Marked with an X

      В затылок неприятно ввинчивалось что-то твёрдое, в ушах бесперебойно гудело. Грудь сдавливал невидимый спрут с железобетонными, судя по силе сжатия рёбер, щупальцами. Жоан еле дышала. Открывать глаза совершенно не хотелось, но кто-то настойчиво водил тканью с пробуждающим зельем возле её носа. Резкий запах был остро ненавидим с детства: в те годы её ещё пытались засунуть в корсеты, следуя затхлым, словно старый сундук с хламом, средневековым традициям отцовской семьи.       Её бабушка, невероятно грациозная даже в пожилом возрасте Франсуаза Дю Белль, настойчиво старалась выпестовать из внучки утончённую барышню, изяществом которой могли бы гордиться немногочисленные родственники-аристократы. В голове Жоан сквозь годы закрепилась устойчивая ассоциация всей этой помпезной волокиты с прихорашиванием породистой кобылы перед выставкой. Какое-то время мама не вступала в открытую конфронтацию и даже поддерживала строгое воспитание Франсуазы — главным образом, по части этикета и оттачивания манер. Тем не менее, с корсетами вышел явный перебор. После пары обмороков дочери, задыхавшейся в тесных платьях, Матильда Дю Белль совершенно по-американски устроила громкий скандал, выкатив мужу и свёкрам ультиматум: либо гуманный подход к её детям, либо переезд их семьи в отчий дом самой Матильды.       От перспективы отправить внука и внучку в логово деда-маггла на другой континент старшие Дю Белли пришли в ужас. Бабушка Франсуаза, перманентно впадая в истерику, воображала себе кошмар наяву: как эти жуткие люди переоденут её драгоценных потомков в набирающие популярность отвратные синие штаны и наградят пещерным американским акцентом, который, на её придирчивый вкус, любого приличного человека превращал в захолустного фермера.       К манерам самой Матильды у Франсуазы не было вопросов. Но отец-маггл невестки, ввиду отсутствия между ними личного знакомства, представлялся ей диковинным зверем. Даром что в далёкой Америке родители Матильды были известными и богатыми людьми: в реальности её свёкров этот факт выносился за скобки как малозначительный и противоречащий средневековым фантазиям о магглах. Впрочем, поправлять нравственный компас новых родственников смекалистая Матильда не торопилась: ведь иначе её шантаж с угрозой переезда не имел особого смысла.       Чистокровный отец Кристофа, пожилой Пьер-Николь, картинно бледнея и прикладывая к груди трясущиеся ладони, дрожащим голосом требовал выдать ему зелье для лечения сердечных ран и так сильно качал головой, осуждая непримиримую позицию Матильды, что, казалось, вот-вот стукнется обо что-нибудь с размаху морщинистым лбом.       Так или иначе, эту битву дресс-кодов сумасбродная супруга их сына-аристократа выиграла. Больше корсеты не касались тела Жоан. Однако отвратный запах зелья, которым её вытаскивали из обмороков, она запомнила на всю жизнь.       Чья-то ласковая рука гладила её по лицу, попутно тыкая в нос вонючей шёлковой тряпочкой. Кто-то недвусмысленно пытался вытащить её из сладкого небытия, и это страшно раздражало. Хотелось отключиться на несколько суток без сновидений, а не возвращаться в безумное поместье с безумными людьми, которые взрывали всё что ни попадя, включая землю у себя под ногами.       Судя по всему, у окружающих были другие планы на график её бодрствования. Жоан нехотя открыла глаза, по-прежнему испытывая трудности с дыханием и нестерпимую головную боль. Слух ещё толком не вернулся, а картинки окружающего пространства были мутными и плавающими, будто тысячи чёрных мушек мельтешили кругом, искажая обзор. Сделав глубокий вдох, Жоан увидела прямо над собой взволнованное лицо Фредерики. Рядом кто-то шумно вздохнул с облегчением и, чеканя шаг, вышел из комнаты.       — Ну и напугала же ты нас! — раздался звонкий голос Беллы где-то слева.       — Слава Мерлину, ты очнулась до начала собрания! — хмуро бросила Фредерика. — Антонин места себе не находил, — мотнула она головой куда-то в правую сторону, где слышались удаляющиеся глухие шаги. По-видимому, в той стороне находилась дверь.       Жоан смотрела в потолок, мало что понимая из посыпавшихся со всех сторон причитаний.       — Ты была такая бледная, словно вне очереди пополнила ряды инферналов! — трещала Беллатриса на эмоциях. — Глаза стеклянные, почти не дышишь, из носа кровь! Твой отец чуть не рехнулся от переживаний!       — Пришлось дать ему успокоительное, — подтвердила Фредерика. — Как ты себя чувствуешь?       Жоан попыталась что-то ответить, но из горла вырывался только сухой хрип.       — Дай ей воды с каплей смягчающего зелья, — скомандовала целительница.       В радиусе обзора появилось бледное перепуганное лицо Нарциссы. Слегка дрожащими руками та аккуратно приподняла голову Жоан и начала вливать в неё спасительную жидкость. Прокашлявшись, Жоан почувствовала, что снова может говорить.       — Я долго пробыла в отключке? — просипела она хрипло.       — Почти полчаса! — Белла была всё так же возбуждена и экспрессивна. Судя по всему, на её памяти девушки нечасто отключались на публике от чего-либо, кроме приснопамятных корсетов. — Мы втроём прошлись по тебе восстанавливающими и бодрящими заклинаниями, неоднократно подносили к носу ткань с пробуждающим зельем и влили несколько склянок других. Хоть бы хны! Лежала как покойница, — передёрнула острыми плечами Блэк. — Кристоф уже думал, что пора отправлять тебя в Мунго.       — Долохову несказанно повезло, что ты очухалась, — вставила мрачная Фредерика. — Лорд приказал всем прибыть на собрание вовремя, в сознании и на своих ногах. Если бы кто-то оказался сильно нездоров, Антонин отвечал бы за это лично, своей чокнутой головой.       Про чокнутую голову Жоан была готова согласиться беспрекословно.       — Так что пора вставать, дорогая. Остаётся несколько минут, наверняка все уже сидят в зале.       Белла вздохнула шумно и горестно, фырча, словно заколдованный паровозик, с которым играл в детстве Роберт.       — Везёт же тебе! — проканючила она.       Жоан слабо улыбнулась. Похоже, Друэлла Блэк оставалась не менее неумолима, чем Матильда Дю Белль в вопросах воспитания детей: её дочери на собраниях Пожирателей по-прежнему не присутствовали. Даже совершеннолетняя Беллатриса категоричным решением матери не допускалась в зал к своему отцу и другим соратникам Лорда.       Фредерика и Нарцисса аккуратно помогли ей сесть. Мир вокруг пытался встать на место, однако Жоан не покидало неприятное ощущение укачивания. Какое-то время она смотрела в одну точку, стараясь сдержать тошноту и унять головную боль. Ей бесконечно хотелось прилечь и не вставать до позднего вечера, а ещё лучше — до утра. Но Фредерика, хоть и бережно, но всё-таки настойчиво подталкивала её в сторону выхода.       «Когда я смогу нормально передвигаться, устрою Долохову взбучку», — устало и зло подумала Жоан. Не сказать, чтобы у неё были реальные шансы против болгарина. Но думать об этом всё равно было приятно и утешительно.       Качаясь, она всё же встала на ноги и, оперевшись на неожиданно сильную руку Фредерики, двинулась на выход. Путь до зала оказался коротким. У резной двери из красного дерева целительница высвободила кисть и отрапортовала, что ей велено заняться восстановлением запасов зелий, пока остальные будут на собрании.       — Постарайся двигаться прямо и выглядеть достаточно бодро, милая, — глядя в глаза Жоан, напутствовала колдунья перед уходом.       «Может, мне им ещё станцевать?» — раздражённо подумала Жоан, но вслух ничего не сказала, едва кивнув Фредерике на прощание.       Дёрнув ручку на себя, она вошла в зал.       За столами действительно уже собрались все гости и постоянные обитатели Барфорда, включая более бледного, чем обычно, Долохова. Сейчас болгарин сильно напоминал ту отощавшую жердь, которая встретилась ей в первый день их знакомства под Оборотным.       Лица остальных присутствующих также были напряжены, насколько Жоан могла видеть сильно ослабленным после магического истощения зрением. Она беглым взглядом нашла целых и невредимых Абраксаса, Эйвери, Нотта, Яксли и остальных участников знаменательного боя. Затем встретилась глазами с отцом, убедившись, что он уже спокоен и в состоянии трезво рассуждать без переживаний о её здоровье. Вскользь отметила сидящего ближе всех к выходу Каркарова и перевела взгляд на помост.       