Жизнь Собачья

— Ты ведь понимаешь, что если бы я хотел тебя убить, я бы давно это сделал? — Сириус шел за Эстер на кухню. Она только фыркнула в ответ и сдвинула брови.       Они уселись втроём на кухне, Бен уже успел поставить чайник и весь в нетерпении ждал «человека-пса».       Кажется, его мало волновали какие-то обвинения против Сириуса. Бродяга был для него другом, а то, что он ещё и человеком оказался, и не просто человеком, а волшебником, о таких невероятных приключений в своей жизни он и не мечтал! — Можешь начинать. — Эстер пыталась делать вид, что не верит ему. А Бен подвинул стул как можно ближе к Сириусу и приготовился внимательно его слушать, от волнения постукивая ногой о ножку стола.       Сириус слегка улыбнулся мальчишке. — Если с самого начала, то это будет очень долго. — Сириус в этом нелепом коротком махровом халате на голое тело и с разбитой физиономией чувствовал себя неуютно за столом на кухне Эстер. Нет, в теле собаки было гораздо комфортнее… — Ты хотел что-то показать. — Эстер кивнула в сторону конверта и газетной страницы. — Хорошо, начну с этого, — было видно, как ему нелегко касаться этой темы.       Он протянул ей письмо. Эстер с интересом рассматривала желтоватый конверт с изящно выведенной пером подписью. — У меня были друзья, самые близкие, каких только можно представить. Мы были дружны со школы. Джеймс был мне как брат. Это письмо от Лили, его жены. — Откашлявшись, начал свой рассказ Сириус.       Эстер открыла конверт, пробежалась по строчкам. «Дорогой Бродяга»… — Бродяга? — Эстер сдвинула брови. — Да, это мое школьное прозвище… Ты его угадала, — он улыбнулся. — Нас было четверо друзей: Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост.       Эстер, не вчитываясь, пробежала по строчкам письма. И вот она нашла фото. Смеющаяся рыжая девушка и размытый непонятный силуэт рядом. — Ого! Ничего себе! — Бен подскочил с места, чтобы разглядеть фото, — оно движется!!! Вот это даааа!!!       Сириус улыбался его реакции, а Эстер в недоумении переводила взгляд с Бена на Сириуса. — Что движется? — было как-то обидно, что она их не понимает. — Мерлин! Я и забыл про защиту от маглов! — Сириус даже расстроился, он именно Эстер хотел впечатлить. — От кого? — Эстер приподняла брови.       А Бен не отрываясь смотрел на снимок, и она видела движение его глаз по фото. — Маглы — это не волшебники. — Пояснил Сириус. — Мм… — протянула Эстер и снова уставилась в письмо. — Значит, там летает этот Гарри на игрушечной метле? — Да! Это так круто!!! — Бен был в полном восторге. — А я тоже смогу летать на метле? — он обратился к Сириусу, а тот, улыбнувшись одними глазами, кивнул. — Ты встретился со своими друзьями? — вернула его к разговору Эстер.       Она заметила, как он сразу помрачнел. — Нет, — он собрался с духом, скрестил руки на груди, выдохнул. — Они умерли в 81м году. Их убил темный волшебник. Джеймса и Лили… и собирался убить Гарри, но у него не получилось, заклятие отскочило, и сам темный волшебник развоплотился и исчез. Я прибыл к их разрушенному дому и увидел их мертвые тела… — каждая фраза отзывалась болью на его израненном лице. — Я хотел взять Гарри, я его крестный и опекун, но меня убедили, что он должен отправиться к тетке. Я понял, что на них напали не просто так, что их предал Питер Петтигрю, — он почти прорычал это имя и ткнул пальцем в письмо, где было написано «Хвостик».       Эстер не сводила глаз с Сириуса. Бен вжался в стул. — Я нашел его, я хотел его убить, — в глазах сверкнула холодная вспышка. — Но он закричал на всю улицу, что это я предатель… отрезал себе палец, устроил взрыв, а сам превратился в крысу и сбежал. Все решили, что это я взорвал тех людей и убил Питера. Меня отправили в тюрьму для волшебников… Не было никакого суда и выяснений обстоятельств. Все думали, что я предатель и убийца.       Лицо Сириуса стало совсем мрачным, между бровей пролегла морщинка.       Эстер и Бен сидели с открытыми ртами и не знали, что сказать. — Там я просидел 12 лет, пока однажды ко мне в руки не попала эта газета… — он достал потрёпанный лист «Пророка» — я увидел его, — он указал костлявым пальцем на крысу на плече Рона. — Я сразу его узнал!       Эстер снова ничего не поняла, это была какая-то обычная газета, ничего примечательного. — Ого! И тут фото двигаются! — Бен с интересом разглядывал страницу «Пророка». — Нет пальца! — подтвердил Бен, указывая на крысу на плече мальчика, Сириус кивнул.       