alexander rybak (slowed + reverb) — fairytale
На улице непроглядная тьма, моросит холодный дождь, а ветер сбивает с ног. Юный граф бежит по своему огромному саду, петляя через лабиринты растений и скользких дорожек. Время близится к рассвету, но, сквозь всепоглящающую пелену туч, света почти нет. Спотыкаясь, но удерживая равновесие, молодой аристократ резко останавливается посреди открывшегося перед ним поля и несколько секунд мечется, не зная, куда податься дальше. Он пытается что-то высмотреть в кромешной темноте, но усилившийся дождь заставляет развернуться и уйти снова вглубь сада, где была беседка. Чон Чонгук практически на ощупь добрался до укрытия, сбросил с плеч давно промокшее пальто и моментально рухнул на скрипящий пол беседки, притягивая руки и ноги к себе, сжимаясь и сотрясаясь от плача. Для него теперь все кончено.***
Бесполезное волнение и излишняя суета всегда раздражали лорда, поэтому с самого утра его никто не трогал. Только слуга коротко известил о том, что леди София ожидает его на сегодняшнем балу, по случаю своего дня рождения. На что лорд только кивнул и попросил за час до отъезда принести ему необходимую одежду. В последнее время он был крайне молчалив и словно не замечал никого вокруг. Прошел целый месяц, как Ким Тэхен вернулся из Нью-Йорка и все никак не мог привыкнуть к здешнему миру. Он отвык от этой чопорности и излишней вежливости англичан. И даже собственный дом, где он родился и жил всю юность, не помогал полностью освоиться здесь. А еще эти постоянные приглашения на балы. Все дамы, живущие в округе, почли за честь посетить прибывшего из заграницы и разбогатевшего в несколько раз графа. Бесчисленные приглашения на «благотворительные» вечера и сверкающий взгляды юных особ еще больше заставляли Лорда чувствовать себя некомфортно. Поэтому, уже на вторую неделю своего прибытия в Лондоне, он закрыл ото всех, кроме коллег, старых знакомых и близких, свои двери. Одной из тех была его младшая сестра леди София, жившая неподалеку и на каждый праздник устраивающая балы. Откуда в ней было столько энергии на столь затратное занятие, Тэхен не представлял и обычно игнорировал ее приглашения. Хоть и был наслышан, что мероприятия проходят отменные. Но на день рождения все-таки придется явиться. Вот уже второй час Ким сидел в своей библиотеке и пытался заставить себя оторваться от книги, чтобы начать собираться. Но в виду полного отвращения ко всем светским мероприятиям, Тэхен промаялся в библиотеке еще приличное время. Он остался бы там ночевать, но слуга снова нарушил его покой, извещая, что карета подана. Внутренне разочарованный, внешне не теряющий своего грозного взгляда и величественной осанки, лорд покинул удобное кресло и со скоростью зомби прошел в комнату. Надевая новую белую рубашку, Ким покривился. Он предпочитал более свободную одежду, что не вписывалась в устоявшийся этикет, да и статус лорда обязывал одеваться «прилично». Критически осмотрев костюм, который ему принесли, Тэхена передернуло. Фрак и зауженные брюки, какой ужас! Решив, что иначе он не переживет сегодняшний вечер, Ким попросил принести бежевый костюм, который купил в Америке. Примерив его, остался вполне доволен, а укладывая свои кудрявые волосы и примеряя большие перстни, Тэхен еще немного потянул время. Но после смущенного покашливания дворецкого все-таки вышел на улицу, тут же проходя к карете. Ехать недолго, о чем мужчина очень сожалеет — даже поспать не удастся. Вечер был уже в полном разгаре, когда Ким Тэхен поднялся по ступенькам, и его провели в бальный зал. В глазах прибывшего лорда всë вокруг сливалось в один яркий комок. Воздушные и пестрые платья юных дам, золотые декорации самого дома и сияющие фальшивые улыбки гостей. Покривившись, Ким все-таки спустился к гостям, и тут же на него налетела целая толпа с абсолютно разными фразами. — Мистер Ким, как ваша жизнь? Вы надолго здесь? — Мистер Ким, а правду говорят, что вы в Америке себе жену нашли? — Мистер Ким, ваша сестра такая очаровательная! — Мистер Ким, а вы слышали, что приехал… — Дамы и Господа, вальс! — торжественно объявил знакомый голос, и тут же толпа схлынула. Некоторые дамы с долей надежды всë ещë смотрели на лорда, но тот прошел к сестре, что стояла в другом конце зала, высоко подняв голову. Заметив брата, леди София откланялась своим собеседникам и чуть ли не побежала на встречу. Ее пышное бордовое платье никак не вязалось с тоненькой фигуркой, но у кого тут был выбор. Темно-русые волосы девушки забраны в красивую прическу, а выпущенные локоны вились и закрывали Тэхену обзор, когда она подбежала к нему и бросилась в объятия. Так было не положено, но все-таки в день рождения леди София решила позволить себе такой жест. — Давно не виделись! — с некоторым укором прошептала девушка и ткнула брата локтем под ребра.— Совсем в своей Америке про меня забыл, Тэхен! — Неправда, — посмеиваясь, опроверг мужчина и поправил костюм, — я никогда про тебя не забывал. Тем более мы виделись на прошлой неделе, не драматизируй, — мягко улыбнулся Ким, целуя руку сестры, облаченную в кружевную перчатку. — Добрый вечер, господин Ким. К ним подошел статный мужчина, примерно одного возраста с Тэхеном, и склонил голову в приветственном поклоне. Светлые волосы были зализаны назад, а фрак прикрывал полноту. Добродушные карие глаза были немного поплывшими, видимо, он уже успел приложить руку к алкогольным напиткам. — Здравствуй, Филипп. Рад тебя видеть, — Ким перевел внимание на мужа сестры. Тот предложил им всем перейти к столу, пока остальные танцуют. Игнорируя пристальные взгляды в свою сторону, Тэхен занял свободное место, поправил костюм и попросил себе бокал вина. Такие мероприятия без него он переносить не мог. Оглядев украшенный зал и утонувших в танце людей, Ким повернулся к сестре, что налегала на канапе с красной рыбой, при этом не забывая о правилах этикета, и сидела с оттопыренным пальчиком. — Леди София, вы очень хорошо постарались с приготовлением праздника. — Я знаю, — махнула рукой девушка и придвинула к нему тарелку с креветками. Весь стол ломился от разных яств, и Тэхен не мог не признать, что ему захотелось все здесь попробовать. За оживленной беседой с сестрой, ее мужем и еще одной дамой проходил бал у лорда Кима. В целом, он доволен, и было достаточно весело. Правда, приходилось осаждать некоторых леди, что очень настойчиво добивались его внимания. Так, когда Ким снова отослал от себя очередную девушку, Леди София не выдержала: — Тэхен, ну что ты в самом деле! Иди хоть один танец станцуй. — Если только с тобой, дорогая сестричка, — сурово сказал Тэхен и протянул ей руку, украшенную дорогими перстнями. Сестра недовольно фыркнула, но протянула свою ладошку и повела брата в эпицентр сегодняшнего праздника, напоследок кинув мужу, чтобы тот без нее все не съел. Тэхен только про себя умилился с этих двоих и, подхватив сестру за тонкую талию, закружил в танце. — Надо же, ты даже не разучился танцевать! — похвалила леди София и понеслась в быстром темпе по танцполу (может, стоит написать паркету, так как танцпол не очень подит). — Разучишься тут. В нас это с детства воспитывали. — Тэхен, скажи мне честно, — сестра с блеском в глазах наклонилась к нему и зашептала, — ты действительно нашел себе жену в Америке? — Что? С чего вы это все взяли? — немного нахмурившись, буркнул Лорд и сделал недовольную гримасу. — Раньше ты не упускал возможности потанцевать с какой-нибудь красавицей. А теперь только и делаешь, что вино распиваешь, да со мной болтаешь. — Как бы самодовольно это не звучало, но ты здесь единственная девушка, которая заслуживает моего внимания. Остальные слишком ведутся на мои деньги и внешность. — Ты не подпускаешь их ближе, чтобы они начали ценить тебя за что-то другое, — заметила девушка, делая очередное па. — Не вижу в этом смысла. Если это их привлекает, то дальше лучше не станет. Мне они не нравятся. — Ты слишком скучный, Ким Тэхен, — обиделась сестра и после все остальное время молчала. Закончив