Синий лидер - Альянсу

База-1 Предложение Йеры Ди выслушал с каменным лицом, сдерживая гнев. Он вспылил бы, не будь на левой руке свежей татуировки, золотой буквы в точке хэ-гу; она выполняла своё предназначение, Ди смотрел на неё и стискивал зубы, катал языком слюну, но молчал. По крайней мере, пока Йера не спросила: - Так что ты об этом думаешь? Он поднял на неё глаза. Положение обязывало: теперь Йера носила белый плащ, похожий на саван, и корону-щит, и Ди напрасно искал в её облике хоть что-то от прежней девчонки, так ловко управлявшейся с киберами и кораблями, и это разочаровало его окончательно. - Его нужно расстрелять как военного преступника, а не ставить во главе Сената, - проговорил он медленно. - На его совести миллиарды жизней!.. - А на твоей? - подал голос Карл. Словно в противовес Йере он выбрал чёрное, но корона-щит была точно такой же, колкой даже на вид, тяжёлой и неудобной. Карл держал голову прямо, но корона всё равно съезжала, и из-под неё выбивались крутые, по-женски длинные кудри. Отчего-то к нему Ди не питал такой ненависти, как к адмиралу. Возможно, в этом была заслуга Йеры, твердившей последние месяцы, что ей нужна помощь Карла Фолка, что они хотят одного, идут к одной цели разными путями; возможно, Ди узнавал в Карле его родителей. Так или иначе, огрызаться он не стал, согласился: - И на моей. Тысячи, не миллиарды, но по сути - какая разница?.. Он такой же убийца. - И тебя расстрелять? - продолжил Карл. - И меня. Йера открыла рот, но передумала вмешиваться, сложила руки на коленях и склонила голову набок. Карл кивнул и встал, прошёлся по комнате. Он не умел долго сохранять одно положение, вообще не отличался терпением, и тем удивительнее было его спокойствие сейчас, когда ему - им с Йерой, - противостоял человек, которого Карл в грош не ставил и раздавил бы как вредное насекомое, столкнись они ещё год назад. Если догнал бы, конечно. Он хороший пилот, но Ди считал себя лучшим. - Ты хочешь мира? - обернулся Карл. - Только мира и хочу, - Ди тоже встал. - Тогда соглашайся. Карл стремительно пересёк комнату, остановился в шаге и вперился взглядом в лицо Ди, словно пытаясь воздействовать напрямую на его сознание, но корона-щит гарантировала, что он не сделает этого. Ни он, ни Йера. - У страха есть обратная сторона, - снова заговорил Карл. - Страх - это сила того, чего ты боишься. Альянсу нужна эта сила. Альянсу не поверят поначалу, поэтому нас должен представлять тот, чьё имя пугает, чьё имя будет гарантией обещаний. Сказано - сделано, ты ведь не сомневаешься, что это - о нём? Его слово весит больше чем моё, чем слово Йеры или моих родителей. Он - сила во плоти. Неотвратимость грядущего. Уверенность в завтрашнем дне. - Не для всех он настанет, этот завтрашний день, - возразил Ди. Он смотрел на Карла снизу вверх. - Силу не обязательно бояться, - добавил он. - Можно уважать. Можно любить. Йера улыбнулась. - Уважаешь и любишь того, кого знаешь, - Карл покачал головой. - С незнакомцем считаешься лишь тогда, когда он представляет угрозу, и начинаешь уважать позже, оценив справедливость и значение его поступков. - Справедливость?.. - начал Ди и осёкся, посмотрел на золотую букву. Теперь встала и Йера, словно почувствовала в нём слабину. - Пожалуйста, Ди, - попросила она. - Адмирал - человек Режима, ему нужен противовес. Ты - лицо оппозиции, тебя знают, тебе поверят. Ты должен быть рядом с ним. Это нужно Альянсу - и мне. Пожалуйста. Рядом с Карлом она смотрелась ребёнком, и жесткий на вид белый плащ не сильно спасал дело, но Карл обернулся к ней, и лицо Йеры озарилось изнутри, превратившись в лицо взрослой, сильной уверенной в себе женщины. Любящей женщины. Так или иначе, эти двое верили друг другу - и верили в Альянс. После всего, что было между ними. После войны, плена, споров, страхов. Ди сжал кулак, думая о женщине, заставившей его сделать татуировку. О том, что он упорствовал тогда и едва не совершил непоправимую ошибку. О том, что он её не послушал и сделал по-своему. - Я не умею охранять людей, - сказал он наконец. - Ради всего святого, Йера, Карл. Я просто пилот! Его убьют на моих глазах, и как я буду выглядеть? Как мы все будем выглядеть? - Ты справишься, - пообещал Карл. - Вы оба. Ему не привыкать, и он ведь как-то дожил до своих лет. Он выглядел... счастливым? Ди с трудом проглотил вязкую слюну. - Ты не обязан любить его, - Йера положила руку ему на плечо. - Только охранять его жизнь. И по возможности не ссориться с ним прилюдно. - Ради Альянса, - перебил Ди. - Это я понимаю. Он действительно надеялся, что не подведёт их. Война шла сколько он себя помнил, и он участвовал в ней с тех пор, как впервые дотянулся до штурвала. Он видел победы и поражения, разрабатывал и воплощал планы, атаковал, оборонялся. Вскакивал ночью в кошмарах. Хоронил друзей. Он устал. Галактика устала. Им всем нужен был мир, и если этот мир принесёт адмирал Юн - пусть так. Даже он не станет хуже нового витка войны. Йорда Адмирал был рад его видеть ничуть не больше. - Комодор Энливен, - сказал он сухо. - Адмирал, - Ди запнулся, - канцлер Юн, прошу прощения. Последние новости ему принесли буквально перед посадкой: на Юна совершено покушение, погиб гвардеец, другой был ранен, а ещё двое дезертировали и подозреваются в организации взрыва. О самом адмирале - канцлере! - информации не поступало, но Ди не раз и не два видел такую осанку в военном госпитале и мог побиться об заклад, что Юн ранен, просто скрывает это. Отчего-то Ди обрадовался, хоть это и противоречило его назначению. - Это ваш кибер? - Юн указал глазами на Премас, уточнил: - Ваш личный? Ди предпочёл короткий ответ долгому объяснению. - Да. - Хорошо, - Юн кивнул. Они смотрели друг на друга, испытывая одинаковую неловкость. Новое положение требовало каких-то действий от обоих. Ди ждал приказа, но, похоже, Юн решил предоставить ему полную свободу. Это раздражало: разве он не должен распоряжаться своим начальником охраны? Так было бы проще для всех. - Где мне, - начал Ди и вновь запнулся. - Канцлер. Давайте уйдём с открытого пространства. Премас пискнула, одобряя его решение. Юн молча развернулся и направился к спуску в здание Сената. Двое гвардейцев следовали за ним на некотором расстоянии. Что-то в их облике не давало Ди покоя. Уже в лифте он сообразил: поясные ремни не оттягивали крепления бластеров. Гвардейцы были безоружны. Ди взглянул на своего подопечного. Юн стоял прямо и неподвижно, будто памятник самому себе: руки сложены за спиной, подбородок поднят, стопы параллельно друг другу. "Рёбра? - предположил Ди. - Не живот и не ноги". Он буквально ощупывал Юна глазами, пока тот не повернул голову. - Что-то хотите спросить, комодор? - Куда вы ранены? - Я не ранен. Это прозвучало почти надменно. Ди набрал воздуха в лёгкие, чтобы ответить, но вовремя вспомнил о золотой букве, погладил её большим пальцем. И повторил вопрос, когда они остались наедине в рабочем кабинете: - Куда вы ранены, Юн? Это не шутки. Я должен знать о вас всё, чтобы делать свою работу. - Вы пилот, - отозвался Юн. - И революционер. Не думаю, что вы превзойдёте гвардию Альянса. Их, по крайней мере, учили. Ди проглотил и это, присел на корточки перед Премас. - Дружочек, осмотри тут всё, - сказал он. - И просканируй стены, но ничего не трогай. С Базы-1 его провожал только Фолк, Йера уже вела переговоры с Пограничными секторами. Карл никак не комментировал сборы, зато помог загрузить корабль. Он был выше Ди и объективно сильнее даже без своих способностей; вдвоём они перекидали ящики за десять минут, и всё это время Ди косился исподтишка на корону: свалится или нет? И если свалится, полезет Карл в его голову? - Я бы не стал, - заметил Фолк, отряхиваясь и надевая плащ, прицепленный до этого к крылу. - Не смотри на меня так, я не читаю твои мысли. Все ждут от меня одного, но я ведь обещал: тебе ничего не угрожает. Он помолчал и добавил с затаённой грустью: - Мне долго придётся доказывать, что я могу держать слово. Это - ещё одна причина, по которой Альянсом должен управлять Юн. - Между прочим, о нём, - подхватился Ди. - Он хотя бы знает, кого вы ему присылаете? - Диверсанта, - ответил Карл. - Найди слабое звено - все слабые звенья, - и предупреди нападение. Устрани то, что стал бы использовать сам. Его слова звучали в ушах Ди весь путь от Базы-1 до Йорды, пока он читал и рассматривал на проекциях Премас свой новый дом, он же - рабочий полигон: здание Второго Сената. До Альянса там был крытый колизей, огромная арена, окружённая лабиринтами переходов и пронизанная лифтовыми шахтами; при перестройке на верхние этажи вывели резиденции сенаторов, а нижний отдали казармам гвардии. Архитектор заботился об эстетике и удобстве перемещений, но Ди, разглядывая планы, видел одну сплошную уязвимость для атаки и даже был немного удивлён, что покушение на канцлера в итоге сорвалось. Единственное, что ему не понравилось (вернее, понравилось - с новой точки зрения), это апартаменты канцлера, вынесенные в отдельное крыло, имеющие три выхода и лишь одно настоящее окно, выходящее на площадь Победы. - Вот это они здорово придумали, - поделился он с Премас. - Кто бы там ни жил, он был знатным параноиком. Премас с удовольствием засвистела в ответ. Как и теперь. - Спасибо, дружок, - поблагодарил Ди и встал. - У вас здесь три прослушивающих устройства. Хотите, чтобы я их ликвидировал? - А вы сможете? - отозвался Юн. Он казался Ди мерзким гадом, ворсистым червём холодных песков Куума, бесцветным и безжалостным, подчинившим всё своё существование поиску того, что - или кого, - удастся сожрать. Особенно раздражало, что новоиспечённый канцлер был выше него на полголовы. И явно испытывал удовлетворение по этому поводу. - Смогу, - подтвердил Ди. - Это моя работа. Что бы вы там себе ни думали. Благодаря этому он смог сам осмотреть апартаменты и остался в лёгком замешательстве: прошло достаточно времени с момента заселения, но Юн не привнёс в интерьер ничего личного. Стены остались голыми, кровать застлана обычным серым бельём, как на линкоре с многотысячным экипажем. Одинаковая одежда - монохромная копия гвардейской, только без знаков различия, и гвардейское же наполнение санузла. Только функционал, ничего индивидуального. Ди пощёлкал пальцами, подзывая Премас, присел и одними губами попросил: - Просканируй его. Только незаметно. Юн за ним не следил: услышав положительный ответ, он развернул к себе экран на рабочем столе и углубился в какие-то свои дела. Спину он продолжил держать неестественно прямо, и Ди убедился, что первое предположение верно: пострадали рёбра. Подслушивающие устройства были именно там, куда их поставил бы он сам. Первое удалось извлечь неповреждённым, и Премас с готовностью спрятала его в одном из внутренних ящичков, но два других самоликвидировались, одно - в стене, второе хлопнуло в руках Ди и рассыпалось пылью. - Ах ты, проклятье!.. - Ди отряхнул ладони. - Сестрёнка, что это было? Премас ответила ему таким же недоумением. Юн на демонстрацию пожал плечами. - Я не ожидал ничего другого, - сказал он. Ди заставил себя смотреть ему в глаза. - Я буду проверять ваши комнаты ежедневно. - Как хотите, - безразлично произнёс Юн. "Никак не хочу", - мысленно огрызнулся Ди. - Почему ваши гвардейцы не носят оружие? - спросил он вслух. - Чтобы не пристрелили меня. Разумеется, совершенно случайно. Помочь они мне ничем не смогут, так пусть хотя бы не доставляют неудобства. Ди хмыкнул и похлопал себя по кобуре. - Надеюсь, вы не рассчитываете, что я тоже её сниму? На этот раз Юн молчал дольше, затем погасил экран, сложил руки на столе и сказал: - Вы присланы Ниргенд и Фолком. Если меня решите убить вы, значит, это было их решение. Я не доверяю и вам, но не стану требовать от вас соблюдения моих правил. Премас с готовностью присвистнула. Юн не удостоил её даже взглядом. - Кстати, меня посекло осколками, - добавил он ровно. - Я уже принял меры, вам не нужно об этом беспокоиться. Только запомните на будущее, комодор: я не обсуждаю такие вещи при низших чинах. На этот раз золотая буква не помогла. Ди накрыло такой волной ненависти и ярости, что он даже не вспомнил о своём маячке, шагнул вперёд и оперся о стол, наклонился, с трудом сдерживаясь, чтобы не ударить Юна в лицо. - При низших чинах? - повторил он. - Ну да, они же никто. Неразумные животные. Вещи, не стоящие даже упоминания. Ты так же думал обо всех, кого уничтожил? Что там, они мусор, просто отходы, неизбежные потери на пути к высшей цели?! Юн не дрогнул и не пошевелился, у него не расширились зрачки и не участилось дыхание, и это сбило Ди с мысли. Не получив ожидаемой реакции, он замолчал, и тогда поднялся Юн - медленно и неотвратимо, - расправил плечи. - Не забывайся, - отчеканил он, тоже перейдя на "ты". - Я вытерплю твои потуги быть полезным, потому что этого хочет главнокомандующий Фолк, но твоя забота - моё тело, а не мои принципы. Ты принимаешь то, что я говорю, или садишься в "крылан" и улетаешь обратно в свою жалкую нору. Ты меня понял? Ди поднял оттопыренный средний палец, процедил: - Даже не надейся заткнуть мне рот. Я буду говорить то, что