Сеанс

      Солнце брызнуло своими яркими лучами в палату психиатрической больницы номер семь города Санкт-Петербург. Значит, наступило утро. Так уж сложилось, что в прошлом популярный видеоблогер Брайн Мапс только так может понять, какое сейчас время суток. Ни телефона, ни часов — ничего не осталось после досконального осмотра вещей в приёмном покое.       Каждый день недели чертовски похож на предыдущий, повторяется безошибочно, неизменно, как работа какого-то нехитро сложенного механизма.       Брайн отлично помнит, с какими диагнозами он попал сюда. Расстройство шизотипического спектра, ОКР¹, тревожное расстройство⁴, деперсонализация², суицидальные мотивы и синдром навязчивых грёз³. Самое интересное, что последнее практически не лечится, ни один психотерапевт, психиатр и другие потрошители мозгов и сердец людей не возьмётся за эту болезнь из-за плохой изученности данного заболевания. Зато это здорово мешает социальной сфере жизни.       Всё началось много лет назад. Тогда Мапс был ещё подростком. Он от скуки начал придумывать персонажей. У одной волосы были темные, будто небо в ночную пору, клетчатая рубашка ярких цветов, синих и розовых. Карие, будто молочный шоколад, глаза. Она была дерзкой, прямолинейной, жёсткой. Возможно, это связано с её прошлым. Над ним Брайн работал особенно тщательно. Он любил иностранные имена, поэтому нарёк эту девушку Оливией.       Второй персонаж был особенно близок Брайну, духовно и морально. Белая клетчатая рубашка, светло-синие джинсы, тихий, негромкий голос, не сломавшийся, несмотря на довольно взрослый возраст. Этого парнишку отличала любовь к учёбе, непреодолимая тяга к знаниям, будто у наркомана к дозе вещества. Правда, он был мягким, робким, не мог ответить на насмешки и обидные слова. Брайн не знал, какое имя ему дать, поэтому просто остановился на кличке «Ботан». Брайн сделал так, что Оливия и Ботан стали злейшими, непримиримыми врагами, между которыми шли нескончаемые войны и бои.       Брайн решил заняться очень модным на Ютубе направлением — скетчами, воплотить свои фантазии в этих видеороликах. Он начал учиться монтировать, закупался бесчисленным количеством реквизита, писал ночами сценарии вместо подготовки к зачётам и экзаменам (правда, это никак не отражалось на успеваемости парня: Брайн был умным и всё равно сдавал на отлично). Первое видео, второе, третье. Брайну понравилось играть своих любимых персонажей, которых со временем становилось всё больше и больше. Любимое дело выполнялось успешно, статистика росла вверх, любовь подписчиков была бесконечна, плюс появлялся некий заработок, на который можно было реализовывать всякие хотелки, на которые ранее не было финансов. Казалось бы, что могло быть лучше? Брайн был счастлив, радовался жизни.       Однако в какой-то момент что-то пошло не так. Брайн начал ловить себя на мысли, что он копирует своих персонажей: то хамовито отвечает там, где это не нужно, то сутки проводил на диване в компании какого-то видео на Ютубе и чипсиков, то стеснительно, еле разборчиво говорил. Фантазии и идеи для видео становились всё настойчивее, мешали жить, не давали покоя, пока не были отражены в виде сценариев и видеоматериала. Брайн мог кучу раз за разговор с друзьями отвлечься, так как в его голове не прекращался цикл мыслей о своём сладком, уютном мирке, где он — правитель, где он — созерцатель и создатель. Брайн начал отказываться от встреч, вечеринок, просто чтобы остаться дома и помечтать. Из-за этого он потерял нескольких друзей и знакомых. Но ему уже было плевать.       