танец, они вернулись к своему столу, где Филипп своими анекдотами и душевными разговорами заставил этих двоих растаять и снова вести себя непринужденно. Вечер был в самом разгаре, и даже Тэхен был готов признать, что не зря здесь появился. Ему уже порядком надоело сидеть в своем мрачном особняке. Здесь все же лучше, хотя бы в компании сестры. К тому же, столько новостей, как за сегодняшний бал, он за всю жизнь не узнавал. Да, большинство он не запомнил, но это и не к чему. Но лорд признался сам себе, что, возможно, немного скучал по шумным и пёстрым вечерам. — А ты хоть поделись с нами, чем занимался там, в Америке. Тебя же почти пять лет не было! А твои письма раз в месяц не считаются, — вдруг заговорила сестра. Её язык слегка заплетался от вина, а щеки сильнее разрумянились. Филипп уже давно дремал, подперев рукой хмельную голову, и пускал слюнки на тарелку с остатками еды. — Да нечего рассказывать. Сначала я туда просто развеяться приехал, ну ты помнишь, как мне было плохо после смерти дядюшки. А потом я познакомился с одним бизнесменом. Нью-Йорк сейчас постепенно набирает обороты и близится к тому, чтобы стать самым крупным городом в США. Ну и так получилось, что благодаря Ким Намджуну, я оказался в элите города. И все эти года я занимался его устройством и чуть ли не управлением. — Я даже не удивлена, — ухмыльнулась леди София и грустно посмотрела на остатки вина в бокале. — Ты всегда был хорошим управленцем, и то, что тебе стало мало одного своего поместья, и ты решил управлять городом… Горжусь тобой, братец. — Управлял городом — это слишком громко сказано. — Не скромничай, — отмахнулась девушка, — лучше скажи, что же заставило тебя с насиженного места в самом Нью-Йорке вернуться обратно в скучную Англию. — Я слышал, у вас тут не все спокойно. Приехал в первую очередь к тебе и… Дальше лорду договорить не удалось. По всему залу прошелся взволнованный ропот. Леди София подскочила со своего места и начала трясти своего мужа за плечо, чтобы тот вернулся в реальность. — Филипп, Филипп! Это же Господин Чон с сыном! Они здесь! На моем балу! — искрясь от восторга, зашептала сестра. Тэхен, который из-за пяти лет отсутствия почти никого не знал, удивленно посмотрел в ту сторону, куда были обращены взоры всех находившихся на балу. Даже музыка притихла. — В самом деле? — еще не до конца проснувшийся Филипп взглянул туда, куда указывала сестра, и также взволнованно вскочил со своего места. Всю сонливость как рукой сняло. — Кто это? — Тэхен даже бровью не повел, продолжая с насмешкой следить за дамами, которые, кажется, дара речи лишились от внезапных гостей. — Господи, Тэхен. Как можно не знать Господина Чона! Он один из членов Парламента! Филипп, мы должны его встретить! — сестра буквально не находила себе места. Она поправила свое роскошное платье и провела рукой по всë такой же идеальной прическе. Филипп взял жену под руку и потянул уже к центру зала, где прибывшие гости со всеми здоровались, как София остановилась и развернулась к брату. — Тэхен, ты идешь с нами. Я не уверена, что смогу сейчас вести беседу с представителями правительства. А ты в своей Америке явно получил в этом больше опыта. Поднимайся, — потребовала она и грозно посмотрела на Кима. Лорд Ким неохотно поднялся со своего места, но молча согласился «вести переговоры». Ему это ничего не стоило, а сестра действительно сильно разволновалась. К тому же, было интересно посмотреть, что это за шишка такая, перед которой тут все так заискивают. Хотя это неудивительно в современном обществе. Проходя сквозь оживленную толпу, Ким вместе с сестрой и ее мужем вышли в центр зала и оказались лицом к лицу с высоким мужчиной, на вид лет сорока с хвостиком. Черные короткие волосы строго уложены. Такой же строгий костюм с фраком и гербом на груди, а также золотые часы на руке давали знать о высоком положении этого господина. Непроницаемое, но достаточно красивое лицо в мелких морщинках, в силу возраста, вызывало уважение. В руках у него был небольшой чемоданчик, украшенный разными узорами. Мужчина подошел к хозяевам вечера, пожал руку Филиппу и поцеловал тыльную сторону ладошки леди Софии, и девушка чуть в обморок не упала. Тэхен, что стоял чуть позади, поддержал сестру за локоть. — Добрый вечер, мистер и миссис Свон. Благодарю за приглашение на ваш чудесный бал. Прошу прощения за опоздание, были дела на работе, — официально начал господин Чон. Сестра сияла от чистого восторга и кивала на каждое слово дорогого гостя. Тэхен про себя посмеялся со всей шумихи вокруг этого господина и терпеливо ждал своей очереди, чтобы представиться. Ему было абсолютно наплевать на его статус, в Америке он и не с такими общался. Но то волнение, в котором по-прежнему прибывали остальные гости вечера, вводило его в некий ступор. — Позвольте представить вам, — сквозь свои мысли услышал Ким голос сестры, — моего брата. Лорд Ким Тэхен. Он недавно вернулся из Штатов, так что вы его, должно быть, не знаете. Тэхен вышел чуть вперед и пожал руку члену парламента, при этом не забыв натянуть вежливую улыбку. — Как же не знаю, наслышан от своих иностранных коллег, — сверкнув темными глазами, улыбнулся Господин Чон, окидывая его оценочным взглядом. И тут же развернулся на хозяев вечера. — Госпожа Чон, к сожалению, не смогла присутствовать на вашем празднике по состоянию здоровья, но со мной сейчас пришел мой старший сын. Чонгук, подойди, пожалуйста. Мужчина отошел немного в сторону, пропуская вперед молодого человека, примерно одного возраста с сестрой Тэхена — то есть ему было около двадцати лет. Тот непринужденно вел беседу с какой-то юной леди, но тут же обернулся на зов отца. А Ким, кажется, понял, почему все вокруг были так взволнованы. Сложно держать эмоции в себе, когда сталкиваешься с чем-то по настоящему удивительным и завораживающим. Но именно таким был сын Господина Чона.Million Dollar Man — Lana Del Rey
— Рады с вами познакомиться, — тут же оживилась леди София и воодушевленно оглянулась на молодого парня. При виде его черных, как уголь, глаз, тонких и покусаных губ она приоткрыла рот в немом шоке и сильнее ухватила своего мужа за руку, чтобы снова не грохнуться в обморок. Сердце у девушки слабое. Чонгук подошел к их компании, со всеми приветливо поздоровался, не замечая Тэхена до последнего. Но вот настал черед пожать руку Киму, и тот, выплыв из транса, в котором пытался привести себя в чувства, сделал непроницаемое лицо. Чон Чонгук немного подзавис, когда подошел к нему и смущенно кивнул. Еще совсем юное лицо было не искажено манией величия и жадностью, что сопутствует многим богатым детишкам. Подняв свои большие черные глаза на Кима, парень слабо улыбнулся и завороженно уставился на старшего. — Прошу, пройдёмте за наш стол, — нарушив затянувшуюся паузу, предложил Филипп, и все двинулись к столу. Музыка снова играла, поглощая собой лучших танцоров сегодняшнего праздника. София и Филипп заняли свои места и махнули слугам, чтобы принесли приборы для новых гостей. Господин Чон тут же завел оживленную беседу с Филиппом на какую-то политическую тему. Леди София суетилась по поводу новых блюд и постоянно оглядывалась на Чонгука, который присел рядом с ней, тем самым оказавшись напротив Тэхена. Тэхен никогда не был готов признавать свои поражения, но сегодня произошло исключение. Он совершенно точно покорен, и это не поддавалось никакому оправданию. Мужчина буквально чувствовал, как все внутри него затапливает этим тонким запахом нектарина, нотки которого до него доходят от Чонгука. А глаза впитывали каждое движение ресниц. В этот момент всегда серьёзный Лорд вдруг забыл обо всех правилах этикета и неотрывно наблюдал за вьющимися и слегка растрепанными волосами цвета ночной мглы, идентичным глазам. Чон Чонгук сидел также безмолвно и внутри боролся с собой. То, что испытывал он, сейчас его безумно пугало и одновременно вызывало дикое любопытство. Но тем не менее, он тоже был бессилен и признавал, что покорен. Еще совсем наивен, ничего не видел в жизни