***
Уилл вышел из душа, чувствуя себя уже гораздо лучше, но все ещё испытывая слабость. Когда он ступил на холодный кафельный пол кухни, то обнаружил, что стол уже накрыт. Ганнибал, в фартуке с узором в виде собачьих лапок, разливал что-то, предположительно кофе, по двум чашкам. Его лицо сияло умиротворением. Уилл открыл рот, чтобы снова завести свою шарманку о мотиве и намерениях, но вдруг не смог этого сделать. — Омлет для меня и куриный бульон с имбирём и чабрецом для тебя, — сказал Ганнибал, усаживаясь за кухонный стол. — Боюсь, до тех пор, пока не восстановится естественная микрофлора твоего кишечника, это всё, на что ты можешь рассчитывать. Грэм смотрел на Ганнибала исподлобья, словно дикий пёс. — Прошу, Уилл, не стесняйся, — мужчина улыбнулся так, как обычно улыбается дьявол, заманивая праведных людей в ад. Уилл послушался и сел напротив. Бульон пах потрясающе, несмотря на то, что в нём почти ничего не было. Под столом возилась пара собак, ожидая, что им что-нибудь дадут со стола. Тёплый солнечный свет освещал всю кухню и обоих мужчин, сидящих напротив друг друга. Это могло бы быть замечательное утро. Грэм взял в руки горячую кружку и сделал глоток. То, что он принял за кофе, оказалось горячим крепким сладким чаем. Совершенно не то, что входит в его привычный рацион. Мужчина поперхнулся. — Сладкий чай поможет тебе быстрее прийти в себя и избавит от тошноты, — невозмутимо сказал Ганнибал, делая глоток из своей кружки. Уилл не сомневался, что себе он сварил кофе. Грэм старался не смотреть на своего «спасителя», сосредоточившись на бульоне. Они завтракали в тишине. Уинстон положил голову на колени своего хозяина, довольно виляя хвостом. Стая соскучилась по нему. Уилл слабо улыбнулся. — Твоему организму понадобится несколько дней, чтобы восстановиться. Я оставил все необходимые лекарства в шкафчике твоей ванной комнаты, чтобы до них не могли добраться собаки. Я бы хотел попросить тебя пить как можно больше жидкости и питаться чем-то более… приемлемым, чем то, что лежит в твоем морозильнике. Грэм слушал абсурдные слова, которые как дым растворялись в воздухе, не имея веса или значения. Раздражение поднималось по его позвоночнику с каждым новым словом, слетающим с губ Ганнибала. — Пожалуйста, прекрати, — не выдержал Уилл, резко бросив ложку на стол. Он с силой тёр переносицу, зажмурив глаза, пытаясь взять эмоции под контроль. — Прекратить что, Уилл? — Ганнибал как будто действительно не понимал. Уилл грустно усмехнулся и развел руками. — Это всё. Делать вид, что тебе не всё равно. Вести себя так, как будто мы друзья. Как будто ничего не было. Лгать мне. Пожалуйста, выбирай. — Уилл, я твой друг. — Чёрта с два, — Грэм откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. Он пристально посмотрел на Ганнибала, скривив рот. — Ты… — Он открыл и закрыл рот. Болезненные слова почти вырвались наружу. — Зачем ты приехал, Ганнибал? Зачем ты действительно приехал? — Я беспокоился о тебе, — вкрадчиво ответил Лектер. — Я в это не верю, — Уилл фыркнул и пожал плечами. — Ты никому не сообщил о своем самочувствии. Если не хотел, чтобы я приезжал, стоило ответить на звонки Джека, — Ганнибал положил руки на стол, едва заметно поглаживая кончиками пальцев столешницу. Он выглядел так же, как и на суде, когда давал показания. Отчаянно желающий помочь другу. — Нет никого, кому я хотел бы позвонить, Ганнибал. Джек был готов отправить меня на электрический стул. Алана Блум… — Уилл шумно вздохнул. Было неожиданностью даже для него самого узнать, что ему всё ещё важно, что Алана думает о нём. — Алана Блум боится меня. Были времена, когда я бы хотел, чтобы она приехала. Это в прошлом. Были времена, когда я мог позвонить даже тебе. Мне кажется, что в