Яркое пятнышко

      «Какое прекрасное утро», скажете вы. Ага, доброе такое. Вот вы, обычные люди, можете спокойно встать со своих кроватей, пойти, размяться, а я что? Должен ютиться в этой клетке да крыльями хлопать, чтоб разбудить этого уже несколько десятков часов спящего рептилоида».       — Ка-ар! –хрипло позвали из клетки. — Думаешь, я тут вечно сидеть буду? — Птица начала поворачиваться вокруг своей оси на жёрдочке. — Ну уж нет.       Одним мелким прыжком она запрыгнула на стенку клетки и начала долбить тяжелым клювом по прутьям. Вдоволь настучавшись, феникс решил, что этого мало, и стал хлопать крыльями, махать своим роскошным хвостом, на котором переливались яркие огоньки пламени, и хрипло каркать, словно ворон над кладбищем.       — Да заткис-с-сь ты, курица ощипанная, — тихо послышалось с кровати.       — Из клетки выпустишь — прекращу, Жаба.       Сонное тело плавно сползло с кровати и, будто тень, приблизилось к крупной медной клетке. Изумрудные глаза уставшего хищника с кошачьим зрачком всматривались сквозь прутья в большую золотую птицу, что так невинно сидит на жёрдочке и смотрит на него. Хохолок её слегка колышется на несуществующем ветру, перья плавно переливаются, а не внушающие доверия клюв с когтями остры. Чёрные глубокие глаза не отпускали расслабленный силуэт, стоящий у медного домика мистической птицы. Легкое свечение от феникса позволяло разглядеть полуголое, тощее, явно нелюдское, неправильное тело. И этот взгляд. В нем таилось многое, очень многое: боль, страх, печаль, смирение, беспомощность перед лицом смерти, а сейчас его греет он, теплый и уютный огонек, от которого слегка веет жаром, всхохлившийся феникс, чьё имя Ианко.       — Что ты грохочеш-шь, Ианко? Вылез-с-сти не можешь? Давно тебе пора с-спать на обычной кровати, — ехидно прошипел Жабдар.       Легкое движение руки — и замок перестал удерживать несчастную птицу в заточении, она моментально вырвалась из клетки, наполняя комнату огненным светом. Вмиг шорох крыльев утих, а свечение погасло. В центре комнаты, среди кроватей и чьей-то одежды, появился молодой паренёк, невысокий и худощавый. Взметнувшись с пола, он распрямился, поправил волосы тонкими, острыми пальцами и начал шарить по шкафу в поисках своей рубашки.       — Спать на кровати, смеёшься? Ты еще скажи ногами ходить, — послышалось из глубин шкафа. — Вот смотри, ты огроменная змеюка, охраняющая Врата Смерти, так? Будь ты собой, ты бы не поместился в этой комнате, но и в людском теле тебе неудобно. Вот и мне не хочется долго находиться в этом обычном теле, я хочу летать, там, высоко над облаками, ночью сидеть на дубовом суку, перья чистить да сиять в кромешной тьме, как маленькие светлячки.       — Ты так говоришь, будто тебя тут кто-то держит в заточении. — Жабдар прислонился к стене. — Ты сам с-сидишь всю ночь в клетке, хотел бы — спал на улице. — Змей зевнул и потянулся в шкаф за своей футболкой, попутно достав рубашку. — Вот твоя рубашка, надоел копаться.       — Урю-урюрь, — поблагодарил Ианко, улыбнувшись.       Окончательно собравшись, двое вышли в коридор, где их чуть не сшибли Близняшки.       -Ауч, сорян, мальчики! Мы спешим, — уже сбегая по лестнице, крикнули девушки.       — Иш-шь, какие быс-с-трые. — Жабдар поправил футболку и обнажил свой раздвоенный язык, проведя по узким губам. — Тёплые… А, к черту, которого тут нет, пошли ес-сть, я жутко голодный.       Феник, прифигевши, наблюдал за тем, как Змей удаляется, засунув руки в карманы. Ианко то ли не понял, что произошло, то ли его смутило и напрягло поведение голодного Жабдара. Какими бы друзьями они ни были, как бы давно они друг друга ни знали, животный инстинкт всё ещё сидит где-то глубоко в обоих. Хищник и жертва. Змей и птица. Голодный хищный змей и безобидный птах. Он ведь не нападет на беспомощного феникса, ибо…       -Чего зас-стыл, а? — Парень уже стоял на лестнице, с легкой ухмылкой опираясь на деревянные перила.       — Ничего, на ходу сплю-рю-рю.       