Обратная сторона Луны

— Как ты? — в ожидании, пока делегация парней в ханьфу перестанет суетиться около вертолёта и вытащит свой многочисленный скарб, Ванцзи сидел прямо на земле, подставив плечо привалившемуся Вэй Ину. — Нормально… просто комбез бесит, потно в нем, — пожаловался тот. — Как Хуайсан их переносит, не понимаю, да же? — Мгм. Выгрузка закончена. — Откуда они? — Усянь поднялся с земли, по инерции отряхивая шуршащий зад, и кивнул на ближайшего адепта. На плечах его ханьфу обозначалась вышивка какой-то стилизованной зверюги, то ли быка, то ли барана. Такой же символ был намалёван на борту вертушки по соседству с длинной витиеватой талисманной надписью, простиравшейся от кабины пилота до самого хвостового винта. — Цинхэ Не. Спецборт может пересекать барьеры. Сами не сможем, — Ванцзи ухватился за протянутую руку, но вместо ладони прицельно сжал пальцами запястье. Сжал крепко и не подумал выпускать, лишь перехватывая удобнее. — Прекращай меня обследовать, — несмотря на возражения, следом за пульсом была проведена термометрия. Ванцзи настойчиво потянул его к себе, обнял за талию, прижимая крепче, и тронул лоб губами. — Не думаешь, что тут не лучшее место играть в доктора? Идем уже. — Тебя знобит. — Говорю же, вспотел в этой херне… Здрасьте, и вам здрасьте, — Вэй Ин закивал адептам, склонявшимся, едва они равнялись с ними, — пусти руку… — зашипел он. — Господин Лань, господин Вэй, — мелькали лица, эмблемы Не и форма госпиталя «Тяньчэн» вперемешку. Ванцзи держался уверенно, немного холодно, и со стороны наверняка казалось высокомерно… Коротко кивал в ответ на приветствия, шёл так размеренно, почти пафосно, словно они не выглядели как два пугала и не оставляли после себя на острове человеческую мясорубку. Словно впереди их ждал не пилот вертолета, а священник у алтаря. Руку он отпускать, разумеется, даже не думал. Люди, которых Вэй Ин совершенно точно видел впервые в жизни, здоровались с ним по имени, вежливо кланялись, чуть расступаясь. В спину же неслось едва слышное перешептывание. — Пиздец… — устраиваясь в салоне и вертя в руках наушники, Вэй Ин все-таки не удержался от комментария. — Напрягает? — Ну так… Просто я не знаю, кто все эти люди, зато нас они явно знают, и пялились так, словно ты небожитель, а я сделал уродскую татуировку на лбу. Типа слово «хуй», — проворчал он, — или у меня внезапно выросли цветущие ветви и на них свили гнезда чудесные птицы. Если судить по их лицам, первая гипотеза вернее. На посадочной площадке Управления в Шанхае их встречали — еще одна делегация парней в сером, дополненная горой ящиков, которые они принялись грузить на борт, отправляющийся обратно, на остров, ну и Не Минцзюэ собственной персоной. Правда, увидев их высадку, кэп выразительно поморщился и издалека махнул рукой. Все потом. В принципе, причины были. Комбез спасал от грязи, но не от запаха, и в закрытом салоне вертолета стало понятно, что несло от них так, словно это они тут мертвецы не первой свежести и начали слегка пованивать. Рассчитывать на то, что кто-то в своём уме решится подбросить до Сучжоу двух пассажиров, похожих то ли на медиков, сделавших ноги из-за эпидемиологического кордона, то ли на маньяков, которые только «из-за стола», причём из-за разделочного, не приходилось. Вэй Ин уже начал представлять себе физиономии работников Управления, которые будут попадаться навстречу в коридорах, пока они совершат набег на конторскую душевую, и думать, что бы такого потом надеть и у кого это поклянчить, когда Ванцзи нажал в лифте «C1». Его белый внедорожник обнаружился брошенным на месте для инвалидов. — Ты нарушил правила п-парковки, — Вэй Ин выразительно клацнул зубами. На крыше его изрядно продуло, в лифте было душно до головокружения, на стоянке разило холодом и влажностью от бетона. От всего этого непрекращающегося