ℭ𝔥𝔯𝔬𝔫𝔦𝔠𝔩𝔢𝔰 𝔬𝔣 ℌ𝔬𝔤𝔴𝔞𝔯𝔱𝔰

      Замок днем выглядел слегка серым, но это все равно не отменяло того, как грандиозен он был для первокурсников. Про Хогвартс можно было говорить много и часто, невозможно было описать всей той мощи, что бурлила в стенах этого замка, что некогда служила спасением для волшебников. Серый величественный камень стен скрывали гобелены и живые картины, что могли переговариваться и ходить друг другу в гости. Доспехи отдавали честь ученикам, грохотали между собой, пара пустых доспехов на глазах у первокурсников даже подрались.       Казалось Замок жил вместе со своими учениками, отвечая на просьбы, помогая спрятаться или найти. Он словно живой дышал и был пропитан жилами, по которым, бурля и несясь, рвалась вперед магия, которую заложили четыре основателя. Это было поистине прекрасное, главное, живое строение.       Билл захлебывался тем количеством магической силы, которая текла под стенами, полом и, он не сомневался, под потолком, там, в толще этих серых стен, мраморных полов, высоких потолков или открытых окнах. Он, будучи не совсем человеком, мог разглядеть эти жилы. Жилы сплетались и разъединялись, оплетали колонны и горшки с цветами, проходили в тонких витражных стеклах. Но не было бы проблем, если бы не время. Билл вполне понимал, что Хогвартс воспринимали либо как школу, либо как замок, но не как живое существо. Его давно не питали силой, а он словно маленький и робкий ребенок только и хотел что совсем немного, чтобы не развалиться. Жилы тянулись к ученикам, но они были столь малы и тонки, что разглядывать их становилось трудно. Билл видел, что Сил оставаться живым у Хогвартса не хватало.       Завтрак прошел тихо. Билл с улыбкой встретил близнеца и кивнул ему. Гарри, не сдержавшись, подбежал к Биллу и крепко обнял его. Билл за шиворот оторвал от себя близнеца и почти нравоучительно-игриво обозвал его болваном, за что ему скорчили смешную рожицу, показав язык и оттянув указательным пальцем щеку, чтобы было смешнее. Билл чуть улыбнулся и слегка подтолкнул младшего близнеца к столу Гриффиндора сам сел за стол Слизерина, что находился через стол Рейвенкло. Было неудивительно, что такое расположение столы занимали и до сих пор, наверняка Гриффиндор и Слизерин всегда воевали, а разнимали их Рейвенкло.       Завтрак был скудным по сравнению с пиром вчера вечером. Яичница и тосты с джемом, были у всех одинаковыми. Над столами разнились только флаги факультетов, да скатерти были разных цветов. Билл лишь усмехнулся такому, это кому же в голову пришло разделять учеников так что бы их объединял только один факультет. В голову к Поттеру пришла мысль прочесть правила школы, так, что бы знать, что именно он будет нарушать и как потом сухим остаться когда будет выгораживать и себя и Гарри. Билл знал, что просто так просидеть на месте ни он, ни Гарри не смогут, это выше их собственных сил. А учиться без устраивания разных шалостей было невозможно. Как говаривал его бывший одноклассник-старшеклассник: «Школа и без шалостей — это не школа, а каторга!» Билл старался придерживаться этой позиции, драки драками, но ведь хочется и посмеяться. Чтобы было, не только больно, но и весело, ведь именно тогда можно понять чего все это стоит. Билл спрятал коварную улыбку за кубком с черным чаем, преобразование тыквенного сока ему далось удивительно просто, и, сверкнув желтым глазом, представил, что будет делать дальше.       Идти в кабинет декана не хотелось, не потому, что Билл был трусом, просто желание не было никакого. Хотелось только побывать на первых занятиях, а у них сейчас были зелья. Какое же это было ужасное совпадение, что зелья у них вел их декан, который, уж наверняка, возненавидел его за мелкие оговорки. Билл тяжело вздохнул и не постучавшись вошел в кабинет к профессору Снейпу. Профессор с крючковатым носом, засаленными черными волосами и такими же черными и непроглядными глазами не внушал доверия, но зато отвращения хоть отбавляй. Билл презрительно улыбнулся, словно это не он пришел получать наказание, а сам Снейп.       — Мистер Поттер, наша новая знаменитость, — начал он свой монолог, и Билл усмехнулся про себя. Это выглядело так, будто профессор репетировал эти слова перед зеркалом и ими хотел поразить демона разума. Билл поморщился когда почувствовал как к нему в разум пытается кто-то проникнуть, ощущение не из приятных, тем более что тем способом которым в его голову проникали, могли случайно или нет повредить не те области и тогда свести человека с ума. Легилименция. Слово выскользнуло из закромов раздраженного и воспаленного мозга Билла слишком быстро и невероятно неожиданно.       — Профессор Снейп, не думаю, что я смогу ответить на ваш вопрос.       Билл искренне пропустил все слова Снейпа мимо ушей, даже не зацепившись ни за единое слово, точно это не он только что кивал и соглашался с чем-то. Такое у Билла было, вместе с его «зависанием» на месте.       — Вы меня разочаровываете, мистер Поттер, я ожидал от вас лучших успехов, а вы такой же как и ваш отец — поганый выскочка, не считающийся с мнением других… — пока профессор Снейп говорил Билл смог разглядеть его кабинет, теперь не с той заинтересованностью с какой изучал жилы Хогвартса. Томное помещение с зашторенными окнами и захламленным столом, так мог охарактеризовать кабинет своего декана Билл. Кабинет был совершенно не интересным, точно такие же кабинеты, только светлые, он много раз видел, а в прошлой жизни, сам сбрасывал на рабочий стол разные интересные штуковины, не разбираясь и ожидая пока хоть что-то из его хлама взорвется или сгорит. А до тех пор его рабочий стол не привлекал внимание Билла.       Стоять Биллу надоело и он не слушая причитания профессора попросту сел на пол. Сквозняк он почувствовал еще тогда, когда вошел в кабинет, босые ноги уже тогда замерзли, а теперь холодный ветерок прошелся и по спине Билла.       Почти час времени ушло на то, что ему высказывали то, какой он плохой и наглый ребенок не умеющий слушать. Билл с искренним интересом ждал, когда лекция на тему его поведения закончится, а Снейп все продолжал говорить, наверняка пытаясь задеть мальчика за живое, достать темой о родителях. Но как он сильно облажался, когда понял, что ни обзывательства его отца, ни критика его родственников совершенно не трогала Поттера. Биллу было искренне все равно на тех с кем он вырос лишь до тех пор, пока это не касалось Гарри. Билл игнорировал слова преподавателя с видом профессионала игры в покер, что несказанно злило Снейпа. Но поделать никто ничего не мог.       Снейп отпустил его лишь тогда, когда до звонка оставалось не больше пяти минут. Профессор явно желал сделать замечание Биллу за то, что он опоздает.