Эстер закатила глаза. — Эти ваши волшебные штучки! Что там? хоть на словах объясните! — Тут целая семья волшебников на фоне египетских пирамид, а на плече одного мальчика — крыса! — возбуждённо протараторил Бен. — Я понял, что он в Хогвартсе, вместе с Роном, он показал на мальчика, — у нас в школе можно брать с собой питомцев, крыс, котов, жаб, сов… — пояснил он, видя, что Эстер не поняла, где тут связь. — И Гарри в Хогвартсе. Я должен был его защитить и поймать предателя. В общем, мне удалось сбежать из тюрьмы. В виде собаки я смог пролезть сквозь решетку, покинуть остров и вплавь добраться до берега… Там вы с Беном меня и нашли.       Он был так увлечен своим рассказом, что не заметил, как перед ним возникла огромная кружка сладкого чая, бутерброды и печенье. А ещё он не заметил, как стал всё это поглощать. — И тебе надо было где-то подождать до начала учебного года? — Эстер пыталась уложить всю эту странную историю у себя в голове. — Да, и я воспользовался вашей добротой и гостеприимством, — он смущённо улыбнулся, отправляя в рот очередное печенье. — А зачем ты поехал со мной в Лондон? — Я ехал не в Лондон, а в Литтл Уингинг, я хотел повидаться с Гарри.       Эстер понимающе кивнула. — Всё прошло не очень хорошо? — она помнила, как изменилось настроение Бродяги после той поездки. — Эти его тетя с дядей, — Сириус почти рычал, — настоящие изверги! Они злые и жестокие, они издевались над ним! — он сжал кулак. — В тот вечер, когда я пытался за ним проследить, он сбежал из дома!       Эстер сочувственно вздохнула и пододвинула ещё печенья. Сириус с остервенением жевал, погруженный в свои мысли. И лишь несколько минут спустя он понял, что опустошил тарелку с бутербродами и половину вазочки с печеньем. Сириус растерянно смотрел на посуду перед собой и крошки на столе. — Ой, прости! Я даже не заметил. — он посмотрел на Эстер.       Она только рассмеялась. — Всё нормально, хочешь ещё?       Он смущённо помотал головой. — Спасибо, — сдавленно улыбнулся он. — Значит, в конце августа ты отправился в школу? — Да, я жил в окрестностях школы и пытался выследить эту крысу! — его голос снова переходил на рык. — Выглядишь ты после этого неважно… У тебя получилось? — Эстер верила ему, сама не знала почему, но верила. История была запутанная, но она старательно пыталась понять. — У меня получилось его схватить… но в итоге он сбежал, меня поймали… и уже хотели привести в действие приговор… — Какой приговор? — шепотом спросил Бен. — Лишение души. «Поцелуй дементора», — эта фраза отозвалась особой горечью. — Кто это? — тоже шепотом спросила Эстер.       Сириус поморщился, будто от нестерпимой боли. — Это темные существа, в черных балахонах. У них костлявые руки, покрытые струпьями, их лиц почти никто не видел, а если видел, уже не может об этом рассказать, они снимают свой капюшон только перед тем, как применить «поцелуй»… Но я видел, что под ним… — ему потребовался глубокий вдох, чтобы продолжить.— Это даже лицом не назовешь… У них нет глаз, они слепы… Но у них есть «рот», — он поморщился, — который высасывает из человека душу.       Бен почти сполз под стол от страха, но все равно очень внимательно слушал.       Эстер вглядывалась в глаза Сириуса. Сейчас в них была пустота и холод… (Когда он говорил про погибших друзей, в них явственно читалась боль, когда про крестника — гордость, а когда про Питера — они блестели ненавистью) — Где появляются дементоры, там тьма и холод. Они забирают всю радость и счастливые воспоминания. Они заставляют вспоминать самые страшные вещи, рядом с ними кажется, что в твоей жизни больше не будет ничего хорошего и светлого. Даже обычные люди их ощущают (хоть и не видят). Рядом с ними сразу чувствуешь печаль, тревогу, страх…       Он посмотрел на затаивших дыхание Эстер и Бена. — Они охраняют Азкабан, тюрьму для волшебников… И когда я сбежал, их отправили на поиски, и создали из них дополнительную охрану замка. — Значит, весь этот год ты бегал вокруг школы от поцелуев каких-то уродцев в капюшонах? — попыталась разрядить обстановку Эстер, с тревогой поглядывая на Бена, не слишком ли он мал для этих разговоров?       