и как бы много не читал в заумных книжках, это ничто по сравнению с реальной жизнью, с тем, что он сейчас испытывал. И все эти герои ничто по сравнению с тем, кто сидел в данную минуту перед ним и прожигал насквозь. Чонгук все-таки осмелился поднять голову еще раз и столкнулся с ярко-малахитовыми блестящими глазами, и его снова поглотило безумное смущение, и одновременно приятные мурашки пробежали по телу. Возможно, то, что сейчас происходило в его душе и мыслях было неправильно, но до безумия завораживающе. Да, он однозначно очарован. — Чонгук, не сиди без дела! Вон сколько прекрасных дам, иди танцевать. Ты можешь найти себе будущую жену, — нарушил всю атмосферу господин Чон. Чонгук встрепенулся и с некоторым отвращением взглянул на зал. Танцевать его вообще не тянуло, а вот пропадать, глядя на совершенство напротив, определённо хотелось гораздо больше. Но у него не было выбора. Грустно оглянувшись на лорда, который продолжал гипнотизировать его, парень даже не успел толком встать со своего места, как к нему подбежало несколько «мамаш», желавших видеть его в виде будущего супруга для своей ненаглядной дочки. Чонгук устало закатил глаза и пригласил первую попавшуюся под руку леди. Та от радости пискляво взвизгнула и ухватилась за протянутую руку, как за спасительный якорь, буквально повиснув на бедном парне. Лорд Ким в старательно скрываемом бешенстве поджал пухлые губы и стал метать молнии в матушку той самой девицы, которой удалось завладеть вниманием младшего Чона. Господин Чон в это время только удовлетворительно кивнул и вернулся к беседе с Филиппом, изредка поглядывая на сына. А у Тэхена начал глаз дергаться от того, что он слышит. Рядом с той матушкой, как он уловил ее звали миссис Стэнфорд, не переставала нахваливать свою «малышку», и как хорошо с ней смотрится Чонгук. — Вот, смотрите, как Чонгук смотрит на мою доченьку, ну сразу видно, это любовь! Ах, а они ведь знакомы еще с детства, и уже тогда юный господин признавался моей прекрасной Розе в чувствах! — заламывая руки, врала женщина. Тэхена от такой наглости даже перекосило, и он оглянулся на отца Чонгука, но тот, к большому сожалению, не слышал столь воодушевленных речей. — Ах, какая чудесная свадьба будет! Я уверена, в поместье Господина Чона есть прекрасный сад! Там мы и проведем свадебную церемонию! Пригласим весь Лондон! Абсолютная злость застилала глаза лорда. Он еле себя сдерживал, чтобы не вскочить и не наорать на женщину, что никогда ее мечтам не сбыться. За всю свою жизнь он не испытывал столько отрицательных эмоций, как в этот миг. Но вдруг все по щелчку прекратилось. Танец закончился, и Чонгук, быстро откланявшись, покинул все еще прибывающую в эйфории девушку. Почти бегом он двинулся обратно, туда, где сидел его невозмутимый отец и красный от бешенства Тэхен. Только Чонгук подошел обратно к столу, как его окликнули. Он обреченно взглянул на Тэхена, который потупил взгляд на носки своих отполированных ботинок. — Господин Чон?! — Прошу прощения, миссис Стэнфорд. Я немного голоден, — вежливо поклонившись и все еще тяжело дыша после танца, отчеканил Чонгук и плюхнулся на свой стул. Отец смерил его недовольным взглядом, но промолчал. За столом снова повисла долгая пауза, в которой младший Чон возил вилкой свой салат по тарелке, леди София с мужем вытирали лужу от напитка, что случайно задел рукой Филипп, а Господин Чон взглядом, точно с прицелом, смотрел в зал, мысленно подбирая партию своему скромному сыну. У него не было каких-то особых критериев, главное, чтобы будущая невестка радовала глаз, а теща не слишком мельтешила перед глазами с вечными советами и заискиваниями. По-прежнему ужасно разозлённый, Ким допивал надоевшее вино и раздражался теперь сам с себя. Давно он не испытывал столь ярких эмоций, как за этот вечер. И это было очень плохо в понимании лорда, он чувствовал, как самоконтроль покидает его. Исчезает, просачиваясь сквозь пальцы и посылая к черту все те года, в которые он упорно шел для того, чтобы стать образцовым лордом. Задумавшийся Ким поднимает голову и сталкивается с изучающими и невинными глазами Чонгука. Тот словно пытался телепатически донести до Кима, чтобы его поскорее забрали из этого ада под названием «высшее общество». Где все завязано на деньгах, удачной женитьбе и разговорах ни о чем. Они оба слышали шепотки за своими спинами. Женщины всех возрастов не теряли надежды заполучить себе двоих самых завидных холостяков на этом балу. Вот только этих холостяков ни разу не прельщали эти приторно сладкие леди с такими же прогнившими приторными намерениями и душами.Brooklyn Baby — Lana Del Rey
— Господин Ким Тэхен, — Тэхен вздрогнул, когда увидел, как сложились чужие губы, произнося его имя. И возможно это лучшее, что он видел когда-либо. — Да… — его баритон тоже дал слабину и почему-то стал еще ниже. — Я слышал, что вы совсем недавно прибыли из Америки. Можете поделиться впечатлениями, пожалуйста. Всегда мечтал там побывать. Высокий голос юноши поднял неконтролируемую волну мурашек по телу лорда, но он только демонстрировал искреннюю улыбку. Это заставило Чонгука также улыбнуться, обнажая чуть выступавшие передние зубы и едва заметные ямочки на щеках, что повергло господина Кима, всегда скупого на эмоции, просто подавиться тем количеством очарования, которое производил на него младший Чон. — Конечно, о чем вы хотите узнать? — взрослый и, кажется, совершенно потерявший себя Ким Тэхен чувствовал, как к его щекам приливает кровь, выдавая бескрайнее волнение. — Обо всем, чем вы бы хотели со мной поделиться, — на выдохе пробормотал Чонгук, всей душой желая прикоснуться к маленько родинке на кончике Кимова аристократичного носа. Наверное, больше он только хотел слушать его глубокий голос. Да, совершенно точно. — Я отойду подышать свежим воздухом, — вдруг разрезал пространство голос члена Парламента, и Чонгук прикрыл глаза, боясь, что ему сейчас тоже придется уйти. — Я скоро вернусь, сын, а ты пока приглядывай себе невесту. — А мы пока потанцуем, а то уже вечер близится к концу, а мы так и не покорили танцпол, — надув губы, леди София потянула мужа в беззаботную толпу и скрылась от глаз оставшихся за столом, крайне смущенного Чонгука и внезапно ставшего хмурым Тэхена. — Почему вы не идете танцевать, господин Ким? — странно проглатывая окончания слов, поинтересовался Чонгук. «Потому что я готов танцевать только с тобой, но боюсь, общество не одобрит», —остаётся неозвученным, но ясно проплывает в голове Кима. Даже сквозь полуопущенный веки, он видел тонкую талию Чонгука, которую ничуть не скрывал его фрак, наоборот подчеркивая. Эта талия, казалось, тоньше всех, что Тэхен повидал в своей жизни, и почему-то этого факта стало достаточно, чтобы окончательно сбить с толку лорда. — Давайте тоже выйдем на свежий воздух. Здесь стало слишком душно, — почти умоляя, сказал Тэхен и медленно встал с места, расстегивая верхнюю пуговицу рубашки, которая, кажется, резала его горло вместе с жизнью. — Да, я тоже так думаю. Оба мужчины вышли из зала под жадные и жгучие взгляды всех, скрываясь за дубовой дверью. Дышать сразу стало в несколько раз проще. Они переглянулись и, не сговариваясь, двинулись в сторону балкона в противоположной стороне длинного коридора. Кольцо напряжения, что сковало голову Кима, сейчас будто растворялось в холодном воздухе, стоило им выйти на огромный балкон. С него открывался вид на небольшой сад и речку, в которой отражался полумесяц. На небе не было ни единой тучки, а яркие созвездия разрезали небо. Стояла уже глубокая ночь, но люди в зале, которых было слышно даже здесь, не собирались разъезжаться по домам. Они собирались веселиться до самого утра, а потом продолжать на следующем и следующем балу. Чонгук уверенно прошел к перилам и, развернувшись, облокотился о них спиной. От ветра черные волосы закрывали глаза, но те даже сквозь челку завораживали своим блеском. Тонкое колечко на среднем пальце ярко засверкало, стоило Чону протянуть свое аккуратное запястье к Тэхену