Диван: сборник

(pov Ваня) Да, я сам придумал эту игру, Казалось прикольным помочь тебе, Но ты ничего не понял. Спасая тебя от них, я тебя берегу, Ты разве ещё не вдуплил, Данёк, Что ты - мой Данька. - И что даже не целовался? - Ваню затопило какое-то жгучее желание. Что-то сделать? Да, сделать. Но что? Самому Ване тогда казалось, что он всего лишь хотел помочь нецелованному брату. Ведь в 16 лет девственник - ну ладно. Но даже не целоваться!!!... Нет, Ваня такого позора не снесёт. Все уже знают, что он брат этого лошка, отвертеться не выйдет. Что ж, Ваня - добрый и Ваня - опытный. Поэтому... - Я помогу тебе, - торжественно заявил он. - Поможешь в чём? - с подозрением уставился на него Даня. Ваня хмыкнул. Хочет, а ещё выпендривается. Да ещё пара таких вот годков, и брат навсегда останется в заложниках собственной ботанской девственности. Ваня знал подобных девах лично. Ну Даня не девка, конечно, но что-то околопохожее. Чего стоит тётя Люба, а, точнее, просто тётка, с которой он с родителями раньше рядом жил. Может, и не девственница, конечно. Ваня свечку не держал, но старая дева точно. Брр... Ваню пробирало морозом, как он вспоминал этот сурово-унылый, при этом какой-то вечно голодный взгляд. Так что на сегодня Ваня - спаситель. Да! Он спасёт Даню! - Не в чём, а с чем, - наставительно выдал Ваня и шлёпнулся на свою кровать, на краешке которой робко примостился до этого Данёк. - Не понимаю, - Даня, конечно же, тут же отодвинулся. Но Ваня не лыком шит, навалился в ответ на братца, чтобы неповадно было сбегать. Ишь, какой невежливый. - Ваня, ты меня сейчас раздавишь, - пыхтел Даня. Ваня навалился ещё сильнее. Ничего. Потерпит. Дохлый, но выносливый. Не помрёт же? Вон как ворчит, извивается. Значит, всё он вытерпит. Тем более, что Ваня же это - он так любя, по-братски. - А ты в глаза смотри. В глаза мне смотри, - приказывал Ваня, посмеиваясь. - Ваня, дурак, отвали, - злился Даня. - А чё? Чё игнорируешь то? - Ваня уже вовсю хохотал. Всё же как приятно придавливать задохлика. Наверное, это тот самый плюс в "старшем брате". То, что он был старшим, Ваня не сомневался. Пусть лишь на минуту или на две, но он точно родился раньше! - Давай, в глаза смотри..истеричка. - Что?! - Даня, наконец, посмотрел на него. - Ты как меня назвал? Это я то истеричка? Да ты сам чуть не так что орёшь как не в себя! Ваня уткнулся носом в шею задаваки-братца. Ну пахло обычным мылом, даже без отдушки, как и ожидалось. Он ухмыльнулся. Чего брыкается то, чё брыкается? "Сам не понимает своего счастья", - Ваня почти нежно думал о брате, что полузадушенно ворочался под его весом. В конце концов, он не всегда будет такой добрый. Ваня, в принципе, вообще не добрый. Но ради Дани он постарается. Почему? Ваня и сам не знал. А, может быть, это просто весело. Если бы Данёк не был бы столь невинным девственником, то, верно, это была бы уже другая история. Или если бы они жили в другое время с иными нравами, где целомудрие хранил бы каждый встречный. Но нет. Они оба были там, где они были. В 21 веке и быть таким, как Даня, уже нонсенс. Хотя бывают и такие... Но даже не целоваться!! Ваня - добрый, да. С Даньком. Отчего-то. И он поможет брату. - А на задохлика ты, значит, не обижаешься, - Ваня оторвался от своего занятия. Увлёкшись своими мыслями, он перешёл от обнюхивания к почти облизыванию. Чуть-чуть стало стыдно. Хорошо, что брат не особо осознал, что губы Вани влажно прошлись по его розовой от гнева коже и не раз. - И на оленя. И на недоросля. - Обижаться на тебя - быть дураком, - Даня продолжал пыхтеть. Но типа "драться" перестал. "Видать, устал, маленький", - Ваня это почти лениво, про