На первом этаже в столовой Приюта никогда тихо не бывает, даже ночью. Всегда кто-нибудь да сидит, пьет, просто размышляет о жизни в столь полюбившемся всем месте.       Относительно большое помещение, заставленное в несколько рядов столами, наполнено запахом выпечки, судя по всему, с клубникой или малиной. Обладатели особого нюха могли еще и учуять нотки вина, что заботливо принёс здешний бармен Кайк.Сей манящий аромат дополнял теплую, уютную обстановку комнаты. Солнечные лучи едва попадали в помещение сквозь листву за окнами, у которых кто-то сидел, несмотря на раннее утро.       Дверь кухни распахнулась, впуская дух еды, желанный для всех присутствующих. Наконец из глубин кухни вышла Роза в нежно-розовом платьице с белым фартуком. В ее руках был поднос с горячими подрумяненными пирогами с ягодами и парой пышных булочек.       — Кушать подано, мальчики! — Девушка перекинула полотенце через плечо, поставив поднос. — Я чего-то не поняла, а где все девушки?       — Спят еще, а мы, «хищники ночи», уже здесь, — послышалось от окна слегка ехидным голосом. — Тут как тут. -Первым, кто подошел за едой, был молодой, но седовласый Архас. — Сделаешь нам чай?       — Я бы не отказ-з-сался от крепкого кофе, — добавил Жабдар.       — Как скажете, минутку. — Девушка с улыбкой удалилась на кухню.       Седой двинулся к сидевшим у окна «своим», и, поздоровавшись с ждавшими горячие напитки Ианко и Змеем, сел обсуждать предстоящий день. Мальчишка с золотыми волосами уселся на стол и, широко улыбаясь, раскинул руки в стороны, будто для полета. Веселый и беззаботный, как ребенок, он сидел так с закрытыми глазами, наслаждаясь моментом, радуясь жизни, светясь то ли от искреннего счастья, то ли от природы, пока в него не прилетело полотенце.       — Этвы что делаете, молодой человек?       — За что? Урю-рю, — обиженно воскликнул Ианко, всё еще не слезая со стола. — Я же хороший!       Возникло ощущение, будто волосы у феникса приподнялись, словно он нахохлился, распушив свое золотое оперение. Ианко обиженно скрестил руки на груди.       — О-о-о, вот как на него можно обижаться? Иди сюда. — Роза протянула руки вперед и крепко обняла пушистый комочек счастья, который излучал тепло, также крепко обнимая девушку.       Роза, не отпуская паренька, начала его постепенно стаскивать со стола, пока в итоге под дружные крики они оба не оказались на полу, смеясь и шутливо сражаясь полотенцем.       — Дети? — спросил Архас у Змея.       — Они с-самые, — тяжко выдохнув, прошипел он.       Еще пару минут «жестоких сражений» и пара выдохлась. Роза поправила прядь каштановых волос и вновь метнулась на кухню под звуки свистящего чайника, а Ианко стал старательно отряхиваться. Жаб молча наблюдал за происходящим, ожидая свой кофе.              После окончания завтрака Феник вышел на крыльцо, и перед ним открылся дивный вид на просыпающийся город. С возвышенности, где они жили, было хорошо видно, что улицы еще пусты, по ним бредут буквально пару людей-точек, и несколько машин ожидают смены света светофора, чтоб продолжить свое движение куда-то вдаль.       Птичий лепет расслаблял и погружал в утреннюю ненапряженную атмосферу, а роса и небольшие лужицы после вчерашнего дождя старательно отражали каждый блик солнечного диска.       Ианко стянул рубашку и кинул ее на ближайшую лавочку. Прохладный ветерок трепал его волосы, по обнаженному торсу гуляли мурашки. Парня стало слегка трясти, раскинутые в стороны руки стали удлиняться, плавно покрываясь перьями. Глубокий вдох. Блондин разбежался, прыгнул — и золотая птица взметнулась к облакам. По земле бежала вслед за ним тень, смазанно передающая витиеватую форму хвоста, который сверкал и искрил. Встречные потоки воздуха обволакивали размашистые крылья, иногда проникая в пространство между перьями, заставляя их колыхаться.       Феникс полностью отдавался природе, ложась на воздух и то пикируя к пахучей траве, то взмывая в голубые просторы. Когда золотистые перья прикасались к зелени, бусинки росы ментально высыхали, от чего после пролета птицы казалось, что трава матовая.              