Десять дней.

Кастиэль открыл глаза и устало покрутил головой, разминая затекшие суставы. Он сидел в этой комнате уже почти сутки, и никто не пришел и не выпустил его отсюда. Периодическая дремота, холод и полумрак – все, что окружало его сегодня. День выдался пасмурным, солнце практически не появлялось. Кастиэль устал сидеть, но не менял позы со вчерашнего вечера, не было ни сил, ни желания. Мысли одна за другой проносились в его голове, и Кас уже даже не помнил, о чем только успел передумать. Сначала все его внимание было сосредоточено на Элис. Жестокая шутка природы, заставившая его навсегда разочароваться в любви и преданности. Новак просто решил для себя больше никому не доверять, ни с кем не заводить даже дружеских отношений: слишком больно и быстро рушатся так бережно и долго выстраиваемые надежды и чувства. Кастиэлю вдруг показалось, что он понял грусть в глазах той девушки, которая возникла сразу после того рассказа о себе. Просто Элис и не подозревала, какое он ничтожество, и от этого ей стало жаль юношу, пропала охота доводить их с Стивом план до конца. Но она не остановилась. И вызвала у Кастиэля ненависть к себе. Раньше юноша не мог понять, как так можно в одну секунду разочароваться в человеке, возненавидеть его и потерять веру во всех остальных людей. Теперь он ясно ощутил это на своей шкуре. Что ж, он виноват сам. За что боролся, на то и напоролся, надо было слушать других. Тех, кто видел лучше, чем он. Потом Кастиэль вспомнил слова Стива касательно его отношения к действиям Элис. «Что ты у нас девственная детка, да еще и против девушек… Ну, что же, посмотрим, как тебе понравится нечто другое»… Он не был против девушек, он был против Элис Кьюри! Хотя как он теперь сможет строить отношения с девушками после такого предательства? А что тогда останется? Парни? Это тоже был не вариант, так как отец бы точно убил его за это, а отца Кас боялся не меньше, чем Стива. Проще быть асексуалом – никто не нужен, и нервы целы. «Нечто другое». Кастиэль пробовал представить, что же это будет, но тут же отбросил эту мысль, пока больное воображение не нарисовало ему кровавых и страшных картин, изображающих всякие последствия. После этого Кас думал об Анне. Как она там? Переживает за него или полностью поглощена своим новым парнем? Хотя не такая уж Анна и бессердечная, чтобы совсем позабыть друга, который попал в Ад, пусть и временный. Или он ошибался и в ней? Нет, шесть лет дружбы не могут не проявить темные стороны человека, если они у него есть. Дальше Кастиэль, изможденный ожиданием, просто уснул, уронив голову на колени. Поза эмбриона – не самая удачная, но, пожалуй, самая удобная их всех, что были когда-то придуманы природой. Кас просыпался и засыпал несколько раз, пока его, наконец, полностью не разбудили чьи-то громкие шаги, направляющиеся прямо к двери. Кас подскочил и отошел подальше, с надеждой глядя на выход. Все его тело затекло, и Кастиэль периодически потягивался, разминая мышцы и суставы. Дверь открылась, и на пороге появились Макс и двое близнецов за его спиной. - Ай, ай, ай, Кастиэль, - покачал головой Макс, хитро щуря глаза. – Новый вожатый интересовался, где же ты шляешься, хотел познакомиться с нашим мучеником, а ты, оказывается, тут прячешься. - Вы пришли меня выпустить? – нетерпеливо спросил Кастиэль, покосившись в сторону двери. - И это тоже, - парень кивнул и сделал несколько шагов вперед к юноше. Новак не шевелился. -А что еще? - Ну, Стив попросил нас кое-что сделать… У него девушка есть, он не может, сам понимаешь, - Макс закусил губу и оценивающе оглядел Каса. – Но он уверен, что тебе понравится. - Понравится что?! Макс не ответил, лишь коротко кивнул близнецам. Томас закрыл за ними дверь, и