себя, сам того не замечая. - А так, выходит, сейчас ты дурак? - Ваня захохотал Дане в лицо. - Потому что сейчас ты точно обиженка. Надутые губы, красные щёки. В глазах почти слёзы. Был бы ты девушкой, я бы тебя... - Что? Ну что? Давай договаривай, раз уж начал, - агрессивно заявил Даня. Глаза в глаза. Что-то похожее на удар молнии. Ваня застыл. Это что ещё такое. Чары коротышки-ботаника? "Я бы тебя поцеловал", - Ваня как завороженный уставился на вечно искусанные губы Данька. Их хотелось смазать чем-то. Такие красивые, нежно-розовые, но вечно с кровавыми корками, трещинами или просто сухие. "Я..." - Ваня наклонился совсем уж неприлично. И... - Отвали! - завопил Даня, испугавшись лица брата так близко от себя. Этот странный, тёмный блеск во взгляде. Он что его убивать собрался? Даня не дастся! - Придурок! Ваня вопреки обыкновению не побежал за оборзевшим братцем, чтобы дать тому леща. Несмотря на то что Данёк оттолкнул его неожиданно сильно, и Ваня свалился на пол, больно ударившись копчиком об твёрдое дерево. На уроке физики Ваня как будто пришёл в себя. До сего успешно избегавший братца, сейчас он навалился плечом на его плечо. - Ну что? Решился? - задвигал он бровями. - Решился на что, псих? - Даня упорно глядел в свою тетрадку. Будто там уже давно не было всё решено-перерешено. - Учитель на нас смотрит, если что. - Да ладно тебе. Физичка тебе пятёрки проставит, даже если ты ей пустые листы на стол бросишь. Она тебя любит. Все это знают, и она это знает. Так что, давай, не отвлекайся. Я тебе в рюкзак записку кинул. Читал? - Кидать в мой рюкзак мусор ты мастер, - Даня набычился. Ване не хватало его небесного взгляда. Ой, как не хватало. Он начал беситься. Ведь и на вопросы не отвечает, мелкая козлина! - Это не мусор, а записка, дятел, - почти терпеливо ответил Ваня. - И прочитал или нет? Не скажешь, урок сорву. И не один. И плакали твои пятёрки на сегодня. Даня не выдержал. Он уставился на своего красивого, высокого брата, но при этом и ужасно наглого, с вызовом. - Да, прочитал. И что с того? Бред как обычно. - Я тебе не лгу, - Ваня зашептал Дане это в ухо. - Янку я знаю получше твоего. Она от тебя без ума, и я ей всё рассказал. Она тебя поцелует на большой перемене. Если не сбежишь. Даня рассердился. Глупый брат! Однако, и сердце защемило. Да и что-то пониже заинтересованно зашевелилось. Отсутствие подросткового секса - не значит, что гормоны не играют. - Серьёзно? Ты это...Серьёзно что ли? А в мыслях: " Как я могу нравиться Яне Климовой. Она же такая красивая, высокая, статная. Прямо как брат. От её уверенной, ослепительной улыбки у меня дрожь в коленях. Да кому я вообще мог бы понравиться? Но...Но не станет же Ваня врать за другого человека." Даня задумался. Почему бы и не рискнуть. Конечно, Эля ему нравилась больше. Но он уже понял, что она продинамила его ещё с самого начала, когда он ей с контрольной помог. "Птица не твоего полёта", - подмигивал ему Ваня тогда. Было обидно, но Даня чувствовал, что Ваня это беззлобно. Что с придурка взять? А теперь он уже и сам понимал, что брат был прав. Эли он не достигнет. Но вот Яна...Тем более, если она сказала, что Даня ей нравится. Сама сказала! Ну если верить Ваниным словам. И никакую контрольную она у Дани не просила... - Хорошо, - получилось несколько сдавленно. Даня волновался. Всё ещё существовал риск, что Ваня врёт. - Я...