Цветение розовой сакуры

      Коджи вошел в спальню держа поднос с лакомствами. — Как ты себя чувствуешь? Сакура сказала, ты перенервничала на пожаре, — он с тревогой вглядывался в лицо жены. — Мне намного лучше: уже ничего не болит, — Ханаби улыбнулась полулежа на подушках. — Почему ты не с гостями, это же твой праздник? — Я уже поел. Угощения удались на славу! — по правде говоря, он не мог позволить себе сесть за стол, не покормив её. — Лгун! Ты забываешь про мои глаза! — она с упреком и нежностью посмотрела на него. — Давай попробуем вместе?       Накагава поставил поднос, и они начали с салата, пришедшегося по нраву Ино.       Как ни странно, Ханаби он тоже понравился, а Коджи поспешно взял в рот побольше риса.       Остальные блюда показались ему куда как вкуснее, а пересоленный салат почти полностью с удовольствием съела Ханаби.       Мужчина улыбнувшись, не удержался от шутки: — Может показаться, что не одна госпожа Ино ожидает ребенка.       Ханаби промолчала, будто не услышав намек, вероятно, Сакура уже успела сказать Коджи. Стало чуть-чуть жаль, что она пропустила его первую реакцию.       Он вынес поднос на кухню, когда Хината домывала посуду. Остальные отправились во двор к Саю — женщины из любопытства, а мужчинам не терпелось обсудить то, с чего правильнее начать восстановление дома.       Накагава вернулся к Ханаби и, присев на край постели, спросил: — Ты не возражаешь, если Сай с семьей поживет некоторое время у нас? Они с Иоширо займут кабинет, а Рика пока может пожить в гостевой комнате. — Не возражаю. Спасибо тебе, Коджи…       Она хотела добавить, что ценит его доброту и благодарит за то, что он отзывчив к чужой беде, щедр и благороден. Ханаби собиралась сказать ему это за праздничным обедом в своем поздравлении, но слова вытеснились из головы, вносящей сумбур в ее чувства, некстати возникшей мыслью о наступившей беременности.       Светлоглазая еще не пришла в себя после слов Сакуры.       Да, конечно, она догадывалась, что задержка была неслучайной, учитывая вынужденный пропуск защитных капель, но, впервые переживая это состояние, не могла поверить, что это происходит с ней. У нее родится ребенок?! О небо, куноичи в смятении посмотрела на мужа. Почему он не скажет ей, что рад? Ей же так нужно, чтобы он поддержал её, чтобы сказал, что хочет малыша и очень ждет. Не понимая реакции любимого, Ханаби осознала, что в любую секунду готова расплакаться или, наоборот, счастливо успокоиться.       Не будучи урожденным Яманака, Коджи не мог прочесть ее мыслей, он просто переспросил, уточняя: — Спасибо за что? — За всё.       Из-за нежной напевности ее голоса он завелся мгновенно — с самого утра ему еще ни разу не удалось поцеловать ненаглядную жену: сначала из-за Хинаты, которая пришла помочь сестренке с приготовлением угощений, а потом к милой сестре Ханаби с поздравлением зятя присоединился господин Хиаши. Тесть, не любивший шумных празднеств, ненадолго заглянул к ним с утра, принеся с собой вкуснейшие сладости от госпожи Хару, оставшейся приглядеть за правнуками.       А дальше о нежностях не приходилось и мечтать: к обеду в доме собралась большая компания гостей. — Любимая, пока они не вернулись…       Она почувствовала руки мужа на плечах, когда он наклонился к ней, а потом увидела руку, бесстыдно скользнувшую по ее ноге, выше к бедрам, приподнимая подол нарядного кимоно, Ханаби ахнула и поспешила упереться ладонями в плечи Коджи. — Нам нельзя! Ведь Сакура предупредила тебя, — девушка с укором остановила его. — Госпожа ирьенин сказала, чтобы я позаботился о тебе — вот я и забочусь, — пробормотал мужчина, изловчившись дотянуться до ее нежной шейки.       