Жизнь Собачья

…месяцем ранее…

      Римус глубоко вздохнул и шагнул в обшарпанную красную телефонную будку — вход для посетителей Министерства магии. Набрал: 6, 2, 4, 4, 2, лязгая старым телефонным диском.       Раздался женский голос: — Добро пожаловать в Министерство магии, назовите ваше имя и цель визита. — Здравствуйте, меня зовут Римус Джон Люпин, я прибыл для регистрации, — он откашлялся, голос сегодня звучал особенно хрипло, — по повестке из отдела по регулированию магических существ.       Из желобка для мелочи выпал серебряный квадратный значок — «Римус Люпин, регистрация оборотней». Он сглотнул и дрожащей рукой прикрепил его к отвороту своего потрепанного плаща. — Пройдите на досмотр и регистрацию волшебной палочки к дежурному колдуну в дальнем конце атриума. — Спасибо, — сипло прошептал он, не ожидая ответа.       Пол под его ногами дрогнул, и кабина телефона-автомата поехала вниз.       Его мутило, и недавнее полнолуние на этот раз было ни при чем.       Как только он увидел на полу полоску света от приближающегося атриума, всё тот же женский голос произнес: — Министерство магии желает вам приятного дня. Вот уж действительно…       Он ступил на черный зеркально-гладкий пол, по телу пробежал холодок. Он сделал усилие над собой и влился в поток движущихся к воротам в конце атриума магов.       В центре зала возвышался золотой фонтан. Так вот он какой…       Печально улыбнувшись, он посмотрел на неестественно покорные лица кентавра и гоблина, снизу вверх взирающих на фигуры чародея и волшебницы. Домашний эльф был изображён вполне правдоподобно… но больше никаких «существ» в скульптурной группе не было…       Римус подошёл к дежурному колдуну в переливчато-синей мантии. — Сюда, пожалуйста, — указал ему охранник, но как только он увидел его значок, он переменился в лице. В нем теперь явственно читалась неприязнь с оттенком брезгливости.       Люпин сохранял внешнее спокойствие. Он стоял прямо, с лёгкой улыбкой, когда дежурный колдун, стараясь держаться как можно дальше, провел возле него длинным золотым щупом.       Римус привык к подобным неприязненным взглядам и относился к ним с пониманием.       Голос охранника теперь звучал пренебрежительно, от былой вежливости не осталось и следа. Он попросил предъявить волшебную палочку. Римус положил её на золотую чашу.       Из специального аппарата вылезла узкая полоска пергамента. — Кипарис, сердцевина из волоса единорога, десять с четвертью дюймов, используется двадцать три года? — Всё так, — подтвердил Римус с мягкой улыбкой. У охранника был такой вид, будто он с трудом верит в то, что оборотни могут владеть палочками… да что там палочки, то, что он сам мирно и покорно пришел регистрироваться — вызывало ещё больше недоверия и негодования, будто в этом есть какой-то подвох. — Можете пройти на четвёртый уровень, — сквозь зубы выдавил дежурный колдун, протягивая ему палочку. — Спасибо, — невозмутимо поблагодарил Римус. То ли ещё будет сегодня…       Римус шагнул в лифт, в нем было ещё несколько человек, а над потолком кружились бумажные самолётики — служебные записки.       Высокий худой рыжий мужчина, с залысинами и съехавшими набок очками, привлек его внимание. Ну, конечно, должно быть, это мистер Уизли.       Его лица с той самой обложки Пророка, которая сыграла важную роль в жизни Сириуса, он не запомнил. Но, после года преподавания у пятерых его детей, узнать было несложно.       Как минимум Перси и Рон были высокими и худощавыми в отца. Мистер Уизли добродушно улыбнулся в ответ на взгляд Люпина. Наверно, не заметил моего значка… Лифт сделал очередную остановку. Четвертый уровень, пора выходить.       Мистер Уизли вгляделся в значок выходящего Люпина, но в его взгляде не было ни презрения, ни неприязни… скорее в его глазах отразился интерес и сочувствие.       