Любовь принимает разные формы

«Любовь принимает разные формы.» Так Ма ответила Бруно, когда они встретились в глухом переулке ближе к ночи. Интересное место для беседы он нашел, ничего не скажешь… Даже не задумываясь лишний раз, она просто повторила уже сказанную однажды фразу с такой легкостью, будто сама верила в это. На темнокожего мужчину небрежно брошенные слова произвели занятный эффект — Бруно не постеснялся выразить все свое недовольство в лицо привычно невозмутимой ведьме. Возможно, она и позволила себе немного слукавить… Чужие эмоции не вызывали у Ма желания проявлять эмпатию или давать собеседнику более приемлемые для него ответы. Достаточно и полуправды. Полгода уже прошло, верно…? А казалось, словно двадцатилетие Галлериана было ещё вчера. Привычный им обоим ресторанный зал, с разносящимися по нему ароматами еды и отрывками всяческих бесед. Правда, не интересными ей, пока рядом сидел судья собственной персоной. Он привлекал к себе внимательный сиреневый взгляд. Вечно такой задумчивый, а чуть что, начинал хмуриться, что выглядело скорее мило с таким молодым лицом. И даже тут держался, как на работе — в усталом голосе время от времени проскакивали нотки официальности. Ма отвечала лукавыми улыбками, подбадриваниями, ловко лавируя между эмоциональными состояниями. Пытаясь передать другу хоть немного своего привычного расслабленного настроения, она хотела помочь ему хоть раз отдохнуть, обрести немного свободы. А когда Галлериан ещё сможет отвлечься от нескончаемой работы, ненавистной жены и прочих жизненных неурядиц, как не сегодня… Драматург давно хотела распить что-нибудь. Но пить в одиночку — признак дурного вкуса. Да и какой в том интерес, если даже самый крепкий алкоголь не мог довести ее не то, что до похмелья… Для опьянения понадобилось бы вынести целый бар. Вот только, хрупким женщинам было не положено иметь стойкость, сложенную из огромного магического потенциала и из многолетних экспериментов. Пусть усилия Галлериана постепенно свели суды над ведьмами на нет, не стоило беспокоить людей своими необычными особенностями. Редкие «друзья» давали больше возможностей, например, не только пригубить вкусное вино, но и рассмотреть в мельчайших подробностях последствия влияния алкоголя на организм человека. Удивительно, но каждый вел себя уникально, потому предвкушать зрелище было еще приятнее. Правда, в этот раз события пошли не очень хорошо. Галлериан не умел пить. Мало того, что он быстро потерял меру, так ещё и делал это в первый раз. Ма не придала этому значения. Сыграло и обычное любопытство: не унаследовал ли он невосприимчивость в этом плане. Быстро выяснилось, что не особо. Хотя видеть его ещё более неловким, чем обычно, было отчасти увлекательно. Но дальше… Это уже не хотелось вспоминать. То, что случилось в тот день, не было какой-либо формой любви. То, как Галлериан любил Мишель или когда-то любил Миру — чувства, что не могли сравниться с еле слышным отголоском в сущности ведьмы, даже не имевшей души. Обычная случайность, неожиданно ставшая отличной идеей, а та — уже реализованная деталь четкого плана. Или почти реализованная… Ма провела рукой по собственному животу незаметно для стоящего рядом Бруно. Поглощенный своими эмоциями, он никогда ее не поймет. Ни одни самые искренние слова не смогут дать нужного ответа тому, кто наверняка даже не нуждается в этом. И раз этот человек так печется о благополучии Галлериана, совсем не сложно выполнить его маленькую просьбу и уйти. Женщине было не привыкать, тем более столь преданный слуга не оставит судью без своего внимания. Как знать, может, их пути еще пересекутся…