какой-то момент ты стал единственным, кому я мог позвонить, — Уилл опустил взгляд. Он чувствовал, как злость разгорается в нем, но это была уже не та ярость, что побуждала его взять в руки пистолет и приставить дуло к виску Лектера. Это было что-то другое. — Ты был моим другом, Ганнибал, — волна гнева хлынула внутри Уилла. У него никогда не было друзей, и так было лучше. Он старался вложить в свои слова как можно больше ясности, но вместе с ней просачивалась и боль. — Я всё ещё твой друг, — Ганнибал выглядел растерянным таким всплеском эмоций. Это было почти смешно. Уилл криво улыбнулся и снова посмотрел на Лектера. Их глаза встретились. — Ты не можешь… — Грэм закусил внутреннюю сторону щеки в попытке предать своему голосу стойкости. Он зажал переносицу большим и указательным пальцем, закрыв глаза, чтобы нос больше не кололо от подступающих слёз. — Я не хочу больше видеть тебя, Ганнибал, — наконец сказал Уилл очень тихо, почти шёпотом. — Когда я смотрю на тебя, я вспоминаю, что ты сделал. Я вспоминаю… её. Веки Ганнибала дрогнули, но Уилл не мог этого видеть. Доктор приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, но сразу же закрыл его. Он аккуратно подвигал нож для яичницы взад-вперед, наблюдая за бликами на металле. Уилл поднял на него взгляд, ожидая хоть чего-нибудь, но Лектер молчал. Грэм зажевал нижнюю губу, не отдавая себе в этом отчета. Тишина звенела в ушах. — Ты хочешь убить меня ради себя или ради Эбигейл? — спустя бесконечно долгое время спросил Ганнибал. Уилл вздрогнул при звуках этого имени. Он почувствовал, как к горлу подступает нервный смех. — Я не хочу участвовать в этом. Не хочу быть частью твоей больной игры. Пожалуйста, уйди. Никогда бы Лектер не стал унижаться до разговоров после того, как его попросили уйти. После того, как назвали его присутствие нежелательным. Уилл это прекрасно понимал. Он смотрел в карамельные глаза, не пытаясь и не желая в них что-то читать, вместо этого лишь показывая им свою решимость. Ганнибал опустил взор и кивнул, скорее самому себе. Его губы недовольно поджались, но это было всё, чему он позволил отразиться на своем лице. Лектер встал из-за стола, не говоря ни слова, собрал свои вещи под недоумевающие взгляды собак, а затем вышел, закрыв за собой дверь.***
Жизнь без Ганнибала Лектера была спокойна и однообразна. Уилл рыбачил, выгуливал собак и медленно спивался. Его отец бы им гордился. Не осталось никого, кто бы высказал своё беспокойство о такой жизни, кто бы мог навестить его и прочитать нотации. Профайлер был совершенно один. До тех пор, пока не произошло новое убийство. Когда машина Джека Кроуфорда подъехала к дому в Вулф Трап, Уилл не вышел на крыльцо. Он как раз разбирал новый старый мотор в гостиной перед камином, когда вся стая встрепенулась и побежала к двери. Грэм замер, вслушиваясь в звуки на улице. Скрипнула ступенька на крыльце, а затем показался силуэт грузного человека, вставшего напротив двери. Сначала он стучал, затем звал, но когда это не возымело эффекта, Джек стал всматриваться в окна, в поисках своего бывшего подчиненного. — Уилл, я знаю, что ты дома! Собаки с интересом толпились у двери, но не издавали ни звука. Уилл продолжал разбирать мотор. — Ты хочешь прочитать о новых жертвах из газет?! — в отчаянной попытке крикнул Джек. Как жаль, что он не знал, что Грэм не читал газет и не смотрел телевизор. — Я выломаю эту чертову дверь, Уилл! Тогда Уилл достанет ружье. В конце концов Кроуфорд уехал ни с чем. Через неделю приехала Алана. Уилл едва разлепил глаза, завернутый в одеяло. Он слабо помнил, как оказался в постели, но это точно произошло после пятого стакана виски. Или восьмого. Мужчина перевернулся на другой бок, утыкаясь лицом в подушку. Алана не была многословна, и вскоре он понял почему. Послышался едва различимый шум в замке двери, а затем скрип и стук каблуков. — Я принесла тебе завтрак, — сказала женщина, стоя у изножья кровати. Она подняла в воздух бумажный пакет. — Что-нибудь имеешь против тайской кухни?***