считаю нужным, а ты будешь это слушать. Не нравится - иди, пожалуйся главнокомандующему. Скажи, что тебя обижает пилот и революционер. Напоминает тебе о том, какая ты тварь. На мгновение ему показалось, что Юн сам его ударит: голубые глаза вспыхнули таким бешенством, что Ди едва не захлебнулся адреналином от предвкушения драки. Но нет - Юн отстранился, неспешно выдохнул и пожевал губами, кивнул. - Разумеется, - сказал он как будто своим мыслям. - Странно было ожидать другого. Я понял вас, комодор. Есть что-то ещё, что мне непременно нужно узнать от вас? Чрезмерная вежливость разозлила Ди ещё больше, но наломать дров не позволила Премас, выдала пронзительную трель, и Ди опомнился, отступил от стола, помолчал и почти попросил: - Мне нужно знать ваши планы на завтра, канцлер, чтобы выстроить свою работу сообразно с ними. - Я пришлю вам расписание, - пообещал Юн. - Что-нибудь ещё? - Вообще-то, да, - Ди протянул руку, и Премас вложила в неё браслет. - Наденьте это и никогда не снимайте. В случае опасности нажмите кнопку дважды, я получу вызов и найду вас. И никому не говорите, что это. Пусть считают украшением. - Я не ношу... Юн осёкся. На браслет он смотрел так, словно Ди подсунул ему нечто ядовитое - или очень глупое, - однако спорить дальше не стал, надел и застегнул, и браслет подстроился под размер и цвет его запястья, стал похож на тонкую цепочку металлических пластин. - Проверьте, - велел Ди и показал свою руку, когда Юн нажал на кнопку. - Видите? Приёмник вибрировал и горел бледным опаловым светом. Моргнув (кажется, впервые за весь разговор), Юн перевёл взгляд на свой браслет и неохотно признал: - Вы подготовились, комодор. Я гадал, как буду вас искать в случае необходимости. "Я пилот, но не дурак", - хотел ответить Ди, но на этот раз запнулся о золотую букву и лишь кивнул. - Я сам вас найду. Гвардия ему тоже не понравилась. Примерно две трети её составляли бывшие солдаты Режима, треть - бывшие же оппозиционеры и вольнонаёмные, преимущественно молодые, горячие, ищущие приключений. Ди обошёл казармы и выборочно поговорил с парой десятков гвардейцев; когда лица начали сливаться в сплошное пятно, он спросил: - Премас, где моя комната? Меха вывела проекцию. Ди нахмурился. Он заучил планы колизея наизусть и мог воспроизвести любую вертикаль или горизонталь по памяти, и ему очень не понравилось, куда его поселили. Вернее, в другое время он был бы рад комнате с окном (роскошь после жизни в бегах!), однако находилась она слишком далеко от апартаментов канцлера. Непозволительно далеко. - Дружочек, а кто тут комендант?.. Премас неодобрительно зафыркала. - Знаю, знаю, - согласился Ди. - Но я уже начал службу со скандала! Теперь одним больше, одним меньше... Юн, как обещал, прислал расписание: две встречи с сенаторами и часовой обеденный перерыв, личное время в конце дня; Ди поставил маркер напротив этого пункта и хотел вернуть Юну за разъяснениями, но решил, что зайдёт лично. Позже, когда утрясёт вопрос проживания. Он чувствовал себя не на своём месте. Йера и Карл верили, что он справится (или делали вид, что верят), но сам Ди вовсе не был уверен, что это хорошая идея. Особенно теперь, после разговора с Юном. У них ничего не выйдет. Рано или поздно преодолеть неприязнь не получится, рано или поздно они слетят с катушек. Нельзя, невозможно охранять человека, которого ты хочешь убить, хочешь сжать руками его нежное холёное горло и давить, пока в глазах не полопаются сосуды, пока последний сиплый вздох не сорвётся с губ. Задушить, расстрелять, выкинуть из окна. Утопить в капсуле с бонолом... Кстати, о боноле. Мысль эта ускользнула от Ди в кабинете канцлера, а между тем, он определённо почувствовал кое-что, требующее внимания: от Юна не пахло бонолом. Он сказал, что принял меры, и соврал. Он не обрабатывал раны, в лучшем случае - промыл. О худшем Ди предпочёл даже не задумываться. - Прем, ты же сканировала канцлера? Скинь-ка мне результаты в графическом виде! Он вздрогнул невольно, увидев на экране обнажённое тело, но это был всего лишь базовый манекен, на котором Премас отразила данные. По крайней мере, переломов или внутренних кровотечений действительно не было. Левое плечо и бок Премас окрасила как одно сплошное воспаление, отдельные очаги багровели и на спине и бёдрах. Ещё у канцлера частил пульс: сто двенадцать ударов в минуту при нормальном давлении; Ди это удивило - Юн и вправду казался ему абсолютно спокойным. Впрочем, возможно, это начиналась лихорадка. Сперва Ди сказал себе, что его это не касается: его задача - защитить Юна от внешней агрессии, - но чем больше проходило времени, тем громче звучал голос совести. Йера надеялась на него. Йера, сердце оппозиции, надежда сотен тысяч человек, каждый из которых был готов выполнить любую её просьбу, даже если за это придётся умереть. Она нуждалась в этом человеке. И Ди не мог оставить её интересы без внимания. Бонол он взял на складе, чувствуя себя полным идиотом, и без предупреждения вошёл к Юну, когда в небе над колизеем зажглись первые звёзды, велел стоящим у дверей гвардейцам не впускать никого и ни при каких обстоятельствах. Юн встретил его с бластером в руке, медленно опустил, убедившись, что Ди сопровождает лишь Премас. - Что вам нужно, комодор? - спросил он отрывисто. Ди молча выложил на стол пакет, развернул этикеткой к Юну. - Вам помочь? - предложил он, с трудом протолкнув слова через глотку. Юн наклонил голову набок. - Я же сказал, комодор, я о себе позаботился... - Я приду завтра в восемь, - перебил Ди. - Если воспользуетесь бонолом сейчас, до утра он впитается, остатки запаха смоет вода. Нанесите хотя бы на ночь. В условиях субтропиков легко подхватить инфекцию. До боли сжав собственные пальцы за спиной, он удержался от шпильки вроде "вы-то должны это знать" и подумал, уже выйдя, что неправ: последние лет десять Юн провёл на мостике линкора, где воздух отфильтрован и обеззаражен, откуда ему знать об инфекциях и воспалениях? Он даже в боях не участвовал напрямую, самое страшное, что с ним случалось, наверняка мигрень или растяжение - и вообще-то, для такого тепличного растения он неплохо держался, Ди вынужден был это признать. Отлично держался, если по-честному. - Прем, - сказал он, садясь на кровать, непривычно широкую и уютную, - я не нанимался в няньки к убийце! И задумался, не сняв до конца сапоги. Миллиарды - против тысяч. "И тебя расстрелять?" - спросил Карл Фолк. - И меня, - пробормотал Ди. Премас вопросительно присвистнула. - Я убил бы его, - прошептал Ди. - Если бы не Йера. Премас выразила сомнение, подкатилась к кровати, подставила манипулятор, чтобы забрать бластер. - Нет, сестрёнка, - Ди наконец стряхнул с себя оцепенение, стащил сапоги и вытянулся поверх одеяла, не раздеваясь. - Эта игрушка останется при мне. А у тебя - протокол "паутинка". Я на тебя рассчитываю. С утра пакет был наполовину пуст. Ди никак это не прокомментировал, задавив внутреннее торжество, но отметил, что выглядеть лучше Юн не стал, напротив, у него наметились тёмные круги под глазами. Однако Ди промолчал и об этом, уселся в кресло, расставив ноги и демонстративно сдвинув бластер на бедро, сказал: - Я рекомендую вам поменять пилота и без предупреждения повторять этот трюк в дальнейшем, это во-первых. Во-вторых, отныне каждый день вы будете пользоваться новым маршрутом внутри колизея и вне его. Никакой регулярности. Всё, что повторяется, можно просчитать, всё, что просчитывается, опасно. Думать об этом вам не надо, это моя забота, ваше дело - со мной не спорить. - Я и не собирался, - Юн покачал головой. - Вот и хорошо. Ваш сегодняшний путь к катеру займёт восемнадцать минут, исходите из этого. Покладистость Юна удивила Ди куда сильнее, чем использованный бонол. Вчера он считал, что от Ди не будет прока, что изменилось? В то, что канцлера тронула забота о его персоне, Ди не верил. Он проснулся затемно и некоторое время лежал, глядя в потолок, потом спросил: - Прем, всё тихо? Меха подтвердила, и Ди рискнул принять душ: сопровождать канцлера, распространяя вокруг себя запах немытого тела, было бы определённо не лучшей идеей. Когда он вышел, на ходу вытирая волосы, Премас зелёным сигналом показала, что вокруг по-прежнему ничего не происходит. Закономерно: после покушения всегда наступает затишье; объект усиливает свою охрану, нападающие меняют планы сообразно новым данным. Ди не раз и не два с этим сталкивался, будучи по другую сторону, разумеется. Он подумал, что Юн фантастически везучий тип на самом деле. Сколько раз они нападали на корабли Режима, сколько раз горели базы и взрывались конвои, но Юн - адмирал Юн, - чудесным образом избегал гибели и спасался. Или даже выигрывал. Не единожды. И, между прочим, вчера он тоже остался в живых. Бомба взорвалась совсем рядом, но Юн отделался ссадинами и, возможно, лёгкой контузией... ...и это наверняка учтут при следующем покушении. - Премас, что есть по вчерашнему инциденту? Одеваясь и завтракая - плюсы положения, поднос доставили прямо в апартаменты, - Ди смотрел записи с разных камер и читал рапорты, и они ему не нравились: похоже, Юн был прав, лишив своих гвардейцев оружия. Лгали все, включая раненого, и Ди было крайне любопытно, кто из них замешан в подготовке нападения, а кто просто покрывает товарищей. Погибший, как ни странно, до Альянса воевал на стороне оппозиции, Ди показалось даже, что он слышал раньше его имя. Лил Капи не то чтобы закрыл Юна собой, конечно... Ди кашлянул и вернул запись на начало, пересмотрел и признал: закрыл, то-то и оно. Бывший офицер оппозиции спас бывшего адмирала Режима ценой своей жизни. Ярость нахлынула внезапно и неудержимо. Взревев, Ди схватил кружку и швырнул в стену, смёл на пол поднос, сбросил подушки и заорал: - Да пошёл ты на хер, да чтобы ты сдох, мразь! Почему я?! Почему я должен это делать?! Он быстро остыл, сел, тяжело дыша, и запустил пальцы в волосы. Премас подкатилась к его ногам и издала успокаивающую трель, ткнулась в колено. - Спасибо, дружок, - Ди выпрямился и похлопал её по макушке. - Надеюсь, я никого не разбудил? Она ответила отрицательно. Ди подобрал поднос и подушки, ногой смёл в кучу осколки кружки и в очередной раз запустил запись, теперь - в замедленном режиме, вглядываясь в лица и движения. Ему не хотелось думать, что Лил пожертвовал собой ради бывшего врага, но он уже видел, что правда куда хуже: Лил знал, где встать и куда прыгать. Лил был готов к взрыву. Он участвовал в подготовке. Почему передумал - отдельный вопрос, ответа на который ни Ди, ни кто-то другой уже не узнает. Раненый гвардеец до Альянса служил Режиму. - Прем, узнай, он спит? - спросил Ди. - Если нет, дай мне видео. В его новом жилище, отспоренном у коменданта, не было окон, зато они были в палате, где лежал Иджи Хасет Севенда, и видно из них было только бескрайнее небо, уже окрасившееся у горизонта в светлые тона. Иджи тоже смотрел в окно, но попытался приподняться и отсалютовать, услышав, кто вызывает. Выглядел он совсем ещё пацаном, лет двадцать, не больше - кто взял его в гвардию?.. - Комодор Энливен, - сказал он чуть слышно. - Вольно, энсин, - разрешил Ди. И замолчал. Там, в палате, лежал его враг. Человек, с которым они, возможно, пытались убить друг друга. Энсин и гвардеец сейчас, кем он был на флоте? Связистом, механиком, интендантом?.. Или же он летал? Руководил высадкой десанта? Захватывал пленных, расстреливал при неповиновении?.. Севенда ждал, не отводя взгляда и не решаясь заговорить первым. - Ты хорошо знал Лил Капи? - спросил Ди. - Нет, комодор, - Иджи моргнул. - Мы познакомились в прошлое дежурство, четыре дня назад. Мне кажется, он храбрый парень. - Был храбрым парнем, - машинально поправил Ди. Иджи побледнел. - Да, комодор, - согласился он ещё тише. - Тебе его жаль? Ди пристально смотрел на энсина, и тот не выдержал и отвернулся, выдавил: - Не знаю. Я почти не знал его. - Но это не помешало вам договориться против общего врага?.. Мальчишка вздрогнул и вытаращился на него, приподнявшись на койке. - Чем же тебе канцлер не угодил? Я могу понять Лила, но тебе-то что? Для тебя вообще ничего не изменилось! - Ди постепенно набирал обороты, повышая голос. - Что тебе предложили, энсин, чтобы ты сдал человека, которого должен охранять?! Деньги? Положение? Что?!.. Теперь он жалел об этой вспышке: цели он не достиг, но потерял возможность завоевать доверие Севенды, а следом за ним и многих других, придерживающихся той же точки зрения (какой бы она у Иджи ни была); легче от крика тоже не стало, напротив, подавленный гнев обернулся троекратно против Юна. И Ди почти надеялся, что канцлер снова даст ему повод сорваться. Юн унёс бонол в спальню, и только тут до Ди дошло, что это тоже была демонстрация: видишь, я сделал как ты хотел. Это не добавило ему хорошего настроения, но всё же он взял себя в руки (золотая буква всё ещё помогала) и последовал за Юном, отправив Премас вперёд. Двое гвардейцев пристроились за ним, замыкая процессию. Ди чувствовал на себе их взгляды и гадал, знают ли они уже о допросе Иджи. Если да, им тоже нельзя верить. - Кто-нибудь навещал энсина Севенду? - спросил