***
Жан стоит, опираясь плечом о белые стены в коридоре, крутя в руках красную бархатную маску. Парень вспоминает вчерашний вечер, таинственную незнакомку, их жаркий секс на самом верхнем этаже роскошного особняка и тяжело вздыхает. Он не думал, что будет вспоминать об этом. Еще вчера он думал про себя, что уже забудет об этой барышне с первыми лучами солнца, но маскарадный атрибут в руках был ему напоминанием о вчерашнем прекрасном вечере. Забыл ли Жан Микасу? Нет. Однако теперь эта таинственная незнакомка занимала все его мысли. — Эй! — Конни Спрнгер толкает его в плечо, проходя мимо, — и долго ты тут будешь стоять? Кирштайн резко прячет маску за спину, увидев друга. Он стеснялся рассказывать ему о том, что вчера было, и его секрет вместе с этой незнакомкой Жан глубоко запрятал внутрь. Пусть это будет просто хорошим воспоминанием, а маска как сувенир за хороший и горячий секс. Обычно девушки оставляли ему совсем другое. — Ты о чём? — хмурится Жан, оглядываясь по сторонам. — Хотя бы поздоровайся с ней, — друг толкает его локтём в плечо, — а то искал её вчера весь вечер, а сегодня она пришла к нам сама. — Микаса… — холодный пот прошибает Кирштайна при упоминании Аккерман и он сглатывает слюну, — здесь? Спригер молча махает головой в стороны огромной залы, намекая, чтобы он шёл туда. Жан выпрямляется, продолжая прятать маску за спиной, и делает глубокий вздох. Сначала они поприветствуют друг друга, а потом он со всем разберётся. Кирштайн заходит в небольшую залу. Там стоял небольшой столик со всякими закусками. Гораздо меньше, чем вчера, и теперь вместо алкоголя был чай в белых аккуратных кружках, а из закусок были зефир и вафли со сгущенным молоком. Белая комната сияла под лучами утреннего солнца. Они договорились все встретиться здесь. Теперь, когда маски сняты, официальная прелюдия закончена, стоило приступить с главным делам острова. Утреннее чаепитие после маскарада было подходящим вариантом. Жан замирает на входе, увидев новую гостью, что разговаривала с Энни. Его сердце пропустило пару ударов, когда она мотнула головой в его сторону и улыбнулась самой счастливой улыбкой. Микаса Аккерман стояла в светло-розовой кофте, её волосы были завязаны в низкий хвостик, чёлка аккуратными прядями спадала по бокам. Те же глаза, которые в данный момент светились от счастья и тот же шрам на правой щеке под глазом. Жан думал, что она не изменилась. Перед ним была та девушка, какую он запомнил и о какой вспоминал все эти три года. Он потерял дар речи. Нужно было что-то сказать, но буквы не хотели складываться в слова. Он застыл, думая, что сейчас наберётся сил и поговорит с ней. К его удивлению, Аккерман бросает гостей и идёт к нему. Жан сглатывает слюну, осознавая, что сейчас происходит. — Привет, Жан, — Микаса обнимает его за плечи, пока он раскрывает рот от шока, пытаясь принять тот факт, что она сама обняла его. Девушка сразу же отстраняется, а Кирштайн уже тоскует, что не мог насладиться таким коротким объятием: — Привет, Микаса, — он облизывает губы. Нужно сказать что-то! Говори же, Жан! Нельзя просто так стоять и молчать! Наконец, парень делает глубокий вздох и произносит: — здорово выглядишь! Микаса улыбается, опуская голову, и замечает в ладони парня красную бархатную маску. — О, Жан, ты нашёл мою маску? — удивляется девушка, смотря на красивый атрибут. — Что? — удивляется парень. Он не верит своим ушам, а мозг уже складывал отрывки вчерашнего вечера, где незнакомка в этой маске активно дразнила его и брала на слабо. Как она поцеловала его, как шептала, чтоб он забыл о Микасе Аккерман, как стонала от его члена внутри. «Вы знаете меня лучше, чем кто либо!», «Забудь о ней, Жан». Всё перевернулось верх дном. Таинственная незнакомка — Микаса, и это по ней он страдал всё это утро. Она обвела его вокруг пальца, оставила в дураках и сделала так, что он забыл о ней. Как грязно. Всё-таки, Микаса изменилась. — Подожди, — тормозит Жан, убирая руку с маской, — так та девушка… Это…. Это ты… Он усмехается, а Аккерман улыбается, забирая из рук парня свою красную маску, и тут же прикладывает её к лицу. На несколько мгновений Микаса превращается в ту девушку, с которой Жан еще вчера вечером занимался сексом. Ему стало очень стыдно, что он её не узнал, и сейчас хотел задать ей целую кучу вопросов, но девушка убрала от лица маскарадный атрибут и подошла к компании Энни и Пик, которые пили чай, что-то весело обсуждая. Всё-таки, Микаса изменилась и Жан потом с ней об этом обязательно поговорит.1.
