Птица молний

…несколько лет назад, Франция, интернат школы при экономическом университете…

      Айзек сидел за столом. Неровный свет настольной лампы падал на раскрытую тетрадь. Листы были исчерканы, а ручка валялась на полу. Было около шести вечера, но из-за того, что рано темнело, солнце уже сменилось круглой бледной луной, что порядком раздражало. Полная луна, одиночество и интегралы — что может быть лучше для субботнего вечера? По правде говоря, Айзека никогда не интересовала экономика. Но решивший заняться его судьбой Крис Арджент был уверен, что подростку никуда без хорошего образования, а в тот момент, когда перед ним встал выбор о поступлении, ему было откровенно плевать на школу. В голове была только она. Эллисон. Девушка, в которую он был влюблен. Девушка, которая собрала его мир из осколков и вложила ему в сердце веру в себя. Дочь Криса Арджента, умершая из-за Айзека. Айзек взъерошил волосы, словно вновь погружаясь в ту ночь, вновь и вновь вспоминая чернильно-обсидиановые клинки демонов Они.       Айзек прекрасно понимал Криса, который помог ему, пытался заглушить их общую на двоих боль. Однако он всё же оставил его одного в чужой стране, определив в престижную школу. Он бы тоже никогда не смог простить того, из-за кого умерла его дочь, ведь он так и не простил себя. Айзек ненавидел каждую минуту бессмысленно-пустого существования. Ненавидел себя, чувствуя вину перед всеми, кого когда-либо знал. Перед Эллисон. Перед Скоттом. Тот впустил Айзека в свою жизнь, подарил чувство нужности. Живя в доме первого за долгие годы и единственного друга, он почти поверил в то, что может быть нормальным. В то, что может иметь друга. А потом поступил просто по-свински. Влюбился в Эллисон, девушку на которую Маккол даже после расставания продолжал смотреть глазами влюбленного щенка. Сколько раз Айзек думал, что если бы Эллисон не решила спасти его, то осталось жива? Он виноват перед Крисом. Перед всеми остальными из стаи Скотта. И не только из-за смерти их подруги, но и из-за того, что позорно сбежал от боли. Глупец. Он бросил их.       Айзек мог бы вечность предаваться памяти, вечность вспоминать шоколадные локоны охотницы и её улыбку, но как можно думать о прошлом, когда ты до крайности удивлен и просто пытаешься подобрать правильные слова? Дверь в его комнату распахнулась, а на пороге стояла взлохмаченная девчонка, приветственно машущая бутылкой, перевязанной алой ленточкой.       — Эй, хватит хандрить, волк! Сейчас прекрасная ночь для пикника! Вставай и смотри на меня! — он медленно повернулся, пару раз моргнул, надеясь, что девушка исчезнет. Айзек закрыл глаза и досчитал до десяти. Ничего не изменилось. Она никуда не исчезла. Айзек попытался вспомнить, где он её видел. Понимание пришло сразу же. Кэти — девушка, учащаяся в его школе, уверенная в себе, дочь богатых родителей, брюнетка, которая вечно ходит с поднятым носом. Самоуверенная, в брендовой одежде, она почти ни с кем ни общалась, будто считая саму себя вполне достаточной — ей не нужна была компания. Всё в школе держались от неё на расстоянии: с ней предпочитали не садиться за одну парту, в столовой она всегда была одна, её ни приглашали на вечеринки или прогулки в городе. Это было странно — Айзек привык, что богатые школьники буквально купаются в лучах обожания. Нуаре тоже должна быть такой, ведь её родители владели приличным состоянием, у матери была сеть небольших магазинчиков по всей Европе… Айзек из прошлой жизни, возможно, заинтересовало бы это. Нынешнему Айзеку было плевать на самую обсуждаемую одиночку их школы — только глухой мог не знать подробностей её будней. Некоторые считали её чересчур высокомерной, другие — чудной, но в школе, принадлежащей её дальнему родственнику не могли не говорить о ней. Его же устраивала его жизнь — насколько жизнь может устраивать погрязшего в ненависти к себе и живущего только воспоминаниями парня. И он абсолютно не интересовался чужой.       — Ты меня слышишь?! — девушка возмущённо зашипела, подскакивая к сидящему парню. — Ты не можешь вечность просидеть у себя в комнате!       — Откуда ты знаешь, что я оборотень? — вздохнул Айзек. Кэти закатила глаза. Он почувствовал глухое раздражение из-за того, что от неё не удалось достаточно быстро отделаться. Иногда хотелось просто сбежать из своей жизни и забиться в какую-нибудь нору в лесу. Но у него не хватало энергии и жизни и на это. Айзека просто несло по течению, его не взволновало даже то, что девушка знает, кто он такой.       — Я что, по-твоему, совсем глупая? Ты оборотень, я ведьма. Какая ведьма не отличит человека от нечеловека? — она болтала, улыбалась, хмурилась и жестикулировала. Парень оторопело смотрел на неё и пытался соотнести её слова с действительностью. В голове всплывало его знакомство с Питером Хейлом и то, как Скотт объяснял — это тот тип, который пытался нас убить, а потом мы его подожгли, и Дерек перерезал ему горло — а Айзек старался понять, как Питеру удалось вернуться к жизни и как это вообще возможно. Кэти пользовалась его замешательством и потянула за собой. Айзек встал, смиряясь. Если он послушает её, наверняка никакой беды не будет. Он прогуляется, затем вернётся в комнату и Кэтрин Нуаре исчезнет из его жизни. Всё будет как прежде.       — Я не считаю тебя глупой. Я тебя вообще не знаю, — сухо и как можно спокойнее сказал он. Послушная память подкинула следующее воспоминание из его прежней жизни. Эллисон и их разговор в школьной кладовке. Воспоминания — как спасительные кирпичики, из которых он строит стену, дабы отгородиться прошедшим от окружающего мира. — Сейчас полнолуние, ты считаешь, что именно сегодня лучшее время для прогулок?       — Ой, да брось, ты контролируешь себя даже лучше меня.       — И как это понимать? — он почти не обращал внимание на то, что за разговором они спустились по лестнице и оказались на площадке перед общежитием. Не то, чтобы ему действительно было интересно. Но Айзека почти завораживала её непохожесть на Эллисон. Дни накладывались друг на друга, перемешиваясь в серый клубок. Но ежедневно, ежесекундно он видел Элли.       «Мне не больно» — звучало в нём набатом. Эти слова будто вплелись в ток его крови. Закрывая глаза, он видел разрезающую темноту стрелу.       Девушка вскинула голову, оборачиваясь к нему, и бросила ему через плечо:       — Магию тоже нужно уметь контролировать.       Волосы Кэти были такие же шоколадные, как волосы отважной охотницы, но Айзеку казалось, что он никогда не видел двух настолько непохожих девушек. Айзек позволил себе немного расслабиться и рассмотрел девушку. Её глаза, зелёные, яркие. Её лицо, её черты — она вся была живой. Чересчур живой, по его мнению. Кэт не сдерживалась ни на секунду, не молчала ни секунды. Между её пальцами плясали зелёные искры. Эллисон застряла между его ребрами чувством вины. Глядя на Кэт, он, сам не зная почему, чувствовал — такие, как она, выживают всегда. Её смех звучал слишком живым, жизнь плескалась в каждом её жесте. Вокруг него были школьники, которых интересовали только собственные проблемы, пустые вечеринки и возможность ничего не делать. За морем осталась стая, в которой он так до конца и не стал своим. У них, наверняка, проблем по горло. Айзек был уверен — между ними сохранится стена и тишина. Им не было плевать друг на друга. Но они никогда больше не заговорят друг с другом. Бейкон-Хиллс — страница из прошлого.       