Сириус разразился лающим смехом. — Можно и так сказать! — Короче говоря, я всё ещё считаюсь убийцей, и не могу рассчитывать на нормальную жизнь. Из плюсов: теперь у меня есть Гарри, Дамблдор знает, что я невиновен, он мне поверил. А ещё у меня есть гиппогриф! — Гиппогриф? Это полуорел, полу-? Кто? — Эстер знала из мифов только грифонов. — Полу-конь! — засмеялся Сириус. — Ты прилетел на нём? — Бен от восторга чуть ли не подпрыгнул. — Да, я прилетел на гиппогрифе, спрятал его в пещере на побережье. Это место первое пришло мне в голову, я знал, что там есть хорошее укрытие. — Он перевел взгляд на Эстер, — я не хотел напрягать вас с Беном, но ты увидела меня на берегу… снова… Ну, и я поддался. — Сириус развел руками глядя ей в глаза.       Она совсем смягчилась. Она верит ему, верит полностью. И Бен, кажется, тоже. — Боже, мне так неловко теперь, каждый раз, когда я тебя чесала, ты был не просто собакой. — Эстер закрыла глаза рукой. — Не переживай, это нормально, даже друзья, которые привыкли ко мне, и те не могут удержаться, чтобы не почесать! — он расплылся в улыбке, и Эстер подумала, что он, должно быть, хорош собой, когда вид не портит фингал под глазом, болезненная худоба и бледность. — Ты сказал, что вас было четверо друзей? Про Джеймса и, — она сдавленно через силу произнесла, — Питера я поняла, а кто четвертый? — О, четвертый — Лунатик! Именно с него всё началось. Он оборотень.       Эстер приподняла брови и, кажется, что-то начала понимать. — Именно поэтому ты всегда смотрел на него в мастерской? — Да, он похож. Знаешь, все твои скульптуры не очень похожи на настоящих волшебных существ. — Настоящих? — Да, они все существуют, но выглядят по-другому, а вот оборотень получился очень натурально. — Подожди, а чем оборотень отличается от анимага? — Тем, что никто по своей воле не захочет стать оборотнем. Моего друга укусили в 4 года. И заразили ликанторопией. Каждое полнолуние он теряет контроль над собой и превращается в волка, он ничего не помнит и может убить или покусать даже близких людей. А сама трансформация происходит очень болезненно. — Он говорил это спокойно, будто это совершенно обычные вещи.       А потом улыбнулся так тепло, что даже глаза заблестели. — Ты знаешь, я встретил Лунатика! И он поверил, что я невиновен, у меня снова есть друг! Он в этом году преподавал в школе. Я даже видел, как он принимал экзамены у Гарри! — теплая улыбка сменилась лёгкой грустью. — И он сильно изменился за эти годы, ему, как и мне, 34, но он почти весь седой… и морщины… Я думаю, что это всё из-за ежемесячных трансформаций. — Но как же оборотень в школе? Ты же сказал, он себя не контролирует? — Сейчас существует «волчье противоядье», которое делает его неопасным, но его изобрели совсем недавно. Когда мы учились, специально для Лунатика продумали безопасное место для его превращений, и раз в месяц уводили его туда. Всё тщательно скрывали. Но мы ко второму курсу догадались, что же с ним не так. Мы долго думали, чем ему помочь. И решили стать анимагами. Я раздобыл запрещённые книги в семейной библиотеке, и три года мы тренировались, пока не смогли превращаться. — А как выбирается животное? — Это зависит от внутренней сущности человека. На это никак нельзя повлиять. — Значит, ты стал собакой, Хвост — крысой, а Сохатый — — Оленем, — перебил её Сириус. — И с тех пор мы могли оставаться с Лунатиком во время его превращений, потому что оборотни не опасны для животных.       Сириус замолчал и погрузился в воспоминания. — А что ты теперь собираешься делать? — его мысли прервала Эстер. — Я собирался какое-то время залечь на дно здесь, в пещере на берегу, а потом поискать новое место. — Эстер, можно он останется с нами? — голос Бена звучал умоляюще.       Сириус перевел взгляд исподлобья с мальчика на его сестру. — Да, оставайся пока с нами. Тебе не помешает отдых. — Эстер смотрела на его ключицы, тощую грудную клетку, выпирающие рёбра (халат немного распахнулся).       Сириус в ответ кивнул. — Так! А нам всё ещё надо в магазин! — Эстер поднялась со стула. — А почему вы вернулись так рано? — Эстер забыла кошелёк! — Бен закатил глаза. — Мы сейчас поедем в магазин, а ты что будешь делать? — Мне надо навестить гиппогрифа. — Хм, тогда встретимся позже? — Да. — Сириус тоже поднялся, поправил халат и потуже затянул пояс. — Ты прямо так пойдешь? — удивилась Эстер, она вспомнила, что сама же его вещи отправила в стирку.       Сириус пожал плечами и превратился в черного пса. — Ну, да, конечно, в дело вступает мистер Бродяга! — она иронично улыбнулась, отпирая входную дверь.       Бен привычным жестом потянулся погладить собаку, но остановился, как-то неловко его гладить, помня, что секунду назад он был человеком.       А ведь в теле человека строить отношения будет сложней…