10 августа 2021 г. в 17:27
— Ради кого ты так уложил волосы? — спрашивает Конни, поправляя галстук.
— Не твое дело! — отвечает Кирштайн, плотно завязывая узел черными лентами на затылке, дабы не повредить свою причёску.
— Да ладно? — ухмыляется друг, подходя вплотную к Кирштайну и толкая его локтем в бок, отчего Жан гневно смотрит на друга, на лице которого была довольная улыбка, — мы все знаем, что она будет там.
— Кто? — недоумевал Жан.
— Микаса? — спрашивает девушка, расправляя полы своего сиреневого платья.
— Вау, — восхищенно говорит Конни, смотря на девушку, что проходила мимо них, — отлично выглядишь, Пик
— Спасибо, — Фингер улыбается, пожимая плечами, и смотрит на Кирштайна, который отвел глаза, — ты для кого так уложил волосы, Жан?
— Ха-ха, — довольно смеется Конни, продолжая толкать своего друга локтем, — я ему тоже самое только что говорил.
— Почему вас всех стало это волновать? — не унимался Кирштайн, шагая вверх по лестнице вместе с другом.
— Ради Микасы? — не унималась девушка, но Жан её не слушал.
Парень увеличил шаг и гордо прошёл вперед, оставляя Пик и Конни позади. Шагая по ступенькам вверх, он протискивался в толпу гостей, что пришла на этот бал-маскарад. Мужчины в деловых костюмах, женщины в роскошных платьях. Королева Хистория судя по всему, любила развлекать свой народ такими мероприятиями, но сегодня был особенный случай. Возвращение героев с Марлии после трехлетнего отсутствия. По такому поводу Её Величество закатила бал-маскарад, давая понять простым смертным, что так просто их не будет найти. Жан понял, что на этом балу он сам будет ищейкой. Предстояла сложнейшая, нет, просто невыполнимая миссия — найти Микасу Аккерман.
Жан понимал, что им обоим нужно было поговорить, а ему признаться в своих чувствах и лучше вечера, чем бал-маскарад он не мог найти. Расслабляющая живая музыка, тусклый свет ламп, танцы, роскошные наряды и выпивка. Идеальный вечер! Кое-что Жан всё-таки не учёл.
Он заходит в огромный зал и сразу же оглядывается по сторонам. Все гости были в маскарадных масках: перья, камни, украшения, кольца и бархаты всех цветов, скрывающие лица гостей. Найти здесь Микасу стало невозможной целью, потому что он не видел лиц. Но у него была надежда и память о той, какой он её запомнил. Этого было достаточно.
На входе его догоняют Пик и Конни, которые проходят мимо, восхищаясь красотой этого огромного особняка, где королева устроила праздник. Жан поправляет галстук и вливается в толпу гостей. Мужчины были в костюмах, а женщины в платьях. Глаза разбегались от множества цветов: розовые, красные, чёрные, зеленые, синие с узорами и рисунками. Будто кто-то устроил среди женщин конкурс, кто оденется эпатажней всех. Да, найти здесь Микасу было невыполнимой целью. Кирштайн делает глубокий вздох.
Их корабль прибыл сегодня. Королева оповестила всех о том, что в их честь будет бал-маскарад этим же вечером. Жан вспоминает, как тайком от друзей догнал Хисторию, спрашивая: «Будет ли… Микаса?» Он помнит, как щёки Рейсс залились румянцем и она улыбнулась. Королеву вдохновил тот факт, что спустя столько лет его чувства не остыли к Аккерман. Королева заверила горе-любовника, что Микаса обещала быть на балу, но она не даёт ему гарантии, что у него получится с ней поговорить. Последнее Жан пропустил мимо ушей. Одна лишь мысль о том, что он увидит её спустя столько лет, грела его сердце и давала надежду на что-то большее.