А ещё была девчонка, неожиданно взявшаяся целью встряхнуть его и вынуть его из уютной, отгораживающей от миры скорлупы — вины напополам с пресным отчаянием. Что ж, она не могла не заинтересовать его уже одним тем, что ей, абсолютно нежданно, стало не плевать. Это, само собой, по-настоящему глупо, но никто уже с полгода не интересовался даже его самочувствием или настроением. Она уже дважды спросила, не болит ли у него голова.       — Ты умираешь в одиночестве, я — тоже. Мы просто созданы друг для друга, — в шутку выпалила Кэт.       Они сели на плед, расстеленный на земле под дубом. Когда Айзек посмотрел на дерево, его опять захватили воспоминания. А потом Кэт щёлкнула пальцами — яркие цвета залили поляну, добавляя в сумрак света. Айзек против воли улыбнулся одними губами — настолько сказочно это смотрелось. Будто пробудились ото сна мириады светлячков.       — У меня был тяжёлый день, — Кэт сняла крышку с бутылки.       В воздухе запахло травами, лесом и пряностями. Айзек был приятно удивлен. Прозрачные стаканы взлетели в воздух синхронно с бутылкой. Оборотень ободряюще кивнул, будто бы говоря, что выслушает, что угодно. Кто бы знал, как он устал от одиночества и как хочет послушать о чьих-то проблемах! Главное, не думать о своих собственных. Кэт заполняла собой всё пространство и приковывала мысли, заставляя хотя бы на миг отвлекаться от ненависти к себе. Он бы не удивился, если бы узнал, что это колдовство; колдовство, заставляющее его выглянуть в настоящее. Он был согласен даже на проклятие, если бы это позволило что-то изменить. Или хотя бы не помнить.       — Так это не алкоголь?       — Скорее успокоительное. Говорю же, тяжёлый день. Я так долго к этому готовилась! Всё должно было пройти идеально, понимаешь? Дедушка — глава клана — дал мне первое задание по своей специализации.       — И по какой же?       — Некромантия, — невесело усмехнулась Кэтрин Нуаре, одним глотком опустошая свой стакан. На секунду из глаз уверенной в себе, яркой девчонки на него взглянул похожий на него самого запуганный зверёк. Девушка моргнула и широко улыбнулась, на его плечо легла ладонь. Неужели и она кого-то боится? Айзек мотнул головой, напомнив себе, что не собирается лезть ни в чью жизнь.       — И, значит, ты всё-таки не совсем ведьма?       — Направленность с двумя специальностями, — усмехнулась девушка. — Не будем о плохом, хорошо? — они залпом осушили стаканы, наполненные вновь. Глаза девушки озорно заблестели, и она наклонилась чуть ближе к Айзеку. Полная луна звала, заставляя подчиниться. Он тряхнул плечом. На секунду он сам кажется себе необычайно жалким — закутанный в свои комплексы и страхи, будто во вторую кожу. Айзек посмотрел на Кэт ещё раз. Девушка намотала локон в цвет черного шоколада на палец. В её взгляде читался вызов. Сейчас он уже был совсем не так уверен, что в бутылке не было чего-то ещё — алкоголя, колдовства — чего-то, что заставляло его чувствовать, дышать полной грудью. Он был благодарен за это Кэт. В парке было множество запахов, а прохладный ветер нес ещё больше. Это было то, в чем он нуждался — живые эмоции. Возможно, завтра он почувствует себя предателем памяти Арджент.       Но сейчас он находится не в прошлом, а в настоящем.       Парень почувствовал азарт и интерес. В груди поднялось давно забытое ощущение — любопытство, по губам пробежала полуулыбка. — Как ты относишься к полётам? Может, мечтал прикоснуться к звёздам?       Это, несомненно, не был тот вопрос, который мог взволновать его или её. Их страхи остались далеко-далеко, скелеты надёжно заперты в шкафах. Айзек позволяет себе ухмыльнуться.       — Ну, я всегда мечтал увидеть небо чуточку поближе.       — Ты нервничаешь?       — Нет.       — А я думаю, должен.       — Я не нервничаю, — упрямо произнёс парень. Девушке удалось пробить броню равнодушия.