Пока Алана накрывала на стол, Уилл пытался сделать из кухни сколько-нибудь приличное место. Стеклянные бутылки быстро отправились в мусорное ведро. В турке варился кофе, заполняя своим терпким запахом всё пространство. — Твои часы в академии отдали Доктору Фридману, — сказала Алана, садясь за стол. Уилл разлил кофе по кружкам и тоже сел. Он пододвинул к бывшей возлюбленной сахарницу с засохшим сахаром и маленькую коробочку сливок. Мужчина никак не отреагировал на её слова. — Я забыл, что у тебя остались ключи, — вместо этого сказал он бесцветным голосом. — Я пришла их вернуть, — Блум достала из заднего кармана брюк маленький ключ и положила на стол между ними. — И проверить тебя, — она неуверенно закусила нижнюю губу. — Мягкая сила. Я понимаю, — Грэм кивнул сам себе, пытаясь навертеть на палочки лапшу. — Я в порядке и не нуждаюсь ни в чьей компании. Алана обернулась по сторонам, окинув дом «тем самым» взглядом, которого раньше Уилл так боялся. И этот взгляд вернулся к нему. Грэм почувствовал, как его тошнит. — Ты не обязан возвращаться к прежней жизни, но тебе нужно вернуться… к жизни. Уилл фыркнул и отвернулся к окну. Тучи на небе обещали сильный дождь. Он сделал глоток кофе. В прошлой жизни Алана так же сидела с ним на кухне, когда Эбигейл Хоббс вышла из комы. Она отговаривала его от встречи с ней. Кофе оказался горьким. — Что произошло между тобой и Ганнибалом? — после долгой паузы спросила Алана. Уилл растерялся. Вопрос на секунду выдернул его из меланхолии безразличия. В нём всколыхнулись прежние ярость и обида, которые он усердно топил в крепких напитках с того момента, как оказался дома. Профайлер посмотрел на женщину раскрытыми в удивлении глазами. — Ты была там. Ты видела что произошло, — с нажимом сказал он. — Я видела, что ты потерял себя. Что ты запутался. Ты хотел защитить меня таким образом? — Защитить? — Уилл мотнул головой. Он был готов рассмеяться. Никто, никто из его «друзей» никогда не понимал, что с ним происходит. Уилл подался вперёд, глядя прямо в голубые глаза Доктора Блум, чтобы отчеканить каждое слово. — Я хотел убить Ганнибала Лектера. Алана смотрела в ответ, а в её глазах были лишь непонимание и страх. — Ты запутался. Ты не был собой, — продолжала она. — Я осознавал, что я делаю. — Ты всё ещё веришь в то, что Ганнибал Чесапикский Потрошитель? Уилл изменился в лице. Он поджал губы и, словно поникнув, откинулся на спинку стула, отдаляясь от Аланы. Его плечи поднялись и опустились. Надежда вернулась во взгляд женщины. Грэм не знал, зачем соврал. Вероятно, чтобы избежать утомительных разговоров. Вероятно, чтобы не сотрясать воздух. Вероятно. — Ганнибал сказал, что был у тебя несколько недель назад. Он сказал, что ты не хочешь его видеть… — Ты действительно считаешь, что нам следует снова стать друзьями? — голос Грэма стал выше, выдавая его сарказм. Он усмехнулся. — Я считаю, что вам не стоит заканчивать отношения так. Уилл долго смотрел на женщину, ища подсказки в уголках её глаз. И нашел. — Давно ты спишь с Ганнибалом? — спросил мужчина резко. По секундной заминке Аланы он понял, что достаточно давно. — Ты пришла сюда ради себя или ради него? — Уилл… Он чувствовал, как гнев вновь вскипает в нем. Значит, таким образом Ганнибал отнял у него Алану? Она отказалась от отношений с Уиллом из-за разрушительности, которую представляла его нестабильность. Знала бы бедная Доктор Блум о разрушительности Лектера… Она увидела безумие в нём, но не смогла