Мороженое

«Джонг», — взмолился про себя Джинки, стараясь не смотреть слишком откровенно на одногруппника, так эротично облизывающего это чертово мороженое. Кому вообще пришло в голову притащить этот адский молочный продукт на съемки? В памяти до сих пор свежи воспоминания их первой совместной ночи. После нее на ребят навалилось столько работы, что не было времени даже нормально поспать, не говоря уже о возможности побыть наедине. Но это никак не отменяло и не ослабляло дикого желания Джинки снова очутиться в объятьях Джонга и почувствовать всю силу его страсти. А теперь еще и эти покрасневшие губы, скользящие по поверхности мороженого, истончали и без того прохудившееся терпение лидера. Взгляд словно приклеенный следил за каждым движением. Вот розовый язычок скользнул по губам, собирая белые остатки растаявшей сладости, и память тут же услужливо подкинула воспоминания, как точно такое же движение сделал Джонг, устроившись между ног лидера, когда тот не выдержав настойчивой пытки лаской, кончил на губы своего парня. И сейчас, смотря на хитрый прищур одногруппника, Джинки чувствовал, как внизу живота тянет от нарастающего возбуждения. Изо всех сил стараясь сосредоточиться на работе, он снова обратил все свое внимание на камеру, продолжая профессионально улыбаться и играть беззаботность. Джинки с трудом дождался конца съемок. Эти двадцать минут надолго осядут в его памяти, как самые трудные в жизни. Пулей вылетев из тренировочного зала, где проходили съемки шоу, лидер пронесся по коридору, чуть не сбив на пути зазевавшегося трейни, и, только очутившись в спасительной прохладе туалета, подставил ладони под холодные струи воды и умылся. — Ты чего так быстро рванул? — удивленно спросил Джонг за спиной вздрогнувшего Джинки. Вокалист заметил бегство одногруппника и поспешил следом, волнуясь, не случилось ли что. — Гребаное мороженое, — тихо пробормотал тот в ответ. — Что? — не расслышав, Джонг подошел ближе. — Мороженое? Ты хочешь мороженое? — Нет, — чуть ли не простонал парень, снова вспоминая издевательское поведение одногруппника. Похоже, холодная вода вовсе не помогала. Закрыв кран, Джинки сделал глубокий вдох, словно перед нырком в воду: — тебя хочу. Коварно улыбнувшись, Джонг приблизился практически вплотную со спины лидера, но пока не касаясь. Его темный от желания взгляд поймал такой же в отражении зеркала. — Вот он я, — прошептал Джонг в шею Джинки, едва задевая носом чувствительную мочку уха. — Весь твой. Коротко простонав, Джинки развернулся и порывисто обхватил ладонями лицо своего парня. Долгожданный поцелуй должен был вызвать облегчение. Хоть на мгновение. Но вышло совсем наоборот. Напряжение лишь усилилось, желание прикасаться и чувствовать ласку в ответ распирало Джинки, словно он какой-то подросток. Джонг отвечал пылко, как и всегда, как будто от губ Джинки зависело его собственное дыхание. Это сводило лидера с ума каждый чертов раз. Руки Джонга сместились на поясницу, пальцы впились в ткань черного джемпера, желая то ли стянуть его, то ли порвать. Он первым прервал поцелуй и выдохнул в дрожащие губы Джинки: — Идем. Джинки не хотел терять тепло желанного тела, но послушно последовал за Джонгом в крайнюю кабинку. Как только дверь за ним закрылась, он был тут же прижат к ней спиной. — Только не шуми, — оставив жалящий поцелуй на влажных губах и слабый привкус съеденного ранее мороженого, Джонг опустился на колени. — Держи, — джемпер вокалист задрал до самого подбородка, и лидер послушно ухватился за него обеими руками, словно за якорь. — Хочу видеть всего тебя, когда ты будешь кончать. От