***

      Кэтрин достала из дамской сумочки баночку крема, который нанесла на руки и попросила его сделать то же самое.       Небо расстилалось вокруг них темно-синим шёлком, заключая их в свои объятия. Айзек крепко держал девушку за руку. От падения их удерживала только непонятная волку магия ведьмы. Айзек не знал, тревожит ли и пугает его это или радует. В конце концов, он уже очень давно не нарывался на неприятности. Чем выше они поднимались, тем все больше усиливался ветер. Становилось трудно дышать и смотреть по сторонам, но страха всё равно не было. Кэтрин откинулась назад, заставляя и его отклониться. Они взлетели выше с такой скоростью, что его дыхание на миг замерло. Огромная серебряная луна больше не вызывала прежнего раздражения. Кэтрин звонко смеялась, и Айзек сам не заметил, как подхватил его.       Айзек практически не узнавал собственный голос: так давно он не смеялся. Ему не стало намного легче, боль и чувство вины всё также вечным укором преследовали его, но он смог отодвинуть их и хотя бы на миг позабыть. Адреналин, высота и скорость были куда лучше для вечера субботы, чем домашка и одиночество.

***

      — Может, я могу помочь с твоим проектом? — Айзек считал, что должен чем-то отблагодарить её за то, что она помогла ему отвлечься. Да и в первом проекте не может ничего сложного.       — А ты некромант? — с сомнением уточнила девушка, зачем-то внимательно его оглядев.       — Нет, но я могу быть полезен, — пожал он плечами. Айзек ещё не знал чем, но наверняка в любой магии есть нечто, что можно сделать и без наличия способностей.       — Ты хорошо бегаешь?       — Конечно, но… — этот вопрос ему уже не понравился.       — Чтобы помочь мне с проектом, его сначала нужно поймать. А он быстро бегает. По парку, — ошарашивала его Китти. Парень моргнул и понял, что именно она имеет в виду.       — То есть неподалеку быстро бегают поднятые, но не подчинённые мертвецы? Скажи мне, что это не так, — как ни странно, Айзек не ощущал подкатившей к горлу паники. Более того, он был почти доволен. Слишком давно он не рисковал. Сейчас парень думал, что готов вспомнить былое. Конечно, не подчинённые зомби — это далеко не канима или альфа-стая. Но подойдёт для небольшой встряски. Айзек поднял руку и медленно выпустил когти. Он едва не забыл, что значит быть оборотнем.       — Они подчинённые, но не до конца, — немного смущённо откликнулась Кэт.       — Конечно, твои слова успокаивают. Они немного подчинены. Это гораздо лучше, — с долей иронии в голосе заметил Айзек.       — Всего лишь скелеты, — сморщила носик Китти.       — И как нам их искать?       — По запаху, например.       — По… Ясно, их не нужно искать, — понял парень, — Они сами нас нашли.       — Бежим, — предложила девушка. Айзек с готовностью согласился на эту идею. Он давно не бегал настолько быстро. Это было даже приятно. Айзек решил, что риск и встряску можно немного отложить. До более подходящих времён.       Они петляли по парку, пока за ними гонялся проект Кэти.       — И почему мы бежим? — наконец спросил Айзек. Все-таки это было немного странно. Как если бы он убегал от своего же домашнего задания. Вспомнив, что именно это он и сделал, парень усмехнулся.       — Я забыла слово на латыни, которое должно их подчинить, — сказала Китти на бегу.       Айзек вспомнил все слова на этом языке, которые знал — порядка десяти. Затем она резко схватила его за руку и остановилась, произнося пару абсолютно непонятных Айзеку слов. Скелеты бросились бежать, оборотень вскарабкался по дереву, чтобы оказаться позади них и прыжком преградил им путь к отступлению. Его глаза сверкнули жёлтым.       — Получилось?       — Идеально.

***

      После того, как в жизнь Айзека ураганом ворвалась ведьма и некромантка, мир начал казаться чуть более сносным. А она прочно поселились в его маленьком далеко не идеальном мире. Сначала он не торопился впускать её в свою жизнь, прошли месяцы прежде, чем он начал рассказывать что-то личное или хотя бы делиться переживаниями. Кэтрин удивила его: оказывается, можно быть одинокой, имея огромную семью. Просто потому что все в её семье ожидали от неё идеала: в учебе, в поведении, в ведьмовстве, в некромантии, во всём. Несмотря на разницу во многом, со временем они стали друзьями. А был ли у него выбор? С самого этого дня девушка начала втягивать его в проблемы. Теперь у него даже не было времени предаваться самобичеванию. Они жили практически на острие ножа: вокруг наследницы клана Нуаре постоянно происходило такое, что не могло оставить его равнодушным. Жизнь стала полна экстрима, когда в ней появилась настоящая опасность. Постоянный риск, постоянный адреналин; школьники, которые оказываются демонами, вампиры и враждебно настроенные колдуны. Он был благодарен девушке за это: он смог снова ощутить себя живым. Теперь Айзек замечал малейшие перемены в ней: когда она грустит или переживает, то соединяет пальцы в замок, чтобы казаться увереннее. Он видел её всякой: усталой, влюбленной, злой, теряющей контроль, веселой. Айзек помогал Кэтрин с домашкой или с тем, чтобы ненавязчиво завести беседу с понравившимся ведьме парнем. И он не заметил, как она стала его спасительным кругом.