разглядеть его в грёбаном Потрошителе?! Мужчина поднялся на ноги. — Лучше бы тебе уйти, — прошипел он. — Уилл, я хочу помочь. Первым порывом Грэма было накричать на неё. Сказать что-то оскорбительное. Прогнать как можно дальше. Но вдруг что-то холодное и острое коснулось его сознания. Это была простая мысль: она может быть полезна. Чёрные пальцы бережно обхватили его сердце, приводя его пульс в состояние покоя. Уилл замер и посмотрел на Алану, сдвинув брови к переносице, как от боли. Этой крупицы слабости было достаточно для женщины. Она моментально оказалась рядом и бережно обхватила его лицо своими мягкими ладонями. Грэм подошёл ближе и обнял её, зарываясь носом в волосы, пахнувшие знакомо терпко. — Я так запутался, — промычал Уилл на грани отчаяния. — Я знаю, — понимающе ответила Алана. Дело оставалось за малым. Одно движение, второе, и губы Уилла нашли её. Поцелуй был сухим и горьким от привкуса кофе. Совсем не похож на тот, что был в прошлой жизни. Алана ответила на поцелуй и подалась ближе, не в силах устоять против ущербности и жалости. Через несколько долгих секунд она мягко отстранилась, сказав короткое: — Не надо. Мужчина кивнул и отпустил её, пряча глаза. — Мне лучше уйти, — сказала Алана. Когда дверь за ней захлопнулась, Уилл улыбнулся.***
В следующий раз, когда в дом Грэма был нанесен визит, тот вычёсывал на крыльце собак. Оставался только Макс, как самый длинношерстный из стаи. Уиллу не нужно было оборачиваться, чтобы узнать гостя. — Ты расстроил Алану, — послышался глубокий голос с шипящим акцентом. Уилл не отрывался от своего занятия. Вычёсывать пса стало сложнее, потому что тому уж очень захотелось поприветствовать человека, который кормит их сосисками. Грэму пришлось шикнуть на него. — Ты собираешься вызвать меня на дуэль? — поддразнил он. — Нет, — голос стал еще ближе. — Тебе не нужен предлог, чтобы увидеть меня. Ты мог позвонить. Неожиданно для себя Уилл смутился. — Я не думал о том, чтобы поцеловать её. Я просто сделал это. — Тебе было интересно, что произойдёт, — понимающе сказал Ганнибал. Уилл посмотрел на Лектера снизу вверх. Его взгляд упал на губы мужчины, которые хотелось испортить, окрасить в красный — все что угодно, лишь бы стереть эту улыбку. — Иногда мне кажется, что я ненавижу тебя, — прошептал Уилл, зная, что его услышат. — Ненависть — это сильное чувство, — и снова Ганнибал улыбнулся так, что морщинки коснулись его глаз. Очевидно, он был в прекрасном настроении. Уилл фыркнул и вернулся к Максу. Потребовалось несколько секунд, чтобы закончить вычёсывание. Пёс с большой радостью высвободился из рук хозяина и подбежал к Лектеру, чтобы с интересом обнюхать его, но, не найдя ничего съедобного, он присоединился к остальной стае, резвящейся на лужайке. Теперь Ганнибал и Уилл остались одни. Они посмотрели друг на друга: Лектер с крайним интересом, а Грэм с сомнением. Раз первый шаг сделан, Мистер Грэм, идите до конца. — Зайдем в дом? — вежливо спросил он, как ни в чем не бывало. — Я как раз приготовил ужин. Выражение лица Ганнибала стало нечитаемым. Возможно, он не хотел отравиться стряпней Уилла. Мужчина оглянулся на лес и сделал глубокий вдох, как будто принимая решение. Профайлер же прекрасно понимал, что тот лишь играл роль. Уилл поднялся на ноги и отряхнул штаны. — Обещаю, что это не полуфабрикат. Я ездил на рынок. Ганнибал довольно улыбнулся.***
