День, когда судьба свела нас

Я стою за дверью в комнату и наблюдаю через щель за двадцатилетней девушкой, играющей на фортепиано печальную мелодию. Её лицо выражает печаль и... стыд. Я вижу, что она стесняется того, что произошло между нами три года назад... И проклинает тот день, когда судьба свела нас. *** Она влетела в мою жизнь, как птичка. Птичка-малиновка. Она была удивительным ребенком. Ничего не боялась. И, к моему удивлению, мечтала встретиться с живым волком. Какая необычная мечта для девятилетней девочки. Странно, обычно дети боятся этих зверей... Я, несмотря на то, что был старше её на пятнадцать лет, с удовольствием играл в детские игры и гонялся за ней, как ошпаренный, по саду. А как-то раз она забрела в лес и встретила волка. Я, к счастью, быстро спохватился, и побежал искать её. Следы вели в лес. Долго плутать не пришлось: душераздирающий детский крик разорвал тишину леса. Я помчался на голос и вскоре нашел их. Да, таких здоровенных экземпляров мне встречать не приходилось... Я с огромным трудом смог забить его тяжелой веткой. Домой мы вернулись напуганные и исцарапанные. Зато живые. Нежно-розовое платье. Нежно-розовая душа. Пушистые ресницы. Когда она в следующий раз приехала на летние каникулы, я не узнал ее: куда делась та маленькая задорная девочка?.. На меня смотрела маленькая женщина. Столько мудрости было в ее глазах, столько задумчивости на лице... Но в то же время в её глазах светилась мечта. Она, кажется, мечтала научиться летать и желала слиться с природой. Я был в растерянности. Мы по-прежнему много времени проводили вместе, но почти всегда мы молчали. Думали. Я размышлял о причине резких перемен в характере моего друга. Да, тогда она была моим другом... Иногда она просила меня позаниматься с ней игрой на флейте или фортепиано... Искорки. Искорки задора в ее глазах. В светящихся карих глазах. Я ждал её на вокзале. Вначале я испугался рыжей девчонки, прыгнувшей мне на шею. Потом я узнал ее. Она остригла волосы и покрасила их в огненный, почти красный цвет. К ней вновь вернулись веселье и задор. Их было даже больше, чем раньше. Мы с ней вновь начали играть и бегать. Она придумывала всё новые и новые развлечения, некоторые из которых я даже не смог запомнить... Когда мы уставали и садились отдохнуть, я часто ловил на себе её взгляд. В нем мельком проскальзывала прежняя нежность. Когда я смотрел на нее, она сразу отводила глаза в сторону... А потом ко мне в гости приехала девушка, с которой я на тот момент встречался... Как-то раз она увидела наш поцелуй. Я никогда не забуду, сколько горечи и обиды было в огромных глазах, из которых текли слезы. Не забуду взметнувшихся рыжих волос и её худенькой фигурки, убегающей прочь. Темнота. Черный цвет. Ни одного светлого лучика. Её внешность при нашей следующей встрече не удивила меня. Она меня просто напугала. Затравленный взгляд глаз, щедро подведенных черным карандашом. Бледное лицо и черный цвет. Много-много черного. Он был и в одежде, и в волосах, и даже на губах… Она стала нелюдимой, мы почти не общались за всё это лето. Как-то раз я решил прогуляться до старой игровой площадки. Помню, в детстве я очень любил играть здесь... Я присел на скамейку и закурил. Вроде бы и поборол эту привычку, но тогда на душе было паршиво, и я сорвался... Я даже не слышал, как она подошла ко мне и присела рядом. Я, заметив её жадный взгляд, устремленный на сигарету, протянул ей вторую. Она взяла. - Не знал, что ты куришь. - А я и не курила раньше, – с этими словами она бросила сигарету в ржавую урну. Я вздохнул и произнес: - Извини меня за тот случай, если что-то не так. Мы с ней разошлись, кстати. От её буравящего взгляда я поежился и отвел глаза в сторону. А она внезапно пододвинулась ко мне и поцеловала меня. - Я люблю тебя, - прошептала она. Я молчал и чувствовал, как щеки наливаются краской. Она умоляющим голосом попросила: - Не молчи. Я ведь тебе тоже нравилась... Скажи мне... Я резко вскочил со скамьи и, задыхаясь от внезапной нехватки воздуха, ответил: - Это неправильно. Ты... ты еще слишком юная. Я так не могу. И я убежал прочь с игровой площадки. Любовь пятнадцатилетней девушки заставила взрослого мужчину бежать прочь. Почему я бежал? Может, боялся пробуждения во мне ответных чувств... Или боялся того, что мог совершить с ней что-то плохое. Пунцовый. Нежный цвет. Цвет румянца на щеках. На ЕЁ щеках. Черт. Мне ужасно хотелось проснуться. Через два года она вновь приехала. В этот раз я имел возможность лицезреть очаровательную барышню с вполне уже сформировавшейся фигурой и странным, будто изучающим взглядом. Она изменилась до неузнаваемости. Ей до абсурдного хорошо удавалось скрывать прежнюю нежность под маской развязности и легкомыслия. Похоже, она хотела привести в исполнение свое негласное обещание – добиться моего признания в любви. Я пытался сопротивляться ее чарам, полагал, что она играет со мной, и старался избегать встреч с ней... В конце концов, я не выдержал этого. Не смог. Это было выше моих сил. Я ей уступил... Нежность на мгновение показалась из своего укрытия и тут же сгинула навеки. Дерево, тянувшееся хрупкими веточками к солнцу, было срублено. Пунцовый налился кровью и стал алым. *** Нам плохо вдвоем. Мы словно вытягиваем друг из друга всю энергию. А порознь – еще хуже. Я понимаю, что мы уже медленно умираем... Ей стыдно. Стыдно за то, что произошло между нами три года назад. Она проклинает день, когда судьба свела нас. Мы оба его проклинаем.