***

      Миранда посмотрела на часы: время медленно приближалось к назначенному Нолом. Она постукивала по столешнице, понимая, что он решил не приходить сегодня в школу. Вероятно, испугался разговора. Испугался рассказать правду. Она этого так не оставит, потому что, когда брат и сестра придут сюда, ответа они потребуют именно от неё. Миранда предупредила учительницу, что может опоздать и отправилась к Нолану в гости. Его дом оказался не заперт, и, чувствуя некоторую неловкость, она вошла внутрь. Комнату Нолана оказалось легко найти. Она потянула за ручку двери и выдохнула, увидев расправленную кровать и поняв, что он всё ещё спит. Одеяло сползло почти до пояса, руки свесились с кровати. Он выглядел совершенно по-домашнему, безмятежно. Но когда пальцы Миранды прикоснулись к его плечу, он вздрогнул и моментально спрятался под одеялом. Миранда хихикнула.       — Я никуда не пойду, — огрызнулся он. Миранда рывком подвинула стул к кровати и села на него, скрестив ноги. Она планировала потратить на его уговоры столько времени, сколько придется. Девушка сложила руки на груди, уговаривая себя оставаться спокойной.       — Почему? — уточнила она.       — Он убьет меня! А не хочу этого, потому что он ещё не отошёл от яда. Дитон — друид, а не волшебник.       — С чего ему хотеть твоей смерти? — всё ещё абсолютно спокойным голосом уточнила Миранда. Вообще-то, они спасли Талботов. Да и брат с сестрой не похожи на убийц. Представить милую блондинку с окровавленными когтями? Бр-р, нет. Миранда недоуменно посмотрела на парня, всё ещё не понимая, что он имеет в виду.       — Ладно, — проворчало одеяло. — Они оба убьют меня.       — Ты же спас их! — почти вскрикнула Миранда. Она вскинула подбородок, начиная злиться. Создавалось впечатление, что Нолан вообще не планирует выбираться из кровати. Не собирается же он остаться здесь навсегда? — Бретт и Лори хорошие ребята.       — Вот именно! Именно я злодей для них, — голос парня прозвучал так, что даже возразить ему было сложно — столько уверенности в своей правоте.       — По-твоему они подумают, что…       — Да! Тысячу раз да!       — Я пойду с тобой, я смогу убедить их, — девушка потянула одеяло на себя. Девушка всё же поняла, что он пытался донести до неё. Конечно, вряд ли Талботы на самом деле попытаются убить его. Но разговор выйдет тяжёлым, это точно. Ведь они наверняка посчитают, что именно Нолан убил Сатоми! Миранда вздохнула.       — Пока мы будем убеждать их, что я не убийца, они… Они не станут нас слушать.       — Я же послушала! Ох, — она вспомнила, как именно Нолан уговорил её поверить, что он не убивал свою альфу. Но она была благодарна ему за это «мы»       — Именно!       — Ты не можешь вечность просидеть здесь! — не сдавалась она. Да, разговор с Бреттом и Лори — это проблема. Но проблемы для того и существуют, чтобы их решать! Или хотя бы попытаться! Но не спрятаться от них в кровати. Не думает же Нолан, что на следующий день все его проблемы испаряться? Всё-таки он сам решил взвалить это себе на плечи, когда сам согласился вступить в стаю Сатоми и играть одновременно на двух сторонах. Это было его добровольное решение. Поэтому он должен попытаться решать свои проблемы.       — Могу, — отрезал он. — Никакой школы.       В комнате повисло неловкое молчание. Мири злилась, хотя могла понять Нолана. Он не хочет сталкиваться лицом к лицу со своей проблемой. Возможно, она тоже бы не хотела.       Нет, всё же не могла. Он не мог просто навсегда остаться в кровати! В этом просто нет никакого смысла. Девушка потащила одеяло на себя сильнее и рявкнула:       — Нол, вставай! Я не оставлю тебя здесь! Ты оборотень, ты альфа, ты должен пойти и объяснить своей стае, что к чему. А затем мы выясним, где другие, найдем их, и пообещаем им защиту. Ты не один, ясно?       — Выйди, — попросил парень. Девушка нахмурилась. Что, всё впустую и сегодня ей придется самой объясняться с Талботами? А потом узнает, что Нолан перешёл на домашнее обучение и решил жить в подвале?!       — То есть…?       — Мне нужно переодеться, мы идём на переговоры.       Миранда довольно просияла, внутренне ликуя. У неё получилось! Теперь они смогут попытаться решить эту задачу, поговорить с двумя бетами и, если, повезёт найдут оставшихся двух оборотней. Сама не зная почему, Миранда почти посчитала проблемы Нолана своими, неожиданно для себя впуская его в круг своих близких. Он сейчас был ей настолько же близок, как, например, Мейсон или Кори. Миранда улыбнулась. Они смогут сделать хоть что-то. И не будут просто сидеть сложа руки.       В школу девушка шла весьма довольной, в противовес мрачному Нолану.