— Стейк из говядины*, — сказал Уилл, нарезая сочное горячее мясо и выкладывая его в тарелки с салатом. — Почти единственное, что я могу приготовить, не используя микроволновку. — Ты полон сюрпризов, — ответил Ганнибал, садясь за стол. Уилл поставил перед ним порцию и проследил, как ноздри мужчины слегка раздулись, втягивая запах мяса. Лектер едва заметно повёл носом с сосредоточенным интересом в глазах. Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем его губы растянулись в улыбке и он сказал: — Пахнет восхитительно. Уилл улыбнулся в ответ. Он занял свое место и стал есть, отмечая, что стейк был сочным, мягким внутри и хрустящим снаружи. Ганнибал тоже снял пробу. Его рот пережевывал мясо, и в этот момент лицо Лектера неуловимо изменилось. В уголках глаз появились морщинки, а брови слегка приподнялись. — Это очень вкусно, Уилл, — сказал Ганнибал, отрезая новый кусочек. — Я бы не смог приготовить лучше. Довольное тепло коснулось груди Уилла. Он никогда не видел, чтобы Ганнибал ел что-либо, не приготовленное им самим. Лектер разлил красное вино по бокалам. Здесь же его вкус не был удовлетворён — нос едва заметно дернулся, когда Ганнибал поднёс бокал к лицу. Тем не менее, он не сказал ни слова, принимая то, что даёт ему хозяин дома. Всё это выглядело, как попытка Ганнибала найти дорогу к Уиллу. — Я никогда не прощу тебя, — сказал Грэм, обрывая приятное молчание, тем самым пресекая любые пространные бессмысленные беседы. Ганнибал посмотрел на него. — Не за то, что ты сделал со мной. За то, что ты убил Эбигейл. Ганнибал опустил глаза. Что это? Сожаление? Уиллу вдруг стало горько. — Это прощальный ужин? — спросил Лектер. Его голос дрогнул, и профайлер понял, что горько здесь лишь одному человеку. — Я не знаю, — честно ответил Уилл, стараясь не упустить ни одного микродвижения на лице мужчины. — Алана посоветовала закончить наши отношения на более высокой ноте. — Грэм пожал плечами и натянуто улыбнулся. Он взял в руку бокал вина, чтобы сделать сразу несколько больших глотков. — Я решил, что тебе это понравится. Губы Ганнибала дрогнули, но он быстро вернул себе непринужденный вид. — Прощение, согласно христианским ценностям, есть любовь. Оно приходит к нам или нет, — он отложил приборы. Карамельные глаза встретили голубые. — Всё ещё хочешь убить меня, Уилл? Уилл облизнул губы, собирая с них сухое вино. — Я не знаю. Ганнибал вскинул одну бровь и сузил глаза, как бы пристально изучая. — Ты не знаешь? — он задумался. — Я вижу. «Иногда мне кажется, что я ненавижу тебя», — процитировал Лектер. Слова рождались из его рта, как шипение змеи. Уилл задержал дыхание. — Ты не знаешь, что останется, если убрать ненависть, которую ты любовно подпитываешь. — У меня много причин ненавидеть тебя, Ганнибал, — жёстко возразил профайлер. — И, тем не менее, их недостаточно. Чесапикский Потрошитель убил нашу дочь, и всё же часть тебя ищет способы простить это, — Ганнибал вдруг протянул руку и коснулся щеки Уилла. Почти невесомое прикосновение ощущалось как удар и как поцелуй одновременно. Никто не касался его так. Уилл наклонил голову ближе и закрыл глаза. Как бы ему хотелось, чтобы смерть Эбигейл оказалась сном. Тогда всё можно было бы исправить. — Если бы я мог обернуть время вспять, мой дорогой Уилл… — Но ты не можешь, — Уилл отпрянул и прикосновение растаяло в воздухе. — Ты лгал мне. Ты предал меня. Ты убил её! Уилл встал из-за стола и отошёл к окну, где стоял, ожидая Ганнибала. Тот действительно последовал за ним. Он встал позади Уилла и нежно коснулся его плеча. Запах Лектера как будто окутал всё свободное пространство. Он был идентичен тому, который Уилл услышал на волосах Аланы пару дней назад. Это подстегнуло его гнев. — Ты забрал всех, кто был дорог мне, — прошептал Грэм. — Теперь в моей жизни остался только ты, — он развернулся и схватил Ганнибала за воротник пиджака, с силой толкая его к стене. Спина Лектера громко ударилась о стену рядом с окном, но тот издал лишь вздох. Он не отрываясь смотрел на Уилла, не предпринимая попыток вырваться, хотя, безусловно, был сильнее. — Почему я не должен