***
Икс стояла посреди гостиной. Она всё ещё была не в самом лучшем виде после нападения на Академию, ведь без Грейс уже очень немолодой Пого много сделать не мог. К примеру снять со стены портрет Реджинальда, продырявленный в нескольких местах. Раньше Икс бы возмутилась такому варварству, но не сейчас. Какое-то знакомое, нарастающее, гнетущее чувство шептало ей, что он это заслужил. Нет, нельзя так думать. А почему же нельзя? Он предал тебя, он пытался тебя убить! В пылу отчаяния ты ведь согласилась со всеми нелестными словами, которые Диего обращал к своему отцу, не так ли? И пусть теперь тебе стыдно за это, но тебе больше не жаль, что он умер. — Вот как меняется человек, когда он перестаёт здраво мыслить. Икс вздрогнула. До боли знакомый голос разрезал тишину. Глазами она встретилась с портретом, и где-то зловеще пробили полночь часы. — А ведь ещё недавно ты защищала моё имя. Она неотрывно смотрела на портрет, пробитый пулями в нескольких местах. И тут она поняла, что голос исходит из него. — Ещё недавно я считала вас хорошим человеком, — ответила она. — Хороших и плохих не существует, Номер Икс. Есть действие и противодействие. Рука на портрете дёрнулась, а затем Реджинальд, точь-в-точь как живой, дёрнул плечами и поправил запонки. Однако Икс, словно загипнотизированная, неотрывно смотрела на портрет дальше. — Мы все лишь делаем выбор. Ты сделала свой, и он был неверным. — Вот и снова проявляется ваша натура: «Либо моё мнение, либо неправильное». Вдруг в камине с громким шипением вспыхнуло пламя, но Икс даже не шелохнулась. Огонь отразился в монокле. — Ты весьма эгоистична, если не понимаешь, что ты сама виновата в том, что случилось, — холодно заметил Реджинальд, и его голос словно отражался от стен. — И каким же это образом? — прищурилась Икс. — Твои эмоции искажают мир вокруг тебя. Сколько бы я ни тратил время на исправление этого дефекта, ты не переставала меня разочаровывать. В ответственный момент ты только и делала, что давала волю своей слабости. И это та причина, по которой ты здесь. — Не я достала ружьё! — сорвалась на крик Икс, но крик получился сдавленный и неестественный. — Ты не оставила мне выбора. Я должен был устранить тебя. Устранить? Это он-то? Он так заботился о сохранении её жизни, а теперь говорит о том, что должен был «устранить» её? Разве похоже это на Реджинальда, человека хладнокровного и расчётливого? Тем более таким способом. — Эмоции — это бремя человечества, Номер Икс. И ты его нести не способна. — Они делают из меня человека. — Человека, принимающего импульсивные и безрассудные решения? Человека, поощряющего убийства и жестокость, в угоду своим желаниям? — Что вы такое говорите? — в шоке она отступила. — А разве ты не помнишь? — взгляд с портера пригвоздил её к месту. — Не помнишь Мисс Карнуолис? И других после неё? Это самый яркий пример твоего эгоизма. Витражи в окнах исказились, яркие стёкла начали складываться в сюжеты. Икс вгляделась в них. — Ты отлично управляешь своей памятью, Номер Икс. Поройся в ней получше… — Номер Семь? Я хочу с тобой поговорить. После тренировок у детей было свободное время. Номер Семь сидела на кровати, листая цветастую книжку. Когда Икс зашла и села рядом с ней на кровать, она отвлеклась от картинок, внимательно слушая свою наставницу. — Милая, ты же помнишь тех нянь, которые приходили к нам до Грейс? — Да, помню. — Ты сама знаешь, я не люблю тебя ругать, и не хочу этого, но выслушай меня, — Икс сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями. — Ты поступала с ними неправильно. Так использовать свою силу нельзя. — Но я думала, что тебя это радует, — искренне удивилась девочка. Икс содрогнулась. Да, её