Она, млея от ласки, прошептала: — Ты должен позаботиться не только обо мне, но и о ребенке. Нам нужен покой. — Причем здесь ребенок? По-моему о нем должны заботиться Ко и госпожа Ино, а нам нужно делать всё, чтобы он у нас появился, — шептал на ушко Коджи, все еще целуя её шею.       Ханаби, не удержавшись, рассмеялась. Значит, он не знает! А она волновалась из-за его молчания. Стало быть, все-таки ей придется известить его! — Сакура думает, что мы уже справились.       Не в состоянии резко остановиться, Накагава одарил ее ещё несколькими поцелуями, а затем переспросил: — Что думает Сакура? — Госпожа главный ирьенин, — она явно развлекалась, глядя, как жадно Коджи ловит ее слова. — Так вот, госпожа Хьюга считает… — Ханаби, — укоризненно прошептал Коджи, вглядываясь в ее лицо. — Быть может, у нас скоро родится ребенок, — сжалившись, выпалила светлоглазая, заливаясь румянцем, поспешно добавляя. — Поэтому Сакура сказала, чтобы ты охранял мой покой. — Не шутишь? — спросил он взволнованно.       Сегодня ему исполнилось двадцать восемь и, что вполне естественно, он давно думал о наследнике. Но Коджи принимал тот факт, что Ханаби намного младше и пока не готова стать матерью. Он знал зачем жена пьет по утрам специальное снадобье.       К тому же он запрещал себе просить Ханаби о ребенке до тех пор, пока не начнет хорошо зарабатывать, чтобы быть в состоянии обеспечить им достойное положение. Ведь в его ответственности сейчас находились две семьи — его с Ханаби и верного Масаши-сана.       Поэтому он не сразу поверил в происходящее. Слава ками, по ее глазам Коджи понял, что она не расстроена, возможно, чуть растеряна, взволнована, но точно не злится и не досадует. Сердце радостно застучало, в порыве хотелось сжать ее в объятиях и заласкать поцелуями, но он вовремя спохватился, вспоминая запрет госпожи Сакуры. — Угу, — ну вот, она желала видеть его реакцию, а теперь смущается глядеть в его довольное лицо. — Я даже не надеялся так скоро! — Накагава увидел, что жена опустила глаза, снова вспомнил про ее защитные капли и осторожно спросил. — Ты не рада? Тебе хотелось попозже…       Неуверенность Коджи в ее чувствах кольнула Ханаби и, чтобы перевести все в шутку, она вздохнула, подняла к потолку глаза и с нарочито небрежной интонацией ответила: — Если бы я вышла за Хидео в прошлом декабре, то, скорее всего, ко всеобщей радости уже подарила бы клану наследника. — Ханаби! — он возмущенно глядел на нее. — И слышать такое не хочу!       Вначале ревниво вспыхнул, представив, что супруга могла принять и взрастить семя другого, но, увидев ее озорно сверкнувшие глаза, очнулся и вспомнил о ребенке. Дурак — он еще не поблагодарил ее! — Спасибо! А целовать тебя можно? — Только так, — шутливо сказала Ханаби, подставляя поочередно правую и левую щёчки.       Накагава послушно запечатлел благопристойные поцелуи в указанные драгоценной супругой места.       Заливаясь смехом, светлоглазая погладила его по щеке, притягивая к себе, и прошептала: — Теперь моя очередь, — ее улыбающиеся нежные губы встретились с губами счастливого мужа.       3 октября. Дом Коджи       С утра на кухне хозяйничала Рика. Коджи предупредил всех, что Ханаби останется в комнате, поскольку ей нездоровится, при этом он выглядел таким счастливым, что даже Иоширо понял, что «болезнь» госпожи Накагава не представляет собой никакой угрозы.       