Все то время, пока Ианко «гулял» на свежем воздухе, Жабдар сидел, развалившись на диване и изредка делая небольшие глотки кофе.       Он любил лежать. Просто лежать. Как и свойственно змеиным собратьям, он просто включал большой свет в холле и думал о вечном. Аккуратно собранные в небольшой хвост волосы покоились на подлокотнике, а их владелец полулежал на куче разнокалиберных подушек. Обычному человеку подобная извилистая гармошка из позвонков казалась бы крайне неудобной, но Жабдар со змеиной невозмутимостью растёкся по горизонтальной поверхности под лампой.       Покой, тишина, теплый свет.       Резко хлопнувшая входная дверь не вызвала никаких эмоций у змея, он надеялся, что его не тронут.       — Ага-а! Лежишь значит, да? — Ианко выглянул из-за спинки дивана. — Мне тут одна идея пришла, урюрюкнешься. — Змей все еще верил, что если он не будет двигаться, то его не заметят. — Ты всю ночь спал, пошли в карты играть. Я нашел в шкафу совершенно новые. — Феник вытащил из ниоткуда непочатую пачку и кинул на столик рядом.       — Мож-шно, я просто с-съем тебя, а?       — Во мне перьев больше, чем в твоей подушке, ящерица ты безногая, — Ианко стал вытаскивать из-под лежащего подушку, — подавишься еще, плеваться будешь.       Издавая едва слышный шелест, парень приподнялся, его телосложение не позволяло ему просто согнуться пополам, поэтому пришлось сесть, откинувшись на спинку. Даже когда он уселся, шелест никуда не делся. Тихий, зловещий. Раздосадованный.              — Это нечестно! Ты знал мои карты, — Ианко возмущенно бросил карты и скрестил руки на груди. — Змеюка.Урю-рю-рю! — прозвучало гневно и сердито.       — Опыт, птен-нчик, опыт.       Пара несколько часов сидела в гостиной на полу, уже успев окружить себя грудой чашек, закусками и подушками. Жабдар аккуратно собрал карты в стопку и невозмутимо тасовал их, словно фокусник, от чего те непроизвольно хрустели.       — Знаешь, что? А давай на желание, — юный парень резко наклонился вперед. — Должен же я отыграться.       — Мне боятьс-ся, или…? — Жаб поднял бровь.       — Бояться и дрожать, урю-рю. — Ианко крайне воодушевленно покачивался из стороны в сторону, обнимая подушку.       — Ну-ну, удиви.       С характерным шелестом карты моментально заняли свои места. Каждый взял свою руку и первый раз взглянул на нее. В глазах юноши мелькнул огонек, в то время как змей и бровью не повел.       Первый кон.       Три девятки. Жабдар обвел взглядом без пары карт полностью козырную руку и молчаливо забрал их. Феник игриво улыбнулся и, пытаясь вернуться к невозмутимому лицу, продолжил ходить парными картами, поглядывая на безэмоционального друга.       Ход, еще ход, и еще.       Пропорционально уменьшению карт в колоде, их количество вырастало в другом месте, но не в «бито», а в руке Змея. Его противник крепко держался за козыри и продумывал дальнейший шаг.       В очередном кону Жаб сел поудобнее и неожиданно для Ианко покрыл лежащие карты. Незамедлительно на стол легли три восьмерки. Удивленно пробежавшись глазами по своей руке, Ианко робко подтянул себе новые карты.       Три семерки. Золотые волосы приподнялись, и щедрым жестом парень использовал только что взятые карты. В ответ он решил пойти дерзко и скинул валета, самый меньший свой козырь. Дама. Улыбка исчезла на юном лице также быстро, как пушистые волосы резко пригладились к голове. Жабдар повторно провернул свою махинацию.       — Что ты задумал? –тихонько поинтересовался Ианко.       — Играю.       Юноша посмотрел на свою руку, где красовалась пара тузов, в том числе козырной, и одинокая шестерка.       «Если я сейчас похожу тузами, то эта рептилия возьмет их, и я красиво скину последнюю шестёрку. Надеюсь. Была не была».       Наигранно невозмутимо блондин разложил перед противником отражающие свет лампы карты. Глубокий вдох ожидания. Покрыл.       — Э-эй, куда?! У нас разве шестерка кроет туза?!       Змей растянул тонкие губы в улыбке и веером разложил тузы оставшихся мастей.       — Ну да. Крой. У тебя же там то что надо. — Змей пристально наблюдал за потерянно гуляющим взглядом Ианко, который смотрел то на карты, то на руку. — Поз-сдравляю.       Червовая шестёрка робко приземлилась на червовый туз.       — Ты поддавался. — Ианко скрестил руки на груди и надулся, но быстро отвлекся от обид, взяв чашку с давно остывшим чаем.       — Ничуть нет. Я только за чес-сную игру, птичка. — В ответ Змей был очень мило «просверлен» злобным взглядом. — Так что же за желание? Не забывать открывать твою клетку? Недельный запас прос-са?       — Ой… — Блондин поперхнулся чаем. — Точно… Ты пойдешь со мной. — Урюрюканье приобрело какой-то новый оттенок, толи предвкушения, толи злорадства.              На часах было уже ближе к вечеру. Пара шла по аллее. Люди постепенно появлялись на пустых улицах: кто волочился с учебы, кто просто гулял, наслаждаясь теплой, не знойной погодой. Еле заметная тень от высоких деревьев мельтешила на еще горячем от солнца асфальте.       На голубом небе гуляла пара ватных белых облаков и одно крохотное серое.       Птичий щебет доносился откуда-то сверху, будто приветствуя Ианко и предупреждая, что рядом с ним идет страшный хищник, который иногда жадно поглядывал на источник звуков и облизывался острым языком.       — Ур, не пугай их. — Парень толкнул товарища в бок, в ответ на что услышал тихий предупреждающий треск и ощутил пристальное наблюдение зеленых глаз. — Отстань, мы пришли.       Просторная аллея привела к большому торговому центру. Огромные окна отражали высокие дома, проезжающие машины и солнце. Где-то внутри лениво ползали вверх и вниз лифты, мелькали тени.       — Я ожидал нечто… другое.       — В последний раз, когда я был тут, видел тако-ое! –Золотые волосы распушились от воспоминаний.       Внутри здание казалось даже больше, чем снаружи. Высокие потолки, красочные рисунки на стенах, органично перетекающие в рекламные баннеры, указатели, прозрачные шахты лифтов, где катались дети — всё это было чем-то чуждым для парней. Людские проблемы и радости явно обходили их стороной. Высокий гибкий черноволосый с пушистым юношей не выделялись среди типичных посетителей, не обращавших на них внимания.       Феник оживленно метался от одних витрин к другим, любой яркий или удивительный по его меркам предмет казался ему интересным. Усилием воли он собрался и повел Змея к эскалаторам.       Парни брели среди однотипных магазинов до тех пор, пока Ианко не юркнул в какой-то из одежных и не скрылся за высокими вешалками. Змей обреченно покосился на название бутика и пошел разыскивать товарища. Холодные железные конструкции, которые служили вешалками, отражались в змеиных глазах синим, иногда даже черным. Каждое оранжево-красное теплое пятно, попадающееся на пути, было либо слишком высоким, либо слишком женственным. Спустя пару минут пустых блужданий, Жабдар заметил прыгающее красное пятно, которое крайне активно привлекало его внимание.       — Хочу, урю. — Юноша указал пальцем на вешалку.       Жаб перевел взгляд на кремовое нечто. Очень нежных оттенков толстовка с кляксами разных цветов радуги висела напротив них.       — В ней помес-стится где-то три тебя. — Парень, прикидывая, посмотрел на Феника. — Ес-сли ощипать, то и больше.       — Цыц. Это мой заслуженный приз.       Ианко потянул змея к зеркалу, показывая, насколько толстовка прекрасна. От этого он казался еще более ярким и лучистым на фоне одетого в темное, скептичного Змея.       Тяжко вздохнув, Жабдар потянулся к вешалке, но его отвлек женский крик.       Он метнулся к выходу: они находились на втором этаже, откуда открывался вид на картину убегающего мужчины с женской сумкой в руках. Жаб тут же расслабился, зевнул и поправил волосы. Если это не убийство, то он и не собирался тратить на это силы. За свою «подземную» жизнь он видел сотни тысяч трагичных историй мертвых душ, поэтому предпочитал не вмешиваться в чужие судьбы.       