***

      На первый в жизни урок о зельеварению Билл… опоздал почти на полчаса, а после десяти минут урока вместе с Лонгботтомом был отправлен в больничное крыло из-за очень неудавшегося зелья гриффиндорца, которое попало ему в единственный глаз. Одной капли зелья от фурункулов хватило, что бы Билл ослеп на неопределенное время.       Больничное крыло Биллу не понравилось. Там пахло лекарствами, а мадам Помфри что-то причитая капала ему в единственный глаз. Билл даже не знал, что его светлые, почти-что белые, волосы пылали ярко-алым — цветом его гнева. Больничное крыло не внушало ему доверия, Биллу не нравились и его сокурсники, которые решили провести и его, жалкого слизня, к мадам Помфри за помощью.       — Не шипи на меня, — это были первые слова которые Билл услышал от мадам Помфри. Он только и знал ее имя, увы, боль в глазу затмила его способности проникать в разумы остальных людей, потому он и не знал, как выглядела женщина, даже примерно не мог сказать ее возраст, ведь волшебники стареют медленнее. — Мистер Поттер, вы говорите? — Билл почувствовал, что женщина поморщилась, когда произносила эти слова.       — Говорю, — скрипнув зубами, проговорил Билл, позволяя колдомедику взять его за подбородок и запрокинуть голову назад, что бы рассмотреть его лицо, ведь Билл отказывался даже поднять голову, что бы показать, что с ним.       Женщина с силой отняла его руку от лица и раскрыла его веки. Билл понял, что ей не понравился вид того, что получилось после первого же урока зельеварения в этом году. Она громко ругалась на профессора, который недоследил за детьми и не успел предотвратить трагедию. Билл сидел у нее почти до конца дня, на всех переменах к нему прибегал Гарри, не желая оставлять брата одного. Гарри смог сказать, какие уроки сегодня были, из-за того, что первогодок в этом году было мало, почти по десять человек на каждом факультете, плюс минус четыре человека, то в этом году было решено объединить всех в одну группу. На третьем курсе, все равно будут изменения в расписании у большинства.       — …с аппликацией ситуационной парадигмы коммуникативно-функционального типа при наличии детекторно-архаического дистрибутивного образа в конвергенционном пространстве, однако при параллельном колаборационном анализе спектрографичеких множеств… — зачитывал Гарри из учебника. Билл понял, что этот бред он читать попросту не будет, а ЗОТИ послушать можно только на уроке, главное, что бы профессор такую чушь не рассказывал. Это вообще что за текст со множеством непонятных, длинных и заумных слов которые скопом высыпали в этот глупый учебник.       В общую гостиную Билл возвращается только после ужина, обедать и ужинать ему при-шлось в больничном крыле замка. Его травма оказалась несколько более серьезной чем казалась изначально. Все же пострадал глаз – самый нежный орган. Билл вернулся в скверном настроении, можно было утверждать, что школу он уже ненавидел всей своей душой. Хогвартс преподнес себя с не лучшей стороны. Билла бесило и раздражало все что двигалось.