Отдел по регулированию магических существ… Тридцать лет назад здесь был Сивый… Он смог оправдаться, смог убедить всех, что он просто магл… И смог сбежать до того, как ему стёрли память. А я пришел сюда добровольно. Может быть, когда-нибудь отношение к больным ликанторопией изменится? Но успею ли я это увидеть?       Досье заводили долго. Множество вопросов, заполнения анкет, фото… К счастью, ни дополнительной охраны для работников отдела, ни прочих унизительных «мер предосторожности» не было.       Амос Диггори — краснолицый сотрудник отдела, хоть и явственно выражал неприязнь и опасения насчёт Люпина, но сдерживал себя, стараясь оставаться вежливым.       Он несколько раз упоминал Дамблдора и то, что имел с ним личную беседу насчёт «оборотня-профессора».       Также он упоминал, что его сын хорошо отзывался о своем учителе ЗОТИ.       Римус с трудом улавливал в мистере Диггори черты его сына Седрика, одного из лучших учеников, талантливого игрока в квиддич, красивого высокого юноши, однажды обыгравшего самого Гарри и принесшего славу скромному Пуффендую.       Что ж, по крайней мере, он не сказал ничего похожего на: «оборотни — бездушные, злобные существа, которые не заслуживают ничего, кроме смерти»…       Когда все условности были соблюдены, в кабинете появился высокий чернокожий мужчина в мантии мракоборца. — Амос… — пробасил он, протягивая широкую ладонь мистеру Диггори, приветствуя. — Мистер Люпин, — он протянул и ему руку. — Кингсли Бруствер, — представился он.       Римус удивлённо перевел взгляд на свой значок, чтобы убедиться, что он всё ещё на месте. Кингсли понимающе хмыкнул. И с улыбкой обратился к нему. — Мистер Люпин, если Вы уже свободны, я бы хотел пригласить Вас в свой отдел, чтобы задать пару вопросов. — Да, конечно, — согласился Римус.       Отдел мракоборцев находился на втором уровне.       За тяжелой дубовой дверью располагалось множество отсеков.       В некоторых были другие мракоборцы, сотрудники отдела. Длинноволосый мужчина, с забранными в конский хвост волосами, сидел, закинув ноги прямо на стол… Среди сотрудников были и женщины.       Кто-то переговаривался через перегородки, кто-то работал с бумагами, но большинство были на выездах.       Кингсли вел Люпина в самый дальний отсек       Римус невольно ахнул, когда они оказались на месте. Со стен на него смотрел Сириус.       Всё-всё пространство стен занимали вырезки из газет и фотографии Блэка, единственный свободный участок был отведен под карту мира. — Присаживайтесь, пожалуйста, — пробасил мракоборец, улыбаясь реакции Люпина на «убранство» его отдела, — чаю не желаете? — Спасибо. — Римус растерянно кивнул. — Я знаю, в Хогвартсе вы уже отвечали на вопросы моих коллег, но всё же…       Римуса удивляла вежливость Кингсли.       От него исходили какие-то лучи спокойствия и надёжности. Он не станет паниковать, суетиться или вести себя неуважительно по отношению к оборотню… В этом нет смысла, он будто видит Римуса насквозь, и знает, что он неопасен. Да и будь перед ним другой оборотень… Он — сила, он здесь — власть, и с этим непоколебимым ощущением хозяина ситуации он может позволить себе вести дружеские беседы и предлагать чай даже оборотням. … — И как же Гарри Поттер справился с сотней дементоров? — глухим басом задал он очередной вопрос, вглядываясь в бледное лицо Люпина. — Вызвал Патронуса, — не без гордости за сына старых друзей ответил он. — В 13 лет? Откуда он знает это заклинание? — Кингсли свёл брови. — Он попросил меня научить… Мы тренировались весь прошлый семестр, раз в неделю, после уроков.       Кингсли многозначительно хмыкнул и сложил руки на столе, о чем-то глубоко задумавшись.       В помещение, вместе с влетевшими бумажными самолетиками, спиной вперёд ввалилась девушка с огромной кипой пергаментов в руках, при этом она палочкой левитировала стопку кожаных папок.       Мантия мракоборца съехала с плеча и распахнулась, открывая вид на футболку с эмблемой «Ведуний» и рваные джинсы. На ногах были черные «Мартинсы», а короткие волосы были малиновые и стояли торчком.       