Тут из-за его спины вылетела золотая птица и тут же спикировала к вору, который уже был около дверей.       — Что ж тебе на месте не сидится-то.       Новые посетители, сами того не ожидая, позволили Ианко выпорхнуть из здания. Какой-то парень вежливо пропускал девушку вперёд, а над ее головой метнулось нечто продолговатое. Стоило птице оказаться на свежем воздухе, она тут же расправила свои массивные крылья и устремилась вперед.       Люди на улице шарахались в стороны, наблюдая за «погоней», каждый хотел посмотреть на такое, заснять на видео, но никто не стремился остановить преступника. Даже крики женщины были бесполезны.       Мужчина пробежал полквартала, когда с пронзительным криком птица спикировала с растопыренными лапами. Удар был достаточно сильным, чтоб тот упал. Острые когти глубоко вошли под кожу, «обхватив» лопатки и не давая двигать руками. Вор истошно скулил, когда их догнала женщина и выхватила свою сумку. Ианко напоследок клюнул лежащего в затылок, отчего тот вырубился, и стремительно замахал крыльями, стараясь как можно быстрее скрыться.       Тяжело дышавшая женщина таращилась на неожиданного спасителя, а стоило ему исчезнуть, перевела взгляд на лежащего и трясущимися пальцами принялась вызвать полицию.              Ианко взмыл под облака. Ему приходилось то нырять в них, то выныривать, чтобы одновременно скрываться из виду и искать укромное место, где он мог бы обратиться обратно в человека.       Парки, дороги, жилые дома. Всё быстро сменяло друг друга, и вскоре под ним начался относительно тихий район с гаражами, где было довольно пусто.       Плавно он опустился на землю, поднимая пыль вокруг себя, попытался отчаянно встрепенуться, чтобы избавиться от нее, но еще больше испачкал свой хвост. Ианко запрокинул голову и закрыл глаза, от чего казалось, что он кричит в небо от досады. В целом, именно это он и испытывал: грязный, уставший, он был далеко от дома.       Открыв глаза, он увидел, как что-то большое и черное накрывает его. Плотное нечто, пропахшее сигаретами и похожее на куртку, обхватило тельце, не давая расправить крылья. Ианко кричал, цеплялся клювом, но сил было настолько мало, что этого не хватало. Человек подхватил его и запихнул в машину, предварительно убедившись, что тот не выберется из куртки.       Послышался звук заведенного мотора.              В гостиную поступал свет из столовой, откуда доносились голоса и стук тарелок.       Жабдар заглянул туда и осмотрелся. Там сидели только близняшки, и Роза мыла подоконники.       — Кого-то ищешь? — обратилась к нему Роза.       — Ианко уже прилетел?       — Нет, а что? — Девушка кинула свою тряпочку в тазик и закончила уборку.       Жаб прошелся вдоль столов и налил себе воды. Осушив стакан в несколько крупных глотков, он начал пересказывать произошедшее.       Когда Змей закончил, девушки переглянулись.       — Мы, конечно, довольно громко общались. — Одна из сестер взглянула в окно, где становилось темнее из-за серых облаков. — Но не думаю, что мы могли бы не заметить такое яркое пятнышко.       — Я не знаю, может, он полетел в ближайшую подворотню, обратился и вернулся в ТЦ?       — А потом отправился на твои поиски, — продолжила Роза.       Парень озадаченно поднял бровь, смотря в пол. В голове всплывали различные картинки возможных действий птицы и места, куда его могло бы затащить любопытство.       — Ясно, — бросил Жабдар и стремительно направился к выходу.       Снова стоя у дверей пресловутого центра, Змей стал внимательно изучать вывески магазинов напротив. Скромная булочная, цветочный магазин, где продавщица бережно заносила цветы обратно в помещение, в удалении мигала реклама спортивного магазина с ногой, пинающей мяч. Парень всматривался в витрины, но ничто не цепляло его глаз.       