он, повернув голову вправо. - Не могу знать, комодор! - запнулся тот, к кому он обратился. - А ты узнай, - посоветовал Ди. - Доложишь у катера. По крайней мере, летал Юн с большим комфортом, чем жил в колизее. Ди невольно задержал дыхание, поднявшись по трапу: корабль был прекрасен внутри и снаружи, он не видел прежде ничего подобного. Премас загудела, разделяя его восторг, но Ди её оборвал: - Проверь тут всё, дружок. Ему хотелось спросить, что это за модель, и Юн словно почувствовал это, сказал: - "Элу" не пошла в серию. Её построили специально для меня несколько лет назад. Похоже было, что он гордится катером. Ди промолчал, не желая хвалить нечто принадлежавшее Режиму, но Юн в его оценке и не нуждался. Рукой в перчатке он провёл по стене - мягко, почти ласково, - и обернулся к пилоту. - Сегодня вы не летите, Окара. Вы свободны, пришлите замену. Пилот растерялся, но справился с собой, отсалютовал и молча спустился по трапу. Ди подождал, пока он отойдёт на достаточное расстояние и распорядился: - Вы двое, возвращайтесь в казарму, пусть коммандер Кейза вас займёт. На лице Юна наконец-то отразилось что-то похожее на удивление, он проводил гвардейцев пристальным взглядом и заметил: - Статус канцлера предполагает сопровождение более чем одним разумным живым существом. Это протокол, я не могу его нарушать, меня сочтут невежливым. - Пойдут те, что ждут у трапа, - коротко ответил Ди. Жестом отдав приказ Премас, он вбежал в кабину и поспешно начал осматривать панели, по очереди открыл замки, заглянул внутрь. Он слышал, как Юн подошёл ближе и остановился в дверях, но решил не обращать внимания, пока канцлер не комментирует его действия, а Юн как будто не собирался этого делать. Лишь когда Премас свистом объявила о приближении пилота, Юн сказал: - Если вы станете проверять каждый раз, мне нужно заложить резервное время в расписание. - Никакого резервного времени, - отрезал Ди. - И без того достаточно регулярных событий, которые невозможно отменить или перенести. Я импровизирую, придётся и вам. Юн вздохнул. Ди стремительно обернулся к нему, готовый высказать всё что думает, но Юн лишь кивнул. - Вам виднее, комодор. Ди мысленно пообещал, что убьёт его сам. Никто не приблизится к канцлеру, он будет в полной безопасности, чего бы это Ди ни стоило, но лишь для того, чтобы однажды он сам сомкнул пальцы на этом гладком холёном горле, пережав пульсирующую голубоватую жилку. Временная резиденция эштунэ встретила их тишиной и почётным караулом. Идя между двух шеренг гуманоидов в костяных доспехах, Ди глазами обшаривал фасады зданий и посадочную площадку, однако не заметил ничего подозрительного или опасного. Премас тоже не предупреждала об угрозе, и потому Ди вдвойне удивился, когда эштунэ-стражи скрестили гапаритовые копья перед его лицом. - Киберам нельзя, - проскрипел тот, что носил на груди эмблему коо'та - что-то вроде коммандера в переводе на привычные Ди звания. - Останется здесь. Юн, уже прошедший стражу, сделал недвусмысленный жест, и Ди неохотно присел на корточки. - Премас, жди здесь, - сказал он. - Протокол "один", облегчённая версия. И добавил, обращаясь к коо'та: - Пожалуйста, не прикасайтесь к ней и не сканируйте. Это собственность Альянса. - Это было нетактично, комодор, - вполголоса сообщил Юн на кушту, когда Ди и гвардейцев пропустили. - Вы всегда можете показательно покарать меня, канцлер, - грубо отозвался Ди, но внутри что-то сладко дрогнуло. Юн говорил на старом диалекте и с акцентом, однако он был первым человеком за долгое время, кто обратился к Ди на его родном (и не самом популярном) языке. Похоже, канцлер тоже не терял время зря и навёл справки о новом подчинённом, чтобы использовать в своих целях. Ди это не разозлило, напротив, хорошо, если у них будет возможность переброситься парой слов, не ставя окружающих в известность о содержании разговора. Единственное, что его действительно поразило, так это само знание Юном языка: за ночь кушту выучил бы только кибер, выходит, Юн уже говорил на нём раньше?.. В его досье ничего подобного не фигурировало. Их вели коридорами и лестницами так долго, что Ди всё-таки потерялся, несмотря на своё умение ориентироваться в пространстве. Он полагал, что восток - главный вход и посадочная площадка для катеров, - находятся теперь по левую руку, но сомневался, что найдёт дорогу с первой попытки. И это ему уже не нравилось. Возможно, поэтому им и велели оставить Премас. Юна ничего не беспокоило, он уверенно шёл на шаг впереди, всё такой же прямой, словно антенну проглотил. Если он и волновался, скрывал он это более чем успешно и не возразил, даже когда перед аркой церемониального зала коо'та задержал и гвардейцев. - Протокол сопровождения? - не удержался от насмешки Ди. - Иначе остановили бы вас, - безмятежно отозвался Юн. - Мне было бы стыдно одному перед троном вице-короля. Слово, которое он использовал, на самом деле означало не стыд как неловкость или вину, скорее - позор нарушителя табу, но Ди не стал его поправлять. Ошибка, совершённая канцлером, свидетельствовала о том, что кушту его учил не носитель языка. Это становилось всё интереснее. - От имени Альянса я, канцлер Айлахт Юн, приветствую вице-короля Эшту и Сопределья на Йонду и надеюсь, что ваш перелёт был комфортным, а пребывание на планете - не слишком утомительным, - на галакте произнёс Юн. Ответа не последовало. Вице-король, серый от старости, задрапированный в алые ткани и костяные, покрытые золотой резьбой доспехи, неподвижно сидел на троне, глядя на Юна в упор. Ди невольно согнул локоть, поднимая руку к рукояти бластера, и в спину ему упёрся вибрирующий наконечник копья. Ди застыл, что есть силы ругая себя за беспечность. Следовало разработать протокол и на этот случай, отработать с гвардией, провести учения, следовало задействовать Премас по максимум, она ведь не только механик и архивариус, но нет!.. Мысленно он прикинул, сколько проживёт, если эштунэ нападут, и ничего для себя утешительного в итоге не получил. - Адмирал! - загрохотал над залом голос, очевидно, чем-то усиленный - не могло в тщедушном вице-короле таиться столько силы. Ди вздрогнул, но Юн и ухом не повёл. - Адмирал. Айлахт. Юн, - тяжело повторил вице-король, роняя слова как куски горной породы. - Убийца. Айлахт. Юн. Он медленно спустился с трона и, бряцая доспехами, двинулся к канцлеру. Гапаритовое копьё всё ещё упиралось Ди в спину. Он осторожно повернул голову и убедился, что коо'та сзади - не единственный эштунэ, двое других только и ждали, чтобы он дёрнулся. Юна, к его удивлению, не трогали, не удерживали и ничем не угрожали. Считали не опасным?.. - Ты убил мою дочь, - вице-король остановился на полпути перевести дух. - Мою единственную дочь. Она была на Майнарде, когда ты уничтожил его. Уничтожил целый мир, но что мне до мира, когда не стало моей Шу-а?! Стоящий рядом с троном эштунэ отвернул лицо, и Ди утвердился в мысли, что живыми их не отпустят. Вот оно, то, о чём он говорил Йере и Карлу! Юн - военный преступник, не понёсший наказания, и его будут пытаться убить вновь и вновь - до тех пор, пока не преуспеют в этом, и ни один человек, ни вся гвардия не смогут его защитить. Прежде, в Режиме, он прятался в сердце флота, теперь же он на виду, он доступен, и до него дотянутся. Его уничтожат. Возможно, прямо сейчас. - Я ждал, что ты придёшь, - теперь вице-король стоял рядом. Даже сгорбленный, он нависал над Юном и Ди, от него пахло солью и цветущей водой, и видно было вблизи, что доспехи истёрлись и искрошились по краям от времени. - Я хотел заглянуть в твою душу. Хотел услышать, что ты скажешь мне, убийца Айлахт Юн, когда жить тебе останется всего несколько минут - как ей. Что ты придумаешь в своё оправдание, как попытаешься отсрочить неизбежное? Ди невольно сглотнул. Несколько секунд тянулось молчание: Юн, видимо, ждал, закончил ли вице-король говорить. Наконец, убедившись в этом, он расправил плечи и заложил руки за спину. - Прежде всего я хотел бы поблагодарить вас за откровенность, - сказал он, и Ди обмер, ожидая немедленной кары. Однако вице-король никак не отреагировал, теперь уже он внимательно слушал канцлера. - Я рад, что вы сочли возможным говорить со мной таким образом, и я отвечу вам взаимностью. Ди казалось, что он слышит, как вибрирует копьё за спиной, как потрескивают фитили в круглых светильниках-плошках и бьётся в оконное стекло большая тёмная бабочка. Он почти не дышал: казалось, воздух вырывается из груди с оглушительным шумом, да что там, собственное сердцебиение казалось ему барабанным боем. Он не боялся за свою жизнь, жалел только, что подведёт Йеру, но было в происходящем что-то сродни примитивному ритуалу, что-то колдовское и завораживающее, такое зыбкое, что Ди не решался переступить с ноги на ногу, не уверенный, что пол под ним всё ещё есть. - Мне жаль вашу дочь, - сказал Юн, и его слова вызвали шелест доспехов по всему залу. Юн продолжал смотреть вице-королю эштунэ в глаза, едва заметные в серых морщинах. - У меня нет детей, - добавил он, - но есть отец. Полагаю, я могу понять чувства, вызванные внезапной потерей близкого и любимого родственника, и я повторю: мне жаль вашу дочь. Я соболезную вашей беде. Однако... Новый шелест прошёл по залу, и Ди всё-таки подтянул руку к бластеру. Тычка копьём не последовало. Возможно, коо'та тоже заворожил разговор. - ...я бы сделал то же самое, знай я тогда то, что знаю сейчас, - закончил Юн. - Я получил приказ моего главнокомандующего. Я был коо'та-дэ, как бы я посмел его нарушить? И я считал - и считаю, - что не мог поступить иначе. Майнард был третьей силой. Прими они сторону оппозиции, и война затянулась бы на десятки лет, а они склонялись именно к этому. И именно этого я избегал, когда отдал приказ нанести удар. Я принёс огромную жертву во имя скорейшего воцарения мира. Я виновен в ваших глазах, но я чист перед своей совестью. Он помедлил и всё же повторил: - Мне жаль. Переговоры затянулись. Лишь когда Сунон переполз зенит и медленно покатился к горизонту, их проводили до катера с тем же почётом, выстроив две шеренги воинов и окрасив песчаную дорожку в алый. Ди больше не шутил, молча шёл чуть позади и левее канцлера и всё так же ждал подвоха в любую минуту. От беседы, понятной ему едва ли на треть, у него болела голова, от долгого пребывания в неподвижности ломило ноги и спину, насквозь промокшая от пота майка неприятно липла к коже. Он старался не подавать вида. По Юну невозможно было сказать, волновался ли он хоть секунду за всё это время, он был всё так же подтянут и непроницаем. Ди это бесило - и восхищало, и вынуждало соответствовать, и он считал шаги, машинально похлопал по макушке обрадованную их возвращением Премас и даже заново осмотрел катер перед вылетом и сканером проверил гвардейцев и пилота. - Я отменю вечернюю встречу, - сказал Юн, усаживаясь в кресло за спиной пилота. - Полагаю, на сегодня достаточно. Ди посмотрел на него и кивнул. Спросил он только в кабинете, когда Премас подтвердила, что прослушивающих устройств не обнаружено. - Ты знал, что он тебя ждёт? Вице-король? Юн обернулся, помолчал и подтвердил: - Да, знал. Пришлось рискнуть, у меня не было выбора. Откажись я от встречи, они улетели бы сами и увели за собой туаа и таш-та-ари, а на последних многое завязано. - А если бы он решил тебя убить? - не унимался Ди. И увидел, как Юн впервые проявил слабость: оттянул воротник кителя и покрутил головой, глубоко вздохнул. - Был шанс, что он поступит так, как поступил: заглянет мне в душу. - А она у тебя есть?! Он сразу пожалел о вырвавшемся замечании, но было поздно, Юн вновь помертвел лицом и плотно сжал губы. - Вице-король решил, что есть, - сухо ответил он. - Вы мне больше не понадобитесь сегодня, комодор. Можете идти. Отпор немедленно заставил Ди взорваться. - Нет, погоди, - он встал из кресла и подошёл к Юну. - Так ты всерьёз считаешь, что имел право уничтожить целый мир? Ты действительно не нашёл другого способа предотвратить присоединение Майнарда к оппозиции и просто... просто подумал, что нет мира - нет проблемы?! - А какой способ видите вы? - Юн раздул ноздри. - Переговоры? Майнард от них отказался. Поднимите архивы, комодор, вы увидите, что я говорю правду. - Ты чудовище, - честно сказал Ди. - Монстр. Не удивлюсь, если каждое второе разумное существо в Галактике хочет тебя убить. - Я знаю, - ответил Юн. Он отвернулся и прошёлся по комнате, сложив руки за спиной. Он как будто размышлял; когда Премас подкатился почти ему под ноги, Юн его отстранил и двинулся дальше, остановился у окна спиной к Ди. - Вы верите в Йеру Ниргенд, комодор? - спросил он. - Не трогай Йеру, - процедил Ди, хотел добавить, что она значила - и значит, - для оппозиции, но Юн его перебил, обернулся и наставил на него два пальца как ствол бластера. - Тогда заткнись наконец, - проговорил он негромко, но отчётливо. - Ты игнорируешь Фолка, но Йера тоже меня одобрила. Это понятно? Её всё устроило. Что бы я ни сделал в прошлом, её больше интересует, что я сделаю в будущем. И ты здесь для того, чтобы это будущее у меня было. Не для того, чтобы читать мне