Kissing Practice

После их эмоционального ухода за столиком воцарилась неловкая тишина. – К-какого черта он ко мне прицепился? – возмутился Кагами, одновременно и смущенный, и разозленный тем фактом, что его несколько раз подряд в разных вариациях назвали идиотом. – Какая муха его укусила? Наговорил мне кучу гадостей… Он всегда был такой, нет? Куроко посмотрел в сторону выхода, сохраняя на лице нечитаемое выражение: – Думаю, на этот раз ты сам виноват, Кагами-кун… – медленно произнес он. – Так, стоп! Каким боком я могу быть виноват? – воскликнул Кагами с недоумением. – Ну, веришь или нет, но Аомине довольно чувствителен по натуре, хоть по нему и не скажешь. Думаю… ты сказал ему что-то такое, что задело его за живое, – пожав плечами, ответил Куроко. – Чего?.. – он понятия не имел, на что мог обидеться Аомине. *** – Подожди! Ну подожди же, Аомине-чи! Что с тобой? Почему ты такой злой? – поколебавшись, все-таки решился спросить Кисэ. Аомине все еще тащил его за собой, но теперь хотя бы за руку, а не за воротник. Кисэ был действительно озадачен. Аомине вдруг взбесился ни с того ни с сего… странно. – Заткнись! Это все из-за этого придурка! Он сводит меня с ума своей тупостью! – скрипнул зубами тот, едва ли не дымясь от злости. – Ты… ты приревновал его к Куроко-чи, потому что они будут целоваться? – к сожалению, Кисэ совсем не умел держать язык за зубами. Аомине остановился и пристально посмотрел на него. "Ой-ой, что-то мне не по себе!" – и у Кисэ действительно были основания опасаться за свою жизнь, мрачный взгляд Аомине не предвещал ему ничего хорошего. – Ты такой же идиот, как и он! Два дебила! – прорычал он, снова хватая Кисэ за многострадальный воротник. – По-почему… – начал было тот, но в ту же секунду распахнул глаза, потому что Аомине его поцеловал. Время остановилось. Кисэ впал в прострацию, не в силах понять, что происходит. Их губы соприкасались – как вообще дошло до такого? И хотя поцелуй длился всего пару секунд, его мозг отключился, не справившись с переизбытком поступавшей информации. – Я позавидовал Кагами не из-за того, что они с Тецу будут целоваться, а потому, что для них в этом нет ничего особенного. Придумали себе тренировку в качестве оправдания – и вперед! – выдохнул Аомине и подарил ему еще один умопомрачительный поцелуй. Снова застигнутый врасплох Кисэ почувствовал, как у него подкашиваются колени. Кажется, он сейчас потеряет сознание. Аомине во второй раз прервал поцелуй и сказал: – Вот. Именно этого я и хотел! И это никакая не тренировка, понятно?! Вот почему я ошивался рядом с местом съемки. Это было не совпадение, придурок! Я пошел туда, потому что знал, что встречу тебя. Включи голову, Кисэ! – рявкнул Аомине, возмущенно фыркнул и пошел прочь, оставив сбитого с толку Кисэ стоять посреди дороги. … … – А? Ч-что? Чего?! – часть полученной информации все же дошла до Кисэ, и он отчаянно покраснел, прижав ладони к щекам. "Н-но… но как же так? Ведь ему нравится Куроко-чи? Или нет? Он меня… он меня поцеловал…" В конце концов он все-таки понял, что имел в виду Аомине. Но это уже совсем другая история. *** Тем временем в квартире Кагами… Он нервно сглотнул, садясь рядом с Куроко со стаканом теплого чая: – Хочешь? – предложил он. – Ближе к делу, Кагами-кун, – бесстрастно ответил тот. Он запаниковал. Теперь, осознав, что его… привлекает Куроко, удастся ли ему держать себя в руках? "Это просто помощь! Он попросил меня о дружеской услуге, в этом нет ничего такого", – в сотый раз напомнил себе Кагами. Он пододвинулся чуть ближе, и теперь они сидели лицом к лицу. – Ладно… так, с чего начать?.. Сперва, думаю, нужно создать подходящее настроение, – сбивчиво сказал он. – Настроение? – Куроко с любопытством поднял взгляд. – Д-да… Значит, так! Когда