.

***

Проснувшись, чуткие, эльфийские уши улавливают звуки доносящиеся из коридора. Спал он отнюдь не долго, минут 30. С его глаз еще не успело спасть покраснение, и они лишь немного отекли, а постель была испачкана кровью эльфа, из совсем недавних порезов, что просто не успели затянуться. Входя в комнату, первым что видит вампир, это комок, состоящий из одеяла и маленького эльфа, который невнятно что-то шепчет. Дазай подходит непозволительно близко, и мягко, нежно обвивает "комок" руками, обнимая, и прижимая к себе. Голубоглазый начинает всхлипывать, и его поспешно целуют в рыжую макушку, затем заправляя непослушную, выбившуюся прядь за острое ухо. -Осаму.. - Чуя продолжает всхлипывать, но ложится на колени шатена, и тянется рукой к его лицу, совсем забыв о порезах. -Чуя, что это? - вампир указывает на порезы, и Накахара совсем не хочет объясняться, но его взгляд, такой властный, и серьезный, одновременно с тем обеспокоенный и нежный. До такой степени, что объясниться все же придется.. - мне было плохо, и я буквально тонул в своих слезах, а затем я решил нанести себе как ты любишь говорить "вред", дабы мне стало легче, но теперь ты рядом, и я могу.. - голубоглазый остановился, обдумывая дальнейшие слова - утонуть в тебе - с легкой улыбкой, он все же решил закончить начатое. Изящная рука дотянулась до холодной щеки, и эльф мягко притянул к себе шатена, и заглянув в красные опьяняющие глаза, настойчиво примкнул к его губам. Тот сразу же ответил на поцелуй, аккуратно перебирая рыжие пряди на эльфийском затылке. - мне нужно идти, я.. - отстраняясь произнес вампир, глядя в потухшие, и казалось бы безжизненные глаза небесного цвета. - останься со мной, умоляю.. мне так плохо без тебя.. я прошу..не оставляй меня одного.. - из эмоций в нем читалось лишь разочарование, и будь даже самим графом дракулой, Дазай не смог бы отказать этой просьбе. Осаму лег на кровать, и положил рыжеволосого рядом, обнимая того за талию. И пусть все чувства в эльфе давно потухли, но любовь к шатену это что-то необъяснимое, и негасимое. Они так и заснули, в обнимку. Точнее говоря, эльф заснул, а вампир лежал рядом, наслаждаясь моментом, и накручивая на палец рыжий локон.

***

Ночью, Дазай почувствовав как рыжее чудо под его боком, начало дрожать и всхлипывать, аккуратно разбудил его. Эльф почувствовал на своем лбу нежный поцелуй, оставленный никем иным как Осаму. И прижался в холодную грудь, слушая успокаивающий шепот. Голубоглазый не мог разобрать что шатен говорит, но одну фразу он услышал точно - Я рядом, и я проведу с тобой вечность.