Я не сбегу. Ванины глаза ослепили Даню. Такие тёмные, сияющие, с озорной смешинкой в уголках. - Зачёт, брат, - Ваня закинул свою лапищу на его плечо, захватывая шею. Легко и непринуждённо. - Ты ведь понимаешь, что я действительно забочусь о тебе. - Ты беспокоишься о своей репутации, - Даня не удержался от упрёка. - Ты стыдишься меня. - Есть и такое. Я же король школы. Как я должен себя вести? - Ваня неожиданно стал суперсерьёзным. - Но я забочусь о тебе. Правда, Данёк. Если бы ты знал меня лучше, то знал бы и то, что в заботе о ком-то я не умею притворяться. Ваня смотрел на Даню. А Даня на Ваню. Это было так странно - верить, когда вроде и не веришь. - Ивановы!! - гаркнули рядом. Даня вздрогнул. Ох, он совсем забыл, что они вообще-то всё ещё на уроке! - Сдали тетрадь! - физичка Алла Николаевна, очевидно, была не в настроении. От них ли или же с самого утра, Даня не мог сказать. - Не дрейфь, - Ваня толкнул его в бок. - Получишь ты свою пятёрку. А я вот списать у тебя не успел. Мне по-любому двойбан. Но ты же мне поможешь её исправить? И Даня мог сколько угодно отрицать или ворчать, но он знал, что он, конечно же, поможет. - А где Даня? От Элькиного звонкого голоса Ваня поморщился. Вот ведь пристала. Пыталась надуть задохлика, а теперь, видишь ли, ищет. - А твоё какое дело? - лениво отозвался он, слегка прислонясь к закрытой двери, за которой остались один на один Янка Климова и Данёк. Ваня ощущал себя настоящим купидоном. - Понятно, - протянула Эля, сощурив свои идеально подведённые глаза. И оттолкнула его с дороги, открывая дверь. Естественно, было не заперто. Кто ж, закрывает классную комнату в разгар школьного дня? Да и ключ где бы Ваня взял? От того и на стрёме стоит как какой-то..придурок. Ваня застыл от разверзнувшейся перед ними картиной. Данёк как полный идиот вытягивал губы уточкой с закрытыми глазами. Вот лошара! Однако, Климову это не смутило. Она обхватила шею худосочного парня жадными ручонками с ярко накрашенными ногтями как заправская акула. "Сожрёт", - промелькнуло в голове у Вани. Но оторвать взгляда от отвратного зрелища почему-то не был способен. Эля отмерла первой. Леденящим душу тоном она выдала. Громко (ну практически ор) и ясно, чтобы все слышали. - Дверь закрывать надо! И, Иванов, больше не пиши мне! Будто не сама влезла в чужое дело, толкая двери, у которых есть "охранники". Странное дело, но где-то глубоко внутри себя, Ваня был с ней согласен. Сначала было смешно, а сейчас как-то уже не очень. Разумеется, Янка с Даньком отпрянули друг от друга, стоило Эле заорать. Но Ваня - не слепой, и всё он видел. Он видел... "А что я видел? Они даже не поцеловались", - Ване было до неловкости неприятно. Даже больно что ли. Но всё хорошо закончилось, на его взгляд. Элька, наконец, отстанет. Да и Климова раздражает вообще-то. Братик отстойный у него, но под таких стерв подкладывать - это совсем злодеем надо быть. Всё же Ваня ценил новоприобретённого брата. Они ссорились и мирились, однажды и подрались всерьёз. Это сплотило их. Ваня никогда не насмехался над Даней, как, очевидно, иногда думал ботан, Ваня учил его жизни. Потому что Данёк, может, и умный, но в жизни несмышлёныш тот ещё. И Ваня это не только о поцелуях и тому подобном. Даня как доверчивый котёнок смотрел каждому в глаза, нёс выученную чушь и считал себя правым. А на деле его сломает любой. Любой! Иногда когда Ваня это понимал чересчур ясно, ему становилось дурно. Хотелось защищать Данька, укрыть, спрятать? Но всё, что он делал, это лишь подкалывал светло-рыжего над всем, что только мог придумать. Но как же тот не понимает? "Это было любя. Любя", - сам себя убеждал Ваня. Но Даня и тут был слеп. Он ничего не замечал. - Я так и знала, что ты готовишь подставу! - завопила Климова, с ненавистью глядя на Ваню и отвлекая его от чересчур мрачных для него мыслей. - Тебе нельзя верить. Как я могла забыть?! Ну держись, Иванов! Я тебе этого так не оставлю! Ваня даже обрадовался. Вот это уже почти как раньше. Словно ничего и не было. И этого тошнотворного недопоцелуя, который он же и инициировал, тоже. - Напугала ежа иголками. Давай гуляй, Климова. А то о твоих "подвигах" узнает весь класс. Боюсь, после такого ни один парень не назовёт тебя своей девушкой. - Я ничего не делала! - Яна испугалась. Но злилась она больше. - А ты...