Жан соскучился. Он никогда не думал, что будет скучать по тому времени, когда просто стоял рядом с ней. Тогда он думал, что у него еще будет шанс сказать ей, что он чувствует. Судьба разделила их на целых три года, но его энтузиазм не погас. Наоборот, Жан был полон сил и уверенности, что сегодня у него всё получится. Сегодня он наконец-то скажет ей о том, о чём молчал столько времени. Возможно, не стоило так сразу начинать их разговор, но ждать уже было невыносимо. Неизвестно, что будет завтра, неизвестно, что будет с ним или с ней, и как повернется их судьба в дальнейшем. Жан считал, что бесполезно и глупо неси этот груз за собой, а потому решил, что стоит сказать ей всё сегодня.
Обходя огромную толпу девушек в платьях, он задумывается. А что, если Микаса уже нашла кого-то? Его бросает в дрожь. Прошло целых три года, за это время любовь всей его жизни могла уже выйти за кого-то замуж. Жан мотает головой. Нет, Микаса не могла. Он знал, что она была очень привязана к Эрену и что после всего случившегося она вряд ли бы смогла дать кому-то шанс. Он также считал и про себя. Не было уверенности, что получится и у него, но попробовать стоило.
Он помнил её сильной девушкой с непроницаемым взглядом, помнил, что она носила красный шарф, помнил, что она рано вставала каждое утро на пробежку и не переносила апельсиновый сок, помнил её запах сочетающий в себе ноты мускуса и корицы. Жан никогда не выкидывал этот образ из головы и сейчас вертел головой в толпе, в надежде найти его, но всё безуспешно.
Парень поник, но решил, что еще слишком рано. Гости только собирались на мероприятие, еще не было даже самой королевы, а его друзья уже отмечали их прибытие на остров.
Кирштайн подходит к линии столов, на которых лежала различная закуска, а рядом официант, тоже в маске, наливал всем гостям шампанское. Жан берет наполненный бокал, думая выпить и расслабиться. У него впереди был еще целый вечер.
— О, Жан! — зовет парня молодой парень чуть поодаль в чёрном костюме и серой маске.
Кирштайн сразу же подходит к нему:
— Давно не виделись, Райнер, — вздыхает Жан, делая глоток шампанского.
— Что-то потерял? — спрашивает Браун, на что друг скептически выгнул бровь — ты носишься по залу уже пятнадцать минут.
— Ничего, — бурчит парень, на что друг начинает кивать головой, поджав губы. Неловко было признаваться, что Жан искал Микасу в этой огромной толпе, но тут парень решил, что возможно, Райнер её видел, и стоило спросить его об этом, — слушай, Райнер, ты не видел-
— Десять минут назад в черном платье — перебивает его друг, а Кирштайн недоуменно поднимает брови, — я ждал, когда ты спросишь.
— Спасибо, — усмехается Жан, осматривая толпу девушек в чёрных нарядах, — ты мне помог, но не сильно.
Райнер пожал плечами, не в силах сказать ему что-то в ответ, а Жан хватает бокал с шампанским и уходит от друга, решая продолжить поиски.
Черное платье.
Кирштайн останавливается в центре зала, начиная осматриваться по сторонам. Чёрное платье? Он усмехается. Их десятки. Спасибо, что помог, Райнер. Одно, второе, третье. Жан уцепился за эту подсказку, словно сама Микаса стояла и ждала его в двух шагах, надеясь, что её так легко найти.
Браун уходит, чем-то заинтересованный поодаль, а Жан натыкается на еще одного друга в таком же чёрном костюме, которого кормили тарталетками.
— Эй, Армин, — Кирштайн останавливается, заметив рядом с ним Энни, держащую в руках блюдце с закусками, — О, Энни, прекрасно выглядишь! Вы тут случайно не видели Микасу?
— Мы встретились в женском туалете пару минут назад, — отвечает Леонхарт, убирая угощение от парня, который успел расстроиться.
— Спасибо!
Поиски продолжаются. Теперь Жан поднимается вверх по винтовой мраморной лестнице, ведущей на второй этаж. К сожалению, рядом с этим местом не оказывается Микасы, но толпа девушек кланяется ему, после начиная хихикать и шептаться.
Жан куксится, останавливаясь возле зеркала. Ну и зачем этот маскарад? Все гости итак были в курсе того, как он выглядел, хотя прошло целых три года. Однако, ему было приятно такое внимание со стороны женского пола, но это не то, что ему нужно этим вечером.