Чуть выше остальных расположился маг в чёрной мантии, облокотившийся на что-то вроде стойки. Жоан не удалось разглядеть его внешность с другого конца зала. Дальние объекты всё ещё расплывались в неясный фон, а фигура мужчины так и вовсе напоминала тёмное пятно. Опираясь на нехитрую логику, она сделала вывод, что это, вероятно, и есть Лорд Волдеморт. Маг повернул голову в её сторону, ожидая дальнейших телодвижений и не произнося ни звука. Вместе с ним на неё молча воззрились остальные сидящие.       «Ну просто прекрасно», — содрогнулась Жоан нервно.       От всеобщего беззвучного внимания становилось не по себе. Она обвела глазами ближайшие доступные сиденья и юркнула на то, что стояло в теневой части комнаты, недалеко от кресла отца. Пожиратели перевели взгляд обратно на своего предводителя, ожидая начала собрания.       — Что ж, — задумчиво протянул высокий холодный голос. — Я рад, что все смогли присутствовать сегодня, друзья, — маг обвёл зал широким жестом руки. — В трезвом уме, твёрдой памяти и даже с практически целыми конечностями, — к интонации примешивалась явная ирония. — Несмотря на упорные попытки Антонина гробить моих соратников быстрее, чем я успеваю находить новых, — вступительное слово завершилось откровенным сарказмом.       Долохов, сидящий неподалёку от Жоан, старался удерживать нейтральное выражение лица, исполненное почтительного достоинства. Но на последних словах Повелителя мелкая судорога бегло прошлась по щеке болгарина, исказив обычно малоэмоциональную маску.       — С позволения всех присутствующих, предлагаю начать нашу встречу, — Лорд развёл руки в картинном приветствии, слегка поклонившись.       «Не особо-то он похож на человека, которому нужно позволение, — скептически отметила про себя Жоан. — Публичную порку он начал без вступительной речи и сантиментов».       — У нас накопилось достаточно вопросов для обсуждения, — продолжил Волдеморт, не добавляя тепла в голос.       Его фигура и лицо всё ещё представляли из себя замыленное пятно. При текущих возможностях органов чувств Жоан было понятно лишь то, что предводитель Пожирателей достаточно высок, одет в закрытую мантию и, очевидно, чуть моложе, чем она предполагала. Вопреки её гипотезам, основанным на рассказах окружающих, по голосу и манере поведения Тёмный Лорд не был похож на ровесника её отца.       Возможно, ему было в районе пятидесяти?..       Маг тем временем перешёл к повестке дня, не тратя времени на объёмные приветственные речи.       — Некоторым из вас есть чем порадовать меня сегодня. Амикус, Алекто и наш дражайший Игорь эффектно разгромили лавку Тернбулла в Косом переулке, — со всех сторон раздалось одобрительное хмыканье. — Прошу вас разделить моё негодование, друзья: старый маразматик Тернбулл отчего-то решил, что детям волшебников стоит больше знать о мире магглов. И предлагал родителям покупать маггловские игрушки и книги для своих подрастающих отпрысков! — рядом с Жоан брезгливо фыркнул тучный мужчина с бакенбардами. — Что ж, у него ещё будет время обдумать свои приоритеты, — ядовито продолжил Лорд, — ...если он выберется из Мунго.       Второй сосед Жоан злорадно гыкнул.       — Тем печальнее на фоне подобного успеха, — маг рублено прервал суматоху в зале, — поражение двух наших первоклассных бойцов. Не особо выдающейся волшебницей из числа полукровок, смею отметить, — в помещении стало пронзительно тихо. — Откровенно говоря, произошедшее вызывает у меня массу вопросов и горькое недоумение...       Сквозь показную скорбь в его голосе пробивалось едва заметное раздражение. По спине Жоан скользнули мурашки от всеобщего напряжения в зале.       — Грегор и Уолден получили крайне важное задание, — Лорд приглашающим жестом указал на Мальсибера и Макнейра, сидевших рядом в паре кресел от Жоан. — Избавить ваших детей, обучающихся в прогнившем под правлением Дамблдора Хогвартсе, от бессмысленных и растлевающих сознание занятий.       Он прервался, выдерживая театральную паузу. Ну и актёр!       — …Маггловедения.       Зал взорвался возмущёнными криками и протестами. Сидевший рядом толстяк с бакенбардами грозил кулаком куда-то в воздух. Чистокровные волшебники были страшно недовольны введением нового предмета, который обязывал их благородных отпрысков, с пелёнок воспитывающихся в магической среде, выслушивать подробности маггловского быта без права отказаться от посещения занятий.       