это действительно радовало. Тогда она не осознавала того, что это неправильно. Боль от потери ослепила её, заглушила голос здравого смысла и морали, и к Икс пришло то, чего она никогда не испытывала ранее — жажда мести. Отравляющая её, требующая чужой боли, чтобы устранить или хотя бы уменьшить боль Икс. И по незнанию она послушалась этого голоса внутри неё. Однако, кому здесь мстить? Конечно не маленькой Номер Семь, нет. И конечно не Реджинальду. А голос где-то внутри грыз её всё сильней. И вот Икс нашла козла отпущения — новые няни, возомнившие себе, что смеют стоять там, где стояла Адель. И голос сказал: «Они просто машины. Самозванки. Они — враги твоей семьи. Они — твои враги…» И она согласилась с ним. И когда первая няня-робот полетела с лестницы, Икс должна была испытать ужас, и вместе с Реджинальдом воскликнуть недовольное «Номер Семь!». Но она промолчала. Она улыбнулась, потому что голос внутри неё залился хохотом. И Икс не заткнула этот голос, даже не попыталась, потому что ей стало на долю секунды легче. И Номер Семь видела её улыбку, а ведь Икс была для неё примером для подражания. И конечно она захотела снова порадовать её, выкинув следующую няню в окно. И в этот раз Икс была довольна, в этот раз она опять почувствовала, как боль исчезла, но лишь на пару минут. И когда приходили всё новые няни, Номер Семь радовала свою подругу… — Это была твоя ошибка, Номер Икс. Не Номера Семь, а твоя, — как приговор прозвучал голос с портрета. С оглушительным звоном стёкла витражей разлетелись в разные стороны, Икс едва успела согнуться, закрывая лицо руками. В гостиную мгновенно ворвался свистящий ледяной порыв ветра, разбрасывая по полу бумаги, перелистывая открытые книги, словно флаги поднимая тяжёлые шторы. — Все они были уничтожены в угоду твоим эмоциям, твоим представлениям о правильном и справедливом, — голос стал в разы громче, болезненными вибрациями отдаваясь в черепе. — И ты ведь не задумывалась о том, сколько сил я потратил на разработку и создание каждой из них. Ты не задумалась, как то, что ты убиваешь руками Номера Семь, отразится на ней. Ты думала только о себе. — Не правда… — Как часто ты делала что-то, сохраняя голову холодной? Когда беспристрастным было не лицо, а именно разум? Икс не нашлась, что ответить. Она не могла вспомнить такого. Только сейчас она заметила, что пламя из камина, подхваченное порывами ветра, перекинулось на мебель и неестественно быстро расползлось по всей гостиной. Да что там, по всему дому, и теперь она стоит посреди огня, охватившего и пожирающего всё вокруг. — Именно. Никогда. — нетронутый пламенем висел перед ней портрет. — И то, что ты здесь, последствия того же изъяна. Ты всегда лишь шла на поводу у своих эмоций и желаний. Из моей помощницы ты превратилась в человека, который вставляет мне палки в колёса. — А из человека, которому я верила, вы превратились в монстра! — пыталась она перекричать вой ветра и пламени. — И снова ты не можешь рассудить здраво, забыв о своей обиде. Я лишь избежал больших жертв, разменяв жизни многих людей на твою. И будь уверена, я не жалел о своём решении ни дня. Так не должно быть. Это не может быть реальностью. Он не может говорить ей такое всерьёз. Это просто на него не похоже, она точно знает. Знает? А так ли хорошо она знала его на самом деле? Может ли она после всего этого утверждать, что знает, какой человек на самом деле Реджинальд Харгривз? — Как думаешь, сколько ещё людей может пострадать из-за тебя, Номер Икс? Наверное, она начинает сходить с ума, всё это было лишь в её голове. Она не справляется с тем, что происходит у неё внутри. Словно она больше сама себе не хозяйка. Она сама во всём