После завтрака Сай с генином незамедлительно отправились к себе — впереди их ждала тяжелая работа. А в это время уставшая от безделья Ханаби капризничала в спальне, отказываясь есть, пока он не прекратит держать ее в постели: — Я здорова. И мне надоело лежать, — она скривилась, поскольку в этот момент, он изловчился положить ей в рот кусочек еды.       Пока она жевала, супруг подготовил хаси новую порцию угощения. — Пока госпожа ирьенин не даст разрешения, я не могу позволить тебе вставать, — он вздохнул и уже серьезно добавил. — Саю требуется помощь, а ты упрямишься. Поэтому я не могу оставить тебя ни на минуту.       Он покачал головой, затем быстро вышел на кухню, оставляя озадаченную Ханаби.       Через минуту он вернулся в их спальню вместе с Рикой. Новоиспеченная невеста светилась, вчерашние ужасные события были заслонены признанием сенсея Сая. От нее пока скрывали причину пожара. — Госпожа Рика, оставляю на вас мою жену. Пожалуйста, приглядите за ней до прихода ирьенина. — Конечно, Коджи-сан, — поклонилась Рика.       Соседка вышла из комнаты, оставшись наедине с Коджи, Ханаби, которую внутри раздирали противоречивые эмоции, отвернулась.       С одной стороны у нее уже ныли бока от непривычно долгого для шиноби пребывания в постели, но с другой стороны, муж умилительно заботился о ней! Даже в детстве её не окружали таким вниманием, ведь Хьюга не балуют детей и стараются воспитать в первую очередь самостоятельного и сильного шиноби. — Прости, но иначе я не смогу помочь Саю, — голос звучал чуть виновато.       Она вздохнула, но промолчала. — Ханаби, я не могу не волноваться, ведь у меня это впервые.       Лежа к нему спиной, она не прятала невольно проступившей улыбки — можно подумать, что у нее это пятый ребенок! Но потом прониклась его признанием и ее сердце смягчилось: как приятно, что он столь рьяно оберегает малютку! — Ты прав, обещаю, что не буду капризничать и дождусь Сакуру. Но…       Коджи почувствовал, что она хочет сказать что-то важное: Ханаби подбирала слова, прежде чем озвучить свою мысль. — Дорогой, если наш ребенок… унаследует бьякуган? Ты готов выполнить требование клана? ***       Рика прибиралась в доме, время от времени заходя в спальню как бы между прочим: то вытирая пыль; то с чашечкой ароматного чая или проветривая комнату, делала это она с одной целью — чтобы убедиться, что с Ханаби все хорошо, стараясь не навязывать той своё общество.       Наконец, светлоглазая не выдержала этого мелькания и попросила: — Рика, можешь немного посидеть со мной, пожалуйста?       Та облегченно выдохнула и кивнула, присев у постели Ханаби.       Вскоре в коридоре послышались шаги, Рика хотела подняться, но урожденная Хьюга остановила ее, активируя бьякуган и улыбнулась: — Это Сакура и Ино.       Розоволосая первой заглянула в спальню, с довольным видом удостоверившись, что ее предписания исполняются: — Умница, а я все не верила, что Коджи сумеет тебя убедить. Оказывается, он может найти нужные доводы. — Еще как, — пробормотала светлоглазая, вспоминая как трогательно он произнес «у меня это впервые…»       Блондинка, широко улыбаясь, объяснила свое нежданное появление: — Я ненадолго. Узнаю последние новости и пойду на работу.       Зеленоглазая сноха заняла место Рики и начала опрос: — Как самочувствие, есть какие-нибудь жалобы? Боль возвращалась? Не было ли кровотечения?       За тремя заданными вопросами последовали три уверенных отрицательных ответа, и Сакура вынула иглу и скляночку для взятия крови.       Минуту спустя процедура была закончена, розоволосая достала из сумки бутылочку с маслянистой желтоватой жидкостью. — Эти капли нужно принимать каждое утро, они полезны для твоего малыша или малышки, — сноха ласково погладила живот молодой золовки. — Десять капель на полстаканчика воды. — Сакура, но ведь еще неизвестно беременна ли я?       