контраста хотелось броситься на ближайшую стену, а еще лучше ёбнуть по ней звуковой волной... Он знал, что точно получится, и даже в красках представил крошащуюся опору и обрушившийся ярус, но за флейтой не полез, старательно сдерживаясь. Вряд ли одному ему тут было херово. — Спешил, — голос заклинателя отразился от мрачных стен парковочного подземелья. — Очень. — Т-ты же не злишься? Нет? — основания, конечно, были... — П-показалось, — со стороны открывшегося багажника прилетел свернутый плед. Вэй Ин торопливо встряхнул его, разворачивая и накидывая поверх шуршащего одеяния, после чего полез на пассажирское. — Врубим обогрев? — Мгм, сейчас, — сзади раздался бутылочный звон. — Б-брось копаться. Мне нормально, д-д-до дома доеду. П-печку бы только, д-да стакан кофе. О, его было бы отлично, прост охуенно, — закатив глаза, выдохнул он, чувствуя, что плед хоть и немного, но все-таки согревает, вместе с тем усмиряя, уменьшая потребность крушить. Пожалуй, вместо бетона сошла бы и печенька... Было бы так приятно сжать ее, разломать, ссыпая крошки между пальцев. — Вот, — голос Ванцзи выдернул из воображаемого сражения с выпечкой. Заклинатель сел на водительское, сразу же всовывая своему пассажиру пару небольших округлых бутыльков. — Эт-то что? — повертев одну, Вэй Ин обнаружил этикетку, витиевато подписанную от руки. — Шен… шенжунсаншэньбао?!.. — прочитал он. — Судя по длине названия, это что-то для п-потенции. Ну или для т-тренировки ч-чёткости речи, — вздрагивая от того, как противно мурашки разбегались по телу, хохотнул он. — Нет. Пей, — сам заклинатель при этом развернул лист бумаги, принявшись вчитываться в убористый почерк. — Кофе б-был бы лучше, — из откупоренной бутылки потянуло концентрированной травяной горечью и спиртом. — Вот-т зачем портить алкоголь всякой херней. Змеищи там хотя бы нет? Скорпионов... Нет?! Ладно… — Вэй Ин резко и коротко выдохнул, после чего глотнул на пробу, тут же скривившись. — Ой, дрянь… О, — выпучил глаза он, — тут явно перец в составе, но даже он не спасает. — До дна, — сурово блеснул глазами Ванцзи. — Чего ты т-так сразу-то? Пью я! — горло снова обожгло, как от той крепкой водки, что стояла дома, в дядином баре. На той бутылке была симпатичная этикетка с красным иностранным названием и желтыми колосками. Ею тоже прошибало с первого глотка. — Крепость — отвал башки. Реально то, что надо, — поежился Вэй Ин, — но вкус спецфический. В следующий раз хоть сиропа добавь, что ли, ванильного, или я не знаю, чего там с перцем можно намутить… — Учту. Раздевайся, — бумажка при этом была свёрнута и убрана в бардачок. — Чё? — опешил Вэй Ин. — Расстегнись. Грудь, живот, руки, — перечислил Ванцзи, трогая пару клавиш на панели управления. Воздух обогревателя потеплел сильнее, пассажирское кресло плавно опустилось в полулежачее положение. — А что ты… Что ты хочешь?! — темный взгляд остро кольнул на мгновение, тут же смягчаясь. Чужая рука прошлась от его бедра к плечу. — Прямо тут, что ли?! Может, хоть до дома доедем? Озноб прошёл, — он даже не обманывал. Пульс ощутимо разогнало, горлу и груди стало тепло. Не дождавшись действий, Ванцзи сам потянул плед за угол. — Лань Чжань, на парковке камеры, и ну… ты не думаешь, что стоило бы сначала в душ?! — предупреждение не подействовало. Оборона пледа пала, вслед за ней и молния сдала свои позиции, обнажая грудь. — Лань Чжань, не то чтобы я был против, но может, салфетки хотя бы есть?.. От выпитого стало жарко, и с каждым мигом ощущение стремительно нарастало. Вэй Ин все ещё что-то нёс, болтая без умолку, при этом сам не заметил, как потянулся к полураскрытому пледу, распахнулся сильнее. Казалось, что ото рта и горла внутрь расползалась лава. Жидкий огонь медленно охватывал все тело, докатываясь до кончиков пальцев и отражаясь от них, как волна от прибрежных