и подозвать ближе к себе ненавязчивым движением. Лорд, словно ведомый невидимой нитью, не задумываясь, сократил между ними расстояние, оставаясь буквально в паре шагов, вставая напротив к перилам и облокачиваясь о них бедром. Вальс, который играл сейчас в бальном зале, задавал ритм бедному сердцу Тэхена, а тот и не знал, что делать. Дышать вроде бы и легче стало, но при одном взгляде на профиль юноши перед ним, воздух пропадал напрочь. — Вы так и не рассказали, — продолжая смотреть на сад внизу, обронил Чонгук. Увидев непонимающий взгляд старшего, он хмыкнул, — про Америку. Тэхен приглушенно засмеялся и также развернулся, глядя на открывающийся с балкона вид. Сделал несколько глубоких вдохов и начал: — Всë, что я могу сказать про Америку и Штаты в целом — это мир будущего. Там абсолютно другая атмосфера и почему-то совсем другие люди. Хотя предки многих из стран Европы. Но эта Новая Земля, а значит там неограниченный горизонты для осуществления всего, чего пожелаешь. Я почти все время, что там был, работал в таком же Парламенте, как в Англии. Ехал туда с мыслями покорить эту страну, найти новый дом, потому что здесь мне порядком надоело. — Нашли? — тихо спросил Чонгук, склоняя голову и вглядываясь во что-то внизу. Тэхен напряженно проследил за ним, боясь, как бы тот не свалился с этого балкона. — Нет, понял, что это очередной рассадник для буржуазии, ни чем не отличающийся от нашего. Чонгук надул щеки и заправил прядь волос за ухо. Его позабавила такая откровенность мужчины. Вот от кого он точно не ожидал таких слов, но именно они подтолкнули его к следующему вопросу: — А что же стало для вас новым домом, господин Ким? — Я не знаю. Честно ответил Лорд, и в первую очередь, он сказал это себе. Просто за все то время, что он отсиживался здесь в своем особняке, после Америки, его мучал единственный вопрос. А где же его настоящий дом? Мужчина перевел взгляд на Чонгука, который водил тонкими пальцами по перилам, растирая капли воды, непонятно откуда взявшиеся. На одну секунду ему показалось, что он придвинулся ближе к ответу на свой вопрос.***
Hallelujah — Jeff Buckley
Смятение, в котором прибывал лорд Ким, сбивало с толку всех, кто его окружал. Тэхена словно подменили, если раньше он мог сидеть часами на одном месте, терпеливо листать книги, просматривать старинные бумаги на столе. Или просто запирался у себя в кабинете и выходил только для трапезы. Сейчас дольше десяти минут лорд не мог находиться в одном положении, не мог сосредоточиться и постоянно вздыхал, словно чего-то ждал. И вдруг посреди дня мог вызвать карету и сорваться не пойми куда. Вся прислуга в доме всполошилась не на шутку, что такое произошло? Но ответа им, конечно же, никто не дал. А ведь он лежал на поверхности, такой очевидный для Кима и абсолютно непонятный остальным. Господин Ким выходит в обеденный зал, вновь поглощённый своими мыслями, и молча принимается за обед. Взмахом руки он прогоняет всю прислугу из помещения и, когда дверь закрывается, мужчина, наконец, позволяет наивной улыбке проскользнуть на его пухлых губах. Немного пожевав приготовленную еду, лорд оглянулся, словно кто-то мог за ним подглядывать и трепетно вытянул из внутреннего кармана костюма письмо. От него исходил легкий аромат нектарина, а Тэхен, с неким предвкушением втянув носом воздух, стал бережно вскрывать конверт. Так же осторожно, он вытащил пергамент и, как это было каждый раз, чуть затаив дыхание, развернул письмо и пробежался глазами по уже до боли знакомому ровному почерку. Господин Ким, Я не писал вам почти неделю, прошу прощения. Надеюсь, у вас все хорошо, и Вы в полном здравии. Вы просили рассказать, как мне живется в Эдинбурге. Я постарался собрать все самые яркие впечатления. Пишу я это письмо, уже направляясь обратно в Лондон. Через несколько дней буду дома. Как вы знаете, моему отцу нужно было по каким-то важным делам в Шотландию сразу после бала. Я извинялся перед Вами в прошлом письме, о своей внезапной пропаже с бала, но извинюсь еще раз. Так вот, в тот же день мы срочно отправились на север. Все время в дороге туда я проспал, так как чувствую себя весьма не комфортно в длительных поездах, и меня начинает слегка укачивать. Но стоило нам приблизиться к Эдинбургу, как я не мог оторваться от здешних видов. Здесь гораздо больше туч и осадков, но так даже лучше, я люблю пасмурную погоду. То количество гор и загадочных замков, что есть здесь, я еще никогда не видел. К сожалению, все время, что мы находились в городе, я выходил за пределы поместья, в котором мы остановились, всего три раза. Отец все время был занят, а я перечитал все, что было в библиотеке, прошел весь сад вдоль и поперек. К нам даже приезжали какие-то знакомые отца, но я видел их мельком. Кажется, это была семья с очень известной фамилией, но я не запомнил. Свое утешение от скуки я нашел в письмах Вам и прогулкам. В одну из них я забрел к самой границе территории и вышел к лесу. Какой здесь чудесный хвойный лес! Вы должны обязательно как-нибудь побывать в Шотландии. Вы вроде упоминали, что были там только проездом, но этого мало. Уверен, от видов природы вы тоже теряли дар речи. Мне сейчас не очень удобно писать, так как я собираюсь к поездке обратно домой. А я не так хорошо выражаю свои мысли через бумагу, поэтому прошу, чтобы вы приехали к нам в поместье. Вы мне так на балу и не успели дорассказать историю про вашего друга. К тому же, Отец также просил передать, что ждет вашего визита. Но это уже по поводу работы. В любом случае, я очень прошу Вас приехать. Мне совсем не с кем общаться в нашем огромном доме после отъезда моих младших сестер. Буду ждать с нетерпением вашего ответа, Чон Чонгук. Тэхен поднял мутный взгляд и несколько минут смотрел на темные шторы, которыми занавешены окна в потолок. Вот только это сейчас не имело никакого значения, а в мыслях лорда снова тот вечер на балу и прекрасный юноша, письмо, которое он, с плохо скрываемой нежностью, перебирает в руках. На балу по случаю дня рождения сестры их разговор на балконе продолжался в течение нескольких часов. Как вдруг посреди его рассказа о друзьях, которыми он обзавёлся в Америке, на балкон вышел взволнованный Господин Чон и, бросив короткое: — Нам нужно срочно уехать, — забрал Чонгука, который даже не успел что-то сказать на прощение. Бал закончился невероятным волнением для Кима. Он ушел практически сразу же за ними, только вернулся предупредить сестру об уходе и двинулся в свой особняк. Мужчина не помнил, как добрался до дома и что делал до утра. Очнулся от непонятного наваждения он только к обеду, когда в комнату вошел дворецкий и протянул конверт с фамильной печатью семьи Чонов. Так и началась их переписка с Чонгуком. Тэхен облизнул засохшие и слегка покусанные губы, хлопнул в ладоши, и тут же из-за двери выскочил мужчина: — Льюис, принеси мне все для письма, пожалуйста. Льюис быстро кивнул и снова скрылся в дверях, но уже через минуту уверенно вошел в зал, держа в руках пергамент и чернильницу с пером. Лорд быстро написал ответ, отправил дворецкого с ним и наконец приступил к еде. Взволнованный почтой он и не заметил, насколько был голоден. Голова ненадолго прояснилась, позволяя Киму сосредоточиться на чем-то кроме бумаги, лежащей на столе. То, что с ним происходило что-то странное, лорд понимал прекрасно, но он ни в коем случае не брался думать о точной причине своих бессоных ночей и возбужденных дней. Он не хотел вообще о чем-то думать, и сейчас, закончив с обедом, мужчина удалился в свой сад. Погода сегодня была достаточно теплая для середины марта, и Тэхену даже не пришлось брать верхней одежды. Время для мужчины текло мучительно медленно, обычно он за ним никогда не следил, но последние две недели находился словно во временной петле. Все дни одинаково скучны, но пропитаны пока еще незримой для него надеждой. Надеждой на скорую встречу с Чонгуком. Ким подумывал о том, чтобы снова вернуться на место в Парламенте, где он работал до отъезда в Америку. Даже Господин Чон