задушить тебя прямо сейчас, м? — руки Грэма сжались на шее мужчины. Тело Ганнибала стало бороться за воздух. Уилл прижался к нему, слыша, как стучит его собственное сердце. — Что принесёт тебе моя смерть? — с трудом спросил Ганнибал. Его рот ловил ускользающий кислород. Волосы растрепались и галстук съехал с положенного ему места. — Наслаждение, — прошипел Уилл, давя на горло ещё сильнее. — Наслаждение… это хорошо, — Ганнибал прикрыл глаза и попытался откашляться, но тщетно. — Человеком движет… желание к наслаждению… Сильнее него лишь желание выжить, — руки Ганнибала легли поверх рук Уилла, но не предпринимали попыток борьбы. — Ты знаешь, на что ещё… похожа смерть… Уилл? — губы Лектера растянулись в лукавой улыбке, в то время как его лицо стало красным от напряжения. Он все ещё был тем, кто контролировал ситуацию. Этот Ганнибал отличался от того, что стоял на кухне под дулом пистолета. Тот Ганнибал демонстрировал страх смерти, что свойственен овцам. Никак не хищникам. Теперь же он не стремился разыграть перед Уиллом сцену. Грэм разомкнул руки. Лектер раскрыл рот, заполняя лёгкие кислородом. Он хрипел и кашлял. Один быстрый удар пришёлся куда-то в челюсть Ганнибала. Его снова отбросило к стене. Уилл разбил доктору губу. Осознание этого ярким тёплом разошлось по всему телу. Кончики пальцев покалывало. Лектер дотронулся до разбитой губы. Кровь осталась на кончиках его пальцев. Карамельные глаза встретились с голубыми. — «Поступать плохо с плохими людьми заставляет нас чувствовать себя хорошо», — сказал Уилл, чтобы позлорадствовать. Он стоял совсем близко, и эта близость ощущалась как скачок электричества. Воздух искрился вокруг них. Новые чувства в Грэме бурлили. Он подался вперед и коснулся губами губ Ганнибала, чтобы почувствовать металлический вкус крови. Не было мыслей, которые могли породить сомнения. Это не было похоже на поцелуй — скорее, на первый глоток вина. Рот Ганнибала раскрылся (в удивлении или в попытке что-то сказать — не важно), тогда язык Уилла коснулся его языка, чтобы распробовать больше. В поцелуй это переросло по инициативе Ганнибала. Он подался вперед и действительно стал осторожно целовать мужские губы. Уилл вздрогнул всем телом. Возбуждение накрыло его, как солёная волна, сметающая всё на своем пути. Уилл прижался всем телом к телу Лектера, с жадностью отвечая на поцелуй. Он сжимал руками пиджак доктора, удерживая его на месте, но в этом не было необходимости. При каждом поцелуе мужчина задевал ранку на губе Ганнибала, но тот совершенно не обращал на это внимания, оставаясь полностью расслабленным. Уилл, чьи губы были измазаны в чужой крови, отстранился, чтобы посмотреть в глаза Лектера. Они были полускрыты за веками и ресницами, и всё, что в них было — обожание. — Ты ожидал этого? — неуверенно спросил Грэм, нахмурившись. — Нет, — хрипло ответил Ганнибал и улыбнулся, обнажая клыки. — Я никогда не мог предсказать тебя. Уилл снова впился поцелуем в губы Лектера, находя в них активный ответ. То, что невозможно было представить ещё час назад, стало точкой, в которой они оказались. Всегда ли их отношения шли к этому? Руки Уилла отпустили клетчатый пиджак и обняли голову Ганнибала с двух сторон. Скопившееся напряжение искало выхода. Грэм прижался бёдрами к чужим бёдрам, ощущая взаимное возбуждение. Дрожащие пальцы искали способ освободить пуговицы из петель. Растянутая майка в собачьей шерсти оказалась на полу. Ганнибал нагнулся, накрывая языком сосок Уилла. Раздался громкий стон, изгоняющий копошащиеся мысли. Губы Лектера опускались ниже и ниже, пока его пальцы избавлялись от старых брюк. Дрожа, Уилл посмотрел вниз, чтобы увидеть, как его член, сочащийся смазкой, берёт в рот грёбаный Ганнибал Лектер. Он громко