— Игорь, золотце мое в погонах, — проворковала Пчелкина, но была тут же перебита.
— Что тебе нужно, чудовище? — раздраженно начал Гром, он уже третий час сидел за бумажками, которые дико ненавидел.
— Почему сразу нужно? Такого ты обо мне мнения, да? — с весельем продолжала наседать на телефонную сеть Юля.
— Тебя не было слышно месяц, даже Волков не мог объяснить, что с тобой и где ты, а ты, если не забыла, являешься его девушкой, — откинувшись на стуле, объяснил свою позицию Игорь.
— Ой, знаешь, заработалась вся, но неважно. В общем и целом, ты прав, я с просьбой, — продолжала девушка, — мне нужна твоя квартира послезавтра.
— Что? Ты издеваешься? Зачем?
— Почему же сразу издеваюсь? То что я в первый раз нелестно отозвалась об отсутствии двери в туалет, не отменяет того факта, что она по-своему красива. М, а твое окно, сказка же!
— Зачем? — повторил главный вопрос Игорь.
— Для интервью. Я смогла уговорить Разумовскую, а ты же знаешь, что мои отношения с ее лучшим другом и по совместительству телохранителем, постоянные встречи и неплохие отношения непосредственно с ней, не являются весомыми аргументами, — поведала Пчелкина, — но сам понимаешь, я умею стоять на своем.
— Ладно, допустим, все еще не понимаю зачем тебе моя халупа, но если будет Олег, то я согласен, — дал добро майор, — убираться будешь сама!
— Спасибо Гром, ты лучший! — эмоционально закончила Юля и тут же сбросила.
«Ну дела» думал Гром, глядя на экран навороченного смартфона, подаренного друзьями.
— Вот я дебил, — довольно громко посетовал Гром, осознавая, что послезавтра он обещал Прокопенко на работе не появляться, а расстраивать дядь Федю очень не хотелось.
***
23 июля 12:46 показывал смартфон сонному Игорю, который не понимал, кто и зачем долбится в его квартиру.
Опустив взгляд ниже, он резко вспоминает.
7 пропущенных от «Волче»
43 пропущенных от «Пчела»
3 пропущенных от «неизвестный»
После еще двух мощных ударов о дверь и грозного «Гром, блядина, открывай, щас дверь выбью» Игорь понимает, что если Пчелкина матерится, то ему точно пиздец.
«Полный пиздец» понимает мужчина, смотря на грозную Юлю, ухмыляющуюся рыжую девушку, рассматривающую его с ног до головы, и Олега, просто Олега, лишь по глазам которого ясно, что он щас заржет.
— Ты, ошибка природы, какого черта?! — восклицает грозная Пчелкина.
— И вам доброе утро, — парирует Гром.
— День уже, братан, — насмешливо вставляет Волков.
— Ну заходите, раз пришли, — спустя еще минуту рассматривания друзей и Разумовской, произносит Игорь.
— Ну спасибо, — ворчит красноволосая, — сходи оденься, придурок.
«Пиздец» вновь проносится в голове.
— Серафима, — протягивая руку, представилась, зашедшая последней, миллиардерша.
— Игорь, — неловко ответил Гром.
— Приятно.
Юля чувствовала себя уверенно. «Гром, иди собирай свое грязное шмотье и двигай диван, чтоб не мешал», «Волков, протри подоконник и собери его папки с делами», «Сима, иди на кухню, там чай должен быть, я в прошлый раз купила, через 20 минут должны начать».
Игорю и Олегу оставалось лишь вздохнуть, пока Юля доставала аппаратуру, а Разумовская громко смеялась.
«Красиво» залип на рыжеволосой Гром, не пытаясь отогнать навязчивой мысли.
А спустя три часа посиделок с Олегом на кухне, десятка возгласов Пчелкиной «Вы можете блять не ржать, тупоголовые» и примерно сотни промелькнувших «красивая», все это перетекло в незатейливую беседу уже вчетвером.
19:37
— Человек он умный, но чтоб умно поступать — одного ума мало, — проговорил Игорь, смотря, как Юля уводит Волкова на серьезный разговор о том, что за Лера и почему она ему смски строчит.
— Ты любишь Достоевского? — отсмеявшись, спросила Сима.
— Можно и так сказать, — на удивление смущенно ответил мужчина.
Этот день вообще весь был удивительным. Судя по рассказам Пчелкиной и Волче, Разумовская была человеком закрытым и предпочитала с людьми не контактировать, но сегодня она смеялась почти постоянно, солнечно улыбалась и была в летнем платье. Игорь был поражен. И Серафимой, и собой, точнее своей реакцией на девушку.
Я уже атакован и меня не спасти
Вновь безмолвная ярость не даст мне уйти
Ему не нравились эти впечатления. Это напоминало 10 класс и первую влюбленность, когда он глаз от Сашки оторвать не мог.
Но ему очевидно нравилась Разумовская.
— Кажется, голубки не собираются возвращаться, может погуляем? — предложила Сима, закусив губу в ожидании ответа.
— Да, конечно, пойдем, могу даже место одно показать, — сумбурно начал Гром, — только переоденусь быстро.
— Без проблем.