о чем-то таком заикался на балу, что Тэхен вспомнил гораздо позже. Ему, честно говоря, вся политика очень осточертела, но он понимал, что если хоть чем-нибудь не займет себя, то точно сойдет с ума от гложущих его метаний. Прошла еще неделя, прежде чем Тэхен получил ответ от Чонгука на свое письмо. Все это время он старался обуздать свою развивающуюся лень и нежелание контактировать хоть с кем-то. Теперь каждый день он ездил в парламент, встречался со старыми знакомыми и коллегами уже там. И вот лорд Ким сидел в кабинете, где заседал пять лет назад и разбирался с очередным важным заданием, которое требовало срочной профессиональной оценки. В кабинет постучали и, когда послышалось согласие, вошли: — Господин Ким, вам письмо, — прощебетала низенькая девушка, семеня к его столу. Тэхен сразу же встрепенулся, погасшие глаза от тысячи бессмысленных слов в государственных отчетах, зажглись ярким пламенем. Схватив письмо, мужчина быстро разорвал конверт и стал бегать глазами по немногочисленным строчкам. …Мы с отцом уже вернулись из поездки и с нетерпением ждем вас, Господин Ким. Приезжайте, как только у вас будет возможность… Этого было достаточно, чтобы Тэхен сорвался с места, захлопнув папку с десятками бумажек. Он чуть не запнулся о собственный ноги, когда выходил на улицу, где его ждал готовый экипаж. Сообщив извозчику, куда держать путь, Тэхен с ужасным волнением и нескрываемым предвкушением следил за видом из окна, про себя подгоняя лошадей и мечтая скорее увидеть его. Перед глазами мелькали деревья, низкие дома и спешащие люди, а на сам город наступали грозовые тучи. Лорд снял свои перстни с изящных пальцев и стал перебирать их, облизывая губы и душа в себе внезапное чувство эйфории. Ехать было не так уж и далеко, но время в пути ощущалось так, словно его ведут на казнь. Наконец, карета остановилась, и Тэхен, глядя себе под ноги, выплыл из нее, боясь, сам не зная чего. Медленно надевая кольца обратно, он сделал первый шаг и поднял голову, снова замирая. Величественный дом, во всей красе окруженный бесконечным садом, перед ним заставил только сильнее напрячься. Когда Ким вступил на порог, а дворецкий семьи Чон повел его к широкой лестнице, Тэхен почувствовал, что мурашки пробежали по телу. Только теперь они были вызваны холодом, исходившим от этого каменного замка, как и все дома в Англии. Богатые, но без всякой души. — Господин Чон сейчас все еще на работе. В доме только старший сын, — осведомил его дворецкий, открывая очередные узорчатые двери перед Лордом. — Молодой граф сейчас здесь. Тэхен подавил улыбку, и холод немного отступил. Мужчина ни чуть не жалел об отсутствие старшего Чона дома, ему хотелось побыть с Чонгуком наедине. Низенький дворецкий смерил его еще одним оценивающим взглядом, Тэхен не обратил на него внимания, заходя внутрь помещения и оглядываясь по сторонам. Двери за ним захлопнулись. Это была самая огромная библиотека, которую когда либо видел Ким. Стеллажи уходили под самый высокий потолок и сталкивались с ним. Тысячи книг, от которых ломились полки, вызывали невольный трепет у Кима. Он прошел немного вглубь помещения, пытаясь отыскать причину своего появления здесь.Daniel Shaw — Someone You Loved
Бесшумно пересекая пространство, Тэхен прошел в самый центр библиотеки, где стояло несколько массивных столов и кресел. Ким остановился, словно впечатался в невидимую преграду, и затаил дыхание. В самом дальнем конце зала, рядом с небольшим камином, сидел Чонгук с томом какой-то старой книги и перебирал свои отросшие пряди, которые теперь полностью закрывали его уши. На нем была обычная рубашка, свободные брюки и криво завязанная бабочка. От горевшего камина, огонь отбрасывал тени на идеальное лицо, а Тэхен боялся приблизиться. Не слишком ли резко он заявился в чужой дом, да еще дворецкий на него все время странно косился? Пока Ким недоумевал внутри себя, сделал шаг назад, но задел ботинком стоящий рядом стул, непонятно откуда взявшийся. Тот с противным скрипом подвинулся в сторону. Локоны Чонгука тут же взметнулись на звук, а приоткрытые губы вытянулись буквой «о». Тэхен опустил голову, сминая рукой край пиджака, и сжал челюсть. — Господин Ким, вы пришли! — воскликнул молодой граф и в мгновение ока оказался напротив жутко смущенного лорда, протянул ему руку. — Я так рад вас видеть! Тэхен ответил на рукопожатие, втайне наслаждаясь мягкой кожей на ладони Чонгука, и натянул извиняющуюся улыбку. — Я без предупреждения заявился, извините, что отвлек вас, — он кивнул на брошенную на пол книгу и нехотя отпустил руку. При этом он начал жадно оглядывать юного графа, теряя остатки словарного запаса. — Вы ничуть мне не помешали! Мне уже так надоели эти книги, последние три недели только их и вижу. Пойдемте отсюда, пожалуйста, — сияя, засмеялся Чонгук и, схватив Лорда за запястье, легонько потянул к выходу. Младший тут же начал что-то рассказывать и одновременно интересоваться состоянием Кима. Тот мог лишь вслушиваться в его обволакивающий и журчащий голос, полностью доверяя вести себя туда, куда Чонгук только захочет. Весь оставшийся день они просидели в беседке на окраине сада Чона, пили принесенный дворецким чай и любовались друг другом. Поле с тысячами разных трав, что гнулись от ветра и переливались всеми цветами зеленого, мелькало на периферии сознания. И лес с кронами мощных деревьев, где периодически пробегали лесные животные. Они не боялись бегать по этой территории. Здесь было спокойно. Чонгук сидел немного отстранённо и слушал обещанную историю Тэхена. Могло показаться, что он совсем не слушает, но тот наоборот был настолько поглощен чужим рассказом, что абсолютно не контролировал себя и неприлично зависал, глядя на чужие кудри, брови, шею и губы. — Намджун всегда говорил мне, чтобы я не ходил серьезным, а то людей пугаю. Мы гуляли по окраине города, смотрели на новый строящейся район, как раз на побережье. И как-то у нас зашла тема, что мы хотели бы жить там со своими семьями, даже домики присмотрели. У Намджуна как раз невеста недавно появилась, — рассказывал Тэхен на одном дыхании, наблюдая, как Чонгук отпивает чай. — А у вас есть невеста? — сбито прошептал Чон. Понимание, что у господина Кима, возможно, есть семья заграницей, сбило его мысли в кучку и пустило холодок внутри. — Что? — удивился лорд. Ким отодвинул от себя пустую чашку и придвинулся ближе, желая разглядеть все эмоции на юном лице. Чонгук только сильнее засмущался и попытался скрыть лицо за ладонями, но Тэхен перехватил его руки, мягко поглаживая. — Простите меня за этот бестактный вопрос, — промямлил парень и опустил голову, ему было очень неловко, что он позволил своему любопытству взять верх.— Я просто предположил, что у вас должна быть невеста. Вы ведь такой… — Какой? — распахнув длинные ресницы и заставив парня напротив совсем смутиться, выдохнул Ким. — Вы очень интересный человек. Я, на самом деле, сам очень болтливый, что меня ничуть не красит. Но с вами я не могу сказать и слова, потому что мне безумно нравится вас слушать. Вы столько всего видели в жизни, а все мои познания заканчиваются книгами для дам и этим особняком, — бормотал парень, совершенно очаровательно покрываясь румянцем, чем вызывал шквал нежности в обычно чёрством Тэхене. — Я, наверное, очень много вашего времени занимаю, — вдруг засуетился парень, поспешно вскакивая, но Ким схватил его за локоть и потянул обратно на стул. — У вас же наверняка есть жена или невеста, которая вас очень сильно любит и ждет там, на другом материке. — Чонгук, никого у меня нет, — забыв в какой стране он находится, прервал юношу Тэхен и прикусил щеку. — Нет у меня никакой невесты и жены. Ни в Англии, ни где-то заграницей. — Как же так? — снова забылся Чонгук, но вспомнив, прикрыл рот ладонью, заставив Кима громко и совершенно не этично засмеяться. — Вот так вот. Я не сторонник фиктивных браков, хотя сейчас это настолько обычное дело, что никто и не задумывается об этом. — Фиктивных. Значит, вы хотите по любви? — даже в неверии спросил