Лорд молча взирал с постамента на разбушевавшееся собрание, давая последователям сбросить накопившееся.       Жоан пребывала в недоумении: маггловедение, серьёзно? Зачем это нужно волшебникам в принципе, не говоря уже о детях чистокровных? Логичнее было бы подтягивать грязнокровок в мир магов, обучая их правилам волшебного мира и законам Министерства, а не пытаться адаптировать колдунов к миру обычных людей. Она не кричала вместе со всеми, но политика Хогвартса и незнакомого ей Дамблдора вызывала изрядные сомнения.       — Прошу, друзья, давайте не будем уподобляться нашим грязнокровным оппонентам, — вежливо, но твёрдо оборвал затянувшийся шум пока ещё единственный спикер собрания. — Вопрос не в том, почему Министерство лоббирует магглолюбческие посылы Дамблдора на младшее поколение. А в том, что лично мы можем с этим сделать, — Пожиратели согласно закивали.       «Не любит дискутировать о вечном, предпочитает практические решения», — по привычке проанализировала Жоан, переведя слова Лорда.       — Ввиду невозможности добраться до Дамблдора и заменить всю верхушку правления Министерства нашими людьми, мы вывели изящное решение: адресно нейтрализовать женщину, которая взялась преподавать этот абсурдный, вопиюще безнравственный предмет в стенах старейшей магической школы, заложенной моим великим предком, блюстителем чистой крови и сакральности магического знания, — в голосе Милорда слышалась неподдельная гордость собственными корнями.        «Он что, потомок кого-то из четвёрки основателей? Ничего себе… Надо будет расспросить кого-нибудь из старших Пожирателей», — подумала Жоан с удивлением, краем уха слушая продолжение воинственной речи.       — Нормина Розенпорт, — с нескрываемым отвращением выплюнул Нотт, поддерживая повелителя. — Полукровная тварь из числа прихвостней Дамблдора.       — Верно, Эдмунд, — качнув головой, подтвердил Лорд мрачно. — Мисс Розенпорт сочла хорошей идеей академическое просвещение волшебников о быте магглов. Она даже написала красочную статью по этому поводу, описывая «сколь замечательное соседство мы можем выстроить с этими созданиями, зная чуть больше об их укладе жизни и мировоззрениях»!       Ядом в голосе мага в момент цитирования можно было растворить металл. Лорд Волдеморт не скрывал брезгливости и гнева по отношению к незнакомой Жоан преподавательнице маггловедения. Все присутствующие с энтузиазмом его поддерживали.       — Узнать чуть больше об укладе жизни этих примитивных, ограниченных животных! Которые верят в несуществующего бога и не верят в существующую магию! — он холодно, презрительно рассмеялся.       Его смех подхватили все участники собрания. Только Мальсибер и Макнейр напряжённо молчали, исподлобья глядя на Повелителя.       — Я думаю, вы понимаете, друзья, как сильно я ждал хороших новостей относительно непредвиденно расстроившегося здоровья госпожи Розенпорт. Которая, к великому сожалению всего магического сообщества, должна была так сильно пострадать от неизвестного проклятия, что оказалась бы вынуждена провести минимум полгода в Мунго под постоянным наблюдением целителей. Но даже самые талантливые из них, — он саркастично усмехнулся, — увы, так и не смогли бы её спасти.       Зрители ждали развязку истории, воздухе искрил от интереса и возбуждения.       — Однако новости оказались не столь радужными. Откровенно говоря, напротив… Абсолютно неутешительными, — преамбула закончилась; последнюю фразу Лорд буквально швырнул в воздух, резко повернув голову в сторону зеленоватых Уолдена и Грегора. — И мне решительно неясно, — тон его понизился до опасного шипения. — Как бездарная, слабоумная, не особо талантливая магически женщина преклонных лет раскидала моих лучших бойцов из первой линии нападения и улизнула, трусливо спрятавшись в Хогвартсе, где её теперь нет никакой возможности достать и нейтрализовать?       Пространство вокруг словно вибрировало, пропуская гнев тёмного мага через предметы мебели в комнате. Жоан аккуратно огляделась, пытаясь сообразить — колдует ли он сейчас? Логически понять, как вся утварь зала слегка подрагивала, если Лорд Волдеморт не доставал палочку и не делал пассов руками, она не могла.       Тишина после вопроса разъярённого Повелителя ощущалась звенящей и пронизывала насквозь. Оба адресата проглотили языки и выглядели словно выброшенные на берег дохлые рыбы.       — Когда я задаю конкретные вопросы, я ожидаю конкретных ответов с подробными разъяснениями, — вкрадчиво, почти нежно, дополнил Лорд. В интонациях отчётливо слышалась нескрываемая угроза.       Жоан мысленно взмолилась, чтобы хоть кто-нибудь из проштрафившейся парочки открыл рот. Почему-то на интуитивном уровне ей казалось, что если они просидят молча ещё хотя бы минуту, случится что-то непоправимое.       Мерлин, вероятно, услышал её мольбы, потому что Макнейр, хрипя от напряжения, выдал краткое:       — Портал… — и умолк, не в силах продолжить.       Тем не менее, его пример вдохновил взбодрившегося Мальсибера, потому что тот неожиданно начал развивать мысль — пусть замороженным, но всё-таки звучащим вслух голосом:       — У Розенпорт был с собой зачарованный портал. Её явно кто-то страховал до момента нашей встречи. Она не удивилась нападению.       В зале раздались недоуменные перешёптывания. Жоан, вжавшись в кресло, подумала, что категорически не хотела бы оказаться на месте этих двоих. Судя по всему, никто из присутствующих не хотел бы. Соратники на помощь провинившимся приходить не спешили.       — Дальше, — поторопил Лорд отрывисто.       Макнейр ожил.       — Когда мы напали, старая дрянь среагировала быстро и будто отрепетированно. Она не сражалась, не было никакого боя. Розенпорт бросила нам в лицо несколько отвлекающих вспышек и активировала портал. Её прикрывали. По всей вероятности, наше нападение было спрогнозировано Министерством.       — Или Дамблдором, — звеняще выдохнул холодный голос на постаменте.       С минуту маг в задумчивости молчал, оборвав выяснение подробностей. Люди в зале старались лишний раз не двигаться, чтобы не сбивать Лорда с мысли. Пожиратели, по-видимому, уже хорошо чувствовали настроение своего Повелителя и интуитивно понимали, когда стоит возмущённо пошуметь или начать перешёптываться, а когда лучше сделать вид, что в помещении никого нет.       Наконец Волдеморт разорвал напряженную тишину.       — Старик начал догадываться, что череда нападений последнего полугодия была не случайна. Мы где-то выдали себя. Раньше, чем я планировал, — он констатировал итоги своих размышлений сухо, будто отрешившись разом от любых эмоций. — Если Дамблдор уже имеет представление о деятельности оппозиции, информирование Министерства об альтернативном политическом движении — лишь вопрос времени. Сначала верхушка, как обычно, поупирается, не желая замечать очевидную реальность. Но с учётом авторитета и дара убеждения Дамблдора, он достаточно быстро докажет свою правоту канцелярским крысам.       Атмосфера в комнате после его слов стала похожа на топкое болото.       — Нам больше нет смысла действовать скрытно? — негромко уточнил Эйвери.       — Именно, — кивнул Лорд. — Скрытность была нашим неоспоримым преимуществом. И какое-то время мы ещё сможем за неё держаться. Но вряд ли дольше нескольких месяцев.       Впервые за всё время собрания подал голос Яксли.       — Речь идёт о нападениях без масок?       Окружающие воззрились на него в замешательстве.       — Корбан, твои интеллектуальные способности начинают вызывать серьёзные опасения, — протянул Лорд насмешливо. — Тебе стоит проводить меньше времени среди клинических кретинов Министерства. Тем более что толку от этого немного.       Яксли пошёл бордовыми пятнами и умолк.       — Отказаться от скрытности не тождественно переметнуться в ряды слабоумных и самоотверженных, — любезно пояснил Милорд. — Маски остаются разумной необходимостью, которая сохранит инкогнито нападающих в случае наличия выживших свидетелей. Мне не нужны проблемы моих последователей с действующей властью. И уж тем более потенциальная угроза Азкабана, — закончил он угрожающе.       «Выживших?..» — растерянно моргнула Жоан. Похоже, Пожиратели были настроены гораздо более серьёзно и агрессивно, чем ей наивно казалось в начале их путешествия. Одно дело — членовредительство и отправка кого-либо в Мунго, пусть даже на долгий срок…       Но убийства?       Она без слов переваривала услышанное и пыталась сопоставить новые обстоятельства и методы борьбы Пожирателей с её личным мировоззрением.       