камней, устремлялся обратно, к груди, которую настойчиво гладил Ванцзи, выводя круги у сердца. Тело как-то разом потяжелело, ощутимо поплыла голова. Прикосновения постепенно становились все более настойчивыми, чувствительными, их хотелось еще… Еще. Кажется, последнее он произнес вслух, потому что Ванцзи тут же откликнулся. — Мгм. Сейчас… сейчас, — послышалось шуршание. — Ты пропустил через себя слишком много ша… Слишком, — ловкие пальцы расправились с какой-то оберткой. В желтой бумаге оказался крохотный конус ароматической свечи. Ванцзи поджег самый ее кончик касанием пальцев и пристроил на подставку в панели. — Ты какой-то чертов фокусник, — промямлил Вэй Ин. В воздухе поплыл маслянистый сладковато-пряный аромат. Левое запястье тут же снова попало в плен сильных пальцев. Кожу немного защипало, запекло в месте прикосновения, как от лечебного пластыря. Ощущение было на грани, но приятным, настолько приятным, что Вэй Ин, кажется, попробовал запротестовать, когда рука была уложена на бедро. Ванцзи помассировал вторую, потом снова начал гладить по груди, по животу, опускаясь до пупка и снова поднимаясь вверх. От его ладоней расходилось живое, пульсирующее тепло, проникая прямо сквозь кожу. Вэй Ин уже знал это ощущение, чувствовал, как в него влилась, потекла по пустым меридианам солнечно-золотистая ци. В этот раз в запястьях не ощущалось давления печатей, и он не дышал как-то по-специальному. Попробовал было, но концентрация ушла в самоотрицание, и он бросил толком не начав, да и Ванцзи… Он не просил ни о чем таком. Просто гладил и вливал в него больше и больше. Сначала показалось, он отдаёт столько потому, что тело не удерживает тепло, пропускает, как решето воду, но жар начал скапливаться, все больше скручивался тягучей медовой воронкой, расплывался густой массой, выдавливая холод из-под сердца, заполняя промерзшие внутренности, оседая возрастающей тяжестью в паху. — Жарко… — выдохнул Вэй Ин. Пряный аромат свечи пьянил. Он замотал головой, ёрзая затылком по подголовнику, — жарко так, что пиздец. Это не просто… Не просто ци, да? Ты чем-то напоил меня? — он приоткрыл глаза. — Шень-хрень-бао, да? — Вероятно, — Ванцзи снова измерил пульс, удовлетворенно хмыкнул и накинул плед прямо на голую грудь. — Очень хорошо. — И что это за херня? — Бальзам. — О… Это, конечно, многое объясняет. Надо прибрать ветродуйку, — Вэй Ин сел, завертелся, пытаясь одновременно пристегнуться, понять, как вернуть кресло в сидячее положение и вырубить обогрев, от которого теперь стало нестерпимо душно. — Не клонит в сон? Благовония не раздражают? — пока он возился, Ванцзи вырулил с парковки, и белая точка медленно поползла по зелёной полосе, вычерченной навигатором. — Думал, ты поспишь в дороге. — Правда?! Ху-х, — резко выдохнул Вэй Ин. Дыхни он сейчас огнём, не удивился бы. — Ты сам-то пробовал прописанное мне лечение?! Судя по молчанию, нет. Так я тебе скажу! Изнутри словно чутка обдали кипяточком и поднатерли перчиком. И в голове рвет фейерверками… Ох, пиздец, как жарит, — задышал он, раскрываясь до самого паха, не забыв мимоходом поправить образовавшийся под пледом холм. — Кто-то после подобной процедуры смог спать?! Хотя если с кем-то, то охотно верю… Можно я кондей врублю? — Нет, — Ванцзи хлопнул его по ладони, потому что Вэй Ин спрашивал и делал одновременно, не дожидаясь согласия. — Только согрелся. Пока едем, ты должен выпить вторую. Брат написал, нужно две. Я влил ци. Бальзам должен усилить циркуляцию. Благовония способствовать балансу потока. За окном мелькал утренний серый Шанхай — какие-то дома, машины, велосипеды, прохожие, которым не спалось в такую рань, и бегуны в чем-то ярком. Когда они вырулили на скоростную, картинка расплылась зелено-голубыми полосами с крапинами мелькающих габаритов и фар. — Усиливает и способствует не то слово. Тебе, когда