В зале звучат фанфары, музыка становится громче, гости собираются в центре зала. Начиналось торжественное открытие, где королева Рейсс изложит длинный монолог, поприветствовав заморских гостей, и даст наставление всем веселиться этим вечером. Жану было не до веселья. Стоя на втором этаже, он смотрит вниз. Глаза рыщут по толпе в надежде найти хоть что-то знакомое и родное. Черные волосы, короткая стрижка, буква А на тыльной стороне запястья, но всё тщетно. Он расстраивается, теряет надежду, проклинает маскарад и сам себя за то, что целился покорить Микасу этим вечером, но даже не нашёл её на мероприятии. Жану смешно от самого себя. Он усмехается, наблюдая, как все расходятся по парочкам и начинают танцевать. Кирштайн смотрит на огромные настенные часы, стрелки которых показывали полночь. Маскарад по заявлениям королевы продлится до самого утра, но каковы возможности Жана найти Микасу?
Он идёт на третий этаж, но там пусто, а в некоторых углах уже прятались парочки, сняв маски и целуясь в темноте. Жан им даже немного завидовал. Сегодня вечером ему такое даже не светит.
Он снова смотрит вниз, наблюдая, как все веселятся и пьют за их возвращение и приходит к выводу, что всё это веселье не для него. Побыть в одиночестве было ему сейчас необходимо для того, чтобы освежить свои мысли и принять тот факт, что поговорит с Микасой он точно не сегодня. Жан утешил себя тем, что будут еще дни, когда он может ей признаться, как скрывал свои чувства к ней на протяжении чуть ли не всей жизни. Но сегодняшняя атмосфера…
Кирштайн смотрит вверх. Груз тяжелых мыслей привёл его на самый верхний этаж здания, который был закрыт. Тяжелые черные двери были прикрыты, заклеенные желтой лентой. Знак, что входить запрещено. Жан хмурится. Такое роскошное здание, а верхний этаж был перекрыт. А что, если гости захотят узнать что там? Жан улыбается сам себе, потому что он был именно тем гостем, который собирался проверить что там.
Он легко срывает ленту, которую видимо, наклеили в спешке из-за мероприятия, и отворяет дверь. На его костюме остаются следы пыли, он отряхивает их и проходит дальше. Темный коридор сменяется огромным залом, чуть меньше, чем тот, что был внизу на первом этаже, но тоже был достоин внимания. Широкие колонны, державшие поток этого особняка уходили в пол и достигали самого низа, через шесть этажей. Жан понял, что находится на самом верху. Выше был только чердак и крыша. Кирштайн проходит вперед, завороженный огнями от огромной люстры. Казалось, что он может дотянуться до неё рукой. Упираясь в широкие перила, парень наклоняет голову. Под яркой люстрой танцевали люди, пили и веселились. Бал продолжался, пока одинокий парень находился на самой вершине своих переживаний. Он снова смотрит на людей внизу, в надежде увидеть Микасу, но вертит головой, понимая, что это бесполезная затея.
Было интересно, почему этот зал закрыли? Возможно, он был на реконструкции, а возможно королева просто не хотела, чтобы гости покидали первый этаж. Жан поджимает губы, решая расслабиться и ни о чём не думать. Да, у него ничего не вышло, да он потерял шанс поговорить с Микасой. Не стоит так грустить, Жан, у тебя будет еще много времени. Такое он уже говорил себе несколько лет назад, и чем это всё обернулось?
Нужно было отвлечься. Возможно, стоило выпить еще шампанского, поговорить с друзьями, жаль, забыть о провале было невозможно. Ночь была длинной, но Жану она казалось такой короткой, словно как только настанет шесть утра, он перестанет говорить, и поэтому обязан был найти Микасу именно сегодня. Кирштайн решает, что возможно сегодня не тот день и не стоит унывать, что так сразу ничего не вышло. Может быть, сегодня ему нужно отвлечься?
— Жан Кирштайн? — ласковый голос отвлекает парня от раздумий, что поворачивается на зов.
Он морщится, пытаясь в полумраке разглядеть девушку, что медленно выходила на лунный свет, цокая каблуками своих туфель по кафелю, тем самым нарушая зловещую тишину в этом зале. Кирштайн осматривает ее с ног до головы, гадая, кто эта загадочная незнакомка и как она попала сюда?