всем известный врун! Ваня пожал плечами. - Я - король школы. Что ты хотела? Решил - передумал. Моё право. Хочешь пойти против меня, валяй. Я люблю смеяться. Климова от злости аж вся надулась, но больше ничего не сказала. Пронеслась как фурия мимо и дверью хлопнула. Та закрылась с треском. Странно, что ещё никто не прибежал на этот бешеный стук. Да и кричали девчонки знатно. Хорошо, что ушли. - Пошли уже. Перемена вот-вот закончится. А тебе бы умыться не мешало. Красный как помидор, - как ни в чём не бывало обратился Ваня к брату. - Ты это...Ты это специально, да? - как-то по-особенному наезжая на него, спросил Даня. Ваня прищурился. Братец звучал как-то иначе. В великих врагов решил сыграть не иначе. "Небось предателя во мне видит, полоумный", - взбесился Ваня. А ведь никогда не было так. Ваня наоборот, можно сказать, с первого дня Дани в его жизни взял того под своё крыло. И с родителями своими - не родными по крови, но теми, с которыми он 16 лет жил, всё обсудил, чтобы те не цеплялись к странному пареньку с дурацкими вопросами. Хотя не то что бы в этом была острая нужда. Каждому было ясно, что Даня Иванов - не от мира сего. Поэтому на деле воспитывать его или упрекать? Как говорится, что выросло, то выросло. Тем более, объективно говоря, пусть и не по своей воле, но это Антон и Полина Ивановы оставили своего сына Даню, а не он их. Ведь что мог сделать младенец? А насчёт лицея...Ваня, как и пообещал маме Лиде, что присмотрит за Даньком, так и сделал. Петров вообще-то Даню поколотить хотел, и Ване пришлось сказать дружбану детства пару ласковых. И любопытных шалав от Дани отгонял. Ибо нечего. В общем, защищал как мог. И защищал отлично. Ну по мнению Вани. Вся школа знала, что трогать Данилу Иванова себе дороже. Понимал ли ботаник, как много Ваня делает для него? Кажется, нет. Потому что смотреть так на брата - это вообще за гранью. - Я тебя, - Даня делал паузы. И говорил напряжённо, яростно и при этом тихо. Ваня невольно слушал внимательно. - Ненавижу. Ваня вздрогнул. Даня продолжил. - И я тебя, - Даня вдруг гаденько растянул губы в фальшивой, гнусной улыбке. - Не прощу никогда. Сердце Вани застучало так, что, казалось, его разорвёт, а Данёк как самая настоящая бессердечная тварь просто развернулся, сказав всё это дерьмо, и вышел. Оставив дверь открытой. "Нет. Ну не сука ли, а?" - Ваня был страшно зол. Но также и растерян. Почему он чувствует себя потерянным, когда и вины его вовсе нет? Да и разве нужна ему благосклонность Дани, если по-честному? Братик то не настоящий. Хотя, может, в этом то и соль. Они встретились на следующем уроке молча. Ваня хотел заговорить, но ему сразу стало понятно, что Данёк его проигнорит. Даже сверлящий взгляд в красное - ну хоть что-то! - ухо Дани не помог. Ботан делал вид, что сидит один. В классе на их странности в общении не обращали никакого внимания. Благодаря Ване Даню избегали по касательной даже те, кому он понравился. А были, что удивительно, и такие и в немалом количестве. Самого же Ваню отчасти считали за опасного чудака. Ведь, казалось, он не жил, а прожигал свою жизнь, не заботясь ни о своих оценках, ни о впечатлении, которое на других производит, и даже не о своём будущем, что неизбежно настигнет всех и каждого. Эля с Яной тоже