Жоан точно не причисляла себя к лику святых и твёрдо понимала, куда и зачем она едет. Их с отцом привела сюда цель. А великая цель, как известно, оправдывает любые средства. Даже грязные и наказуемые законом. Но одно дело — рассуждать об этом в теории, плавно покачиваясь в поезде на пути в Британию, и совсем другое — всерьёз задуматься, сможет ли она убивать незнакомых людей, которые лично ей не сделали ничего плохого, в отличие от конкретных виновников их семейной трагедии?       Однозначного ответа не было — ни положительного, ни отрицательного. Положа руку на сердце, внутренне она склонялась к тому, что сознательные атаки и агрессия — не её стихия. Она маг защиты, годами пестовавший в себе совершенно другие качества и навыки. В конце концов, она может выступать представителем тыловой поддержки, как и Фредерика с Друэллой… Тогда от её действий будут толк и польза, без открытого вреда для окружающих.       «Конечно, дорогуша», — иронично проворчал в голове внутренний голос. — «А пока твои амулеты и щиты будут закрывать Пожирателей от контратак, они преспокойно проклянут десяток человек, а затем убьют ещё парочку».       Жоан вздохнула, обречённо прикрыв глаза. Не было смысла отрицать очевидное и заключать сделки с совестью: она приехала на войну, и здесь не будет миротворческих переговоров с противниками. На её руках рано или поздно окажется кровь — не прямо, так косвенно. И лучше сразу согласиться с этим фактом и быть к нему готовой, чем малодушно посыпать голову пеплом, когда по её вине погибнет человек.       Из размышлений её вырвал высокий, отражающийся от стен зала звучным эхом голос. Она всё ещё не могла разглядеть ничего дальше пары метров и видела говорившего лишь мрачным силуэтом, возвышающимся над остальными — кажется, темноволосым.       — Новые реалии требуют новых мер. Нам необходимо укреплять позиции в Министерстве и вербовать новых сторонников для защиты прав чистокровных, — рассуждал Милорд. — Здесь у нас достаточно хороших новостей. Август уже курирует направление по работе с прессой и общественным мнением. Корбан отслеживает значимые мероприятия по всей магической Британии. А на прошлой неделе господа Трэверс и Гойл вырвали себе новые должности в Министерстве у претендентов-грязнокровок из-под носа. Это похвально, — одобрительно отметил он.       Толстый мужчина с бакенбардами, сидевший рядом с Жоан, лучился счастьем и гордостью. Пухлое красное лицо расплывалось от удовольствия, а свинячьи глазки блестели исступленной радостью. Видимо, это был кто-то из новоявленных чиновников британского правительства.       — Мы также не стеснены в средствах щедрыми жестами Малфоя, Нотта, Эйвери, Джагсона, Лестрейнджей, Блэков, Бэрроу и недавно присоединившихся к нам Дю Беллей, — Лорд приветственно кивнул в сторону отца Жоан. — Вопреки расхожему мнению, войны выигрываются не только силой убеждения и праведным запалом участников. Но и деньгами. Рад, что эта ниша в наших рядах заполнена удовлетворительно. В будущем нам может понадобиться значительно больше ресурсов, — резюмировал он.       Поразительная уверенность в себе, — хмыкнула про себя Жоан. — Он публично говорит о спонсировании своей армии, не испытывая при этом ни малейшего смущения! Словно для него и окружающих само собой разумеется, что его начинания будут оплачиваться другими людьми. Интересно, себя в рядах спонсоров Лорд не упомянул из скромности или из-за отсутствия высокопочтенной персоны в списке финансовых дарителей штаба?       Единолично философствуя на тему денежных вложений и их роли в иерархии штаба, Жоан ощущала твёрдую уверенность: её отец был совершенно прав насчёт личности Лорда.       Этот упивающийся собственным великолепием хлыщ явно знает цену себе и своим талантам. И не преминет ухватить солидный кусок, поделившись плодами завоеваний с преданными сторонниками. Пожирателям, при всём их богатстве и формальном статусе аристократов, было выгодно тянуться за сильным и харизматичным лидером. Без подобной наглости и бесконечной уверенности в собственной власти, коими в избытке обладал амбициозный Лорд Волдеморт, — даже с самыми огромными деньгами во главе революции делать было нечего.       — Милорд, — с почтением обратился к повелителю Абраксас Малфой, когда обсуждения финансового вопроса стихли. — До меня дошли тревожные новости, которые я хотел бы обсудить, пока все в сборе.       — Прошу, — милостиво поддержал сторонника Лорд, обращая внимание присутствующих на негромкий голос Абраксаса.       — В казначействе шептались насчёт спонсирования готовящегося митинга сквибов и грязнокровок, — озвучил Малфой основной тезис.       Брови сидевших рядом с Жоан Пожирателей резко взлетели вверх. Она тоже нахмурилась, в недоумении глядя на Абраксаса.       — Прости?.. — обманчиво-ласково уточнил Лорд Волдеморт.       — Я заезжал на днях забрать некоторые документы по Малфой Мэнору, — начал он. — И случайно услышал в лифте обсуждение двух крыс, работающих в казначействе. Они утверждали, что скоро намечается официальное шествие сквибов и грязнокровок, которое будет спонсироваться казначейством. Если я правильно сопоставляю факты, то это какая-то акция при поддержке британского Министерства?.. — уточнил Малфой, завершая свой расплывчатый доклад. Который, тем не менее, произвёл эффект разорвавшейся бомбы, разнёсшей по залу заклятье Немоты.       Лорд молчал. Все прочие слушатели замерли в ожидании реакции Повелителя. Из открытого окна доносилось стрекотание сверчков: этот безумно длинный и сумасшедший день клонился к закату.       — Корбан, — наконец, холодно произнёс Лорд. — Ты что-нибудь знаешь об этом?       Яксли боязливо покосился на окаменевшую статую их предводителя, возвышающуюся на постаменте.       — Боюсь, что нет, Милорд. В моём ведомстве не проходила подобная информация.       — Интересс-с-сно… — «Он что, шипит?» — удивлённо прислушалась Жоан. — Просвети же нас, дорогой друг, — на друга Лорда натянутый как струна Яксли в настоящий момент был похож меньше всего. — Как так получилось, что в кресле моего верного последователя, среди почтенных представителей чистокровной аристократии, сидит человек, уполномоченный отвечать за все крупные общественные мероприятия Лондона… И не располагающий при этом никакими сведениями о столь грандиозном перформансе грязнокровного отродья? Да ещё и при спонсировании официального казначейства Британии! — температура в Барфорде, казалось, резко упала до минусовой отметки. — Вероятно, я принял недальновидное решение, посадив тебя в это кресло, Корбан?       — Н-нет, Милорд, — проблеял Яксли сипло, едва заметно заикаясь.       Не в первый раз за время собрания Жоан фиксировала, сколь быстро и неожиданно меняется настроение Лорда Волдеморта. А вместе с ним — и всех окружающих.       «Он словно растревоженный маятник, который в полную мощь амплитуды реагирует на изменения среды», — подумала Жоан, кусая губу. Её не покидало ощущение, что все Пожиратели в зале вот уже битый час качались на взвинченной стрелке безумного компаса, которая с непрогнозируемой скоростью летала туда-сюда, унося за собой свидетелей её капризного настроения.       Лет пять назад, когда мама и Роберт были ещё живы, они всей семьей поехали к океану. На много миль впереди расстилалась толща могущественной стихии. Вода с рёвом билась о скалы и создавала непрерывный убаюкивающий гул — Жоан замерла, заворожённая, и гипнотизировала взглядом лазоревую синеву. Океан показался ей самым поразительным, непредсказуемым и завлекающим в свои глубины созданием, которое ей когда-либо приходилось видеть. Это была чистая энергия, неудержимая мощь, чья сокрушительная сила не поддавалась измерению земными категориями.       Глядя на оцепеневшую в немом восторге дочь, Матильда коснулась руки Жоан и, тепло улыбнувшись, сказала:       — Океан — удивительный феномен, дорогая. Никогда не знаешь, приласкает тебя волна или же смертельно ударит наотмашь.       Сцена яркой вспышкой возникла в памяти Жоан, когда она подумала о переменчивом характере Лорда. Ещё пару минут назад он производил впечатление размеренного и благодушного человека. А сейчас, казалось, был готов проклясть Яксли на месте.       «Пожалуй, характер новой надежды чистокровных можно сравнить с океаном», — словно во сне, кивнула она своим рассуждениям.       В данный момент, правда, это скорее пугало, а не завораживало. Одно дело — смотреть на бушующую воду со скалы, находясь на безопасном расстоянии. И совсем другое — стоять так близко, когда ударная волна может обрушить свою ярость на неё саму, увлекая под воду и разрывая лёгкие смертельным приговором.       