Чонгук и огляделся, вдруг их беседу могли услышать. Но их окружала только пробуждающаяся весна. — Да, как в тех самых женских романах. — И вы любили когда-нибудь? — Чон уже не мог остановить поток вопросов из своих уст, так сильно ему хотелось узнать все об этом удивительном мужчине. Тэхен отвел взгляд от блестящих черных глаз и уныло вздохнул. Воспоминания навевали тоску, но он давно притоптал всю почву, чтобы они не смогли выбраться из глубин его сознания. — Любил, — сердце Чонгука пропустило удар. — Безумно любил, но она любила отнюдь не меня, а мои деньги. Я все позволял ей, чего бы не пожелала. Она пользовалась этим и один раз не вернулась домой. Проходит день, два, неделя, я искал ее повсюду, поднял весь город на уши. А потом мне доносят, что она познакомилась в баре с каким-то богатым иностранцем и укатила с ним в закат. Чонгук поерзал на своем стуле, боясь придвинуться ближе к удрученному лорду. Тот выглядел так убито, погружаясь в эти воспоминания, что сердце юного графа просто разрывалось и рвалось на помощь. — И вы все еще верите в эту любовь из книг? — еле слышно спросил Чонгук, все-таки пододвигаясь чуть ближе к лорду и поглаживая его запястье, которое тот все еще сжимал. — Да. — Почему? — Чон не знал, что именно хотел узнать. Ему было просто больно видеть таким Тэхена. Не должен такой чудесный человек страдать, он не заслуживает этого. Тэхен сильнее обхватил тонкие пальцы Чонгука, ища поддержки. Он никому не рассказывал эту историю до конца, даже родной сестре. Не делился своими переживаниями и глубоко в душе презирал себя за излишнею доверчивость и мечтательность. Лорд поднял голову, от чего растрепанные ветром волосы спали на лоб. Чонгук затаил дыхание, неотрывно глядя в малахитовые глаза. Он видел все, что они скрывали годами, и ему самому становилось дурно. А Тэхен увидел этот волнующиеся за него взгляд и окончательно сдался. Всегда «бесчувственный» Ким Тэхен, а так быстро потерял свою влюбленную голову и сердце, оставив себя ни с чем.***
The Acid — Basic Instinct
На столе стояла одинокая свеча и неярко освещала небольшой уголок в библиотеке. За окном стояла поздняя ночь, весь дом находился под сонным покрывалом. Хозяин дома давно и безмятежно спал, после очередного дня в Парламенте. Слуги совсем недавно тоже разбрелись по своим комнатушкам, закончив со всеми делами. И только двое грелись в свете той самой почти догоревший свечки и тихо переговаривались. С улицы доносился вой ветра, из-за чего все слова становились неразборчивыми, и приходилось наклонятся друг к другу ближе, чтобы хоть что-то уловить. Май в этом году был на удивление холодный, отчего двое сидящих на широком кресле укутались в махровый плед. На коленях у старшего была небольшая книжка, с множеством закладок и пометок. Он полушепотом читал строки, поглядывая боковым зрением на черную макушку, покоившуюся у него на плече. Из-за его дыхания тонкие волоски колыхались и щекотали щеку, но лорд игнорировал все, забыв про свое удобство. Юноша на его плече зачарованно смотрел, как аристократичные пальцы перелистывают страницы и водят по строчкам. Света едва хватало, но Ким продолжал читать, прислушиваясь к умиротворённому дыханию Чонгука, и сам дышал в такт. Закончив с рассказом, лорд захлопнул книгу и положил ее на столик. Взглянув на свечку, он поправил плед и присмотрелся к Чону, думая, что тот спит. Но Чонгук смотрел на свои руки, что были сложены у него на животе, и не хотел нарушать повисшую тишину. Ему было так спокойно и хорошо, что он боялся пошевелиться и разрушить тот баланс, который очень долго искал. За прошедший месяц Господин Ким стал частым гостем в его доме, он приезжал по делам и просто так. За все это время Чонгук так привык к его присутствию в своей жизни, что забыл, как проводил свои дни до знакомства с лордом. Сейчас все дни проходили беззаботно и для юного графа, ведь старший забрал все заботы. Все вокруг казалось ему прелестным, весь мир невероятным, когда рядом был такой человек, как господин Ким. Но стоило ему пересечь ворота и скрыться в далеке в карете, как все настроение тут же падало, оставляя Чона с пустотой внутри. Это было невыносимо, поэтому сегодня он не сдержался и попросил Кима остаться чуть подольше. И это подольше затянулось до поздней ночи, когда никто уже не ходил проверять юного графа, оставляя того полностью в своем распоряжении. Пламя свечи постоянно колыхалось от сквозняка и несколько раз чуть не погасло, отчего тени по всему помещению менялись в размерах, искажались. Наблюдающему за этим под теплым пледом Чонгуку вдруг стало очень душно, и он поспешил выпутаться, сбрасывая ткань на пол. От ветерка тут же стало прохладно, парень был в тонкой рубашке, но предпочел пледу тепло Тэхенова плеча. Тэхен глупо улыбнулся, смотря, как этот милый ребенок ерзает на месте, чтобы удобнее устроиться на его плече. Черные вьющиеся волосы спали на лоб, отчего юный граф нахмурился, но Ким тут же убрал их назад, осторожно проводя горячей рукой по лбу Чона. Заложив прядку юноше за ухо, он, словно в трансе, стал медленно поглаживать щеку и при этом хитро сверкать глазами. — Чонгуки, тебе разве не нужно спать? Меня известили, что тебе завтра вместе с отцом в Парламент, на какое-то очень важное собрание. Не боишься проспать? — Нет. Мне все равно. Не уходи, пожалуйста, мне сразу не по себе становится. Тэхен каждый раз не мог сдержать своих эмоций, находясь рядом с этим чудом, и такие слова были для него почти что воздухом. Он даже не помнил, что было с ним за весь месяц, кроме моментов, когда находился в этом доме, рядом с Чонгуком. А тот таскал его за собой на разные отцовские приемы, их вроде даже знакомили с какими-то известными иностранными политиками, но все это тут же выветривалось из голов двух безнадежно сильно влюбленных мужчин. И если Тэхен прекрасно понимал всю природу своего отношения к Чону, то тот, в силу своей юности, никак не мог себе объяснить происходящего, его тянуло к Киму, и это было неоспоримо. Чонгук даже не пытался сопротивляться чувствам, которые вроде должны пугать его. На интуитивном уровне он понимал, что все это неправильно. Но если никто вокруг ничего не замечал, и все считали Кима только близким другом семьи и наставником для Чона, пусть все так и остается. Пусть не заметить те взгляды, которыми они одаривали друг друга, просто стоя по разным концам зала, невозможно, но никому и в голову не могли прийти мысли о чем-то большем, связывающем двух лиц мужского пола. Все были слепы. — Тэхена, забери меня в Америку, — спустя почти час умиротворенного молчания, попросил Чонгук. Он резво подскочил на диванчике и, глядя своими огромными глазами, схватил Кима за руку и стал трясти. Время уже клонило к рассвету, в комнате стало совсем зябко. Давно погасшая свеча одиноко стояла на столе, а все помещение освещали отголоски наступающей зари. — Ты уверен? Тэхен не то чтобы был удивлен этой просьбе, он знал насколько юноша любопытен и жаждет новых приключений. — Да. Столько уверенности в чьих-то намерениях Ким еще никогда не слышал. Чонгук светился только от одной мысли, что сможет покинуть надоевший ему особняк, город, страну и людей. — Ну, я как раз скоро собирался снова в Америку по работе. Хочешь поехать со мной? Лорд прекрасно видел ту решимость, с который был настроен младший, и она его безумно радовала. Он не сомневался, что господин Чон отпустит сына с ним, так как он уже порядком втерся к нему в доверие. Да и к тому же старший сын, когда не занят беседами с Кимом всегда где-то около отца, ведь ему скучно. Старик очень утомляется, а на другой континент с ними он точно не поедет. Значит, они будут вдвоем… — С тобой хоть на край света, — тихо засмеялся Чонгук и от восторга бросился Киму на шею. Обвивая ее своими нежными руками, Чон пылал от счастья и появившегося шанса наконец увидеть мир, а Ким плавился от такой близости и аромата нектарина, что всегда окружал Чонгука. Это был любимый фрукт юного графа, а теперь и лорда. Обнимая мужчину, Чонгук