На него смотрела ярко-красная маска с переливающимися камнями возле глаз, что скрывала от него личность этой довольно симпатичной девушки. Жан был уверен, что она симпатичная. Его взгляд опустился ниже, натыкаясь на выпирающие ключицы, довольно широкие плечи, в которые впивались тоненькие лямки черного шелкового платья, что облегали ее стройное подкачанное тело. На её правой руке была намотана черная шелковая ткань, но Жана приковывал вырез на боку, что оголял ее ногу при каждом шаге, тем самым заставляя его опускать глаза.
— Могу я чем-то помочь? — спрашивает парень, поднимая свой взгляд и решая узнать, кто эта незнакомка.
— Возможно, я могу Вам помочь, — томно говорит девушка, вставая перед Жаном, что недоуменно поднял брови, гадая над словами девушки, что крутила в пальцах бокал с шампанским.
— Вы? — удивляется Кирштайн, соблюдая меры приличия, а потом хмурится: — как Вы попали сюда? Разве здесь не закрытая территория?
— Тогда у меня к Вам тот же вопрос, — жмёт плечами незнакомка.
Кирштайн усмехается этой незнакомой леди, но решает продолжить свой допрос:
— Внизу настолько скучно, что Вы решили посмотреть сверху, как веселятся другие?
— На самом деле увидела, как Вы покинули мероприятие, подумала, что может, Вы хотите поговорить с кем-то, — говорит незнакомка.
— Знаете, — Жан опирается локтем на балкон, поворачиваясь к девушке, — мама учила меня не разговаривать с незнакомыми девушками.
— Это правило маскарада, — отвечает девушка, — вы не знаете меня, а-
— Но вы знаете меня, — перебивает ее Кирштайн.
— Вы довольно известны, — отвечает брюнетка, тут же поджимая губы, и после продолжает, — и вы очень изменились.
— Значит, мы знакомы, — делает вывод Жан, начиная хитро улыбаться.
— Возможно, — брюнетка жмет плечами, подходя к мраморным перилам и ставя на них свой бокал с шампанским.
— У меня даже нет предположений, — усмехается Кирштайн, подходя к девушке и вставая рядом.
— О, Жан, — ласково говорит девушка, подпирая свой подбородок ладонью, — Вы знаете меня лучше, чем кто либо.
— Вы не похожи на неё, — выпаливает парень, смотря на красную бархатную маску на лице незнакомки, пытаясь уловить знакомые черты лица.
— На кого?
— На одну мою знакомую, — тут же исправляется Жан, начиная нервно чесать затылок.
— И кто она? — интересуется незнакомка, повернувшись к парню, что тут же отвел взгляд, — это её Вы ищете весь вечер?
— Как Вы-
— Это несложно, — жмет плечами брюнетка, — Вы пропустили официальное открытие и речь королевы, и в течение всего мероприятия постоянно о ком-то спрашиваете у своих друзей. Кто она?
— Я не обязан Вам отвечать, — Жан показывает свой характер, начиная смущаться оттого, как его быстро раскрыли.
— Она, видимо, особенная, — подмечает незнакомка, делая глоток шампанского, — раз за ней бегает сам Жан Кирштайн.
— Я не достоин такой чести, — усмехается парень, крутя в пальцах бокал с шампанским.
— Вы достойны большего, — говорит брюнетка.
Улыбка не сходит с лица Жана:
— Кто Вы?
Незнакомка делает шаг вперёд и встает на носочки. Жан хочет отстраниться, но принимает легкий и нежный поцелуй от девушки, что пахла цитрусами и бергамотом. Столь необычное сочетание возбуждает его, а пухлые губы будто вводят в транс. Когда она отстраняется, Жан ловит себя на мысли, что хотел бы поцеловать её еще раз.
Он открывает свои глаза, будто просыпаясь после глубокого сна, и смотрит в глаза напротив. Через прорези в маске он пытается узнать их, уловить хоть что-то знакомое, но все тщетно, хоть и было ощущение, что он знаком с ней всю жизнь.
Жан знал точно, что это не Микаса. Микаса никогда бы не развела этот спектакль перед ним. Это не в её характере. Она бы не стала так дурачить его. Поведение, жесты, манера речи. Это не Микаса. Её Жан знал наизусть, и то, что видел перед собой, никак не было похоже на Микасу. Очередная фанатка? Поклонница? Эта девушка была одной из них? Нет. Точно нет. Он помнил тех фанаток, что кричали под его окнами поздней ночью. Она не из таких.
Эта девушка очаровывала, делала так, что Жан забывал о своей цели на этот вечер. А ведь она всего лишь его поцеловала, и Жан хотел, чтобы она сделала так еще раз.