мораль. Не для того, чтобы судить меня. Мне наплевать на твоё мнение обо мне. Мне наплевать на любое мнение обо мне, кроме моего собственного. И если ты ещё раз откроешь рот, чтобы сказать мне, какая я мразь, клянусь, я пристрелю тебя на месте. Это понятно, комодор Энливен? Ди показалось, что Юн отхлестал его по щекам, но Юн всё ещё стоял на другом конце кабинета и тяжело дышал, словно эта речь потребовала от него больше усилий, чем утренний разговор с вице-королём эштунэ. Хуже всего было то, что он прав: Йера нуждалась в нём. Она выбрала его и отправила к нему Ди, она хотела, чтобы Юн жил и делал своё дело, принимал решения, которые сочтёт верными, искал соратников и договаривался с противниками. Он, такой как есть. Человек, уничтоживший мир Майнард. - Да пошёл ты на хер, - процедил Ди, вытягиваясь в струну, хотел показать два средних пальца, но отвлекла Премас - тихонько, почти жалобно засвистела, предупреждая, что пульс Юна участился до ста семидесяти ударов в минуту. Юн перевёл взгляд на меху, словно почувствовав, что речь о нём. - Что он говорит? - Она, - Ди сделал паузу, нашёлся: - Высказывает своё мнение. Тебе плевать. Я понял. Они продолжали смотреть друг на друга ещё некоторое время, потом Юн отвернулся окончательно и вновь оттянул воротник кителя. - Идите, комодор, - сказал он. - Я вызову вас, если потребуется. Ди не пошевелился. О своей вспышке он уже пожалел. Во-первых, незачем было повторяться, вчера прозвучало достаточно, а во-вторых, что важнее, он понимал, что совершил свою обычную ошибку: не подумал, не оценил ситуацию, не учёл ничего, кроме своих собственных эмоций и желаний. Он заслужил эту выволочку, хотя и не собирался признавать это вслух. - Комодор?.. - Юн оглянулся на него. - Мне нужно работать. Он выровнял дыхание, его лицо приобрело обычный бледный, в синеву цвет. Ди неохотно кивнул, не желая уступать, но не имея более возможности упираться. - Я зайду позже, - пообещал он. - Прем, сестрёнка. У себя он переоделся и бросил грязную одежду на дезинфекцию, сжевал, стоя под душем, белковый брикет и не почувствовал ни вкуса, ни сытости, лишь першение в горле, как при простуде. Так не могло, не должно было продолжаться. Плевать на трепетную натуру Юна, не в ней дело, а в том, что рано или поздно Ди сорвётся прилюдно. Рано или поздно о том, как он ненавидит канцлера, услышит гвардия, сенаторы, его крики запишут киберы, и это подорвёт доверие не к Юну, но к Йере. Выйдет, что она не только утвердила во главе Второго Сената убийцу, но и достойного разумного ему в помощь среди своих последователей не нашла - или не убедила, и неизвестно, что хуже. Ди взял второй комплект формы, посмотрел на него и вернул на вешалку. - Прем, что там канцлер? - спросил он, оттягивая момент принятия решения. Канцлер читал; Премас вновь сообщила, что пульс у него слишком частый и неровный для здорового человека его возраста, Ди напомнил: - Он ранен, а бонол всё-таки чудес не творит. Это тебе хорошо, заклёпку поставил, и ты в порядке. Думаю, завтра и он будет. Меха возмутилась его пренебрежением, и Ди пошёл на попятную: - Я помню про твой почтенный возраст, но, согласись, тебя и диагностировать, и ремонтировать куда удобнее, чем... Он мотнул головой в сторону апартаментов канцлера. На этот раз Премас одобрительно свистнула и покатилась к двери, остановилась, приподняв правый трак, мол, ты идёшь? - Иду. Гори оно синим пламенем, решил Ди. Униформу он не любил, носил комбинезон пилота по необходимости, и китель с жёстким стоячим воротником его откровенно раздражал, так что он натянул свою собственную куртку и переобулся в мягкие лётные сапоги, спросил: - Ну, как я тебе? Премас выплюнула сразу два язычка пламени из газовых трубок. - То-то же, - подытожил Ди. Гвардейцев у дверей Юна свободная форма одежды не смутила, они расправили плечи и отсалютовали. Ди ответил кивком. Он боялся не справиться, теперь он это признавал. Йера считала, у него получится, но что она знала - что они с Карлом знали об охране, управлении, планировании?.. При Фолке всегда был Юн, а у Йеры не возникало необходимости приказывать. Они могли жестоко ошибиться, поручив такую задачу вчерашнему коммандеру, пилоту, выросшему в войне, ничего не знающему об условно мирном времени. Следить за собой, за Юном, за гвардией, за сенаторами, что ещё? Он упустит что-то. Наверняка. Вопрос лишь в том, как быстро. Ди не мог полагаться на себя одного. Юн тоже ничего о куртке не сказал. Ди его не провоцировал больше, внёс свои коррективы в расписание на завтра (сдвинул время назначенных встреч) и предупредил: - И придёте вы заблаговременно. - Как скажете, комодор, - не удивил его Юн. Он снял китель, оставшись в застёгнутой под горло рубашке, и переодел тревожный браслет на правое запястье. Ди ещё не видел его без перчаток, так что беззастенчиво разглядывал его руки, белые, худые, с коротко срезанными ногтями и думал, что Юн в своей жизни, похоже, не занимался никакой физической работой. - Я собираюсь вернуть гвардии оружие, - заметил Ди, когда пауза затянулась. - Хотите знать, почему? - Полагаю, у вас есть веские причины, - Юн качнул головой. - Я не стану препятствовать. Ди откинулся на спинку кресла и вытянул ноги. Идею ему вообще-то Юн и подал, своей тирадой о Йере. Ди разговаривал в казарме с теми, кого не застал вчера, и ему в голову пришла мысль, что гвардейцам ведь тоже любить Юна совершенно необязательно. Убийца? Хорошо, пусть так. Монстр? Отлично. Но если ему будет верить комодор, почему бы гвардейцам слепо не пойти за лидером? Ведь это именно то, что армия умеет лучше всего. Дополнительным стимулом к такому решению стало отношение к нему самому. Ди привык за годы службы, что он - свой парень, простой пилот и глас крыла при необходимости, вот только крыла его больше не было. Расспрашивая гвардейцев он понял вдруг, что похоронил почти всех друзей и приятелей, а те, что выжили в мясорубке, по недоразумению называвшейся Протестом против Режима, сейчас так далеко , что не могут ничего о Ди рассказать. И - он стал легендой. Уничтожил это, бомбил то, напал там - и выжил везде. Его опасались как чужака, но заранее уважали за лётное мастерство, ему прощали неосведомлённость в делах дворцовых и даже готовы были помогать. Почти все. Иджи Хасен Севенда, например, смотрел пустыми глазами с больничной койки и отвечал только "да" или "нет", и эту ошибку Ди уже исправить не мог. - Йера выходила на связь, - сказал Юн, удостоверившись, что Ди ничего не собирается говорить. - Вскоре прибудет человек, который снимет с вас необходимость интересоваться Сенатом и сенаторами. - Звучит хорошо, - одобрил Ди. - Хотя я пока не перетрудился на этом поприще. Известно, кто? - Некто Севьер Алатар. Знаете его? Ди сосредоточился на своих руках, разглядывая шрамы на костяшках пальцев. Севьер Алатар! Для Ди это имя звучало куда торжественнее, чем его собственное - для гвардии Второго Сената. Имя Севьера не заносилось ни в одну базу, передавалось устно лишь высшему и доверенному командному составу; сам Ди узнал о нём от отца и встретился лично всего один раз, лет тридцать назад... ...когда Севьер приезжал прощаться с мамой. - Не думал, что он жив, - проговорил он наконец. - О нём много лет никто не слышал. Но он... Юн терпеливо ожидал продолжения, но Ди не знал, что сказать. Севьеру сейчас, наверное, лет семьдесят, он уже был немолод, когда Ди его видел. Как Йера нашла его? Или он сам её нашёл, когда узнал об Альянсе? Если так, выходит, он одобряет её действия? Или, возможно, хочет убить Юна сам. В конце концов, Севьер ведь убил адмирала Ха Квенире в битве при Таските и сделал это, по слухам, голыми руками. Поморщившись, Ди поднял голову, собираясь отделаться общими фразами, и оторопел, увидев, что Юн спит сидя. Он точно спал: лицо разгладилось, нервно собранные губы разошлись, он медленно клонился вперёд - и проснулся, потеряв равновесие, прежде чем Ди решил, как ему себя вести. Юну потребовалась пара секунд, чтобы прийти в себя. - Прошу прощения, - произнёс он наконец. Ди кивнул и встал. - Поговорим завтра, - предложил он. - Зайду к вам в восемь. Не забудьте бонол. И ложитесь спать прямо сейчас. Ему показалось, что Юн хотел что-то добавить, но тот лишь покачал головой и сделал характерный жест, мол, уходи уже. Когда Ди обернулся в дверях, Юн смотрел в сторону и держал руку возле лица, словно прикрывал рот при зевоте. Гвардейцы сменились на глазах Ди, отсалютовали ему - и уходящие, и остающиеся, он придирчиво осмотрел их с ног до головы, спросил имена и возраст. Обоим не было двадцати в пересчёте на человеческие. Как Иджи. - Откуда родом? - Хорт, - застенчиво ответил худой каллида с длинными, как-то кокетливо загнутыми ушами. - Муту-Исве, - буркнул второй, расовую принадлежность которого Ди опознать затруднился, добавил благоговейно: - Дом Света - мой дом! - Скучаете? Исвен не ответил, каллида помялся и подтвердил: - Очень. Ди вздохнул. - Я тоже, - сказал он. - Тихой вам ночи. Они снова отсалютовали. Связываться с Йерой Ди не стал. Если бы она хотела сообщить ему о прибытии Севьера, отправила бы послание через Премас, а ему самому пока не о чем было докладывать. О том, что они чудом выжили у эштунэ?.. О том, что канцлер плохо спит, о том, что Ди не хочет носить униформу?.. Он принял душ и снова оделся в чистое, сел на край постели. - Прем, дружочек, - позвал он, - ты помнишь Севьера Алатара? Меха разразилась целой трелью, основной нотой в которой был восторг, но закончила неуверенно. - Так это был он? - Ди почти не удивился. - Ну да, мама с отцом в этом не сильны. Ты часто его видела? Можешь мне что-нибудь показать? Премас включила проектор. На видео царило лето. Ди узнал место: Астакуш, лиловые леса неподалёку от их дома. По высокой траве, расходящейся от её бёдер, шла мама со свёртком на руках, Премас кружила рядом с ней, то забегая вперёд, то притормаживая, чтобы полностью захватить в кадр. - Это я? - растерялся Ди. Премас согласно пискнула. Мама дошла почти до обрыва, где ждали отец и мужчина в синей куртке, примерно ровесник отца, может, чуть постарше. Он был небрит и выглядел усталым, но улыбнулся и сказал: - Поздравляю, Шива. Стоило оно того? - Каждая секунда стоит! - запальчиво ответила мама. - Я всегда буду тебе благодарна, Сэл. - Мы оба будем, - присоединился отец. - Мы перед тобой в долгу. Севьер рассмеялся. - Нет никаких долгов, - он махнул рукой и расстегнул куртку, и под ней Ди увидел кобуру бластера старой, ещё довоенной модели, и серый свитер, такой же потрёпанный, как сам Алатар. - Останешься? - спросила мама. Севьер покачал головой. - Не могу. Одна маленькая девочка в опасности, меня ждут на Переправе. Ей рано ещё лезть в эту свару, кто-то должен удержать мир в равновесии, пока она не возьмёт дело в свои руки. И, кстати о руках... Он улыбнулся: кривовато, обнажив неровные зубы, - и мама передала ему свёрток. Ди невольно задержал дыхание. На видео Севьер баюкал его, прижимая к груди, и что-то шептал, а мама с отцом обнимали друг друга и тоже улыбались, и Ди закусил губу и судорожно вздохнул, потянулся невольно к изображению. И наткнулся на Премас, которая выключила воспроизведение и тихо, сочувственно загудела. Ди машинально потрепал её по макушке, щёлкнув антенной, и задумался, знает ли Севьер, кого встретит здесь. Вспомнит ли он того, кого видел последний раз тридцать лет назад?.. ...захочет ли вспоминать? На похоронах он был буквально убит горем. ...