виновата. Всё, что происходит с ней — её вина. И она не справляется с последствиями, не справляется с собой. Она больше не может контролировать это. Голова начала нестерпимо болеть, сердце билось в бешеном ритме. Икс казалось, что ей не хватает воздуха. Всё вокруг давило на неё, весь этот мир был против неё, даже её мысли и чувства словно восстали против своей хозяйки, не желая больше подчиняться. Она была уничтожена ими изнутри. И тут стены Академии рухнули прямо на неё… Вскрикнув, и тут же зажав рот трясущимися руками, Икс села в кровати. Ей понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. В комнате было тихо и тепло, где-то в глубине дома часы пробили полдень. Это был просто кошмар, просто плохой сон. Она решила лечь поспать днём, но ничем хорошим это не закончилось.***
Мир вокруг застыл и погрузился в неестественную тишину. Пятый только и слышал, что биение своего сердца и своё дыхание. Хейзел и Ча-Ча, задетые фургоном с мороженым, зависли в воздухе. Чёрт, какого хрена здесь делают Клаус и Диего? Однако, в итоге всё сработало как надо, ведь не составило труда догадаться, что время вокруг него остановилось. Типичные штучки Комиссии, хотя и очень затратные и редкие. Такими приёмчиками абы кто не пользуется, а значит пока всё идёт по плану. — Ловкий трюк, да? Он обернулся на знакомый голос. Словно из ниоткуда на дороге за его спиной возникла высокая женщина с портфелем в руке. Одетая в чёрное кожаное пальто, не молодая, но от этого не менее эффектная и привлекательная. Белые, красиво уложенные волосы украшала чёрная миниатюрная шляпка. На общем фоне сильно выделялись ярко-красные лодочки и такого же цвета помада. Подняв прозрачную вуаль и сняв солнцезащитные очки, она улыбнулась. Взгляд у неё был острый, цепкий, и только знающий человек мог понять, что это взгляд хищника в засаде. Взгляд Куратора. — Здравствуй, Номер Пять. И сейчас она чувствовала превосходство. Он обманул её, он улизнул из-под носа, вывернулся из её хватки, доставил множество проблем. Но вот он снова перед ней. И она не упустит его вновь. — Хорошо выглядишь, — окинула она его цепким взглядом. — Учитывая обстоятельства. — Рад видеть Вас снова, — поджав губы, по-свойски улыбнулся Пятый. — А кажется, будто только вчера встретились, — мечтательно вздохнула Куратор. — Ну, конечно, ты был немного старше. И кстати, поздравляю с омоложением. Очень умно пустил нас по ложному следу. Пятый раздражённо закатил глаза. Ему просто повезло, что эта глупая ошибка сыграла ему на руку, а не наоборот. — Жаль, но это не моя заслуга, — не стал он скрывать. — Просто просчитался с проекцией растяжения времени и… ну, сами знаете. Он, улыбаясь, показательно развёл руки в стороны, как бы демонстрируя плоды своей ошибки. — И вот я здесь. — Ты же понимаешь, что всё это бесполезно? — наконец решила перейти к главному вопросу Куратор, заведя руки за спину. — Может, расскажешь, чего ты добиваешься? — Ну, — он деловито положил руки в карманы шорт, — Я хочу, чтобы вы остановили это. — Пойми, то, что ты просишь, неосуществимо. Даже для меня. Чему быть, того не миновать. В ответ на эти слова, Пятый спокойно достал из-под полы пиджака пистолет, и не дрогнувшей рукой направил его прямо в лоб бывшей начальницы. — Да? А может, сохранить жизнь как резон? Но она даже в лице не изменилась. Ни один мускул, ни одна жилка не дрогнула. Смотря в лицо Пятого, она развела руками. — Меня просто заменят. Я всего лишь мелкий винтик в машине, — вновь заведя руки за спину, она медленно начала подходить к Пятому, неотрывно впиваясь в его лицо своими насмешливыми, хищными глазами. — Ты вообразил себе, что объединишь семью, чтобы остановить апокалипсис. Это