Девушка, словно читая его мысли, снова привстает на носочки, касаясь раскрытых пухлых губ, что ждали поцелуя. Она прикрывает глаза, боясь ступать дальше, боясь, что он оттолкнет её за такую грубость и дерзость, но парень наслаждался, ведя внутри битву со своими принципами. Нежный поцелуй заставил его забыть о Микасе. Жан мысленно ударяет себя по лицу, но прерывать и отстраняться не спешил. Так сладки были губы, что сложно было оторваться.
Вместо этого он решает идти дальше. Наклоняет голову, касается руками талии. Пальцы блуждают по открытой спине, притягивая незнакомку как можно ближе к себе. Она не сопротивляется. Ощущая его желание, она улыбается между его поцелуями, довольная тем, что выполнила свою миссию. Жана смущает её довольное лицо. Он на секунду ощутил себя виноватым по отношению к Микасе, которую так и не увидел в этот вечер и корил себя, что так легко поддался искушению. Жан жалеет, что поцелуй на этом маскараде он подарил не Микасе, как мечтал, а какой-то незнакомке, что с легкостью обвела его вокруг пальца. Стоило, наверное, после такого прекратить это цирк и уйти, но он не мог сдвинуться с места. Что она с ним делала?
— Кто ты? — снова повторяет свой вопрос Жан, но уже чуть тише и еле слышно. Ему жизненно необходимо узнать имя той, кого он променял этим вечером на любовь всей своей жизни.
— Разве это так важно? — шепчет ему девушка, подняв голову.
— Я хочу знать имя той, кого целую, — говорит Кирштайн, сглатывая слюну и облизывая губы.
— Тогда не целуй меня, — с ухмылкой на лице заявляет незнакомка, схватив руки Жана и положив к себе на талию, — просто касайся.
Парень ощущает жар и как по его телу прошёлся табун мурашек от ее слов. Она разрешила ему делать с ней всё, что он захочет. Где-то внутри он был этому очень рад, но образ черноволосой брюнетки с красным шарфом на шее врезался ему в память и он опустил руки. Незнакомка недоуменно взглянула на него.
— Я не могу, — шепчет Жан, поджав губы.
— Можешь, — настаивает девушка, поднимаясь на носочки, обхватывая шею Жана и целуя в губы.
Грязный поцелуй, словно ток, парализует Жана, который округляет глаза оттого, как изменился настрой девушки. Гордая лань стала роковой тигрицей за считанные секунды. Она стонет в его губы, кладёт свои руки на его широкие плечи, прижимает к себе, а он не может сопротивляться. Каждая секунда рядом с ней затуманивает его мозг, запах корицы врезается в нос. Он сам ступил ногой в эту ловушку, из которой теперь не мог выбраться. Жалел ли он? Немного.
Он хотел снять маску. Хотел посмотреть в её глаза и узнать её имя. Спектакль вроде был окончен, они перешли к финальной цели, пора бы уже посмотреть друг на друга, но девушка сопротивлялась. На попытку Жана развязать черные ленточки на её затылке, отстранилась. Кирштайн опустил свои губы ей на шею, понимая, что попытка провалилась. Целуя нежную кожу, он пускает ладони ниже. Видимо, играть придётся по её правилам. Жан не привык быть пассивным в этом деле, обычно он проявлял инициативу к девушкам, когда вот так зажимал их в темных уголках ресторана. Да, у него были девушки, был секс, но не было отношений. Рядом с собой он видел одну единственную, о которой успешно забыл сегодня. Как глупо!
— Забудь о ней, Жан, — шепчет незнакомка, пока парень прокладывает дорожку поцелуев до её ключицы, а потом снова возвращается к опухшим губам.
Он ничего ей не отвечает. Жан никогда не забудет о Микасе. Сейчас ему нужно было снять напряжение. Он устал, запарился в этом костюме, а маска натирала переносицу. Он не нашёл Микасу, но нашел себе успокоительное на один вечер. Раз он не заслужил Микасу, то заслужил хотя бы секс с первой встречной фанаткой за все свои провалы. Поэтому просто расслабься, Жан. Это просто секс. Он знал, что уже завтра она о нём не вспомнит, возможно, расскажет подружкам о том, что её трахнул сам Жан Кирштайн, не более. А сам парень будет страдать оттого, что занялся сексом с первой встречной девушкой на Парадизе и думать о том, как предал свои принципы. Но это завтра. Сейчас он собирался наслаждаться этой загадочной брюнеткой.