ты смотришь на своего сопе… в смысле, партнера, то должен дать ему понять, что хочешь его поцеловать, – и Кагами продемонстрировал. Он посмотрел Куроко в глаза, а потом медленно перевел взгляд на его губы. Куроко вздрогнул, хотя его взгляд все еще оставался спокойным, и слегка порозовел. "Проклятье, какой же он хорошенький, когда смущается! И его губы… кажутся такими мягкими… У парней вообще не должно быть таких губ!" – Хорошо, начало положено, – прошептал Кагами, почти касаясь его виска. – Теперь обозначь свои намерения, дотронься до его щеки, возьми за подбородок, – он коснулся щеки Куроко, иллюстрируя свои слова, и сквозь тело будто пропустили разряд тока, когда тот подался навстречу ласке. "Кажется, он делает это бессознательно. Блин, у меня так крыша съедет!" Плохо, очень плохо. Его тело отзывалось на любое движение Куроко, а ведь они еще не приступили к поцелуям. – Медленно… наклонись к нему как можно ближе, прикрой глаза, но не закрывай их полностью, пока вы не… – он не договорил, потому что в этот момент их губы соприкоснулись. Губы Куроко действительно оказались мягкими. Не такими, как у женщины, конечно, но… лучше, чем у любой из девушек, с которыми Кагами доводилось целоваться. Чуть влажные, но не липкие от блеска или помады. И на самом деле сладкие – из-за ванильного шейка. Очень медленно отстранившись и открыв глаза, Кагами хрипло прошептал: – Ты… ты хорошо справляешься… Как думаешь? Покрасневший Куроко посмотрел на него затуманенным взглядом, как будто не сразу пришел в себя, и тихо ответил: – Я… не знаю. У Кагами пересохло во рту. Если Куроко захочет продолжить… – Пожалуйста… давай еще раз. В этот момент все его попытки оставаться бесстрастным с треском провалились. Куроко разбудил тигра. Не тратя время на дальнейшие объяснения, Кагами склонился и накрыл его губы своими. Этот поцелуй был уже не таким невинным, как предыдущий. В какой-то момент он лизнул нижнюю губу Куроко, и тот удивленно вздохнул, но почти сразу приоткрыл рот, позволяя углубить поцелуй, и Кагами сполна воспользовался данным разрешением. Куроко застонал, когда их языки соприкоснулись, и ощущения стали ярче и чувственней. Он обвил руками шею Кагами и прижался к нему так тесно, будто от этого зависела его жизнь. "Черт, какой же он…" – от возбуждения думать связно не получалось, и вместо этого он крепче обнял Куроко и вовлек в очередной поцелуй, растворяясь в ласках, которые они дарили друг другу. – Ах!.. – Пальцы Куроко впились ему в плечи, как будто он хотел еще ближе притянуть Кагами… или все же пытался его оттолкнуть? Сердце колотилось, как сумасшедшее, и он чувствовал, что и пульс Куроко тоже зашкаливает. Кагами не хотел прерываться ни на секунду, он провел бы вечность, исследуя этот сочный рот, он полностью растворился в поцелуе. – …ми-кун… Куроко зовет его, что ли? – Ах… б-боже… подожди… Да, похоже на его голос. – Пожа… стой… пусти… а-ах! Кагами вздрогнул от неожиданной боли, когда Куроко вцепился ему в волосы: – Ой! Что такое? – пробормотал он, и тут же увидел, что наделал. Со страстью он определенно переборщил. Куроко, судорожно хватая воздух, упал ему на руки, пытаясь отдышаться после чересчур крепких объятий. Он закашлялся, по щекам потекли слезы. Также выяснилось, что каким-то непостижимым образом руки Кагами зажили своей собственной жизнью, потому что они пробрались под одежду Куроко и сейчас гладили его по спине и по груди. – Нечем… дышать… – прохрипел Куроко ему куда-то в шею. Про себя Кагами заорал от ужаса, но внешне только сильно побледнел. Он зашел слишком далеко… – Я-я-я… Про-прости меня! – залепетал он. Теперь Куроко его возненавидит. Двинет под ребра и гордо уйдет, не оглядываясь. Аомине был прав – он идиот. Как можно было