застонал, удерживая себя от крика. Сначала, дразня, Ганнибал сосал лишь головку, и это сводило с ума. Уилл оперся руками на стену, неуверенный в своих дрожащих ногах. Он никогда не видел, чтобы что-либо, находящееся во рту Лектера, вызывало у того такой аппетит. Уилл судорожно вздохнул и зажмурился, отдаваясь телесным ощущениям. Ганнибал ускорил темп и стал брать глубже, почти доводя мужчину до грани. Затем Уилл почувствовал, как его член уперся в глотку Лектера, и это вызвало яркую вспышку наслаждения во всем теле. Ганнибал повторил движение снова и снова. — Ганнибал… Пожалуйста, — промычал мужчина и закусил губу, чтобы больше ничего не вырвалось из его рта. Ганнибал пососал головку и отстранился, оставляя Уилла содрогающимся и жаждущим оргазма. Он поднялся на ноги и почти поймал Грэма, уронившего лоб на его плечо, чтобы перевести дыхание. Ганнибал поцеловал его в кончик уха, затем в висок и макушку. Уилл поднял голову, смотря на него рассеянным взглядом, не отражающим ничего, кроме животной страсти. Он впился в губы Лектера, бесстыдно, громко простонав. Послышался звук расстегивания молнии, и Ганнибал накрыл рукой член Уилла. Одной рукой он довёл их обоих до оргазма, воруя чужие стоны. — Твое дыхание едва сбилось, — сказал Грэм через какое-то время, обмякнув в объятиях Ганнибала. Его голова была безмятежно пустой. Эндорфины делали свое дело. Лектер поднёс ладонь Уилла к своей груди, чтобы тот мог почувствовать его учащенное сердцебиение. Этого было достаточно. — Ты хотел этого? — спросил Уилл, прижимаясь лбом к шее мужчины. Лектер раздумывал какое-то время. — Я был открыт такому пути наших отношений, — ответил он и поцеловал пальцы Уилла. — Я не был. — Ты изменился? — Нет. — Что-то изменилось? — Это твой способ ослепить меня? — Грэм почувствовал, как силы стали возвращаться к нему. — Никогда не пытался, — Ганнибал бережно поправил прядь кудрявых волос. Если бы Уилл посмотрел в его глаза, то увидел бы лишь тепло. — Что ты чувствуешь теперь? Уилл отстранился, чтобы надеть брюки. Холод окутал его тело. Лектер остался у стены — растрёпанный, с разбитой губой. — Нужно приложить лед, — ушёл от ответа Уилл. Он отошёл к холодильнику и открыл его, спрятавшись за дверцей, чтобы выиграть время. Паника и растерянность поднимались в груди. Ответа всё не находилось. — Лови, — Уилл закрыл дверцу и кинул Ганнибалу свёрток замороженного мяса, который тот ловко поймал. Он наблюдал, как Лектер держит свёрток у рта. Грэм стал что-то искать в шкафчиках, создавая эффект бурной деятельности. — Наши отношения эволюционировали, — сказал Ганнибал, внимательно смотря на профайлера. — Нет, — Уилл упрямо мотнул головой. — Это просто секс. Секс ничего не меняет. — Вероятно, — Ганнибал подошел ближе. — Ты бы хотел, чтобы секс изменил нас? — Нет, — Уилл протянул небольшую аптечку. — Что сделано, то сделано. Не превращай это в поле для психоанализа. — Как скажешь, Уилл. Кухня погрузилась в тишину. Профайлер присел на край столешницы, смотря прямо перед собой. Сладкая нега после оргазма ещё отдавалась эхом по всему телу. Это ощущалось, как предательство мёртвых. — Что ты чувствуешь теперь, Уилл? — повторил свой вопрос Ганнибал. Словно цепи были сброшены и дуновение ветра повело его к свету Солнца. Перед ним расстилался весь мир, который он мог позволить себе взять. Грэм обернулся назад, где всё ещё мерцали тени пещеры. Эти тени звали его обратно. Он должен быть с ними. — Я хочу больше, — прошептал Уилл. Он повернулся к Ганнибалу, который сел рядом. — Я хочу всё. Карамельные глаза встретились в голубыми. — Тогда забери всё, мой дорогой Уилл, — Ганнибал протянул руку и погладил заднюю сторону шеи мужчины, где любое животное наиболее уязвимо. Продолжение следует…