воротили от них нос. Но Ване уж точно было не до них. Почему то бесил именно Данька, решивший изображать из себя гордого одиночку. На последнем уроке, и это была физра, случился вполне ожидаемый казус. Единственный среди мальчиков, Даня висел на турнике, не в силах подняться даже один раз. - Ну чисто сарделька болтается, - Петров выдал это за остроумную шутку. Ваня заржал с остальными чисто для поддержания имиджа. Даня и тогда не посмотрел на него, но его профиль стал острее. "Настолько нежный? Оборзел", - Ваня медленно свирепел. Несправедливо. Не он же это придумал. Да и смеялся даже физрук. Однако, именно Ваня во всём виноват, да? "Вот урод ботанистый!" - Ваня с намерением разобраться с братцем, уже дома, специально пропустил его первым в их общую комнату, а потом толкнул в спину. Резко сброшенным со своих плеч школьным рюкзаком. - Ты! - Даня глядел исподлобья. Это был не тот ласковый воробушек, которого так обожали обе их мамы. Его кулаки сжались. Ваню это рассмешило. Драться собрался? С ним? Подумаешь, бросил рюкзак в свою комнату. Брат сам на пороге стоял. Он вообще не должен быть здесь. Нищий попрошайка! - Это моя комната, - повёл он плечами и снова специально уселся за их общий единственный стол. Уроки делал только Даня, Ване даром не сдался этот закуток. Но сейчас - именно Иван Иванов был хозяином всего. - Это и моя комната тоже, - Даня брезгливо поднял Ванин рюкзак - сейчас всё Ванино ужасно раздражало, как и сам Ваня, и бросил в него. Вряд ли больно, но брат вскочил мгновенно. - Ну держись! - заорал Ваня и бросился на Даню... Мамы в шоке рассматривали комнату сыновей. Подушки, одеяла, вещи валялись на полу. Тетради и учебники дополняли картину. У Дани была вспухшая губа и подбит глаз. Ваня отделался меньшим позором - лишь царапина на щеке и слегка повыдранные волосы. В итоге после длинной отповеди о вреде драк и их недопустимости, мамы наказали им убраться в комнате немедленно, а также лишили телефонов и карманных денег на всю оставшуюся неделю. А это ещё шесть дней, ведь сегодня был только понедельник! Ваня очень-очень зло посмотрел на Даню, сгорбившегося на своём диванчике после окончания уборки. Спрятаться за ноутом он больше не мог. Его тоже конфисковали. - Допрыгался, зайчик? - процедил Ваня неприязненно. Даня отвернулся от него и, повозившись, как был в школьной одежде, лёг под одеяло. - Нет, типа просто уснёшь как безвинная жертва? - Ваня угрожающе навис над братом. - А извиняться не станешь? - Извиняться? - Даня, отбросив одеяло, сел и снизу вверх взглянул на высокого брата. - Ты обманул меня с Яной! Ты смеялся надо мной на физре! Ты устроил драку! Всё ты и это всегда ты! Даня тяжело дышал как после бега. - Я так от тебя устал, Ваня. Ты мне так надоел. Думаешь, что помогаешь мне, веришь, что делаешь лучше? Но ты всё портишь. Слышишь меня, Ваня, ты всё портишь! Мне не нужна твоя помощь, понимаешь? Не нужны твои советы и твои поддачки, ничего твоего! - Сказал тот, кто сидит в моей комнате и пользуется по факту украденным у меня ноутом, - Ваня как сказал, так и пожалел об этом. Это были отвратительные, лживые слова, на которые он не имел права. В конце концов, родной сын богатых Ивановых - это Данила. По-хорошему, это Ваня - вор. Да и постановка всего вопроса неверна в корне: денежный вопрос решали исключительно родители, и они никогда и не думали выгонять Данилу из своего дома. - Вот значит как, - Даня снова смотрел на него как-то по-особенному. Так не смотрят братья. И не смотрят те, кому ты дорог. Даня встал. Взял свой школьный рюкзак, вновь набитый на следующий день учёбы, закинул на спину и направился к двери. - За остальными