Кингсли и Люпин молча за ней наблюдали.       Пара свитков вывалилась из рук. — Твою же мандрагору! — с чувством выругалась девушка и попыталась их поднять. Чуть было не потеряла равновесие, поднимаясь, врезалась плечом в стену, послышался шаркающий звук, и со стены упала фотография Сириуса Блэка.       Девушка шумно выдохнула. — Прошу прощения! — обратилась она к Кингсли.       Потом, не без труда, добралась со своей ношей до свободного стола и свалила на него стопку кожаных папок и гору пергаментов.       Люпин ошарашенно смотрел на неё. Кингсли приподнял одну бровь.       Она подскочила к оборванному фото. — Ну, надо же! лучшую его фотку сорвала!       Кингсли и Люпин молча таращили на нее глаза. — Лучше бы вон те! — она указала на фотографии, сделанные в Азкабане. — А здесь он прямо красавчик! (Это было фото со свадьбы Поттеров, где он был в роли шафера.) Вы бы ЭТО фото повесили ВОТ СЮДА, на видное место, а те страшные — подальше. Ну, честное слово! Не такой же он дурак, чтобы продолжать ходить в таком виде?! Разве что, он не подался в рок-музыканты? — она хихикнула.       Мужчины продолжали молча на неё смотреть. — Здесь в Лондоне есть бар «Блэк Дог», там играют ребята в таком же прикиде. Если хотите, я могу его проверить!       Кингсли взглядом указал на принесенные ей бумаги. — Это то, что поручил тебе Долиш? — Да! — она печально рухнула на стул, — опять бумажная работа! Когда мне доверят что-нибудь настоящее?       Кингсли покачал головой. Она будто совсем не замечала Люпина, а он старался слиться с креслом. — Прошу вас, Кингсли! Я знаю, вы строгий, но не такой зануда, как Долиш, дайте мне настоящее задание!       Кингсли только нахмурился. — Я с ума сойду от этих бумаг! И Грозный Глаз вот-вот уедет в Хогвартс! Я зачахну без его тренировок, умру прямо под этой горой пергаментов!!! — она шумно вздохнула, а потом, оживившись, продолжила. — Грозный Глаз — профессор! Вы можете себе это представить?! Вот ведь повезло ученикам! Я бы на этот год не отказалась бы снова туда вернуться! — кажется, она не могла остановить свой словесный поток. — Сегодня в отдел по регулированию магических существ приходил профессор, который в этом году вел ЗОТИ, — она заговорчески понизила голос, — который оборотень! — Люпин нервно сглотнул и отставил свою чашку с чаем на стол. Кингсли переводил взгляд с Тонкс на Люпина и обратно. — Я так хотела на него посмотреть! Но похоже, мы разминулись! Я как раз встретила Долиша, и он послал меня в архив…       Кингсли откашлялся, привлекая к себе её внимание. — Мне кажется, тебе пока рано поручать что-то серьезное…       Она в изумление округлила глаза. — Ты ввалилась в мой кабинет в разгар допроса… — Допроса? — Тонкс покосилась на чай. — Беседы, — поправил себя Кингсли. — И ты слишком много себе позволяешь при… — он посмотрел на Люпина, — …посетителях.       Тонкс только сейчас заметила на его плаще значок. Она подскочила. «Вот так и вырвалась на нормальное задание, сболтнула лишнего, теперь отчитывают. Главное, чтобы Скримджеру не нажаловался никто… Кингсли не станет… Но вот если узнает Долиш…» — Посетителях? А вы разве не из отдела по урегулированию магловских изобретений? — она вглядывалась в потёртый плащ Римуса, силясь прочитать на значке его имя. — Нет, — хрипло ответил он. Он встал и протянул ей руку для рукопожатия, и только потом подумал, что с женщиной за руку обычно не здороваются… но было уже поздно, да и более неловко уже вряд ли станет. — Римус Люпин, — сказал он, стараясь приветливо улыбнуться, ещё до того, как она, прочитав надпись на его значке, хоть как-то отреагирует.       Кингсли хмыкнул, он с интересом наблюдал за происходящим.       Глаза Тонкс округлились, Люпину даже показалось, что они и правда стали больше. — Простите… — чуть слышно выдохнула она, сжимая его холодные пальцы в неловком рукопожатии. — Тонкс.       