ты заклинаешь или медитируешь, бывает так же жарко? — Вэй Ин прижался виском к холодному боковому стеклу. — Знаешь, в первый раз я не понял. Второй раз, там, на Ситань, это чувствовалось лучше. Твоя… Эта твоя энергия. Потом, в квартире господина садовода, я мог уже точно чувствовать. Знаешь, у неё почти есть вкус. — У ци? — У ци, — кивнул Вэй Ин. — Как горячее топленое молоко, — он на пробу облизнул губы, словно правда сейчас мог почувствовать вкус. Вместо молока на языке расплылась соль, ржавчина, защипала какая-то ранка. — А салфеток тут, случаем, нет? — он откинул зеркальце и тут же вздрогнул. На него смотрели страшные глаза. Чужие. Не глаза даже — две перезрелые раздавленные вишни, пустившие сок в глазные яблоки. Тот растёкся и застыл густой капиллярной сеткой, оплёл багряные зрачки. Кожу на шее и груди расчертило короткими тонкими полосами. Какие-то едва виднелись, какие-то алели так, словно по нему только что провели опасной бритвой. Изнутри. Едва не прорезав насквозь. В сознании тут же пронеслось что-то такое, голосом Цзян Чэна, начинающееся на букву «пиздец». Он сморгнул, торопливо начал крутить головой, осматривая полнее. На лице внутренних царапин раньше не бывало никогда. В этот раз одна уродливо пересекла скулу, розовела свежим надрывом, и он провёл по линии пальцем, надавливая, словно это могло что-то изменить. Исправить. Скрыть. Стереть. — Не смотри, — едва они тормознули, Ванцзи захлопнул зеркало. — Я… Я забыл, — ошеломлённо прошептал Вэй Ин. — Там, на Ситань, казалось не так страшно. На водопаде тоже было так? Ты мог сказать… Ты должен был сказать! И никто! — перед мысленным взором пронеслись лица Чэна и Не, и толпы адептов с их перешептываниями, и немного тормознутый пилот, протягивавший ему гарнитуру. — Никто даже не… — Это пройдёт. Чешуя Шунлуна сняла часть. Кора эвкоммии, корень моринды и женьшень должны стимулировать, дурман усилить… — не глядя Ванцзи пошарил правой рукой по его коленям, пробираясь в складки пледа, — …циркуляцию ян. Компенсировать остаток, — его ладонь вдруг замерла, наткнувшись на недвусмысленный бугор, после чего он как-то неловко выпростал руку, натыкаясь наконец на злосчастный бутылёк. — Мог и продолжить. Это если тебе, конечно, не омерзительно, — скривившись в ухмылке, произнес Вэй Ин. — Пей, — Ванцзи впихнул ему в руки снадобье. — Ну да, это действительно вариант. Если каждый раз заливаться спиртом, — он выдрал пробку и приложился к горлу, — то будет не так страшно, да же? И не так мерзко. Только не думаешь, что пить в этом случае положено тебе? Жаль, я первый раз не видел, а во второй то черное стекло, оно, знаешь, — он глотнул еще, — оно даже чутка меня приукрасило, а то я бы сразу оценил твою жертву во имя всеобщего заклинательского блага. — Ты не в себе. Тошнота? Головокружение? — О, серьезно полагаешь, что меня так шарахнуло от настоек твоих?! Демоны, какая же все-таки дрянь! — Вэй Ин торопливо пил большими глотками, и содержимое почти сразу подошло к концу. Он взболтал остатки и влил в горло, запрокидывая голову. — Чтоб ты знал, меня вообще не берет алкоголь! Фу-х, жарко только, запах странный и на член давит так, что я сейчас лопну, — он полез в штаны. — Вэй Ин! Прекрати! — Ванцзи втопил педаль газа, спину вдавило в сиденье. — О, мой нареченный запрещает мне дрочить в машине?! Только не говори, что насчет этого тоже есть правила и я их нарушаю… Тогда, может, сам? Или отсосешь? Нет же? Ха-х, я бы такому уроду тоже не стал… Но тебе могу. Ты красивый. Соглашайся, пока предлагаю. Хочешь, прямо так отсосу, пока ты за рулём? — Бл… — они пролетели циркуль развязки и тут же свернули на стоянку у какой-то обшарпанной забегаловки. Машина взвизгнула тормозами, но ее все равно протащило чуть дальше площадки, туда, где уже начиналась гравийная отсыпка. От резкого ускорения и