вещами приду позже. Надо попросить, - Даня сделал на "попросить" акцент. - Денег у родителей в долг. На грузовик. - Скатертью дорога! - выплюнул Ваня ему вслед. Искренне веря, что Даня снова выкобенивается, а завтра всё будет как всегда. Но Даня не пришёл ночевать. Остался у дедушки в комнате. А на утро он не поехал с Ваней в школу, а остался дома. "Чтобы собрать вещи", - как-то потерянно пояснила Полина Иванова сыну, когда тот встретил её за завтраком. - Ботан уезжает? И вся его семейка? - насмешливо уточнил Ваня. - Неужели? - Да, - Антон смотрел исключительно в свою тарелку, которая даже не ополовинилась. Но он был не одинок. Аппетита особо не было ни у кого из присутствующих - а это были только Полина, Антон и Иван. - Но куда? Их дом же сгорел, - Ваня лыбился по-прежнему. Он тогда так и не понял, что это вовсе не шутки. - У них есть здесь родственники. Точнее, у Лиды, - вступила в беседу Полина. Она была очень расстроена. Но такого уверенного Данилу и его родителей она ещё не видела. Что случилось? Может, как-то виновата драка между Ваней и Даней? Полина незаметно поглядывала на сына. Мог ли тот что-то скрывать? - Ничё себе, - хохотнул Ваня. - Вот же запросы упали. Теперь сядут на шею нищим. Надоело чёрную икру на хлеб намазывать? - Ваня! - Полина ахнула. Всегда ли её сын был таким злым? - Я закончил, - Даня появился рядом бесшумно. Непонятно было, всё ли он слышал или только что спустился. - Прощайте, ма..па..Прощайте. Даня так и не смог назвать родителей как должно. Хотя знал, что ему следовало назвать биологических родителей "мамой" и "папой". Но Ваня его выгонял, а значит и они тоже. Они трое - семья. А он к ним отношения не имеет. Теперь нет. - Может, передумаешь? - Полина обняла Данилу со слезами на глазах. - Подумай, сынок. - Да, кхм, - покашлял в кулак Антон. - Ты подумай, Данила. И из лицея ты же не переводишься? Нет? Хорошо. Если что, я всегда на связи. - Спасибо, - пробормотал Даня. Ваню он игнорировал. Вот козлина. - А мне пока не скажешь? - не стерпел Ваня и выбежал на крыльцо за братом. В грузовик уже были погружены вещи, а сами "бедные" Ивановы столпились кучей рядом, намереваясь поехать в их "новый" дом на своём старом, "усовершенствованном", четырёхместном мотоцикле. - Братик. - Я бы сказал, - наконец, Даня смотрел на него, но каким же противным был его взгляд - чужой и холодной. - Но ты же мне - не брат. В школе никто так и не узнал. Во всяком случае, Ваня не видел косых взглядов, да и Даня никуда не пересел. Классная ни слова не сказала, а потому всё было как и всегда. Или нет. Ваня с прищуром смотрел в их сторону. Эля склонилась над Даньком и что-то нашёптывала ему в ухо. Даня то краснел, то бледнел, напоминая набухающую розу. - Чё надо, Элька? - Ваня подлетел к ним. - В Дубай снова захотела? Может, мне отцу твоему рассказать про твои липовые отметки? - Что мне надо, то я уже получила, - Эля встала в позу. - Что ты так бесишься, Иванов? Даня переехал, а твой ПМС не прошёл? Сними корону с головы, козёл. - Овца говорит, ну надо же, - Ваня угрожающе улыбнулся. - Давай, Ариэль Гамлетовна, двигай отсюда. Как странно. Разве они не друзья? Но в этот момент они ими точно не были. - Я думал, ты только со мной дурной, а ты по жизни такой, - Даня всё-таки заговорил с ним. Он с укором покачал головой. - Она - твоя подруга и она - девушка, а ты... - Что я? Козёл? - Ваня жадно всматривался в Данька. Он не спал без него в комнате всего то две ночи. А уже был так голоден, что будто не видел недобрата сотню лет. Он жалел обо всём, о чём говорил. Но и Даня был виноват, разве нет? Так почему он не извиняется перед ним первым? Почему чёртов гордый Данька просто не вернётся домой. - Нет, - Даня задумался. - Ты...