За подругу ответила Ино, много лет проработавшая в госпитале: — К вечеру все будет ясно — хотя я бы на твоем месте не сомневалась! — с видом знатока предрекла менталистка. — Почему? — все с любопытством посмотрели на задорную голубоглазую красавицу. — Ты еще удивительно долго продержалась. Ведь Коджи та-а-ак смотрит на тебя — от таких взглядов, поверь мне, как правило, непременно появляются детишки. Любая на твоем месте уже давно бы готовилась к родам!       Секунда молчания и спальню огласил женский хохот, даже смущенная скабрезной шуткой Рика не удержалась.       Поймав веселое настроение, бесстыдница Ино продолжила: — По моему мнению, твой арбузик должен быть даже побольше моего, ведь твой лучник столь упорно два года гонялся за тобой, желая пустить свою… «стрелу» … в цель!       На этот раз Рика прикрыла зардевшееся лицо ладошками, и покачала головой: зря она осталась в спальне! — О небо, Ино! — пробубнила покрасневшая Ханаби. — Я думала ты серьезно! — Абсолютно согласна с госпожой менталисткой, — весело подтвердила Сакура. — И ты, Сакура, — укоризненно произнесла Ханаби, пытаясь принять осуждающе-обиженный вид — разве допустимо смеяться над такими деликатными вещами?!       Хотя вопреки желанию, ее саму разбирал смех.       Розоволосая с притворной серьезностью покачала головой: — Твое нынешнее положение больно ударило по моей репутации. Мои сверхэффективные защитные капли впервые так посрамлены. — Они все также хороши, Сакура. Просто месяц назад я случайно разбила свою бутылочку… ***       После ухода двух шумных подруг Рика, до этого стеснявшаяся Ханаби, немного расслабилась. Сейчас, видя, как естественно и гостеприимно светлоглазая ведет себя с ней, девушка перестала таиться.       Да, она действительно не чувствовала себя ровней, ведь соседка-сверстница уже успела побывать главой огромного клана шиноби, имела врожденные волшебные глаза и высокий уровень боевого дзюцу, в то время как она была обычной девушкой и даже не куноичи.       Не замечая, насколько она изменилась и расцвела за последний год, Рика была чужда тщеславия. И хотя все остальные признавали мягкое очарование и внешнюю привлекательность девушки, сама она продолжала недооценивать себя. — Тебе, наверное, хочется пойти помочь им? — то ли сказала, то ли спросила Ханаби. — Нет-нет, я пообещала господину Коджи быть с вами. — Давай, чтобы ты не беспокоилась, я посмотрю, что там происходит, — светлоглазая активировала бьякуган и начала пересказывать. — Они уже сняли сгоревшие части дома: остатки соломенной кровли, боковую и переднюю стену, разобрали крыльцо. И сейчас меняют пару поврежденных огнем свай.       Хьюга отключила Кеккей Генкай, возвращаясь к соседке: — Иди, Рика. Обещаю тебе, что не буду вставать. Честно.       Темно-зеленые глаза улыбнулись: — Хорошо, тогда я займусь обедом — ведь всех нужно будет хорошенько покормить.       Русоволосая аккуратно прикрыла за собой двери, а Ханаби подумала, что соседка так естественно и непринужденно преподала ей хороший урок.       Если светлоглазая полагала, что та помчится на стройку, помогать забивать сваи, или разбирать мусор, как это бы сделала сама Ханаби, то Рика держала в уме другое: нужно позаботиться о том, чтобы уставшие и голодные мужчины получили сытный и вкусный обед и восстановили силы. Определенно, у нее можно поучиться искусству домоводства и признать в ней талант хозяйки. Ханаби медленно перевернулась на другой бок, мечтая о том, чтобы ближайшие два дня скорее пролетели.