что вообще связывало Севьера с Шивой, если за восемь лет он ни разу не навестил её и её семью, но нашёл время и возможность прилететь, чтобы проводить её навсегда? - Прем, - начал Ди и осёкся. Мама не посвящала его в эту историю, отец тоже. Имел ли он право расспрашивать меху? Вряд ли. Пусть тайны родителей остаются их тайнами. - Нет, ничего, - он закрыл глаза. - Протокол "паутинка". Спокойной ночи, сестрёнка. Премас его не будила, он подскочил сам - с криком и в слезах. "Четыре двадцать четыре", - спроецировала Премас на стену. Ди отсалютовал ей сжатым кулаком, не в силах говорить, кивнул и перевернулся на живот, накрыл голову руками. Больше он не засыпал. Ворочался, потом сел, подозвал Премас и до рассвета изучал личные дела гвардии, пометил троих, которые вызывали сомнения. На сто процентов, разумеется, он не мог доверять никому, кроме себя, но эти трое ему не нравились - не тянули даже на семьдесят пять. Один из них был пилотом красного крыла у Йеры. Ди представил на секунду, как говорит Йере, что считает ненадёжным её человека, и покачал головой: она бы не поняла. Она доверяла разумным существам и искала в них лучшее, и была в чём-то права, ей ведь удалось договориться с Фолком, которого считали мутантом и психопатом, и дело обернулось выгодой для всех. Концом войны. Войны, которую любил красный пилот. Ди не пересекался с ним лично, но слышал отзывы от красного лидера. Тарп наслаждался боевыми вылетами, и не успешным выполнением задания, но самим процессом расстрела кораблей противника, поджогами, количеством жертв - да как он вообще попал в гвардию Второго Сената, вот что Ди хотелось бы знать!.. Он снял Тарпа с вечернего дежурства, но поставил в резерв, не желая, чтобы тот отлучился из колизея, попросил: - Прем, напомни мне около восьми, что я хотел поболтать с красным! Меха подтвердила, что записала. Ди смотрел на неё иначе теперь, не просто как на память о маме, но как на коробочку с секретами. Она могла знать так много - или не знать ничего. Она не скажет сама, её инициатива ограничена операционной системой, нет приказа - нет информации. А что приказывать, Ди не представлял - да и попросту боялся, что не готов. В конце концов, сейчас ему нужно пребывать в максимально уравновешенном расположении духа, а не растравливать старые раны воспоминаниями. Досаду свою он традиционно уже выплеснул на Юна. Канцлер выглядел откровенно нездоровым, и Ди вспыхнул: конечно, он забыл о боноле - или просто не стал использовать, он же самый умный и стойкий, он перетерпит!.. - Раздевайтесь и показывайте спину, - велел Ди вместо пожелания доброго утра. Юн замер в движении, медленно повернул к нему голову. - Что? - переспросил он. - Спину мне покажите и бок, - с раздражением бросил Ди. - У вас такой вид, словно вы на тот свет собрались! Либо мне, либо медикам, но прямо сейчас, выбирайте! - Комодор, вы забываетесь, - начал Юн, но Ди снова его перебил, стараясь не повышать голос: - Я забочусь о вашей безопасности. В том числе это подразумевает обязанность не дать вам сдохнуть от воспаления, заражения крови или ещё какой-нибудь дряни. Мне звать медиков? Или всё-таки обойдёмся мной и Премас? Упоминание мехи явно сбило Юна с толку, он моргнул, насупился, но в итоге всё-таки кивнул. Его тело выглядело лучше, чем ожидал Ди. Во всех смыслах. Множественные мелкие раны затянулись где подсохшей корочкой, а где уже и новой кожей, гематомы выцвели до жёлтого, и лишь в одном месте, под правой лопаткой, осталось красновато-сизое пятно - видимо, Юн туда попросту не дотянулся. И под рубашкой он отчётливо пах бонолом. Неважно, что он думал - рекомендации он выполнял исправно. - Вы довольны, комодор? - поинтересовался Юн, не оборачиваясь. Ди ответил не сразу. Обманутый сухощавой фигурой и бледной кожей, он ожидал увидеть нечто... ущербное, что ли. Недостаточное - и некрасивое, и строго говоря, красивым он бы Юна и не назвал, но всё же тело канцлера было гармоничным, пропорциональным и даже в меру мускулистым для его прошлого и настоящего. - Здесь не обработали гематому, - произнёс наконец Ди. - Если позволите... - Позволяю. Премас выдала индивидуальный перевязочный пакет, Ди вскрыл капсулу с бонолом, выдавил на тампон и промокнул гематому, захватил заодно и пару ближайших ранок. - Почему вы не обратились к медикам? - спохватился он. - И почему не было информации, что вы ранены? - Вы не понимаете? - Юн как будто удивился, помолчал, пожал плечами. - Меня должны считать неуязвимым. Недосягаемым. Официально бессмертным. Если увидят мою слабость, попытаются снова. И ещё раз. Пока не достигнут успеха. Повреждения несерьёзные, я мог себе это позволить. - Сдохнуть вы могли без моего вмешательства, - не удержался Ди. - Бонол отменили, что ли?.. Он запнулся, коротко рассмеялся: - Ах, да. Вы берёте бонол, следовательно, вы ранены, следовательно, уязвимы. - Вы начинаете понимать, комодор, - подтвердил Юн. Ди вздохнул. - Одевайтесь. С запахом придётся смириться. Он вспомнил о погибшем гвардейце и подумал, что в чём-то Юн прав. Большинство людей прекращают попытки, если не видят результата, и только самые упорные продолжают - и погибают сами или получают то, чего хотят. Вопрос в том, сколько потребуется покушений, чтобы остались только самые упорные, и на что пойдут последние, чтобы добиться своей цели. Юн застегнул китель и закрепил плащ, натянул перчатки. Лицо его немного порозовело, но синяки под глазами, разумеется, никуда не делись. - Что вы едите? - продолжил допрос Ди. - То же, что гвардия. - Дадите Премас кровь на анализ? На этот раз Юн замешкался, перевёл взгляд на меху и поджал губы. - Давайте отложим это до вечера, комодор, - сказал он. - Вы, помнится, обещали, что я сегодня никуда не опоздаю. Ди с неохотой согласился. Беспокоиться о канцлере оказалось проще, чем он думал. Стоило задаться этой целью, сосредоточившись на объекте, и ненависть отошла на второй план; Ди всё ещё бесило, как Юн одевается, разговаривает, держится, Ди слушал речи о воцарении мира и вспоминал Майнард, но всё это как будто не имело значения здесь и сейчас. Только то, что Юн не должен стоять у окна, не должен брать никакие предметы до проверки Премас, не должен оставаться один на один с сенаторами, наконец. Впрочем, Ди вынужден был признать, что и говорил Юн не так уж плохо. Он не ходил вокруг да около, излагал свои соображения простым и понятным языком и действительно мог рассмотреть ситуацию с разных сторон. Премас тихонько заурчала возле его ноги, и Ди пожал плечами, не зная, как объяснить то, что чувствует, но всё сводилось в конечном итоге к вопросу: почему такой разумный и уверенный в себе дипломат не нашёл подхода к Майнарду? Почему он предпочёл отдать приказ об убийстве миллионов, миллиардов разумных существ?!.. Юн сцепил руки в замок, внимательно слушая сенатора от Сектора Древа, кивнул в нужный момент. ...что он делал после выстрела, когда Майнард рассыпался на куски? Смотрел в обзорный экран? Отвернулся, разговаривал с Фолком или с Сал-Джи?.. Ди вздохнул и потёр глаза. Нужно было перестать себя накручивать. Принять Юна за другого. Забыть о его прошлом. Расписание на следующий день Ди сперва отверг полностью. - Оно в точности повторяет сегодняшнее! - Тогда у меня для вас плохие новости, комодор, - отозвался Юн. - Нам с вами предстоят ещё десятки, если не сотни одинаковых дней. - Возможные покушения их приятно разнообразят, - пробормотал Ди, но вздохнул и перечитал перечень дел, прошёлся по кабинету, остановился у окна. - Отмените всё, - решил он наконец. - Под каким предлогом? - поинтересовался Юн. - Священная медитация? - Ди стремительно обернулся. - Придумайте что-нибудь, вы тут дипломат и переговорщик. А завтра утром переиграйте ещё раз. Скажите, что коврик для медитаций протёрся, поэтому придётся всё-таки поработать. Юн долго смотрел на него. - Вы сейчас пошутили, комодор? - Серьёзен как никогда, - Ди прервался, потому что Премас издала тревожную трель. - А, точно. Спасибо, дружочек. Вызови-ка его в библиотеку, пусть посидит в ожидании. Так вот, канцлер, единственное, о чём я пошутил, это медитация. Насчёт ваших планов я абсолютно серьёзен. - Вы понимаете, кем вы меня выставите? - Юн поднялся, опираясь о столешницу. - А вы вообще хотите в живых остаться или нет? - парировал Ди. - Вы должны быть не только якобы неуязвимы для этого, но и непредсказуемы. Впереди, как вы правильно заметили, ещё десятки дней, когда изменить расписание не получится. Например, когда Сенат наконец-то соберётся. Первое заседание - представляете, какое резонансное событие? Да я удивлюсь, если мы его переживём! Но для этого надо сначала пережить завтрашний день. И послезавтра. И ещё один. Он не был уверен, что не перегибает палку на самом деле, но хотел заставить Юна мыслить менее параноидально и более конструктивно. Пока осторожность канцлера не знала границ не там где надо, так, Ди изумился до глубины души, узнав, что Юн обедает в казармах. Принцип Ди понял, но с его точки зрения это было глупо, о чём он тут же и сообщил. - Вы считаете, те, кто решит вас убить, не пожертвуют заодно парой десятков гвардейцев? При учёте того, что большинство из них служило раньше Режиму?! Да ладно, достаточно просто понять, что вы приходите сюда на постоянной основе! - И что мне делать? - Юн нахмурился. - Завести себе кибера, - Ди помолчал. - Или пользоваться помощью Премас пока что. Дружочек, возьми себе на заметку. Биохимический анализатор пришлось монтировать на место сварочного аппарата, а проводить эти работы - в кабинете Юна, но сперва Ди наведался в библиотеку, где ждал Куаг Тарп. Тарп был фури с Ригарды. Весь покрытый густой седеющей шерстью, он одинаково странно выглядел в жёлтом комбинезоне пилота и в красно-зелёной униформе гвардии. Обязательных перчаток он не носил, и первым делом Ди бросились в глаза залысины на тыльной стороне четырёхпалых рук. При его появлении Куаг встал и отсалютовал. - Вольно, - разрешил Ди. - Садись, энсин, побеседуем. - О чём? - Тарп насупился. На галакте он говорил не слишком разборчиво, но Ди понимал, этого было достаточно. - Хочу знать своих ребят, - он пожал плечами. - Расскажи мне о себе. - Меня уже собеседовали, - буркнул Куаг, шумно сглотнул и утёр слюну с брыли. - Родился на Ригарде, примкнул к оппозиции, служил до создания Альянса. Сто семьдесят три боевых вылета, триста один поражённый объект - без учёта полусотенных. Ди кивнул, показывая, что понимает. Полусотенными в обиходе называли все корабли менее пятидесяти метров в длину. Их Тарп и вправду расстреливал целыми крыльями, если верить досье, и Ди с лёгкой оторопью понял, что на совести Куага те же тысячи жизней, что у него самого. Сколько пилотов было у Йеры?.. Если собрать всех, не уравновесят ли они Майнард?.. - Семьи нет, - отрывисто бросил Куаг. - Известных родственников нет. Кораблей, недвижимости, разумных существ в собственности нет. - Каким оружием владеешь? - Любым, - Куаг осклабился, демонстрируя белоснежные клыки (правый чуть выщерблен). - Удавка, нож, меч, топор, алебарда, пика, бластер, йогра, протонная пушка. Дайте любое, я убью противника. Или не давайте даже, я и руками справлюсь. Ди снова кивнул, надеясь, что на его лице ничего не отразилось. Красный лидер не врал: Тарп испытывал удовольствие от уничтожения разумных существ. Оппозиция не могла себе позволить быть слишком разборчивой. Иное дело - гвардия канцлера, тут вовсе ни к чему воинственный психопат. По сути, Ди уже принял решение и просто искал повод. - Что можешь сказать о взрыве у лифта? Куаг вновь сглотнул, поёжился, почесал за ухом, будто не желая отвечать, но Ди поторопил его жестом, и Куаг выплюнул: - Фальшивка. - Почему? - неподдельно удивился Ди. Тарп вздохнул, слюна брызнула на столешницу. - Дайте перо, комодор, - попросил он и принялся рисовать по стеклу: - Лифт. Коридор. Первая пара, канцлер, вторая пара. Отсюда идут. Здесь будет пауза - точно будет. Здесь надо закладывать. А заложили здесь, - он поставил жирную точку. Ди внимательно слушал. Упоминая канцлера, Куаг не запнулся, не наморщил нос, не повёл ухом, как бывает у фури. Не имеет претензий? К бывшему противнику?.. - Так сделали бы только в спешке, но, - палец с толстым чёрным когтем упёрся в крестик, обозначающий гвардейца, - Лил, этот парень, знал, откуда придёт угроза. Спешки не было. Но не было и цели убить канцлера. Не в этот раз. - А какая цель была? - Ди выделил последнее слово. Куаг пожал плечами. - Напугать. Втереться в доверие... Он впервые осёкся, помолчал, сказал хмуро: - Говорят, вы неофициально обвинили Севенду в предательстве. - В любой воинской части много говорят, - уклонился от ответа Ди. - Ты знал Лил Капи? - Летал с ним пару раз во время войны. - Храбрый парень? - повторил Ди слова Иджи. Куаг взглянул на него с насмешкой, вывалил язык на секунду. - Лил-то?.. Ну да, храбрый. То есть, Йера трусов не держала, на картонных катерах против линкора выходить. Тарп как будто расслабился, расправил плечи, сел на стуле как-то боком, опираясь о край стола. Перо он не отпустил, продолжал его вертеть и то и дело порывался сунуть в рот. - Может, вас хотели отвлечь, комодор, - сказал он вдруг. - Вы придёте, а вам сразу дело. Займётесь гвардией, и вы же занялись, не зря же меня собеседуете. Он снова вывалил язык, и Ди догадался, что фури так смеётся. - А как бы ты напал на канцлера? Без ограничений по выбору оружия и места. Куаг задумался, поскрёб за ухом. - Да в этом смысла нет, - проворчал он наконец. - Канцлер, уж вы меня простите, комодор, он - никто. Он ничего не решает для Альянса. Пешка. Вы опаснее, а всего опаснее - Йера, Великая мать, как это на галакте будет? Всё время забываю. Её надо убивать, чтобы разрушить Альянс. А канцлер... Убить одного, придёт другой. Если только из личной мести? Вы поэтому спрашиваете, комодор? Ди промолчал. Куаг выпрямился, сплёл пальцы в замок. - Я бы просто выстрелил, - решил он. - Встал в пару у лифта, например. Локтем в лицо напарнику и сразу стрелять, потом - в сопровождение. Так что канцлер, наверное, правильно оружие носить запретил. Мало ли дураков. - И правда, - согласился Ди. Теперь он разглядывал Тарпа с другой точки зрения. Воинственный? Да. Психопат? Вот уж нет. Ди всё ещё мог его уволить, но кто придёт на его место? Куаг, по крайней мере, говорил что думал - Премас следила за ним и предупредила бы, начни Куаг увиливать. Выдвинул хорошую версию; неважно, правда или нет, она не пришла Ди в голову, а фури пришла. ...