Кингсли добродушно рассмеялся, глядя на шокированную девушку с неестественно большими глазами, и бледного, как мел, Люпина. — Простите, это наш новобранец. Только-только закончила курсы мракоборцев и всеми силами пытается вырваться на «настоящее дело», — Кингсли перевел взгляд на гору ждущих её бумаг, а потом внимательно посмотрел на Римуса. — Уверен, Тонкс хотела на Вас взглянуть, потому что её интересует таинственное событие в Хогвартсе, а не потому что Вы оборотень.       Тонкс залилась краской. Римус смущённо кивнул. — Тонкс, мне нужно продолжить беседу с мистером Люпином, ты не отнесешь пока эти документы лично в руки мадам Боунс?       Тонкс взяла из его рук кожаную папку, кивнула и вышла… Как можно тише. Но, выходя из отсека, снова наткнулась плечом на стену. — Ауч… — прошипела она.       Кингсли покачал головой.       Они вернулись к своему разговору. — Ещё я хотел спросить насчёт Блэка. — Кингсли смотрел на оторванное фото, которое Тонкс так и не вернула на стену. Потом хмыкнул, взмахнул палочкой, и несколько фотографий поменяли свои места, так, как посоветовала девушка. — А ведь она его двоюродная племянница.       Римус удивлённо приподнял брови. — Это дочь Андромеды Тонкс, кузины Блэка, — пояснил Кингсли. Люпин многозначительно кивнул. … — Что Вам известно о его личной жизни? Были ли у него серьезные отношения? Жена, дети?       На лице Римуса явственно читалось удивление. — Дети? Жена? Лично я не знаю ни о каких серьезных отношениях. Все романы были мимолетны, никаких глубоких привязанностей я за ним не замечал. — Понятно, — кивнул Кингсли, — где сейчас находится Блэк, Вам известно? — Нет, — совершенно честно ответил Люпин. (Они нарочно не говорили с Сириусом о его месте нахождения, именно для такого случая.) — Хорошо. Спасибо за уделённое мне время, если что-то ещё понадобится, я с Вами свяжусь. — Кингсли улыбнулся, блеснув глазами.       Римус попрощался, и уже собирался уходить, но обернулся. — А это правда, что Грозный Глаз займет в будущем году мое место в Хогвартсе? — спросил он у Кингсли, по-прежнему что-то записывающего в свой отчёт. — Ну, раз об этом сказала Тонкс… — он многозначительно улыбнулся. — Она — его любимая ученица, — пояснил он. — То так оно и есть. А что? Вы знакомы? — Да, знакомы, давно не виделись, правда. Хочу написать ему по поводу учеников и того, что мы успели изучить… — Хорошее дело. — Кингсли улыбнулся на прощание и снова погрузился в свои бумаги.       Римус направился к лифту. …       Мерное гудение лифта, мерцающий свет из-за трепещущих самолётиков у самой лампы. — Мерлин! Вот дура! И недели не можешь, чтобы не попасть в неловкое положение! Оборотень! Это же надо было ляпнуть?! — бормотала девушка с ярко-малиновыми волосами.       Только что из лифта вышел грузный мужчина, закрывающий собой половину кабины, и Тонкс решила, что осталась одна. Она не заметила за своей спиной бледного Римуса в его потертом плаще в самом дальнем углу лифта.       Он сдержанно кашлянул, стараясь скрыть вырвавшийся смешок. Сейчас, когда он уже покидал министерство, напряжение спало и ему хотелось смеяться.       Тонкс испуганно обернулась. — Простите, я не хотел напугать, — мягко улыбнулся он. — Это Вы, простите… Я… Я… В общем, Кингсли прав, я не хотела Вас обидеть… И… — она растерялась, не зная что сказать. — Всё нормально, не стоит беспокоиться, — улыбнулся он.       Она вглядывалась в его значок. — Я бы никогда не догадалась кто Вы… Ну, что Вы — оборотень. — Она подняла глаза на его добрую улыбку, лучики морщинок возле глаз, седые пряди у висков в густой светло-каштановой шевелюре. — Я Вас себе совсем не так представляла. — закончила она. Римус усмехнулся её прямолинейности. — «Не так» — это более мохнатым и с клыками? — засмеялся он, стараясь разрядить обстановку. — Вроде того, — засмеялась она в ответ. — До свиданья! — попрощалась она, опомнившись, выскакивая в открытую дверь лифта. — До свиданья… — шепотом произнес Люпин, оставшись в лифте один.