Жоан малодушно понадеялась, что её эти буйные волны не коснутся: стоит только держаться подальше и не подходить слишком близко к безудержной стихии.       — Август, через твои каналы проходила информация об этом шествии? — резко оборвал её размышления виновник внезапно навалившейся ностальгии.       — Не уверен, Милорд… — Руквуд задумчиво потёр лоб. — В ближайших публикациях точно не было ничего подобного. Возможно, только в заявках на будущие материалы.       Лорд раздосадованно выдохнул и взял небольшую паузу. Собравшись с мыслями, он отчеканил:       — Ваша основная задача — держать руку на пульсе. И даже с этим вы не можете справиться достаточно эффективно! — он уничижительно, точно орудуя острыми гвоздями, прибивал резко поникших Пожирателей. — Мы узнаём настолько важную информацию буквально случайно, из сплетен и перешёптываний, благодаря воле случая и удаче Абраксаса. Это недопустимо. Я жду от вас большей включённости!       Лорд прервался, и присутствующие приподняли головы, ожидая продолжения испепеляющей речи. Но внезапно ветер переменился: океан неуловимо сменил гнев на милость.       — Я вижу в вас сильных, талантливых, способных и заинтересованных союзников, господа. Мы идём рука об руку к единой цели. К новой власти и новому порядку, которые позволят элите магического общества занять место, принадлежащее ей по праву крови. Так не разочаровывайте же меня, не разрушайте лучшие представления о вас, друзья! Мы можем двигаться вперёд вместе только веря друг в друга! — его голос смягчился, стал обволакивающим, тягучим, страстным, как если бы он проповедовал таинство древнего культа среди равных ему жрецов, а не отчитывал минуту назад незадачливых шпионов.       Жоан ошеломлённо подбирала челюсть, поражаясь очередной стремительной перемене. Лорд Волдеморт действительно был блестящим оратором, который мог казнить и вознести до небес своих последователей парой слов. Даже она, не будучи включённой в эту систему, словила себя на трепете в груди и желании жадно внимать его речам. Хотя происходящее не имело к ней прямого отношения.       Она дёрнула головой, зажмурилась и на миг потеряла бесстрастное выражение лица. Ей нестерпимо захотелось очнуться от налетевшего морока, которым всех сидящих в зале нахально околдовывали без заклинаний.       Уловив поворот головы Лорда в её сторону, Жоан попыталась натянуть вежливо-заинтересованную маску обратно. Но, похолодев, поняла, что опоздала.       Он уже разглядел её недовольное замешательство. И явно обратил на него внимание.       Жоан бесконечно мешало расстроенное после магического истощения зрение. Единственное, что она могла проанализировать на таком расстоянии, — лишь сам факт поворота головы Лорда и наличие зрительного контакта между ними. Нечитаемой оставалась не только его мимика, но даже черты лица. Кроме общего силуэта, ей не удавалось разглядеть совсем ничего, и эта дезориентация внушала нарастающую тревогу.       Жоан не хотела, чтобы сегодня её заметили, не хотела ни о чём разговаривать на собрании Пожирателей. Не хотела подвергаться публичному допросу, вслед за которым неизвестно, что последует от этого беспокойного маятника, под чьё руководство она попала волей судьбы и отцовского намерения.       Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, когда, в конце концов, он заговорил. Жоан мысленно застонала, обречённо смиряясь с неизбежным.       — Я был непозволительно невежлив сегодня, друзья, — протянул Милорд мягко, свистяще. — И в пылу дискуссии совершенно забыл представить вам наших гостей из Франции.       Он спустился с помоста и медленно, скользяще двинулся к центру зала. «Как огромная чёрная змея», — сквозь нарастающую панику пронеслось неуместное сравнение в голове Жоан.       — Моя весенняя поездка в Цюрих оказалась исключительно успешной. Ведь к нам присоединились новые многообещающие сторонники! — чинно развернулся Лорд Волдеморт в сторону её отца. — Достопочтенный Кристоф, из древнего рода Дю Белль. — мужчина изящно изобразил поклон, не выглядя при этом кланяющимся ни на йоту. — И его дочь…       Он сделал ещё несколько шагов вперёд, оказавшись, наконец, в поле её зрения.       Жоан окаменела.