настолько забыться? Куроко понемногу восстанавливал ритм дыхания. Он вытер с губ слюну и взглянул на притихшего Кагами, почему-то не торопясь убегать с криками. Наоборот, он все еще прижимался к нему, обнимая за широкие плечи и фактически забравшись к нему на колени. – За что ты извиняешься? – спросил он. – Ну… – Кагами отвел взгляд, ему было отчаянно стыдно за то, что он потерял над собой контроль и воспользовался ситуацией. – Я… не должен был… это уже не обучение, а почти прелюдия, – быстро пробормотал он и залился краской. Он ругал себя за несдержанность. Помощь другу в столь деликатном деле он превратил чуть ли не в предварительные ласки. Куроко, должно быть, в шоке. – … Я не возражаю, – сказал тот, и Кагами чуть не свернул себе шею, резко обернувшись к нему. – Так повозражай! – воскликнул он. – Нельзя заниматься такими вещами с тем, кого не любишь! Это все из-за меня, потому что я поддался своей слабости, не надо меня жалеть, – возмутился он, злясь уже не только на себя, но и на Куроко, чересчур спокойно отнесшегося к происшедшему. Они немного помолчали, а потом Куроко тяжело вздохнул, признавая свое поражение: – Кагами-кун, ты иногда действительно туго соображаешь… Твоя недогадливость войдет в Книгу рекордов Гиннесса, – он покачал головой и с необъяснимой нежностью посмотрел на Кагами. – Что? Я серьезно! – он не понимал, о чем толкует Куроко, все еще сожалея о своей выходке и отказываясь думать об Аомине, которому вскоре будет все это позволено. – Ты все еще не понял? – Куроко обнял его за шею, прижимаясь к груди: – Думаешь, мне нравится кто-то другой? Но, серьезно, неужели ты считаешь, что я действительно стал бы целоваться с тем, кого не люблю, просто чтобы потренироваться? – Кагами смотрел в его чистые голубые глаза и никак не мог ухватить суть… … … …и наконец, после долгой-долгой паузы до него начало доходить. – Ты единственный, с кем я хочу целоваться, – сказал Куроко, подстраховываясь на тот случай, если Кагами так ничего и не поймет. – Но… как же… а Аомине? Разве не с Аомине?.. – бессвязно лепетал тот, краснея от макушки до пят. – Нет, Аомине-кун – мой близкий друг, но не более того. Между нами ничего нет, – фыркнул Куроко. – По правде говоря, я волнуюсь за него. Я переживаю за всех членов Поколения Чудес… и мне больно видеть, что он не может так же наслаждаться игрой, как раньше. Кроме того, он уже несколько лет влюблен в Кисэ-куна. … … – Чего-о?! Аомине и… Кисэ?! – у него отвисла челюсть. Чего-чего, а такого он не ожидал. – Он потому и рассердился, что ты рассказал ему про "тренировку", а он, сколько бы ни пытался, никак не может достаточно приблизиться к Кисэ-куну, чтобы поговорить с ним начистоту. Ему стало обидно, – Куроко сказал это лукаво, будто собираясь ухмыльнуться, но это выражение было настолько не свойственно его лицу, что он просто состроил забавную гримаску. Ну, теперь ситуация стала понятной. Кагами улыбнулся и взъерошил светлый пух волос Куроко. Тот уткнулся ему в грудь, но понятно было, что он тоже улыбается. Какое-то время они просто сидели, обнявшись. Потом Куроко поднял голову, вопросительно заглядывая ему в глаза и все еще слегка улыбаясь: – Так ты теперь понимаешь, что и к кому я чувствую, Кагами-кун? Кагами немедленно покраснел. – Да… Четко и ясно, – и его взгляд смягчился. – Тогда… может, еще поцелуемся? – деловито предложил Куроко, и Кагами на секунду округлил глаза, прежде чем фыркнуть от смеха. – Как пожелаешь, – сказал он, нагнулся и запечатлел на изгибающихся в улыбке губах очередной поцелуй. Теперь можно и увлечься слегка. И хотя обычно чувства Куроко не поддавались анализу, в тот момент они двое были так близко, что Кагами мог практически слышать, о чем он думает. "Я люблю тебя, Кагами-кун…"