Игорю показалось, что в глазах напротив проскочил желтый огонек, который определенно не предвещал ничего хорошего, но менять что-то уже было поздно.
Я сожгу твои кроссовки
Что б ты снова не пришла
В тот вечер, плавно перетекший в ночь, а затем и утро, Игорь накормил Симу своей любимой шавермой, сфотографировал ее на Дворцовой, до которой они дошли пешком и рассказал о недавнем происшествии с мусоровозом.
Гром привел ее на любимую крышу, на ту, о которой не знал никто.
«Я влип» осознал Игорь, смотря на бегущую к дому Разумовскую. Разумовскую, которая обожала кроссовки и полевые цветы, громко смеялась лишь с самыми близкими и постоянно работала.
***
Июль подарил им друг друга.
Случайные встречи стали неслучайными, посиделки на крыше продолжались. Уютные вечера, то в башне, то у Игоря, все чаще проходили без Пчелкиной и Волкова.
Серафима часто появлялась на встречах с ним в платьях, хотя больше предпочитала брюки. Нет, это не глупые стереотипы о том, что девушке положено выглядеть женственно, это прихоть самой Симы, которая
на самом деле любила платья, но ненавидела появляться в них на
лицемерных важных приемах, а в башне просто не видела в них смысла, ведь кроме Олега ее зачастую никто не видел.
Игорь же оставался Игорем. По крайней мере он так думал, но частая улыбка, мысли, которые отвлекали от работы, а следовательно и мечтательность, вызывали вопросы у всего отдела. Выходные, которыми Гром теперь не пренебрегал, вызвали вопросы, даже у Прокопенко.
В октябре стало невыносимо.
Обоим стало мало. И страшно. Каждый терзал себя мыслями о том, что будут отвергнуты, ведь у Симы есть свой скелет в шкафу, а Грому просто казалось, что он не достоин.
Очередная дружеская посиделка стала отправной точкой.
В этот раз приняли решение завалиться в башню, потому что Юля там давно не была, а Симе, как и всем остальным, просто хотелось отдохнуть после долгой прогулки.
А потом были три бутылки вина, громкая музыка и смех со всех сторон. Мужчины рассказывали смешные истории с совместной службы, дамы громко подпевали, а Марго вставляла саркастичные комментарии при каждом удобном и неудобном случае.
— Олееег, — проворковала Юля, — напомни, где твоя обитель, будь добр.
— Конечно, моя королева, — подхватив Пчелкину, ответил Волков, — спокойной ночи, дети мои.
— Валите уже, голубки, — пьяно хихикнула Разумовская.
— Да, веселый день, ничего не скажешь, — улыбнулся Игорь.
— Согласна, — в глазах Симы вновь сверкнул желтый огонек, — ладно, наливай еще, а я скоро вернусь.
И пускай друзья мне скажут
Что все будет хорошо
— Это водка? — поморщившись, спросила Серафима, отпив из бокала.
— Помилуйте, королева, разве я позволил бы себе налить даме водки? — улыбнулся Гром, — Это чистый спирт!
— Вау, ты знаешь не только Достоевского, — парировала Сима.
— Не знал, что ты такого мнения обо мне, — картинно насупившись, проговорил мужчина, — но осмелюсь тебя удивить, я много чего знаю. И это не водка, это джин.
— Прости, прости, не хотела ранить твое чуткое сердце, — вновь рассмеялась девушка, смотря в глаза напротив.
Осторожен, ведь ты взглядом
Разъедаешь мне нутро
И тут Игоря повело конкретно. От темно-синих в полумраке глаз. От волнистых рыжих волос. От звонкого смеха и самой яркой улыбки. От порозовевших щек. От красоты в данный момент и все предыдущие. От знания, что девушка напротив невероятно умна.
От всей Разумовской его повело.
— Сима, прости, — последнее, что он успел проговорить перед тем, как поцеловать рядом сидящую девушку.
Он ожидал всего: хлесткой пощечины, криков, мата. Но он не ожидал ответа.
— Это сон? — заглядывая в глаза Грома, прошептала Серафима.
— Нет, я надеюсь, что нет.
— Ты грубый, невероятно сильный, умный и такой красивый, ты.. я правда тебе нравлюсь? — подобрать слова, казалось, было невозможно.
— Красивая и умная тут ты, а я правда в тебя влюбился, прям как мальчишка, представляешь? — пытаясь улыбнуться, выпалил Гром.
— Невероятно, — снова прошептала Сима и утянула Игоря в новый поцелуй.
Я уже атакован и валяюсь в грязи
Полюбив тебя сильно, я сломал все мечты
И на блеклое утро мое тело нашли
Осторожен я не был и сгорел изнутри
— Как думаешь, они признались? — спросила Пчелкина у Олега, нежась в его объятиях.
— Ставлю сотку, что он ее просто поцеловал, это же Игорь, он словами через рот не умеет, а Сима бы молчала до самой смерти, — ответил Волков.
— Ну вот завтра и узнаем, спи придурошный.
А завтра было смущение. А через месяц были прогулки под дождем. А в декабре был переезд. А в целом они были счастливы. И грозная птичка в голове Разумовской была спокойна. И Гром не верил в происходящее, вплоть до весны.