или всё это, включая разговор, могло быть заранее спланировано. - Знаешь, зачем я тебя вызвал? - спросил он. - Выгнать, - Куаг впервые наморщил нос. - Надеюсь, без чёрной метки в личном деле. В чём я провинился? Или просто не понравился вам или канцлеру? Ди окончательно утвердился в мысли, что поступает правильно - или хотя бы неожиданно. - Вы снова носите бластеры, - сказал он. - И ты будешь за этим следить. С сегодняшнего дня ты - начальник арсенала. Отвечаешь за состояние оружия и умение гвардейцев им пользоваться. Бластеры, винтовки, ножи - всё это в твоём ведении до моего особого распоряжения. Отвечаешь только передо мной. Предашь канцлера - предашь меня. Предашь меня - найду и убью. Это понятно, лейтенант Тарп? - Энсин, с вашего позво... Куаг осёкся. - Лейтенант Тарп, - повторил Ди. - Ты меня понял? - Да, комодор! - рявкнул Куаг, вскакивая. - Тогда завтра утром я хочу видеть гвардейцев вооружёнными по уставу, а вечером - получить письменный отчёт в свободной форме: кто, что, как. На твоё усмотрение. Всё, что захочешь довести до моего сведения. Премас, думаю, уже внесла изменения в базу, так что в казарме можешь смело пришивать новые погоны. Проследи, чтобы они не отрывались как эти, - Ди указал на правое плечо Куага. - И подбери себе перчатки. Свободен. Тарп зашагал к выходу, но всё же остановился, обернулся. - Вы хотели меня уволить, - повторил он. - Я чувствовал запах. - Я передумал, - ответил Ди. Куаг ещё раз отсалютовал и вышел. Ди посмотрел на Премас. - Как думаешь, дружочек, я ускорил или отсрочил следующее покушение сейчас? - проговорил он задумчиво. Премас присвистнула, протестуя, и Ди кивнул. - Да, мне тоже кажется, что отсрочил, - согласился он. - Теперь пойдём, сделаем тебя ещё немножко прекраснее, хоть это и невозможно, ты и так - само совершенство. И ухмыльнулся, слушая, как Премас тихо попискивает, катясь за ним. Все показатели анализа крови балансировали на нижней границе нормы. - Я пилот, а не врач, - Ди постучал пальцем по столу, - но вы же понимаете, что это - симптом? - Мне нечего вам ответить, - Юн пожал плечами. - Я считаю, что здоров, это вам что-то кажется. Ди потрогал татуировку на руке, покатал во рту слюну, жалея, что не может сплюнуть Юну под ноги. Складывалось ощущение, что всё это нужно только ему, а Юн воспринимает проблемы как шанс покончить с собой чужими руками - так или иначе. Стоило отбирать оружие у гвардии, в самом деле! Куда быстрее бы всё закончилось, и он, Ди, уже летел бы домой, занялся бы своей жизнью, а не трясся над чужой. - Премас проверит ваш завтрак, - сказал он наконец. - Хотите, чтобы я оставил её вам до утра? - Нет, - мгновенно ответил Юн. Премас возмущённо присвистнула, и Ди понял, что брезгливость в голосе канцлера почудилась не только ему. Сплюнуть захотелось ещё сильнее. - Значит, мы придём в половине восьмого, чтобы вы успели позавтракать. Юн пожал плечами. Ближе к ночи присутствие Ди раздражало его, похоже, всё сильнее, он даже не всегда давал себе труд раскрыть рот, лишь кивал или качал головой. Ди никак это не комментировал: понятно, что неприязнь у них взаимная, Юну терпеть его ничуть не легче, чем ему самому - постоянно находиться рядом. Но обижать Премас всё-таки не следовало. - Извини, сестрёнка, - попросил прощения Ди, вернувшись в свои комнаты. - Он - высокомерный мудак, нам с тобой просто придётся это пережить. Знаю, с такими придурками мы ещё плотно не работали, придётся проявить наши лучшие качества. Не слушай его, ладно? Ради меня. Меха моргнула сразу всеми диодами и подкатилась поближе, Ди похлопал её по макушке. - Ты - отличная девчонка, - сказал он. - Я бы без тебя пропал. Через пару часов, правда, он уже придерживался другого мнения - по крайней мере, вслух. - Лучше бы я тебя канцлеру оставил, - пожаловался Ди, когда Премас развернула очередную директорию с документацией, с которой ему непременно надо было ознакомиться. - Дружочек, когда это кончится?.. Ответа он всерьёз не ждал, но Премас всё же сочувственно загудела и напомнила, чтобы он попил воды. - Да-да, дегидратация приводит к повышенной утомляемости, - согласился Ди. - Дегидратация, недостаток калорий и нехватка сна. Может, мне ещё и поесть? Премас велела ему не отлынивать. Впрочем, Ди и не пытался. В свежесозданной базе данных гвардии нашлись инструкции по организации охраны объектов и субъектов, недостаточно подробные, на его взгляд, но всё же развёрнутые и последовательные. Ди, едва начав чтение, схватился за лицо, осознав, сколько он уже упустил и ещё непременно упустит из-за отсутствия нужных навыков. Особенно больно его задела фраза о том, что самой частой причиной неудачи личной охраны является некомпетентность охранника. Это было логично, и это соответствовало его положению, некоторым образом предрекая провал задания. А хуже всего - он не мог никому довериться. Он оставлял канцлера на ночь, но не имел на это права; кто-то должен сменять его, когда он уходит спать, но кто? Тарп?.. ...Юн скажет, что от него несёт псиной... - У меня нет времени на долгие собеседования, Прем, - с отчаянием проговорил Ди. - Мне нужно найти выход прямо сейчас. Он читал, пил воду и думал, ходя кругами по комнате. Премас неподвижно стояла у экрана; когда Ди повернулся к ней, она включила жёлтый индикатор, демонстрируя, что не спит и ждёт распоряжений. - Дружочек, отсортируй мне личные дела гвардии, - медленно начал Ди, - по данным предыдущих мест службы, по убыванию поощрений за службу. Оставь первые сто, отсортируй по возрастанию по количеству наказаний. Оставь первые пятьдесят. Выброси бывших солдат оппозиции. Выброси тех, чьи родственники погибли в войне. Премас протестующе пискнула, Ди моргнул, взглянул на экран и не обнаружил ни одного лица. - Вот как... Он молчал некоторое время, просто смотрел перед собой, шевеля губами. Он знал, что не только оппозиция несла потери в этой войне, и всё же был потрясён, обнаружив, что весь успешный и грамотный офицерский состав Режима, вошедший в новую гвардию, тоже пострадал. - Отменить последние два фильтра, - сказал он наконец. Премас расположила лица в пять рядов по десять в каждом, увеличила экран. Ди прошёлся вдоль него, читая фамилии. Здесь он не знал никого, так что выбирать мог лишь интуитивно, другого критерия у него всё равно не было. Хотя нет, кое-что оставалось. - Выброси тех, кто ниже канцлера ростом, - велел он. - Выброси тех, взыскание кому назначали Йера или Карл Фолк. Список поредел почти вдвое. - Пришли мне их полные досье, почитаю на ночь... Он осёкся. Вот оно. Он был так близко и чуть не опозорился снова, чуть не упустил главное, единственно важное. Дегидратация, дефицит калорий и недостаток сна дают именно тот эффект, который он наблюдает у Юна: болезненный внешний вид, плохое заживление ран, утомляемость, раздражительность, затруднённую мыслительную деятельность - а чем ещё объяснить идею обедать с гвардией?!.. Он боится, что его убьют, и не ест, не пьёт, не спит. Он ждёт подвоха, а подвох в другом - в том, что он вот-вот свалится. - Премас, канцлер спит? Меха ответила отрицательно. - А он вообще спал? - уточнил Ди, кивнул: - Так я и думал. Предупреди его, пожалуйста, что я сейчас зайду. Ночь обещала стать долгой. Гвардейцы у дверей даже не моргнули, снова его увидев. Ди отметил про себя, что одного из них он видел в списке Премас, но ничего на эту тему не сказал, пересёк холл и остановился на пороге кабинета, разглядывая сидящего за столом Юна. Бластер лежал рядом с рукой канцлера, ствол был направлен ко входу. - В чём дело, комодор? - поинтересовался Юн. Ди не знал, как начать. Любое неосторожное слово могло инициировать конфликт, любое предложение, которое Юн сочтёт для себя оскорбительным, он воспримет в штыки и отвергнет, а Ди сейчас не хотел ссориться. И кроме того, это противоречило его новой должностной инструкции, однозначно требующей, чтобы личный охранник был с подопечным честным, добросовестным и корректным. Даже если у подопечного чудовищная репутация. Решение подсказала Премас, подкатилась к креслу и замерла, покачиваясь и выжидая, пока он последует за ней. Ди кашлянул, взглянул на татуировку. С Имаа надо было разговаривать, словно она заминирована и ждёт ключа активации. Юн в сравнении с ней стабилен и безопасен. - С вашего позволения, канцлер, - проговорил Ди, тщательно подбирая слова, - я бы поработал здесь, если не помешаю. Возможно, мне потребуется ваше мнение... по паре вопросов. Юн помедлил, но тоже, видимо, решил не идти на конфронтацию и кивнул. - Если хотите, - сказал он и вернулся к своим делам. Он редактировал многостраничный документ, оставлял пометки и целыми кусками переносил текст в другой файл, цветом выделял абзацы. Ди устроился в кресле, съехав поглубже, чтобы не привлекать внимания, сдвинул бластер на бедро и взял у Премас досье гвардцейцев. Краем глаза он поглядывал на Юна, стараясь не задерживать при этом дыхание. Он готов был ждать хоть до утра, но сомневался, что это потребуется. Юн на него не смотрел, как будто поверил в байку о необходимости ночного визита и предоставил Ди полную свободу действий, однако двигался всё меньше, больше сидел, откинувшись на спинку кресла, и редко, медленно моргал. И примерно через четверть часа заснул, просто выключился, выронив копируемый текст. Как разрядившийся кибер. Как очень уставший человек, которому наконец-то дали отдохнуть. Ди опустил голову, гадая, что делать теперь. Шевельнись он, заговори - и Юн проснётся, и что сделает - неизвестно. Скорее всего, выгонит: один раз он уже заснул в присутствии бывшего врага, второй раз не простит, и не Ди - себе не простит. И вместе с тем нельзя было делать вид, что ничего не случилось, и Ди мучительно вертел в голове реплики, начинал так и этак и прекрасно понимал - это не сработает. Он не умел уговаривать. А просить... Юн опередил его: вздрогнул, всхлипнул и распрямился, хватил ртом воздух, ещё не вполне придя в себя. - Комодор, - процедил он с нескрываемой досадой. Ди свернул очередное досье и встал. - Идите спать, канцлер, - вырвалось у него, он шагнул к столу, оперся руками и наклонился, понизил голос. - Идите спать, слышите? Я буду здесь. Никто не войдёт. Я не допущу. Просто. Идите. Спать. И добавил по наитию, переломив внутреннее сопротивление: - Доверьтесь мне. Юн тяжело поднялся ему навстречу. Он молчал, и Ди нервничал и злился, не зная, что думать; он готов уже был оправдываться и объяснять, когда Премас пискнула, предостерегая. Юн перевёл взгляд на неё. - Как вы её понимаете? - спросил он. Ди молча повернул голову и постучал за правым ухом. - Имплант, - канцлер кивнул. Премас подкатилась ближе, наклонила антенну, демонстрируя свой интерес, но таких тонкостей Юн, разумеется, не знал. - Идите спать, - в третий раз сказал Ди, добавил с отчаянием: - Хотите, я вам колыбельную спою, только ложитесь. Вы себя убиваете, неужели вы сами не чувствуете?.. По губам Юна промелькнуло что-то вроде улыбки. - Не нужно колыбельной, - он помолчал. - Сядьте здесь так, чтобы я видел вас из спальни. С этим Ди спорить не стал, передвинул кресло, к которому уже привык, таким образом, чтобы следить за входом в апартаменты и одновременно демонстрировать канцлеру свой затылок, спросил: - Так - хорошо? Юн подтвердил. Некоторое время было тихо, затем за спиной Ди зашуршала одежда, с тихим шорохом скользнула дверь шкафа, потом - дверь санузла. Ди позволил себе выдохнуть и показал Премас большой палец: победа за нами, дружочек! Вода текла недолго. Юн вернулся, но не лёг, а остановился позади кресла, Ди чувствовал тяжёлый взгляд, направленный ему в затылок. - Вы сказали, я убиваю себя, - с непонятным выражением проговорил Юн и, прежде чем Ди придумал, что на это можно ответить, закончил: - Надеюсь, вы знаете что делаете. - Спокойной ночи, - Ди помахал рукой и положил её поверх бластера. Юн кашлянул и отступил, лёг (судя по звуку - не разувшись и не сняв униформу). Ди это комментировать не стал. Заснёт - уже хорошо, пусть хоть сидя, хоть с оружием в руках. Сам он вернулся к досье гвардейцев, но сосредоточиться не смог, бездумно листал некоторое время видеофайлы, выключив звук, потом набрал текстом для Премас: "Покажи досье Юна из базы Режима". Он понял, что ничего не знает о Юне, а между тем, тот стал самым молодым адмиралом Режима за последнюю тысячу лет - и выжил при Сал-Джи, лавируя между ним и Фолком; он не погиб, не был ранен, ни разу не попал в плен, зато именно его называли первым, когда заходила речь о ключевых фигурах в стане противника. Адмиралом, кстати, его назначили в двадцать семь, а тридцать четыре ему исполнилось, оказывается, совсем недавно, в день покушения (Ди хмыкнул, оценив "подарочек"). За это время Юн проиграл лишь одно сражение, то самое, в котором Ди облажался; да и то - смотря что считать поражением. Он ведь спас большую часть флота и своих людей и в итоге успешно завершил миссию, найдя способ переправить Фолка через Лунную Линию на переговоры с Йерой. Звёздные карты того сражения заставили Ди поморщиться. Он запрокинул голову, бездумно растирая золотую татуировку и пытаясь не вспоминать Имаа, но снова и снова слышал, как она приказывает ему убраться и заступает на мостик вместо него, а он... Беззвучно выругавшись, Ди потёр глаза и вернулся к чтению. Он не знал, что рассчитывает найти, и всё же задержал дыхание, обнаружив, что отец Юна - адмирал Кабет са-Текор, более известный