Брайн начал слышать голоса. Сначала неразборчиво, а потом уже более чётко. В его голове круглосуточно вещало радио, то низким, приятным баритоном, то фальцетом, то писком, напоминавшем песнь комара. Брайн чуть ли не бился головой об стену, лишь бы прекратить всё это. Лучше головная боль, мигрень, очередная шишка на голове, чем этот рёв, который молотком бил по нервной системе. Брайн мечтал о том, чтобы вернуться в то время, которое было до них и начать жить нормально. Он отсчитывал минуты до сна, мечтая больше никогда в жизни не расслышать эту дурацкую трель будильника. Пробуждение напоминало меткий выстрел, ведь всё снова начиналось по кругу.       У Брайна начало развиваться обессивно-компульсивное расстройство. Свои фантазии он пытался подавить какими-то лихорадочными действиями, щёлкал ручками. Начинались бредовые мысли по типу «если я не помою руки прямо сейчас, они умрут».       И что самое интересное и ненормальное в этой истории — Брайн влюбился. Влюбился в свою фантазию. И причем ладно в Оливию, допустим, так его сердце ёкнуло на Ботана, этого скромного парня, которого... никогда не существовало, кроме снов, грёз и мечт. Он чувствовал якобы его аккуратное касание губ на своей шее по утрам, когда по идее студенты отправлялись на учёбу. Все сны Брайна были связаны с этим парнем. Возникала даже ревность, так как Ботан чуть позже начал подавать признаки симпатии к другой, к той самой Оливии. Брайн уже не понимал, был ли Ботан по-настоящему рядом, были ли все эти прикосновения, слышал ли он его интересные рассказы, явь начала окончательно путаться с фантазиями, картинки смешивались в одну яркую кучу.       Брайн начал ходить по врачам, которые слушали его, закинув ногу на ногу и поражались тому, как всё запущено. Многие пожимали плечами, мол, мы не знаем, что делать с таким; кто-то пытался помочь. Сошлись лишь на одном — галоперидоле. Эти таблетки Брайн поначалу ел пачками, надеясь, что это поможет ему стать нормальным и вытащит из мира грёз, но со временем Мапс осознал, что если будет успех в его лечении, то тогда он потеряет их навсегда, станет убийцей своих же, выдуманных персонажей. Какое-то время Брайн занимался своим здоровьем, по расписанию пил таблетки, мог даже ночью проснуться, чтобы употребить лекарство. Это продлилось где-то неделю. Эту неделю Брайн чувствовал себя овощем из-за кучи побочных эффектов, которые нёс этот препарат. Постоянная сонливость, вялость, бессонница, головные боли. Он окончательно закрылся в себе и проводил время наедине с собой дома, не выходя на улицу, чтобы не спровоцировать деперсонализацию — расстройство, при котором ты чувствуешь себя отрезанным от реальности. Ты будто зритель в кинотеатре, смотришь фильм про свою жизнь. Ощущение крайне пугающее.       Однажды в какой-то момент Брайн решился прервать приём таблеток, чтобы хотя бы разочек вернуться к своим фантазиям. Но что-то пошло не так. Воспоминания были стёрты, не хотели возвращаться назад, как бы Брайн не напрягался. Он бродил по самым затаенным уголкам своего мозга, но это не помогало. Он забыл то, что так долго создавал. Тогда его едва не затянуло болото депрессии, парень начал курить, мог использовать пачку за день. Это сильно било по бюджету, но деньги для Брайна никогда не были проблемой. Панические атаки стали неотъемлемой частью его бытия. Необоснованные приступы тревоги, к которым Брайн уже привык.        Брайн осознал, что больше такое состояние игнорировать нельзя. Нужна квалифицированная помощь специалистов. Он узнал то, что нужно для добровольной госпитализации в психиатрическую клинику, собрал все необходимые документы. Начался новый этап его жизни. «Я цепляюсь в отчаянии за свой бред, будто за последнее спасение, пока меня везут туда, где мечтать запрещено. Я вспоминаю твои глаза. Я привязан к кровати. Меня держат здесь, не давая вернуться к прошлой жизни. Веки тяжелеют, я засыпаю. Вижу её. Вы стоите возле моего дома. Рядом с ней я вижу человека в очках и рубашке. Он берёт тебя за руку. Ещё немного, и он тебя спрячет. Вы уходите далеко, пропадая из моего поля зрения. Вас уже нет рядом со мной. Человек в белом халате протирает шприц. Один укол, и мои знания будут стёрты...»