одних этих слов и того, что Джонг стоял перед ним на коленях, Джинки затрясло. Он не смог сдержать стон, когда шорты вместе с нижним бельем оказались стянутыми до колен, горячие ладони нетерпеливо огладили бедра, переместились на ягодицы, а пухлые губы жадно обхватили головку члена. Джонг облизывал его так же, как еще полчаса назад мороженое на глазах у тысяч фанатов, и так же, как сам Джинки мечтал, представляя на месте сладкого лакомства нечто совершенно другое, что по личной шкале приличия лидера граничило с разнузданным развратом. Джонхен сразу взял быстрый темп, не щадя глухо постанывающего Джинки и не стесняясь издаваемых при этом пошлых звуков. Лидер краснел, сгорал от откровенной ласки и, кажется, даже не дышал. — Давай, мой хороший. Я знаю, ты хочешь кончить. Джинки собирался возмутиться, что разговаривать в такие моменты, перекатывая гиперчувствительную головку по губам, — просто верх издевательства над бедными возбужденными лидерами, но лишь сумел отчаянно всхлипнуть, когда вновь ощутил влажные губы на члене. На этот раз Джонхен медленно вбирал ствол в горячий рот, смотря при этом на Джинки таким взглядом, как будто ничего прекраснее до этого момента ему не приходилось пробовать на вкус. Джинки попытался зажмуриться, но отвести взгляд было выше его сил. Точка невозврата приближалась слишком быстро. Джинки отчаянно сжимал джемпер, но чувствовал, что не может, да и не хочет, больше сдерживаться — Джон-н-нг, я сейчас… Он в последнюю секунду опустил руку и потянул непослушными пальцами волосы вокалиста, но тот не желал отстраняться и жадно принимал семя лидера, наблюдая, как дрожит живот перед его глазами, как выгибается в пояснице почти до хруста сладкое тело, как по шее стекает капля пота, а рот приоткрыт от стона. — Ты лучше любого мороженого, — заключил вокалист, слизывая капли с губ, и Джинки как будто снова ощутил свободное падение от этого зрелища. — Боже, Джонг, — сердце все еще гулко билось в груди, голова кружилась, а тяжелое дыхание никак не выравнивалось. — Почему ты такой? — Какой такой? — улыбнулся вокалист, поднимаясь и поправляя одежду на расслабленном Джинки. Такой офигенный, что при встрече бабочки в животе устраивают ураган, хлопая своими крылышками. Такой сексуальный, что не хочется отлипать ни на секунду. Такой яркий, дерзкий, напористый, нежный. Такой… — Невероятный, — выдохнул Джинки единственное подходящее слово. — Ты сейчас добьешься того, что я не стану терпеть до вечера и утащу тебя домой. Разложу на постели, зацелую каждый твой сантиметр, вылижу твои чувствительные соски, оставлю пару засосов на животе и вставлю в тебя… — Стой, — взмолился Джинки. — Я сейчас снова заведусь. — Добро пожаловать в мой клуб «Сходим с ума по Ли Джинки». Теперь ты знаешь, каково мне каждый день, — прошептал блондин, быстро целуя Джинки. — Хочу тебя 24/7 и не могу насладиться тобой полностью. Джонхен снова поцеловал Джинки, на этот раз медленно, неторопливо, но в то же время, обещая многое. Но позже. Когда никто и ничто не помешает ему наслаждаться своим парнем, слушать его несдержанные стоны, сгорать от жара его тела, чувствовать его руки на своей спине, а бедра — на своих боках. Когда они оба найдут идеальные ритм и темп, и сойдут с ума от страсти. О, да. Джонхен безмолвно обещал это и был намерен выполнить обещание во что бы то ни стало. — Идем. Быстрей закончим работу, быстрей окажемся дома, — на губах вокалиста расцвела широкая и яркая улыбка, и Джинки в который раз поймал себя на мысли, что тает от ее вида, как то самое мороженое на розовой палочке со вкусом зеленого чая.