Около часа он блуждал среди мелких магазинов. Несмотря на сильно ухудшавшуюся погоду люди, как муравьи, все еще куда-то спешили, что-то несли в пластиковых пакетах, заходили в магазинчики и выходили из них. Еда, книги, алкоголь, ремонт.       В бурном течении людской жизни Жабдар плавно скользил вперед, мягко огибая прохожих, пока какая-то машина с резким скрежетом не отъехала от дверей под старой вывеской. Змей проводил ее взглядом и направился туда. Осмотрев выставленные на продажу вещи, он понял, что нашел то, что искал.       Ломбард был полностью пропитан запахами старины, надежд на счастливую жизнь и просто наживы от быстрого сбыта краденного.       Довольно небольшое помещение с низкими потолками было плотно забито шкафами, где лежали диковинные вещи: рог какого-то животного, пожелтевший у основания, жемчужина на бархатной подушечке, какие-то ветхие часы с кукушкой и прочие вещи, которые не вписываются в реалии обычного современного города.       В конце коридора, образованного этими шкафами, располагалась отдельная зона, где сидел мужчина и нервно листал какую-то телефонную книжку. По одному только его внешнему видубыло очевидно, что это не самый честный человек на свете: залысина, небольшие хитрые глаза, щетина, скрывающая тоненький шрам на левой щеке.       — Добрый вечер. — Мужчина гордо распрямился. — Что-то ищете или, наоборот, хотите сдать?       Жабдар провел пальцами по полке и взял с нее вазу. Немного покрутив, он поставил ее на место.       — М-да, подделка.       Продавец хотел было что-то возразить, но на полмагазина раздалось гневное карканье и шорох. Мужчина шикнул, но ситуация не изменилась.       Подойдя ближе, Змей увидел небольшую клетку, накрытую плотной тканью, из-под которой едва пробивалось золотистое свечение. Птица явно с трудом умещалась в железной клетке чуть больше нее самой, поэтому длинные перья хвоста буквально загибались, чтоб уместиться на дне. Не прекращая гневную тираду, птица пыталась стянуть ткань клювом, что сначала не получалось, однако ткань не смогла сдерживать такой напор и, наконец, оказалась на полу.       — А Вы з-снали, что у птиц тонкая душ-ша? И, кажется, этот птенец крайне недоволен такими ш-шикарными апартаментами… — Птица резко повернула голову вбок, сверля посетителя глазом. — Почём?       — Животные не продаются. Ничем помочь не могу.       Продавец нахмурился: тощий парень вальяжно смотрел на него снизу вверх, да еще и собирался забрать диковинную птицу. Такой-то уж точно не вывалит круглую сумму даже за одно перышко.       — Значит, я просто заберу его с с-собой. — Жаб улыбнулся.       Мужчина потянулся рукой под прилавок, нащупывая кнопку и что-то еще. Пусть уж пара крепких ребят разберутся с этой наглой спичкой, пока он продолжит искать номера подходящих покупателей.       — Вынужден Вам отказать.       Смерив продавца пренебрежительным взглядом, змей резко задрал футболку, оголяя торс. Неестественно тощее, продолговатое тело, где кожа плотно обтягивала ребра. Много ребер. На месте живота- ровный ряд костных дуг. Парень будто был в бронежилете, но из своих же костей. Мышцы, которые начали заметно сокращаться под кожей, заставляли ребра попарно то опускаться, то подниматься, как волна домино, издавая при этом странное постукивание костей друг об друга. Когда таких постукиваний стало больше по всей длине торса, они слились в угрожающий треск.       — Я заберу его здесь и сейчас-с.       Боязливо подняв глаза с торса на лицо Змея, продавец отпрыгнул, врезавшись в полки позади себя. На него пристально смотрели два изумрудных глаза с кошачьим зрачком. Собранные в хвост волосы плотно прилегали к голове, из-за этого череп казался более очерченным, а свет падал так, что тени делали глаза глубже, впалыми.       Жабдар начал медленно приближаться, не прекращая стучать костями. Еще больший ужас происходящему придавали движения длинного, тонкого, красного языка, который ближе к кончику разделялся надвое.       Мужчина истерично закричал и выронил увесистый предмет, который с железным звуком ударился об пол.       