в обитаемых мирах как Меч Сал-Джи. Это, в общем-то, многое объясняло в характере нынешнего канцлера: са-Текор славился крайней вспыльчивостью и жестокостью, равной с подчинёнными и врагами, вряд ли он щадил собственного сына. Однако никто и никогда не слышал, чтобы у са-Текора была семья. Ди развернул директорию, но данных о матери Юна или о других родственниках не было. Помедлив, Ди перешёл по ссылке на са-Текора, вгляделся в его лицо, гадая, мог ли адмирал воспользоваться услугой клонирования, чтобы обеспечить себя наследником. Юн был и похож на него, и не похож: ниже ростом, уже в плечах, но черты лица, наклон головы и цвет глаз выдавали родство. Ди даже расстроился, что не догадался сам, он встречал ведь са-Текора вживую, видел его так близко, как видит сейчас Премас!.. Кстати, о Премас. Озарённый внезапной идеей, Ди поманил Премас к себе и велел запустить по всем доступным базам данных поиск по образцу крови, взятой у Юна вечером. Меха как будто съёжилась от такой задачи, пригасила светодиоды и едва слышно заурчала, Ди чувствовал ногой слабую вибрацию её корпуса. Между тем, о са-Текоре информации было не в пример больше: выигранные битвы, проигранные битвы, личные корабли, карьерный рост (быстрый, хотя и не такой стремительный, как у его сына). Ранения. Награды - от правительства Терры, где са-Текор начинал службу, и от Сал-Джи. Одна научная работа, несколько рационализаторских предложений в области механики и эргономики малых катеров. Последние удивили Ди сильнее всего: адмирал не производил впечатления человека, способного к анализу таких вещей. Впрочем, он и на чьего бы то ни было отца похож не был. Какая женщина в здравом уме согласилась бы родить ребёнка извергу и садисту?.. То есть, если речь вообще шла о добровольности. Ди сглотнул, поднёс руку ко рту, борясь с тошнотой. Репутация са-Текора допускала и такое развитие событий. Он мог... не спрашивать мнения будущей матери Юна. Он мог даже не интересоваться, будет ли ребёнок. С трудом переведя дух, Ди снова запрокинул голову и вытянул ноги. Нестерпимо хотелось вскочить и ходить по комнате, выругаться вслух, швырнуть что-нибудь в стену, но всё, что ему оставалось, это кресло и мысленный счёт от ста к нулю, если он не хотел, конечно, Юна разбудить своей активностью и объяснять потом, что именно так его взбудоражило. Премас всё ещё перебирала данные. Ди погладил её по макушке и закрыл досье са-Текора. И подумал о маме. Однажды он подслушал, как они с отцом обсуждали новости Срединных миров, и что-то проскользнуло там о Мече - Ди осознал заглавную букву даже по малолетству. Отца полученные сообщения встревожили, но мама непонятно сказала тогда: - Руки у него коротки. Идея меча с руками поразила Ди до глубины души, он долго лелеял этот образ, и только сейчас до него дошло, что мама говорила об адмирале. Знала ли она его? Теперь не спросишь. Ни её, ни отца. Может, что-то известно Севьеру, но захочет ли он ворошить прошлое?.. Ди вздохнул и вернулся к досье. До комодора Юн дослужился при са-Текоре, хоть и не на его корабле. Когда адмирал попал в немилость, новым командующим флотом стала Камулак Укан, но продержалась недолго: повздорила с Карлом Фолком, новым любимцем Сал-Джи, и вылетела на периферию. Она, правда, тоже оказалась непотопляемой, и вернулась в штаб при Юне, однако пару лет всё же устраивала рейды по Пограничным секторам. Ди не сталкивался с ней в бою, потому что она десантировалась в первых рядах; в оппозиции её ненавидели и считали тупой исполнительницей, Ди на это думал, что тупые исполнители не доживают до сорока и уж точно не возвращаются из наземных боёв. Правда, до сорока Укан таки не дожила: Фолк убил её незадолго до создания Альянса, когда Камулак наотрез отказалась признать новый мир. Так или иначе, Карл тоже возглавлял флот всего пару месяцев, а потом случился Майнард. Карл был тяжело ранен в стычке в астероидном поясе, и Юн, введённый в штаб, принял командование. И отдал приказ стрелять... Ди шумно вздохнул, забывшись, и за его спиной вскинулся Юн, проснулся со странным хриплым звуком, осоловело позвал: - Комодор?.. - Да, канцлер? - Ди поднял руку, подтверждая, что слушает. - Почему вы не спите? От такой постановки вопроса Ди растерялся, рассмеялся невольно, парировал: - А вы? Юн молчал несколько секунд, потом сказал, как будто не вполне владея собой: - Не могу. На этот раз Ди привстал и обернулся. Юн и вправду не раздевался, и сейчас дёрнул воротник кителя, покрутил головой и оперся рукой о кровать. - Сядьте так, чтобы я вас видел, - приказал он. - Хотя бы лицо. Чтобы свет попадал. Ди проглотил вертевшееся на языке замечание о паранойе, послушно развернул кресло боком. - Так? Он подумал, что не смог бы спать под чьим-то взглядом, но Юн кивнул и снова лёг, закрыл лицо локтем. - Прем, приглуши свет в кабинете до тридцати процентов, - попросил Ди. - Мне не мешает, - заметил Юн. - Мне мешает, - Ди вытянул и скрестил ноги, вздохнул и не выдержал: - А вы тот ещё псих! Как вы жили в Режиме? Ответа он не ждал, но Юн, помедлив, проговорил: - В Режиме был Сал-Джи, а после - Фолк. Их гнева боялись достаточно, чтобы даже не смотреть в мою сторону. Теперь Фолк слишком далеко, чтобы представлять опасность. Меня больше никто не прикрывает. Ди кашлянул. - Я прикрываю, - сказал он грубо. - Спите уже. Я убью любого, кто войдёт. - Даже своего?.. - Любого, - повторил Ди, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. - Спите. Премас перестала урчать и сбросила ему результаты. С большей частью списка биометрические данные Юна совпадали менее чем на десять процентов, слишком мало, чтобы говорить о прямом родстве, но было всё же одно исключение, которое Премас подсветила красным: двадцать восемь процентов, и впрямь достаточно, чтобы заинтересоваться. Ди развернул досье и невольно бросил первый взгляд в конец документа. И закусил губу: потенциальный родственник Юна считался погибшим во время взрыва Майнарда. Его тоже звали Айлахт, Айлахт На-Малаин. В молодости он служил в пехоте Режима, в те времена, когда о Сал-Джи ещё не слышали, и ушёл в отставку через год после воцарения Сал-Джи, был назначен послом Облака, трижды перебирался с одного обитаемого мира на другой - искал лучшей жизни или бежал от кого-то?.. Так или иначе, через несколько лет скитаний от неизвестной женщины у него родилась дочь Минту... ...Минту Юн. Ди осторожно посмотрел на канцлера. Юн спал; рука сползла с лица, указательный палец подёргивался, словно нажимая на спусковой крючок. Ди в очередной раз поразился, как в одном разумном существе могли одновременно уживаться такая нервозность и фатализм. Как он сказал? "Вас прислали Йера и Фолк, если вы решите убить меня, значит, это они решили"? Карл выступал гарантом его безопасности в Режиме, вот как. И поэтому имел право убить Юна, если захочет?.. У Ди голова кругом пошла от полученной информации, но всё же он раскрыл файл Минту. Данных о ней практически не было, оттого Премас её и не отобрала в своих поисках. На голограмме Минту стояла боком, придерживая подбитый мехом плащ, рыжие волосы двумя косами охватывали голову, на правой руке не хватало мизинца и безымянного пальца. В графе "место рождения" у Минту значился Пограничный сектор 44-Ит11, дата совпадала с датой рождения Юна - на которого, кстати, дочь На-Малаина была совсем не похожа, если не считать цвет волос. Её генетический образец в базу не попал, зато стояла пометка о том, что Минту училась на Терре. Ди снова полез в досье са-Текора, и да - именно на Терре будущего адмирала завербовал флот Режима. Год соответствовал; теоретически, они могли там познакомиться, встречаться, например. А потом са-Текор улетел, оставив Минту беременной. Знал ли он вообще, что у него есть сын? Интересовало ли его это? Юн вздохнул и перевернулся на бок, попытался натянуть одеяло на плечи. Ди поднял голову от досье, посмотрел на него и жестом велел Премас поднять температуру в спальне. Меха подкатилась к стене бесшумно, но металл клацнул о металл, когда она открыла гнездо переходника, и Юн тут же вскинулся и схватил бластер. - Спокойно! - поспешно выпалил Ди. - Проклятье! Это Премас. Юн уставился на него. - Я хотел согреть комнату, - объяснил Ди неохотно, добавил с раздражением: - Раз вы не легли нормально. Премас, продолжай. - Я выгляжу идиотом в ваших глазах, - судя по интонации, Юн не спрашивал. Ди так и подмывало согласиться, но он вовремя вспомнил правило о корректности. И о честности. - Вам же плевать на моё мнение, - не удержался он от шпильки. Премас вернулась обратно к его ногам, присвистнула. Юн сунул бластер под подушку, снял сапоги и забрался под одеяло, заложил руки за голову. Отвечать он явно не собирался. Ди не знал, стоит ли развивать тему, но меха снова свистнула, более настойчиво, и Ди выдавил через силу: - Прем говорит, у вас пульс за сто пятьдесят. - И?.. Мысленно выругавшись, Ди досчитал до трёх и предложил: - Возьмёте снотворное? Не местное. Моё, ещё с оппозиции. Облегчённая версия... - Давайте, - перебил Юн. Ди захотелось ему врезать, но он лишь кивнул, взял у Премас пластырь и передал канцлеру, показал, как открыть. От контакта с воздухом пластырь увлажнился и зашипел, Юн с сомнением на него посмотрел, однако послушно приклеил на шею под левым ухом. - Быстро действует, не имеет побочных эффектов, не вызывает привыкания, - зачем-то добавил Ди, глядя на Юна сверху вниз. В полумраке спальни Юн выглядел ещё бледнее обычного, рассеянный свет из кабинета скрадывал и тени под глазами, и естественный румянец. Уже лёжа Юн потрогал пластырь, вздохнул и жестом отослал Ди прочь. И в спину сказал: - Спасибо, комодор. Ди стало неприятно - словно его поблагодарили за предательство или что-то в этом роде, - и это было глупо, а потому он не возразил, оглянулся и ответил: - Это моя работа, канцлер. Спокойной ночи. Он и сам подремал пару часов под утро, положившись на Премас, и чувствовал себя достаточно отдохнувшим, чтобы весь день сопровождать Юна, однако в перспективе, разумеется, так делать не следовало. Кто-то должен сменять его, иначе рано или поздно усталость накопится уже у него, и этим непременно воспользуются. Юн выглядел лучше, сон и вправду пошёл ему на пользу. На поднос с завтраком он посмотрел с сомнением, но Ди покачал головой: - Премас проверила, ешьте. А я пока отлучусь и приведу себя в порядок. Прем, останься здесь. На это Юн, как ни странно, не возразил. Ди подмигнул мехе, вышел и обнаружил, что первое поручение, по крайней мере, Тарп выполнил: гвардейцы у дверей теперь были собраны по форме, с бластерами и виброножами, с силовыми наручниками на поясе. Он не смог отказать себе в удовольствии спровоцировать, спросил резко, сохраняя хмурое выражение лица: - Кто выдал оружие? - Лейтенант Тарп, - с заминкой ответил тот, к кому Ди обратился. - По вашему приказу, комодор. В глазах его читалась явная досада на тупое начальство. Ди развеселился, но пока ещё сдержался, наморщил лоб. - Да?.. - Да, комодор, - отчеканил гвардеец. - Я читал приказ. Ди ухмыльнулся. - Как зовут? - Чадер ои Торгадо, комодор. - Очень хорошо, Чадер ои. Найдёшь меня после вечернего построения. Он обернулся было к Премас, чтобы запросить досье, но вспомнил, что оставил её с Юном. Пришлось лезть в базу с терминала, чтобы выяснить, отчего энсин Торгадо не попал во вчерашний список - с таким-то характером! Приказ он читал, надо же... От Премас на компакт пришло сообщение, что всё в порядке. Ди включил голосовой интерфейс терминала и нырнул в душ, запросил: - Торгадо, Чадер ои, биография, аудио. Громкость плюс. Плюс. Плюс. Досье оказалось неожиданно длинным, Ди успел вымыться, высушить волосы и одеться по форме, скомандовал, цепляя к поясу кобуру: - Стоп аудио. Громкость ноль. Заинтересовали его две детали. Во-первых, Чадер ои был профессиональным охранником и пилотом до вербовки Режимом (и это частично объясняло досаду в глазах), во-вторых, в начале службы он попал под обстрел на лёгком катере, горел, не смог катапультироваться и в результате аварии потерял обе руки. Их заменили бионическими протезами, а Торгадо отчего-то перевели в бригаду технического обеспечения кораблей десанта,. - Знаешь катер канцлера? - спросил Ди, снова оказавшись в коридоре. - Модификация класса "киегера", - Торгадо чуть заметно вздёрнул подбородок. - Единственный экземпляр. - Сможешь пилотировать? Чадер ои мотнул головой. - Никак нет, комодор. Без подготовки не смогу. Ди кивнул и вошёл в апартаменты Юна. Канцлер и Премас одновременно повернулись к нему, и Ди велел: - Прем, послушай-ка охрану и запиши для меня. Вечером предстоял разговор не менее интересный, чем с Тарпом, но куда более долгий и трудный. Учитывая его подготовку и странный послужной список, Чадер ои мог стать как неплохой перспективой и будущим заместителем, так и колоссальной угрозой и бомбой замедленного действия. Ди хотелось собрать о нём всю возможную информацию; поразмыслив, он переслал Тарпу запрос на характеристику Торгадо и ещё троих выбранных наугад гвардейцев, и лишь затем посмотрел на Юна. - Итак, канцлер, что по сегодняшнему дню? - Встречи