Незнакомка пятится назад от веса парня, что толкал её к огромной толстой колонне чуть поодаль от балкона. Заброшенный зал идеальное место для таких парочек: мероприятие в самом разгаре, никто не догадается нарушить развлекательную программу и придти сюда.
Жан грубо толкает девушку к белому мрамору. Брюнетка стукается спиной, ощущая резкую боль в лопатках. Издав стон боли, она снова встречается с грубыми губами Жана, что оказывается возле неё. Его губы ловят её горячее дыхание. Девушка поднимает голову, ловя легкий поцелуй, а рука Жана с её талии опускается ниже. Незнакомка дрожит всем телом от его прикосновений, а когда мужская ладонь достигла разреза на её бедре, прикусила губу.
Кирштайн впервые почувствовал власть за этот вечер. Наконец, он контролировал ситуацию. В этом амплуа ему было комфортно, и он не собирался останавливаться. Его пальцы задирают шелковую ткань, сразу же касаясь влажных трусиков. Жан довольно улыбается, наблюдая за тем, как её рука обхватывает его кисть, издавая томный стон. Девушка дергает бедрами, прижимаясь к мрамору. Прикрывает глаза, ощущая, как по её телу пробежала приятная искра. Средний палец водит вверх-вниз по мокрой ткани. Незнакомка дрожит под весом парня, что наслаждался этим зрелищем.
Тонкая черная бретелька сползает на плечо. Платье опускается, представляя взору Жана упругую грудь. Он не сдерживается, касаясь свободной ладонью пышных форм. Девушка кусает губы и мычит под нос. Он издевался над ней, но ей это нравилось. Она видела его темную сторону, которую он так тщательно прятал ото всех, прикрываясь титулом героя.
— Поцелуй меня, — просит незнакомка, желая снова ощутить его губы, и тянется вперед, но Жан только ухмыляется, убирая ладонь с низа.
— Ты сказала, что я могу тебя только касаться, — отвечает парень.
Девушка цокает языком, понимая, что сама выдвинула такие правила, но ничего не говорит. Её и её же словами! Неплохо, Кирштайн!
— Раз я это придумала, значит, я могу это нарушить, — ухмыляется брюнетка, кладя свою ладонь на заметный бугорок на штанах Жана, что раскрыл рот, не ожидав от неё такого жеста.
Кирштайн расслабляется. Женская рука на его члене заставила парня обмякнуть на несколько секунд. Он совсем позабыл, что вел в этой битве. Нужно было вернуть власть, но он не в силах сопротивляться её ласковым движениям по грубой ткани. Хотелось бы, чтоб она избавила его от этих черных брюк.
— Скажи своё имя, — просит Жан, между томными вздохами.
— А я думала, спросишь не видела ли я Микасу Аккерман сегодняшним вечером, — ухмыляется незнакомка.
— Какого-
— Уже забыл про неё? — продолжает хитро улыбаться незнакомка.
Жан стиснул зубы от злости. Как она посмела!
Кирштайн одергивает её ладонь, резко разворачивает незнакомку к себе спиной, заставляя опереться ладонями о белый мрамор. Девушка громко выдыхает, наклонившись и принимая неудобное положение. На её лице сверкает довольная улыбка. Это ведь именно то, что она хотела.
Жан задирает ее подол платья, резким движением опускает кружевное белье до колен. Возбуждение взяло над ним верх, и в наказание за её слова он решил применить другой способ, вместо того, где дает ей пощечину. Расстегнув свои брюки, парень берет в ладонь свой набухший член. Он был зол и очень возбуждён. Он понимал, что проиграл, понимал, что дал слабину и теперь его тыкали в это пальцем. Горе-любовник. Теперь над ним издевалась даже какая-то девчонка на острове. Кирштайн не хотел думать о том, что потерпел крах, поэтому решил закончить это дело очень быстро.
Незнакомка тяжело дышит, её ноги в черных лодочкам дрожат от неизвестности, а сама она ждала, что будет дальше. Жан начинает тереться своим членом меж женских ягодиц. Брюнетка наклоняет голову, ощущая сзади что-то горячее. Возможно, он сегодня победил. Она не в силах больше сопротивляться.