Ианко испуганно вздернул крыльями. Один его глаз наблюдал за угрожающим медленным приближением хищника, а другой смотрел на продавца, который визжал от страха и панически пытался вжаться как можно глубже в стену, несмотря на то, что был раза в три больше Жабдара.       — Бу.       Одним движением змей подался вперед, резко сократив дистанцию между ними, от чего у продавца подкосились ноги и начались проблемы с дыханием.       Жаб аккуратно опустил футболку, разглаживая ее, и привычным движением подхватил клетку.       Уже на выходе парень проследил за тем, чтоб рваные вдохи плавно прекратились. Мужчина был настолько шокирован увиденным, что потерял сознание.              На улице заметно потемнело, небо окончательно затянуло серыми тучами. На асфальте стали появляться маленькие точечки, и с каждой минутой их становилось все больше. Воздух будто наполнялся свежестью, пыль окончательно оседала, дышать становилось легче.       Парень уже открыл дверь клетки, когда его окликнули. Два матерых охранника приближались, агрессивно разминая руки.       — Чё, проблем захотел? — прикрикнул один из них.       — Мы их тебе устроим, — продолжил второй.       Оба были широкоплечими, накачанными, в какой-то бесформенной одежде, их лица были наполовину скрыты темной тканью. Идеальные люди для охраны.       Жабдар сначала взглянул на дышащее дождем небо, потом перевел взгляд на клетку.       — Лететь сможешь?       Ианко лишь кивнул, кое-как протиснувшись в дверцу.       — Э, птицу держи.       Расстояние между ними стремительно сокращалось.       Жабдар вытянул руку с клеткой вверх, и Ианко вспорхнул, прикладывая усилия, чтоб набрать высоту. Капли моросили по его спине и крыльям, утяжеляя, но внутреннее тепло сушило перья. Казалось, что птица взлетает в небольшом облаке пара.       Перед тем, как резко развернуться и побежать, Змей взглянул на удивленную пару и швырнул в них клетку.       — Это ваше.       Спустя пару секунд охранники опомнились и бросились за ним.       Несмотря на возведенную в абсолют лень, Жабдар обладал удивительной выносливостью. На дороге его чуть не сбила машина, но он успел отпрыгнуть, почти не теряя скорости. Квартал за кварталом город летел мимо, а ломбард терялся вдали.       Двое амбалов пытались не упустить птичьего похитителя, но довольно быстро выдохлись, а затормозившая машина и вовсе стала их конечной точкой. Водитель вылез и стал кричать вслед Жабу, а потом обернулся к тяжело дышавшей паре, но те отмахнулись. Ни сил, ни мотивации бежать дальше у них не было.       Одинокие капли дождя постепенно превратились в плотную стену. На удивление, ливень оказался теплым, его потоки заставили не только выпавшие из хвоста волосы прилипнуть к лицу, но и футболку плотно обтянуть худощавое тело.       Жабдар постепенно перешел на шаг, что-то бормоча под нос. Ианко аккуратно сел ему на плечо. Они молчали, в тишине был слышен лишь звук дождя.              Уже на пороге дома Ианко слетел на землю и приземлился в лужу.       — Ианко, мать твою, угораздило тебя именно с-сюда хряпнуться.       Птица обиженно каркнула, активно двигая крыльями и хвостом, от чего вода летела во все стороны.       Жабдар устало вздохнул и посмотрел на стоящего напротив сухого паренька, как бы непонимающе хлопающего глазами.       Наконец они ввалились домой.       Жаб прошелся рукой по волосам и выжал воду из хвоста, после чего осмотрел себя: футболка все также прилипшая, штаны посерели от пробежки по лужам. Ианко же каким уходил, таким и вернулся — опрятным. Он радовался тому, что дождь смыл с него дорожную пыль.       — О, нашелся! — Роза выглянула из столовой. — Марш пить горячий чай.       Жаб отмахнулся и молча поплёлся к лестнице.       — А вот я выпью, — охотно согласился Ианко. — Мне надо тебе столько рассказать!       Паренёк воодушевленно стал повествовать о похищении, о том, как его пытались запихнуть в тесную клетку, как его спасал рептилоид, а Роза заворожённо слушала, иногда ахая.       — А еще, а еще я сумку вернул женщине, вот. — Ианко умолкал лишь для того, чтобы откусить булочку с малиной или глотнуть чай. — Я молодец, да.       — Кажется, я слышала об этом по телевизору, пока убиралась здесь. Стоило догадаться, что это ты.       — Ого, я был в новостях! Урюр. — Парень кокетливо подмигнул. — Ладно, надо позвать змеючку, а то замерзнет окончательно.       Блондин быстро взбежал по лестнице на второй этаж и было собирался свернуть направо, к комнатам, но общий коридор слева был каким-то необычным: воздух казался слишком горячим, тяжелым.       Ианко сразу догадался, в чем дело. Легкой походкой он тут же направился к дверям в душевые и широко распахнул их. Клубы высвобожденного пара устремились на свободу.       Где-то среди жгучего воздуха слышался звук воды и шипение.       Жабдар долго не мог определиться с оптимальной температурой. Даже теплая вода казалась ему крайне холодной, а горячая оставляла красные следы на его бледной коже. Его тело обмывали то просто горячие потоки, то кипяток, от чего узкая спина была полностью усеяна красными горизонтальными полосками, вторящими струям.       — Плохо у тебя дело, конечно. — Ианко вперевалочку зашел в кабинку Змея, игнорируя явное замешательство и тихое постукивание костей, издаваемое Жабдаром.- Вот, если так повернуть, то и тепло будет, и хоть какая-то кожа на тебе останется. — Феник юркнул к выходу. — Я надеюсь.       Плавно, медленно и, главное, грозно парень повернулся в сторону Ианко. Широкий зрачок изумрудных глаз свидетельствовал об одном: Змей в шоке. Настолько, что даже треск прекратился. На это Феник протянул ему свою руку ладонью вверх и показал на легкие ожоги, появившееся за то время, пока он настраивал температуру.       — Ты знаешь, сколько горячая вода стоит, гадючка? Иди чай пить.       Столь же легкой походкой юноша удалился, оставив Жабдара в одиночестве.              Поздним вечером в холле можно встретить кого угодно. Кто-то только проснулся, предвкушая ночную жизнь, кто-то вернулся и жаждет отдыха. Уже привычным для всех стал бардак на кофейном столике, россыпь подушек и пледов рядом. Сидя на ковре спиной к дивану, Ианко тщательно причёсывался, приглаживая торчащие волоски. Он был настолько расслаблен, что насвистывал какую-то песенку.       — Ианко, — Змей неожиданно выскользнул из-за дивана, — убери с-свои вещи с-с моей кровати. — Его шипение отдавало холодом.       — Урь? О чем ты?.. — Феник удивленно покосился на приятеля, слегка нахохлившись на всякий случай, что разрушило все его труды по приглаживанию.       — Вещ-щи.       Паренёк испугался такого зловещего взгляда на себе и, все еще косясь, встал с пола и побрел в комнату.       Ожидая что угодно ужасное после ситуации в душе, он помешкал, но приоткрыл дверь. В помещении было темно, но стоило Ианко дотянуться до света, тут же раздался радостный вопль: на постели раскинула рукава та самая толстовка.       — Думаю, мне с-с-стоит с-спрятаться, — прошелестел Жабдар под нос, отходя подальше от лестницы.       Сначала приглушенный топот сменился отчетливым, потом на лестнице появилось нечто светящееся. Утонувший в безразмерной толстовке с аляпистым принтом распушившийся от счастья парень перевесился через перила с неразборчивым благодарным криком. Ианко буквально не мог стоять на месте.       — С-спокойно, — отрезал Змей, но был перебит крепкими объятьями. — Не с-сломай мне ребра, — еле прошипел он.       — Зато меньше шуметь будешь, — раздалось где-то в районе груди Жаба.       Объятья были настолько крепкими, что Змей не смог наигранно тяжко вздохнуть. Стоило хватке ослабнуть, парень так и сделал.       Ианко махал рукавами, как крылышками, и издавал непередаваемые звуки. Змей же тихонько попятился в сторону дивана, чтоб наконец-то заняться любимым делом — безмятежно греться и смотреть в потолок.       В этот вечер все живущие здесь узнали об истории обретения новой толстовки с яркими пятнами.