братья быстро подошли к Кастиэлю с обеих сторон и, схватив его за руки, заломили их юноше за спину. Кас вскрикнул от боли. - Ну что же ты? – протянул Макс. – Еще рано кричать, малыш, - он подошел к пытающемуся вырваться Новаку и очертил пальцем контур его губ. – Красивые, я бы поцеловал. Но прости, маленький, целуют только любимых. Парень опустил руки на плечи юноши и стал медленно стягивать с них плащ. - Не надо, пожалуйста, - умоляюще прошептал Кастиэль, уже ясно осознавая, что сейчас произойдет. - Надо, маленький, - Макс улыбнулся, расстегнул пуговицы на рубашке Новака и осторожно провел холодной рукой по телу юноши, вызывая на руках Каса мурашки. – Отзывчивый. - Пожалуйста. Руки уже начинали болеть, но Кастиэль понимал, что это не та боль, которой стоит бояться. Впереди было нечто более ужасное, более омерзительное, чего Кастиэль безумно боялся и от всей души молился, чтобы этого не случилось. - Значит, ты у нас не очень любишь девушек, - Макс медленно проговаривал каждое слово, расстегивая ширинку на джинсах Кастиэля и спуская джинсы вместе с бельем. – А как тебе это? Он резко схватил и сжал член Кастиэля у самого основания, вырывая из юноши хриплый стон. - Нет, пожалуйста! – снова прошептал Кас, смотря в глаза парню. - Прости, малыш, но придется идти до конца, хочешь ты того или нет. Острые ногти длинных пальцев впились в нежную кожу, Кастиэль вскрикнул, глаза наполнились слезами. Несколько движений рукой, сдавленные стоны, то ли от боли, то ли от чего-то еще. Тяжелое молчание висело в воздухе, никто не смел говорить ни слова. Далее короткий сигнал Макса, и близнецы отпустили руки Кастиэля и отступили в стороны. Долго радоваться свободе юноше не пришлось, сильные руки схватили его за плечи и сорвали любимый плащ, неаккуратно бросив на стол. Макс развернул Каса спиной к себе и толкнул вперед к столу. Юноша чуть не упал, схватившись за гладкую поверхность, и сильная рука тут же надавила на шею, заставляя наклониться ниже. Мгновение, его руки снова схватили и завели за спину. Неприятно. Тяжелое тело навалилось сверху. И боль. Жгучая боль. Слезы хлынули из глаз, но Кастиэль не обратил на это внимания. Острая боль, какой ему еще не доводилось испытывать, разносилась по всему телу, отдаваясь в висках, заставляя кричать и простить остановиться. И Кас кричал. Так громко, как мог, но слышал лишь тяжелое дыхание и смех над своим ухом. Больно, пожалуйста, пусть это прекратится! Кастиэль впивается ногтями в мягкую кожу ладоней, надеясь хоть немного отвлечься от этой пытки. Сильные, грубые, резкие точки, все сильнее впечатывающие его в стол. Белая пелена от слез на глазах. Голос уже сорван от крика, оставалось только тихо постанывать от каждого болезненного движения. Казалось, что это никогда не закончится. Никто его не слышал, будто все отвернулись от него, даже Бог, которого Кас так молил о помощи. Никому не нужен. Беспомощен. Бессилен. Сколько прошло минут? А может, уже часов? Кастиэль потерял ощущение реальности. Казалось, что больше ничего нет, и весь мир – это боль и все, что в нем есть – хриплые стоны и смех. Кончилось все быстро, как и началось. Макс вышел и развернул к себе лицом обессиленного, измученного Кастиэля. Парень пристально посмотрел Касу в глаза и, склонившись к уху юноши, тихо прошептал: - Стивен сказал мне, чтобы тебя отымели все трое. Но я, так и быть, пощажу тебя, эти два тебя не тронут. Только не смей проговориться и подвести меня. У Новака не осталось сил даже на то, чтобы кивнуть. - Вот и все, малыш. Надеюсь, понравилось, - громко и насмешливо сказал Макс, бросая Кастиэля на стол. – Можешь теперь идти куда угодно. И троица удалилась, оставив истерзанного, униженного сильнее, чем возможно, Каса одного.