***

      Миранда чувствовала себя предательницей, когда Нолан пролетел мимо неё и стукнулся спиной об стену. Она ведь пообещала ему, что они договорятся!       — Она дала нам дом, она была очень добра к нам, — прорычал Бретт, едва сдерживая трансформацию. Лори казалась испуганной.       — Он говорит правду! — воскликнула Миранда.       Девушка вспыхнула: кажется ещё чуть-чуть и она буквально загорится, как это бывает с её дядей. А всё так хорошо начиналось! Она объяснила Талботам, кто такой Нолан, они ему и ей поверили, а потом она добавила ещё одну деталь: Нол не просто оборотень, а их альфа. Эта битва полудохликов злила её до зубовного скрежета.       — Тогда пусть объяснит, почему альфой стал именно он, а не кто-то из нас! Я или Дзянь, например.       — Дзянь? — переспросил Нолан, которого Бретт всё ещё прижимал к стене.       Глаза Лори сверкнули расплавленным янтарем. Глаза Нолана стали приглушённого цвета огненных рубинов. Золото Бретта вторило им.       Они потеряли семью. Их осталось только четверо. Так почему они так старательно отталкивали пятого?       — Дзянь теперь один из нас?       — Ты знал его?       — Да, пять лет назад он учился в нашей школе.       — Почему ты спас нас? Кто ты такой? Охотник, убийца собственной альфы или…?       — В то полнолуние… — Лори сделала шаг к ним, а Бретт помог Нолану подняться на ноги. Взаимоотношения этих двоих завораживали Миранду — брат с сестрой понимали друг друга с полуслова, а иногда и вовсе без слов, словно читая мысли. — Выл ты? — Нолан кивнул. — В голосе убийцы не может быть столько горя.       — Мы принимаем тебя, — после долгого молчания сказал Бретт.       Бретт не имел в виду, что собирается довериться Нолану: слишком мало он о нем знал. Это было скорее нечто вроде: «Эй, ты на испытательном сроке. Мы сделаем вид, что на одной стороне, чтобы понять, что ожидать от тебя. И пока не будем пытаться тебя убить». Это не было произнесено вслух, но все они понимали, что подразумевалось под короткой фразой, брошенной Бреттом. Нолан потёр плечо.       — Я бы никогда не стал этого делать. Она была добра и ко мне, — тихо-тихо произнес Нолан.       Блеск глаз оборотней начал медленно меркнуть, они успокаивались. Драка была отложена на потом.       — А ещё, больше никаких смертей в этом городе. — вставила Миранда, вспоминая их с другом старую клятву.       — Но они не остановятся, — почти всхлипнула Лори. — Они будут убивать, они убьют всех.       — Этого не будет, — вскинула голову Миранда. Она понятия не имеет, почему так уверена. Бретт успокаивающе приобнял сестру.       — Мы справимся, понимаете? Мы обязательно справимся.       В первую очередь девушка имела в виду, что стая балансирующих камней не исчезнет. Во вторую, что эти чёртовы охотники куда-нибудь испарятся — не важно, куда: будут убиты, переедут на Луну, изменят точку зрения, ей было плевать. В третью, что они — все они — будут справляться с любой опасностью, приходящей к ним в дом.       Они жались друг к другу, маленькие волчата с заживающими ранами, уже не желающие убить друг друга. Практически последние остатки самой большой стаи Северной Америки.       — Вы знаете, где может находиться Дзянь и…?       — И Тирни. Но мы давно их не видели.       — Обещаем, мы все тебе объясним, — усмехнулся Бретт, взъерошивая волосы.       Он подначивал Нолана, совсем недавно говорившего им почти тоже самое.       Их ждали дела. Поиск информации про Безликого, поиск способа спасение и розыска волков Сатоми и самое главное — избавление город от страха.