пустое. Фантазия. Сделав ещё один шаг к Пятому, она сменила тон на более дружелюбный. А он уже точно знал, что не выстрелит, хотя бы потому, что это бесполезно. — Скажу, однако, что мы все под впечатлением от твоей инициативности. Твоей напористо сути, — она хитро и одобрительно улыбнулась. — Это правда. Правда нечто. И поэтому мы хотим предложить тебе новую должность в Комиссии. В менеджменте. Пятый усмехнулся. Да, такого он не ожидал. После того как он предал Комиссию, доставил им кучу проблем и положил отряд агентов, они предлагают ему вернуться? Обычно таких, как он, увольняют с последующим устранением. Хотя, вероятнее всего, это исключительно инициатива Куратора. А когда она соответствовала его ожиданиям? — Простите, что вы сказали? — Возвращайся к нам, — её глаза сверкнули, она подошла совсем близко, всё так же неотрывно смотря ему в глаза. — Ты знаешь, что там твоё законное место. — Ну, в прошлый раз получилось так себе. — Но тебе больше не придётся быть в отделе коррекции, ведь я предлагаю офис. На дому. Это лучшая страховка и пенсия, и конец бесконечным командировкам! — у неё из груди вырвался смешок. — Ты — выдающийся профессионал… в школьных шортах. Она положила руку на дуло пистолета. Рука Пятого опустилась. — Наши технологи помогут обратить процесс. Ты ведь не можешь быть счастлив… вот так. — Мне не нужно счастье, — процедил он сквозь зубы. Укоризненно покачав головой, Куратор провела пальцами по его щеке. — Нам всем нужно счастье. И мы можем это устроить. Мы можем сделать тебя… — она положила руку ему на плечо, говоря вкрадчиво и в какой-то степени нежно, — Самим собой. И Пятый задумался. Конечно же он не собирался бросать всё и снова работать в Комиссии. Разумеется он понимал, что теперь за ним будут следить в десятки раз сильней, как только он сделает шаг в так называемый офис. Однако, это был шанс. Шанс пробраться туда и узнать всё что ему нужно про апокалипсис. Либо он откажется, и останется ни с чем на пороге конца света, либо согласится, и увеличит шансы на победу в этой схватке со временем. И выбор был очевиден. — А что с моей семьёй? — А что с ними? — в голосе Куратора пробежало раздражение. — Я хочу, чтобы они выжили. Она оценивающе посмотрела на Лютера, застывшего, в попытках закрыть Пятого от пуль. Затем на фургон, который украли Диего и Клаус. И эта картина её не очень впечатлила. — Все они? — скептически выгнула она бровь. — Нет, — он ухмыльнулся. — Вашу шпионку можете оставить себе. Мне всё равно, что с ней будет. — Шпионку? — Куратор нахмурилась. — Не припомню шпионов в этом отрезке времени. В конце концов, зачем посылать агентов за несколько дней до конца света? — Вы прекрасно знаете, о ком речь. Номер Икс подослана вами. И тут Куратор, к его удивлению, не сдержала смеха. Это сбило его с толку, такой реакции он не ожидал. — Ох, Номер Пять, — успокоилась она. — Номер Икс — прекрасный цветочек, но мне она, к сожалению, не досталась, — она надела очки. — Но раз ты хочешь, то она в список тех, кто спасётся, не войдёт. Куратор протянула ему руку. — Мы договорились?***
Икс нерешительно вошла в гостиную. С опаской посмотрев на портрет, а потом на камин, она села на диван. Кошмары снились ей и раньше, но чтоб такие… До сих пор на душе неприятный осадок. А она-то уже думала, что начала сходить с ума. И не мудрено, за эти несколько дней она пережила слишком много потрясений, и последнее лично для неё было самым сильным. Как после такого её сознанию не найти выход стрессу через кошмары? Могло быть и хуже. Да, так и есть, она просто перестала вывозить то, что с ней происходит. Ещё парочка таких ударов судьбы по её психике, и она действительно тронется