Бессердечный. Вот точно. А я всё думал, какой же ты. Именно поэтому ты так легко ранишь других. Ты - не мерзавец, тебе просто плевать. - Знатно она тебе лапши на уши развесила. Только смотри потом, не плачь. Контрольной тебе было мало? Она - моя подруга, ты это правильно отметил. А вывод из этого не сделал? Она - такая же, как я. И если я для тебя бессердечный, то она тебя попросту растопчет. - Ну конечно, - Даня улыбнулся. Это не была радостная или приветливая улыбка, это была улыбка досады и горечи. Но Ваня так давно её не видел. Ему казалось, что вечность. - У тебя все дураки, один ты умный. Знаешь, что? Пожалуй, я соглашусь на её предложение. - Какое предложение? - Ваня вот-вот и почти уткнётся носом Дане в его правое, всё ещё красное ухо. От пристального внимания к себе Данила всегда краснел. - Пересесть за её парту, - Даня спокойно встал, собрал свои манатки и укатил к Ариэль. Та уже поджидала. Красивая и томная. Ваня огляделся. Весь класс наблюдал за этой метаморфозой. Ваня ощутил что-то похожее на позор. А то - короля школы демонстративно кидали. "Ему же хуже будет. Ему же хуже", - Ваня грыз ногти и всё смотрел и смотрел. Эля хихикала, Даня краснел. И они были вместе, так близко, рядом. С таким напором какая девственность, какие первые поцелуи. Эля добивалась своего изящно. Даня станет с ней мужчиной. И, как оказалось, поэтому не было никакой проблемы у Данилы Иванова. Всему своё время и всё случается тогда, когда нужно. Но Ваня не мог поверить, что стал посмешищем. Он хотел помочь Дане, он был таким добрым, что ему не свойственно, а его помощь и не требовалась? Хотя разве - на это он так сердился? На следующей перемене он снова подлез к брату. Эля ушла в туалет. И в классе осталось от силы пара человек, которым на них было абсолютно фиолетово. - Ты - редкостный олень, придурок и тюфяк. Но ты - мой брат, и я... "Я люблю тебя", - решило бы это все их ссоры, устранило бы напряжённость между ними, вернуло бы Даню домой? Ваня не знал. Он ведь не сказал этих слов. И не мог сказать. - И я не хочу, чтобы ты пострадал. В конце концов, не только твоя репутация подмочится, - закончил он с вызовом. Он явно сказал не то, что нужно было. Даня в свою очередь выпятил подбородок. - Помнится, ты смеялся, что я - девственник. Эля хочет со мной встречаться. Думаешь, долго я после этого останусь девственником? Разве не об этом ты заботился, Ваня? Видишь, всё сделали за тебя. И причём тут твоя репутация, непонятно. - И кроме того, Ваня, - Даня улыбнулся. Совсем как раньше. Светло и непринуждённо. - Это. Не твоё. Дело. - Я тебя предупредил, - Ваня ретировался. Высоко подняв голову, с насмешкой. Но он совершенно не чувствовал себя на коне. - Я предупредил. На большой перемене отлучился уже он. А когда вернулся, на некоторое время застыл на пороге. Эля и Даня сидели за одной партой, смеялись, что-то тихо обсуждали. Данёк морщил свой нос, а Элька поправляла его непослушный вихор на рыжей голове. И братец позволял. Он позволял ей всё. - Послушай, как тебе? В тренде. Девчонки млеют, - Петров воткнул ему без спроса наушник в ухо, включая одновременно видео на телефоне. - Мелани Мартинес, идеально для жарких каникул с дерзкими цыпочками. Ваня смотрел и слушал. Слушал и смотрел. Правда, смотрел он отнюдь не видео, а только на этих двоих. Даня был не прав. У него есть сердце. У него есть сердце, только вот обращено оно на...

Pacify her. Успокой её. She's getting on my nerves. Она действует мне на нервы. You don't love her. Ты не любишь её. Stop lying with those words. Перестань говорить ложь...