Жан направляет свой член во влагалище, а потом резко входит внутрь, вызывая у незнакомки протяжный стон. Она вжимается всем телом в мрамор, вставая на носочки от веса парня, что придерживал её ягодицы. Ноги подкашиваются от такого резкого толчка. Бретельки сползают на плечи, полностью оголяя её грудь, а босоножки скользят по плитке. Девушка ощущает жар внизу живота, а Кирштайн довольно выдыхает, наслаждаясь мимолетным экстазом оттого, как узко было внутри. Он давно не ощущал такого.
Брюнетка не успевает привыкнуть и принять удобное положение, потому что Жан снова резко двигает бёдрами, переместив руки на её талию. Странное вибрирующее чувство будоражило девушку. Ладони Кирштайна, что схватили талию, перебрались на голую грудь. Жан не в силах терпеть, снова делает резкий толчок, вернув ладони на ягодицы. Он ударяет свободной рукой по ним, отчего помещение пронзает довольный женский стон.
Парень опускает глаза, смотря на голую спину, изувеченную шрамами. Кирштайн хмурится. Огромные рубцы меж лопаток и на пояснице, словно девушку долго и мучительно хлестали плетками. Или это шрамы от сражений? От сражений с титанами.
Жан снова делает резкий толчок, решая откинуть эти мысли. Шрамы на её спине могли быть отчего угодно. Это не то, о чём он должен думать в этот момент. Девушка еле-еле стоит на ногах, опираясь ладонями о колонну, дабы удержать равновесие. Она не хотела, чтобы их секс закончился её неловким падением вниз на колени, поэтому сглатывала слюну. Она наслаждалась такой близостью, наслаждалась победой и осознанием того, что сам Жан Кирштайн не выдержал ее соблазна.
Он учащает темп, мычит под нос от приятных ощущений внутри этой незнакомки. С каждым толчком разгорался самый настоящий пожар и он хотел достигнуть его как можно быстрее. Девушка стонала под нос, вжимаясь щекой в мрамор, пока её влажные ладони скользили по колонне. Она получала неимоверное удовольствие от горячего члена. Эти ощущения перекрывали её боль в ногах и спине.
Жан собирает в руку ее платье, продолжая двигать бёдрами. Наконец, страсть берет над ним верх, и делая пару финальных толчков, он вынимает свой член, кончая на ягодицы девушки, что сразу же расслабилась и притихла, пока парень наслаждался тем, как белая жидкость стекает вниз по белоснежной коже. Он довольно мычит, проводя свободной ладонью по члену, а потом обмякает, выгибаясь в спине.
Девушка, тяжело дыша, усмехается под нос. Горе-любовник позаботился только о себе. Она не расстроена, а наоборот рада, что Жан поддался искушению и забыл про свою цель на вечер. Это было её заданием. Брюнетка выпрямляется, одернув платье и вернув трусики на место, пока парень ловил последние нотки яркого оргазма. Он не хотел, чтобы она уходила.
— Приятно было провести с Вами вечер, Жан Кирштайн, — говорит девушка, снова поднимаясь на носочки и легонько целуя мужчину в кончик носа.
Жан молчит. Незнакомка решает удалиться, но он резко хватает её за кисть. Ему нужно только имя.
Красная бархатная маска скрывает ее покрасневшее лицо после жаркого секса, её ноги всё еще дрожат от такой неудобной позы, а на шее виднеются красные отметины от рук парня, что сжимал её шею.
— Не уходи, — шепотом просит Жан. Он не мог выдавить что-то большее. Он устал и обмяк, желая сейчас просто расслабиться и где-то полежать.
Девушка вырывается из руки парня и бежит к выходу. Кирштайн злится, хмуря брови. У него не было сил даже идти, но было необходимо догнать эту незнакомку. Он прячет свой член, застегнув брюки, и бросается в погоню. Темный коридор вел вниз, Жан перепрыгивает через ступеньки в надежде догнать девушку. Иногда он останавливается, чтобы посмотреть вниз, дабы убедиться, что она не так далеко убежала. На одной из таких остановок он становится свидетелем того, как незнакомка, спускаясь по лестнице снимает свою черную маску, та падает на пол, а девушка проскакивает в банкетный зал, полный людей. Жан добегает до места, где на пыльном полу валялась красная бархатная маска, хватает её и бежит вперёд. Теперь у него были все шансы увидеть её лицо!
Оказавшись в зале полном гостей, он разочаровался. Все также танцевали, пили шампанского и весело болтали, пока играл оркестр. От загадочной незнакомки не было и следа, только красная маска в руках горе-любовника.