умом. Ей нужно отдохнуть. Вернуться в свою комнату, привести себя в порядок, и постараться забыть то, что случилось во сне. Забыть об этом дурацком диалоге с портретом. Забыть то, что она себе напридумывала и навязала сама, через образ Реджинальда. На самом деле ей никогда не узнать и не понять, почему он так поступил. Она может предполагать, но уже даже не хочет. Просто нужно принять то, что случилось как факт. Смириться и отпустить, хоть это и будет очень не просто. Встав с дивана, она снова посмотрела на портрет. Он был молчалив и неподвижен. Это удивительно и может даже неправильно, но Икс поняла, что не может его ненавидеть. Она не понимает, что испытывает, смотря на портрет Реджинальда, но это не ненависть. Хотя, казалось бы, именно ей здесь место. Скорее… разочарование. Разочарование в смеси с болью потери и предательства, ведь в этом мире не было никого, кому бы она доверяла сильней, чем Реджинальду. Но Икс справится. Должна справиться. — Хотела бы я ничего не чувствовать, особенно сейчас. Но я выбрала не быть такой, как вы, — она сделала паузу, обняв себя за плечи. — Я выбрала быть человеком, а не становиться монстром. Удивительно, но когда она вернулась в комнату, ей словно стало легче, хотя, конечно, ничего не прошло. Но что-то ей всё ещё не давало покоя. Не слишком ли быстро Реджинальд принял решение? Не слишком ли радикально оно было для него? Ведь это как раз и было похоже на решение, принятое на эмоциях. Но, опять же, теперь она начинала сомневаться, что за пять лет узнала Реджинальда достаточно. Может, Диего прав, и она правда ничего не знала о нём, хотя и думала, что знает почти всё. Этот тот сон отнял у неё сил больше, чем следовало. Наверное, ей следует попробовать прилечь ещё на часик… … Однако, с приходом Грейс страсти утихли. Жажду мести затопило смирение, и вернулся голос совести. И взглянув на себя в зеркало, Икс ужаснулась своему хладнокровию, своей жестокости. Это была не она, ведь она не такая, она и сама боялась навредить другим людям своей, по сути, безобидной способностью. Икс не должна была стоять в стороне, не должна была поощрять действия Номера Семь. Она ошиблась, она поступила ужасно, но хуже всего то, что она не имела права так воздействовать на свою маленькую подопечную. Даже если опустить тот момент, что все эти няни были лишь роботами, ребёнок может построить себе в голове модель, что и с людьми можно поступать так же. И сейчас она должна исправить то, что натворила своим бездействием. — Иногда я тоже ошибаюсь, Номер Семь. И я была очень и очень не права, — она взяла ручки своей подопечной в свои и заглянула ей в глаза. — Нельзя причинять другим боль, милая. Совершенно не важно, кому. Как бы это ни обрадовало других, или как бы тебе самой этого ни хотелось. Ты способна сильно навредить кому-то, но если хочешь действительно порадовать меня, то пообещай, что не станешь этого делать без веской причины. Опустив глаза, девочка кивнула. Теперь она почувствовала себя виноватой, но она даже представить не могла, как себя сейчас чувствовала Икс. Ей было в сотни раз тяжелей, ей было стыдно и страшно, она чувствовала себя ужасным человеком и такой же ужасной наставницей. И она хотела, чтобы Номер Семь никогда себя так не почувствовала. — Обещаю. — Спасибо, — она обняла её, прижав к груди и гладя по каштановыми волосам. — Не повторяй моих ошибок, Номер Семь. Хорошо бы и самой Икс не повторить свою ошибку, и не пустить тот самый страшный голос, свою тёмную сторону, обратно. Не слушать её, чтобы ни случилось. Потому что теперь она знает, во что может превратиться, если пойдёт у неё на поводу. Но что ещё хуже, если после этого она не остановится.