последующего торможения тело перетряхнуло, к горлу внезапно прихлынула тошнота, и Вэй Ин содрогнулся, еле сдерживаясь. Он рванул дверь, когда они еще не остановились до конца. Живот резко скрутило чередой спазмов, из желудка поднялся ком горечи и кислоты, и Вэй Ина, свесившегося над обочиной, вырвало какой-то бурой слизью. Он задышал часто, прерывисто, практически вываливаясь на гравий. Ванцзи выскочил из машины, перелетая через капот, или так просто показалось? Он подхватил под плечи, не давая кувыркнуться лицом вниз. — Пиздец… — захрипел Вэй Ин, отплевываясь, — кажется… укачало, — по дробленым камням раскидало плюхи пятен рвоты, багровевших свернувшимися кровавыми сгустками. Снова начало тошнить. Ванцзи усадил его на подножку машины, убедившись в стабильности положения, и метнулся к багажнику, — не, не-не-не, больше пить… больше… не буду, — и его снова согнуло пополам. — Идите нахер с настойками вашими! — он хотел более детально уточнить маршрут, но изо рта тянулась розовая вязкая слюна, он отплевывался, цеплял ее пальцами, она тянулась, но обрываться все никак не хотела. — Вода, просто вода, — Ванцзи сел рядом, на корточки, начав осторожно похлопывать его по спине. — Да?! А почему на вкус как дерьмо? Это отвратительно, — по лицу поползли сопли и слёзы вперемешку, — как ты можешь… — сил стряхнуть это успокаивающее прикосновение не было, — тебе должно быть… отвратительно. — Немного, — кивнул Ванцзи. Вэй Ин понимающе хмыкнул, хотя от этого тихого согласия сердце ухнуло вниз, давя на желудок, угрожающий новым приступом тошноты. — Рвота. Не ты. Салфетки, — он захрустел пачкой, выдергивая сразу пару и всовывая в руки. — Брат написал, подействует не сразу, — он выдернул еще, принялся вытирать лоб и щеки. — Сказал, час. Думал, успеем до дома. — До дома? До какого дома? — забормотал Вэй Ин. Осознание того, что Ванцзи не находит его мерзким даже сейчас, даже такого, противоречило здравому смыслу. — До нашего, — Ванцзи осторожно тронул его лоб губами и принялся считать пульс. — Лучше? — Не пойму, — буркнул Усянь, чувствуя, как тело пробивает противная слабость, зато голова прояснилась. В свете этого недавно высказанное все больше смахивало на бессвязный лихорадочный бред. — Слушай, а у заклинателей случаем нету этого… — Чего? — Ну этого… Как оно… Омегаверса, — не слишком выразительное лицо Ванцзи отразило намёк на недоумение. — Мне Хуайсан как-то подсунул одну ссыль. Я не дочитал. Было столько ошибок, что даже я не осилил, но там типа один мужик залетел от другого. А, точно, мы ж с тобой ещё не того, не этого… В общем, в нашем случае только если через рот, — нервно хихикнул он. — Ой блядь… — в предчувствии нового приступа тошноты Усянь мелко забил коленями и замотал головой. В этот раз вывернуло уже почти одной водой. — Поправимо, — Ванцзи удовлетворенно кивнул и отпустил руку, успокаивающе гладя по плечу. — Ты это… Когда шутишь, предупреждай, а то я с непривычки могу подумать не о том. — Переполнение ша, трупные испарения, переутомление, — со вздохом перечислил заклинатель. — Это поправимо. Чудо, что ты в сознании, можешь думать и говорить. Шутить. — Ага… и ещё блевать на обочине, — в подтверждении озвученного перечня волшебств горло начало противно саднить. — Почему-то я под словом «чудо» всегда что-то другое представлял. — Пульс уже приемлем, — Ванцзи в сотый раз прощупал руку, потом посмотрел в глаза, точнее на глаза, внимательно их рассматривая. — Ехать сможешь? — Не знаю, — честно признался Вэй Ин. До него постепенно дошло, что и в самом деле стало лучше, легче. Горло, конечно, першило, зато больше не жарило от выпитого и не колотило дрожью, даже при том, что он всё ещё был в этом отвратительном комбезе. Под коленками хлюпало от пота, по шее и груди текла собирающаяся каплями испарина, которую холодило током воздуха, но