чувствовал его сердцебиение, дыхание и то, как тонкие пальцы поглаживали его по спине успокаивающе. Это было так приятно, до дрожи в коленках. Перед глазами сразу возникли сюжеты их путешествий через Атлантический океан, как они прибывают в Новый Свет, встречаются с Намджуном, гуляют с Тэхеном по Нью-Йорку, а после едут к тем самым строящимся домикам, где будут жить их семьи. Когда восторг от новости прошел, что он увидит что-то новое, Чонгук положил голову на широкое плечо Кима и задумался. Прибывая в мечтах, Чон даже не заметил, как сжал свои пальцы на такой же хлопковой рубашке лорда, чем вызывал его немые смешки. И прижался к его боку, греясь от утренней прохлады и вдыхая мужской одеколон. Только сейчас он понял, как же ему просто хорошо находится рядом с Тэхеном. Так уютно, беззаботно и безопасно не было даже в детстве, когда за ним всюду ходили няньки и следили, как бы он чего не сотворил. Сейчас было лучше всего на свете, и Чон был просто обязан спросить у Тэхена, так же ли ему хорошо с ним, с Чонгуком. Юноша поднял голову и наткнулся на сбивающий с толку взгляд малахитовых глаз. От поднимающейся зари они светились еще ярче и вызывали внутренний трепет у слишком впечатлительного парня. Тэхен смотрел на него, весь из себя такой невероятный, что аж дух захватывает. Лорд прибывал в таком же восторге, ощущая под боком этот теплый комочек искрящегося счастья и просто не мог оторваться от него. Такое чудо, которое хотелось забрать себе, увезти от всех этих балов, продажных девиц и их матерей, оставляя такого очаровательного человека себе. Вдруг Чонгук резко опустил голову, задержав дыхание, а затем снова поднял, глядя преданным щенком, что случайно провинился и боится подойти ближе к хозяину. — Ты чего, чудо? — облизывая губы, спросил лорд и заметил, как заметался взгляд юноши. Чонгук вообще притих, сжался под боком у умиляющегося Тэхена, боясь пошевелиться и ляпнуть что-нибудь лишнее. Видимо, это от чересчур свежего утреннего воздуха у него закружилась голова, произошло помутнение, или Чону надоело пугаться своих мыслей. Младший всегда так боялся ответственности, которая лежит на нем, как на старшем сыне. Что ему надо будет стать таким же, как его отец, ездить на скучную работу, ходить на скучные балы, искать себе красавицу жену, чтобы нарожать детишек. А хотелось просто свободы, чтобы его не таскали по разным вечерам, не пихали под нос дочерей состоятельных маминых подруг и знакомых. Зачем это все, если можно сидеть в обнимку с Тэхеном и болтать ни о чем? Зачем это все, если единственное, чего хотелось юному графу, то это познать все прелести жизни, но всего лишь с одним человеком? С человеком, который заберет все его заботы, отгородит от плохого одним своим присутствием и научит всему. Да, это стало очень необходимо юному и любопытному парню. — Тэ, ты можешь поцеловать меня? — выбивая весь воздух из легких старшего, невинно промямлил Чонгук, краснея ушками. Это маленькое желание вертелось у него в голове почти весь месяц, ведь Тэхен такой потрясающий и притягивающий к себе бедного юношу. Сопротивляться невозможно. А Ким не верил тому, что слышал и видел. Его маленький Чонгуки сейчас совершенно бессовестно смотрел на старшего в ожидании положительного ответа и закусывал губку, под которой была крохотная родинка. Юноша, устав изнывать от желания наконец-то почувствовать чужие притягивающие к себе губы придвинулся ближе к лорду и остановился в каких-то жалких миллиметрах, тяжело дыша и боясь сократить оставшееся расстояние. Тэхен не мог допустить такому пустяку быть между ними, поэтому сам придвинулся к Чону, цепляя теплыми пальцами его подбородок и слегка касаясь. Несколько секунд они просто наслаждались моментом, сидя с закрыми глазами и переплетая руки под съехавшим пледом. Все равно мало. Боясь сделать что-то неправильно, Чонгук замер неподвижно, предвкушая, что будет дальше. Ким боролся с пеленой перед глазами и в своей душе, что полностью поглотила весь здравый смысл. Чонгук был рядом, что ни о чем другом думать не получалось. Совершенно целомудренно Тэхен начал двигать губами, боясь спугнуть Чона, но тот с азартом стал повторять все за ним, открывая для себя что-то гораздо лучше, чем другая страна или свобода. Он узнавал свои чувства и какого, когда рядом человек безгранично близкий во всех смыслах. Они продолжили так целоваться, просто соприкасаясь губами и растворяясь в этой мягкости и долгожданном блаженстве. Переполняющий интерес и волшебство всей ситуации так занимали юного аристократа, что ему быстро стало мало обычных поцелуев. Хотелось знать больше, хотелось быть еще ближе к Тэхену. А Тэхен боялся не справиться с тем шквалом ощущений, что заполнили его и как-то навредить младшему. Воздуха стало не хватать, и он мягко отстранился от разгоряченного юноши, шатаясь, встал с диван и подошел к приоткрытому окну. Чонгук сзади недовольно завозился, снова закутался в плед, что было видно только порозовевшие щеки и губы, и подошел с Киму со спины, обвивая того за талию. — Я сделал что-то не так? — донеслось до Тэхена, и он сам весь сжался от того, сколько страха и непонимания было в чужом голосе. — Чонгуки, ты прекрасен, но… — Но? — чуть ли не плача протянул Чон. Ему было до ужаса стыдно, что он позволил себе. — Нам не следовало этого делать, я… — Тэ, не бросай меня, пожалуйста. Прости, — запаниковал Чонгук, еще сильнее обнимая Тэхена. — Я тебя не брошу, просто это все неправильно. — Что неправильно? Почему? — совершенно не понимая, что сделал не так, спросил Чонгук, на секунду отстраняясь, чтобы забраться на большой подоконник перед Тэхеном и снова обнять, утыкаясь носом в его острые ключицы. — Общество, оно не позволяет такого. Чонгук, ты мне очень дорог, но люди… — Никто не узнает, — прошептал Чон в его шею, припадая к ней губами. А Тэхен чувствовал, как его личный змей-искуситель сильнее обивает его, не давая никаких шансов на спасение. Спасение здесь невозможно. Они утонут оба. Чонгук оторвался от крепкой шеи и снова наклонился к Киму, соприкасаясь носами, а после вовлекая в сладкий поцелуй. Сам того не зная, он одарил их проклятием. Сбрасывая плед на подоконник, Чонгук пододвинулся ближе к краю, так, что Тэхен оказался между его разведенных ног. Тэхен боялся открыть глаза, зная, что уже не сможет остановиться, всего лишь раз увидев возбуждённого Чонгука. Этот образ будет преследовать его всю жизнь и даже после. Юный граф потянулся к пуговицам на рубашке Кима и стал нетерпеливо расстегивать. Тэхен последовал за ним, опускаясь руками на тонкую талию и плавясь от наслаждения. То, что сейчас происходило, выходило за рамки всего, но они были слишком любопытны и увлечены, чтобы остановиться. Гладкая и шелковистая кожа юноши в его руках будоражит все бедное существо лорда. Он сам был далеко не невинным мальчиком, но что-то резко изменилось и сейчас он сам ощущал, будто ему девятнадцать лет, и он только начинает вкушать взрослую жизнь. И это бесподобное чувство. Оставшись без рубашки, Чонгук буквально прилип к Тэхену стараясь впитать в себя тепло чужой кожи. Юный граф не мог оторваться от пухлых и уже немного припухших губ старшего, боясь потерять это окрыляющее чувство единения. Внизу живота нестерпимо тянуло, а предвкушение и горячее дыхание на щеке только усиливали напряжение. — Тэ, сделай что-нибудь, пожалуйста! — невнятно пробормотал Чонгук, пока Ким не переставал покрывать его шею и ключицы поцелуями-бабочками. Но, услышав протяжный стон парня под ним, в оцепенении замер и распрямился в спине, встречаясь глазами с младшим. Зрачки были расширены, тонкие губы он постоянно облизывал, что они блестели от слюны. Черные волосы находились в полном беспорядке, а лучи от показавшегося на горизонте солнца попадали прямо на спину Чонгуку. Он был ангел, сошедший с небес. Таким же прекрасным был и Ким для Чона. Солнце просто поселилось в его глазах, отчего свежая зелень в них расцветала, полностью затягивая в свой мир младшего, а тот и рад. Глупые, ведь совсем скоро они станут падшими ангелами. Ким очнулся от наваждения. Оба тяжело дышали и жаждали продолжения, ведь напряжение в брюках мешало трезво мыслить, а сердце заходилось в бешеном темпе. Нужно срочно действовать, решил воспаленный мозг старшего, и он потянулся к пояснице Чона, а затем неторопливо опустил руки на мягкие ягодицы, вызывая у обоих стон. — Ближе, Тэ, — скулил младший, помогая одной рукой с надоевшими брюками, а второй зарываясь в кудрявую шевелюру Кима. От первого прикосновения в возбужденному органу у Чона проскочил электрический разряд по телу, и он сильнее прижался к лорду, желая больше таких прикосновений. И они продолжались. Ким не переставал пробовать на ощупь бархатную кожу юноши, а его теплые пальцы вызывали контраст с ледяным воздухом в комнате. Чонгуку казалось, что его окружили все ветра со всех четырёх сторон света и не давали ему дышать. Слишком много всего было для юного парня: слишком впечатляюще, слишком ново и слишком желанно. Наплевав на внутренний страх, Чонгук потянулся к брюкам старшего, что также как и он захлебывался. Оба чувствовали жесткую необходимость в поцелуях и незатейливых движениях. Одежда сброшена, как и все маски, что скрывали истинные эмоции и желания. Это вызывало бескрайнее удовольствие, снова кожа к коже, губы к губам. Чон лежал на просторном подоконнике совершенно открытый для Тэхена и извивался, и стонал под ним. Ким стоял над младшим и не мог налюбоваться красотой во всех ее смыслах. Он целовал и целовал, потому что не было ничего занимательнее на свете, чем доставлять чувство эйфории его Чонгуку. Непрерывное трение тел и то, как старший водил рукой по обоим возбуждённым органам, было совершенством в понимании Чона. Он изогнулся сильнее в спине, запрокидывая голову назад, и его ослепила утренняя заря вместе с блаженством, растекающимся по всему телу. Тэхен мог бы всю жизнь наблюдать за этим зрелищем. Но он был не железным и такое же блаженство скатилось на него, отчего он нагнулся сильнее над Чоном и поймал его розовые и им же искусанные губы. — Тэ, пообещай, что никогда не оставишь меня, — глубоко дыша, потребовал Чонгук и сильнее прижался к чужому торсу. — Никогда. Я всегда буду следовать за тобой. Так начался новый день, заставший двух мужчин, что были без ума друг от друга в жарких объятиях и попытках задержать этот момент подольше.***
Bon Iver, St. Vincent — Rosyln
Задержать момент, увы, не получилось, но постоянно прокучивать его в памяти, да. Стоило Киму закрыть глаза, как всплывал, освещенный майским солнцем образ Чонгука, что утопал в его объятиях. В тот день после случившегося ему нужно было уйти, ведь никто в доме не знал, что он провел там всю ночь. После они еще не раз с Чонгуком встречались у него дома, на очередных балах и званых ужинах. Они не могли расстаться друг с другом, а когда приходилось, то минуты казались вечностью. Тэхен уже и не думал, что когда-нибудь снова сможет испытать это окрыляющее чувство, не думал, но так боялся потерять его вновь. — Господин Ким, вам письмо от господина Ким Намджуна, — вытащив лорда из мечтаний, пробасил дворецкий. Он положил перед Кимом конверт и тут же удалился, прикрыв за собой дверь. Тэхен неторопливо развернул бумагу и прошёлся взглядом по строчкам. В них его друг сообщал о том, что все уже устроил для Кима, нашел дом и место в правительстве ждет его. А также попросил поторопиться, ведь сейчас в Европе очень неспокойные времена. Ким отложил письмо и надолго задумался. Он не знал, хотел ли возвращаться в Америку. Когда лорд туда уезжал в прошлый раз, то убегал от своих страхов, мучений и разбитого сердца. Сейчас его якорем был Чонгук, но вспомнив, что тот сам просил его отвезти на другой континент улыбнулся и направился к выходу. В Европе было действительно неспокойно после прихода к власти Наполеона. Тэхен хотел увезти Чона подальше от всего ужаса, который может начаться, и был уверен, что господин Чон старший поддержит его. Они вдвоем с Чонгуком уплывут в Америку. Прибыв к почти что родному особняку Чонов, Ким быстро преодолел по главной дороге весь сад и подошёл к парадному входу. Над Лондоном сгущались тучи, а северный ветер пробирал до костей. Двери перед ним распахнулись, и лорд тут же вошел внутрь, скрываясь от разбушевавшейся погоды. Ким следует по давно знакомому маршруту в библиотеку, но его останавливает голос здешнего дворецкого. — Господин Ким, — Тэхен оборачивается, — господин Чон сейчас вместе с гостями в главном зале, прошу, за мной. Нахмурив брови, Тэхен побрел за дворецким, припоминая предупреждал ли его Чонгук о каких-то гостях, желавших наведаться к ним. Ким идет совершенно бесшумно, прибывая в своих мыслях. Когда перед ним открылась дверь, главный зал встретил его уютной беседой двух семей за столом. Чонгук сидел чуть поодаль от родителей, рядом с какой-то юной леди и держал ее за тоненькую ручку. Девушка была поразительно чарующей наружности, и она первая, кто заметила вошедшего Кима. Тэхен уставился на их переплетенные руки и, забыв обо всех приличиях, даже не поздоровался, особняком оставшись на месте. Его всего вдруг начало колотить, и он молился всем богам, что то, что сейчас происходит, ему лишь кажется или имеет какой-то пустяковое объяснение, но все разрушилось, когда до него донеслось: — Господин Ким, вы как раз во время, — поприветствовал его господин Чон старший и пригласил присесть за стол, рядом с ним. — Мы как раз обсуждаем будущую помолвку Чонгука и Леди Алисы Джеймс. Вы должны… Тэхен почувствовал, как та надежда, что он лелеял о счастливом будущем с любовью его жизни, трескается и покрывается льдом. Тем самым, в котором он держал в прошлом свое разбитое сердце, чтобы оно окончательно не разбилось вдребезги. Ким обратил все внимание на Чонгука, что напуганным зверьком смотрел на Кима и только поджимал губы, которыми совсем недавно шептал старшему на ухо о том, что не желает никого с собой рядом видеть, кроме Тэхена. В его глазах плескалось отчаяние и еще что-то вроде сожаления. — Извините, я что-то неважно себя чувствую, думаю, мне стоит уйти, — выдавил Тэхен и покинул зал, боясь обернуться и снова увидеть эти черные глаза. Утонуть в них и, забыв про гордость, броситься к Чону в ноги, чтобы умолять не делать этого, не жениться, не оставлять его. Но он идет вперед, не глядя на дорогу и игнорируя катящиеся по впалым щекам слезы. Добрел до кареты весь промокший от начавшегося ливня. Слезы смешались с водой, не вызывая подозрений у прислуги, что тут же побежала к нему, пытаясь укрыть от стихии. Ким только отмахнулся, уселся в карету и позволил себе захлебнуться. Захлебнуться своей никчемностью. Он снова трусливо сбегает, переживая за свое вновь разнеженное сердце. Он так боялся, что снова все его надежды обрушаться, и это произошло. Он снова трусливо сбегает в Америку.***
На улице непроглядная тьма, моросит холодной дождь, а ветер сбивает с ног. Юный граф бежит по своему огромному саду, петляя через лабиринты растений и скользких дорожек. Время близится к рассвету, но сквозь всепоглощающую пелену туч света почти нет. Спотыкаясь, но удерживая равновесие, молодой аристократ резко останавливается посреди открывшегося перед ним поля и несколько секунд мечется, не зная куда податься дальше. Он пытается что-то высмотреть в кромешной темноте, но усилившийся дождь, заставляет развернуться и уйти снова вглубь сада, где была беседка. Чон Чонгук практически на ощупь добрался до укрытия, сбросил с плеч давно промокшее пальто и моментально рухнул на скрипящий пол беседки, притягивая руки и ноги к себе, сжимаясь и сотрясаясь от плача. Для него теперь все кончено. Он не успел догнать Кима, чтобы сказать всего одну вещь. Его поставили перед выбором: либо он жениться на Леди Джеймс, либо уходит на фронт в начавшейся войне против Франции. Чонгук лишь хотел сказать, что никогда не променяет Тэхена на кого-либо. Завтра с рассветом юный граф отправляется на фронт, а напоследок хотел попросить Кима лишь выполнить свое обещание и последний раз обнять.