ему стало удивительно тепло. Тошнота постепенно истаивала, оборачивалась голодом и желанием упиться какой-нибудь отчаянно сладкой шипучей газировкой. Внезапно показалось, что за банку банальной колы он бы сейчас… Под языком остаточно отдавало бурдой из бутылей, но это было скорее приятно. Горечью во рту перебивало неповторимый вкус сдохшей кошки. — Не думал, что такие побочки, — сокрушенно покачал головой заклинатель. — Скажу Сичэню. Возможно, надо пересмотреть дозу. — Так ты сам не пробовал, что ли? Вот так всегда, не испытал, а мне суёшь. Как в подопытного кролика, честное слово, — он запахнулся, подтягивая уделанный пятнами плед. Строго говоря, про все побочки Ванцзи ещё даже не знал, а Вэй Ин не то чтобы горел желанием признаваться. То есть желанием он горел. Натурально. Несмотря на приступ рвоты, тяжесть в паху не спешила отступать, более того, чем лучше становилось самочувствие, тем ощутимее накрывало возбуждением. — Мы же рядом где-то? — Мгм… Минут двадцать. — Тогда чё сидим, кого ждём? Поехали... До дома они долетели в рекордные пятнадцать. Ванцзи топил как не в себя, тем более что пять утра — время не самого плотного трафика. Вэй Ин морально приготовился к тому, что на парковке снова начнёт мотать туда-сюда и накроет тошнотой, но они внезапно проехали дальше по улице, останавливаясь прямо около дома. — Ты что, машину здесь бросишь? — неверяще хлопнул глазами он. — Тут же знак… А, бля, мы ж в презиках этих, — пока догоняло запоздавшее осознание, сильные руки выволокли его тушку из машины, настойчиво подталкивая в сторону двери. Едва они вошли во внутренний дворик, Ванцзи небрежно скинул туфли, наступая на задники, рванул с себя комбез, одним слитным движением спустив вниз и вышагивая из него, после чего та же участь постигла штаны с трусами. Рядом упала рубашка, и он остался ошеломительно, полностью, совершенно голым. Усянь залип взглядом на всем сразу — на том, как быстро и плавно это произошло, на утреннем солнце, пятном залившем затылок и левое плечо, на взвеси тонкой пыли, невесомо парившей в луче света. — Помочь? — Ванцзи обернулся. Должно быть, прямо сейчас Вэй Ина не должна была волновать нагота. Особенно учитывая собственное не лучшее состояние и вонь от смеси запаха пота с кровью и рвотой… Особенно учитывая то, что руки самого заклинателя были замараны подсохшими бурыми разводами, а левое плечо пересекали хаотичные свежие царапины распоротой кожи, подкрадывающиеся своей уродливой паутиной к самой шее. Особенно учитывая то, что в глазах Ванцзи, обычно не слишком выразительных и светлых, сейчас плескалось что-то странное, темное. То ли усталость, то ли какая-то едва сдерживаемая… Злость? Вэй Ин не мог понять, глаз отвести не мог тоже. — Я сам, — отмер он. — Сам-сам… — у него так же красиво раздеться не получилось, и липнущий к пальцам полиэтилен пополз вниз драными лохмотьями. — Иди первым, я потом, — прямо сейчас нагота волновать была не должна, но и так крепкий уже член отозвался горячей пульсацией. Ванцзи подошел прямо такой, невозможно, абсолютно голый. Вэй Ин хотел было предупредить, что ещё мгновение и ему станет окончательно плевать на многочисленные «особенно», что он упадёт на колени и будет умолять позволить ему… Запестрело калейдоскопом того, что именно нужно было позволить. Больше всего было похоже на порно с ними обоими в главных ролях. По ушам жахнуло током крови, в глазах поплыло, но это уже не было похоже на недавнюю муть. Вэй Ин прекрасно осознавал себя, и ему было… Нормально ему было. Когда же Ванцзи плавно опустился перед ним, стаскивая остатки одежды, Вэй Ин понял, что становится совсем отлично, и что сдерживать себя он больше не может. Он огладил себя, привычным движением забирая в ладонь член. — Идём, — Ванцзи взял его за эту самую руку, отцепляя, захватил и вторую, увлекая за собой.