в силе, - ответил Юн ровно. - Я иду в малый переговорный зал, комодор. Ничего другого Ди и не ожидал. Премас проверила переговорный зал первой, затем туда вошли гвардейцы, рассредоточились у стен. Ди пропустил Юна и последним переступил порог, осмотрел помещение. Малым зал назывался, разумеется, лишь в сравнении: от окон до входа здесь спокойно лёг бы катер класса "тайт" и ещё осталось место для погрузчика с запасом топлива и провизии; длинные лампы нависали над столом, между креслами переговорщиков возвышались молы, из которых по требованию вырастали глушащие звук перегородки. Ди прошёлся вдоль окон, также обращённых на площадь, и наконец признал, что с этой стороны, по крайней мере, канцлеру ничего не угрожает. И мимоходом поправил ремень виброножа одному из гвардейцев, отчего тот покрылся зеленоватой сыпью и встопорщил чешуйки на лице и шее. Допытываться, что это значит, Ди не стал, не стал и гадать, досада это, смущение или что-то ещё, но сделал себе пометку уточнить вечером. После Тарпа и Торгадо, видимо. И перед тем, как снова прийти к Юну. Ди мысленно выругался. Ночная вахта у постели канцлера была худшим из всего, с чем он успел столкнуться на Йорде за это время. Бдение не требовало от Ди особенных усилий, однако он понимал, что долго так тоже не протянет. Он сам должен спать не менее четырёх часов в сутки, если хочет сохранить трезвое мышление и адекватность восприятия. Ему нужен был заместитель, и не позднее чем к эттайсу, восьмому дню местного эквивалента недели, а кандидата ещё требовалось выбрать, переговорить с ним и обсудить кандидатуру с Юном. И, кстати, время отсутствия тоже придётся обсуждать. Сам Ди предпочёл бы сменяться на время вот таких переговоров, когда за спиной Юна (фигурально) стоял не только он, но и гвардейцы, когда нападать на канцлера попросту невыгодно по разным причинам, но он предполагал, что Юн предпочтёт вечер и вообще откажется от личной охраны на это время. И не ошибся. - Это лишнее, - Юн покачал головой. - О каком времени мы говорим? Шесть часов? Восемь? Я проведу их один. - Четыре-пять, - Ди сунул руки в карманы и закусил губу. - Вы ставите меня в неудобное положение. - Я прекрасно справлялся, пока вас не было, - напомнил Юн. - Вот именно, - Ди наклонился над столом. - Пока меня не было. Теперь я есть, и покидая свой пост, я вас подставляю. Двадцатиминутная отлучка, когда вы под присмотром Премас, это одно... Он запнулся. - Я могу оставлять Премас, - предложил он неохотно. - Подберу ей голосовой интерфейс, чтобы вы её понимали. Но, послушайте, это всё же не выход. Меха - отличный помощник, да, но киберы не предназначены для принятия сложных решений без постановки задачи! Она запрограммирована на защиту, но только если речь идёт обо мне. Премас выдала продолжительную трель, общий смысл которой сводился к возмущению недооценкой её способностей и возможностей; Ди укоризненно взглянул на неё и жестом попросил помолчать. - Не нужно, - вновь отказался Юн, хотел что-то добавить, но тоже внезапно осёкся и надолго замолчал. Ди подождал, недоумевая и раздражаясь от этого, затем нетерпеливо приподнял брови. - Что-то не так? - Я не просил вас оставаться и впредь, - проговорил Юн. - Вы и не должны просить, - хмуро отозвался Ди, испытывая в глубине души облегчение от того, что не выяснилось вдруг чего-то нового, с чем он не сможет справиться. - Это ваша работа?.. - Именно. Юн отвернулся, вздохнул и отошёл к окну. - Полагаю, вы всё обдумали, - сказал он, не оглядываясь. - Сейчас начало седьмого, так я вас не задерживаю, комодор. Сегодня мы поступим так, как хочу я, а позже обсудим варианты. Идите. Премас возьмите с собой. На этот раз Ди спорить не стал. - Я вернусь не позже полуночи, - пообещал он. - Тревожная кнопка... - Да, я помню, - перебил Юн. Ди отвесил ему парочку нецензурных эпитетов - про себя, разумеется. И помрачнел, вспомнив, как Юн поставил его на место. Угроз Ди не боялся: пристрелит, как же!.. Ссылаться на Йеру Ди мог с таким же успехом; Юн апеллировал к её доверию, Ди, при необходимости, мог напомнить о её гневе: он всё же был её любимым пилотом. Даже после всех своих выходок. ...даже после Имаа... Он забыл о Юне, зато вспомнил кое-что другое. - Прем, что слышно о Севьере? - спросил Ди, разуваясь в своей спальне. - Когда он прилетит? Китель и брюки он бросил на дезинфекцию, выложил рядом с кроватью свежий комплект, проверил, надёжно ли застёгнут браслет обратной связи. Премас передала, что Алатар прибывает в эттайс, общим гражданским бортом. - Хорошо, - Ди вытянулся под одеялом. - Как думаешь, он меня помнит? А тебя?.. Меха была уверена, что помнит. - А я могу ему доверять? Ответ он знал сам: не более чем кому-то другому. Севьер считался одним из лучших агентов оппозиции; лет двадцать назад он, по слухам, пропал без вести, как он отнёсся к воцарению во главе Сената главного пугала Режима? Йера прислала его, всё так, но читала ли она его мысли, его душу? Ди она коснулась единожды - после Имаа, и не заходила глубоко, лишь утешила и разделила его боль и вину. Она не оскорбила бы Севьера подозрением и не позволила бы Карлу. Алатар мог нести в себе что угодно, мог представлять нешуточную угрозу для Юна. И мысли Ди снова и снова возвращались к лейтенанту Тарпу. - Коммандеру Тарпу, - сказал он, читая отчёт. За четыре с небольшим часа он отлично выспался, успел принять душ и поесть и даже испытал что-то вроде угрызений совести, подумав, что Юн без оценки Премас ужинать не рискнёт. Метаться, впрочем, было глупо, и Ди вызвал Тарпа, прикинув, что успеет до построения. Куаг на очередное повышение в звании насторожил и наклонил уши. - Это ещё за что? - рыкнул он. Ди перестал ходить по комнате и сел напротив него. Сунон почти опустился за горизонт, окрасив небо в фиолетовые и коричневые тона, но площадь Победы осветили прожекторы, так что Ди в своём кабинете ограничился настольной лампой, захватывающей больше Тарпа, чем его самого. - Пока не за что, - согласился он, - но как ты собираешься взаимодействовать с другими коммандерами гвардии, находясь ниже по званию? Я поручил тебе - что?.. - Учения, - буркнул Куаг неохотно. - Я понял, комодор. Мне не нравится, не люблю незаслуженное, только вы правы. - То-то же, - Ди вытянул ноги и вернулся к отчёту. Информацию Тарп подавать умел: резюме по состоянию вооружения и навыкам гвардии уместилось на двух страницах, и в целом результаты Ди удовлетворили. Условия оппозиции зачастую было куда хуже, если по-честному, и тем не менее, долгие годы - десятилетия! - они не давали Режиму спать спокойно. - Добавишь что-нибудь на словах? - полюбопытствовал Ди. Куаг помедлил, подёргал ухом и шумно вздохнул. - Нет пока, - решил он. - Мне бы недельку-другую, лично бы всех в спарринг-зале повозил, тогда скажу. Это - так, обзор. - Хороший обзор, - Ди кивнул. - С чего планируешь начать? - Стресс-тесты, потом учения, а там посмотрим. Одобряете, комодор? Он подобрал себе перчатки, они туго обтягивали мощные узловатые пальцы и заканчивались чуть выше манжет кителя, но Ди и не думал придираться. Погоны Тарп тоже закрепил на совесть, Ди хмыкнул, представив, какими словами фури покроет его, когда сядет перешивать уже нынешним вечером. - Держи меня в курсе, - сказал он наконец. - Можешь идти. Оставалось дождаться Торгадо. Тарп не сообщил о нём ничего особенного, полагаться придётся на собственную интуицию. - Дружочек, что там канцлер? - спросил Ди. Сегодня ему было не по себе. Вчера всё случилось спонтанно, по наитию, словно на ощупь, но сегодня была достигнута договорённость. Он спит, ты охраняешь его. Остаёшься с ним на ночь. Планируешь, как сядешь в кресло вполоборота к двери, положишь бластер на колено и до утра будешь слушать и смотреть, как он спит. Потому что его это успокаивает. Ди не верил, что кто-то действительно придёт убивать канцлера в его собственной постели, и оттого вся эта история приобретала сомнительный характер - не более сомнительный, впрочем, чем назначение пилота оппозиции личным охранником адмирала Режима. Он надел куртку вместо кителя, ослабил шнуровку ботинок, чтобы не затекали ноги, и прошёлся вдоль окна, кусая губы. Премас ездила за ним и негромко урчала: она часто так делала, когда он волновался, её программировала ещё мама, которой меха принадлежала задолго до рождения Ди. По сути, сам он почти ничего в Премас и не вложил, кроме лётных карт и ТТХ новых классов кораблей. ...да ещё вот анализатор теперь. Ди хотел спросить, как Премас относится к идее голосового интерфейса, но в этот момент она свистнула, предупреждая о прибытии Торгадо. Энсин держался настороженно. Несмотря на время, он не снял ни перчатки (что, впрочем, немудрено), ни фуражку, сел в кресло с явной неохотой после прямого распоряжения. - Я ознакомился с твоим досье, - сообщил Ди, пристально глядя на него. - Ты ведь знаешь, что в нём написано? Торгадо кивнул. - Расскажи мне что-то, чего там нет, - Ди сплёл пальцы в замок и наклонился над столом. - Три факта. Любые, какие захочешь до меня донести. По одной фразе на каждый. Растерянность Чадера ои выдало частое моргание, но и только; он справился с собой, кивнул, помедлил и проговорил: - В аварии, стоившей мне рук, моей вины не было. - Один, - Ди отогнул от кулака большой палец. Торгадо расправил плечи. - Мои протезы не мешают пилотированию. - Два. На этот раз энсин молчал куда дольше, потом вдруг облизал губы и улыбнулся: - Обычно меня называют "Чои". Ди не смог сдержать ответную улыбку, однако вслух сказал только: - Три. Принято. С завтрашнего утра переходишь в распоряжение Окары, он научит тебя пилотировать "Элу". Отчитаетесь оба в конце декады. Вопросы есть? - Вопросов нет. - Тогда можешь идти. - А совет можно дать? - внезапно спросил Торгадо. - Мне?.. - опешил Ди. - Ну... я слушаю. Торгадо шумно вздохнул и заложил руки за спину, заговорил с волнением: - Вы нас тасуете всё время как игральные карты. Не надо, комодор. Я, наверное, догадываюсь, вы пытаетесь использовать эффект неожиданности, непредсказуемости, так? Чтобы никто не смог подстроить другое покушение? Это не так работает. Извините, комодор, меня этому учили, я знаю, я профессиональный охранник. Должна быть стабильность. Действия должны быть отлажены, привычны. Неожиданность заставляет пребывать в постоянном напряжении прежде всего нас, а это плохо сказывается на объекте. От постоянного напряжения устаёшь. Никогда не знаешь, на кого рассчитывать. Не можешь доверять своим же. Устройте нам тесты, перекрёстные допросы, проверку на гипноблоке, только не перебрасывайте резко с одного поста на другой! Он замолчал, будто выдохся, и неловко добавил: - Извините, комодор. Это не только моё мнение, но я его разделяю и поддерживаю. - Разделяй и властвуй, - пробормотал Ди. Торгадо встрепенулся, и Ди покачал головой, сказал громче: - Я тебя понял. Что-нибудь ещё? Ответ вновь его удивил: - Спасибо, что вернули нам оружие. Он говорил искренне, ему действительно это было важно - важнее предыдущей речи, важнее горящего катера, - но Ди не стал переспрашивать, уверенный, что причину Чадер ои ему не назовёт. Вместо этого он жестом велел энсину сесть обратно и полюбопытствовал: - Как бы ты организовал покушение на канцлера? - Взорвал катер во время полёта, - Торгадо моргнул несколько раз. - Пилот бы тоже погиб, конечно, но это - проще всего и гарантирует результат. Если бы пришлось, я бы сам полетел... Он осёкся и по-детски приоткрыл рот. - А вы меня пилотом, - сказал он невпопад. - Точно, - Ди ухмыльнулся. Энсин определённо ему нравился - как подчинённый и как человек. Красивый человек вообще-то. Идеальный: не слишком юный, чуть выше Ди, светлоглазый, поджарый. Его типаж. Он всегда таких выбирал - хорошо, почти всегда. Вот только теперь любое его действие, любое лишнее слово будет расцениваться как злоупотребление служебным положением. И всё, чего он хочет, ему стоит засунуть как можно глубже... да, именно туда. - Спасибо, энсин, - проговорил Ди медленно. - Идите. Приказ об обучении у Окары в силе. Спокойной ночи. - Спокойной ночи, комодор, - отозвался Торгадо. Он ушёл куда более растерянным, чем явился, оглянулся на пороге, и Ди поторопил его жестом. Когда дверь закрылась, он с тихим стоном опустил голову на руки. Ничего особенного, просто усталость. Он всегда лечил нервы в чужой постели, так чего удивляться, что сейчас, в постоянном стрессе, мозг начал искать привычное решение?.. Премас тихо заурчала, подкатившись к его ноге, Ди потрепал её по макушке. - Хороший мальчик, да? - сказал он с сожалением. - Только не для меня. Он понял внезапно, что здесь, на Йорде, у него не будет никаких отношений. Он окружён гвардией и Сенатом, искать любовника среди подчинённых - преступление в прямом смысле слова; доверять же кому-то вне гвардии он не может - да он гвардии-то не доверяет, о чём вообще разговор!.. - Вот это я влип, - пробормотал Ди, продолжая машинально поглаживать меху. Пришибленный своим открытием, он опоздал почти на четверть часа и застал Юна стоящим у окна вполоборота к дверям. - Я решил, вы передумали, - сказал Юн, отворачиваясь. - Сенату нужен выспавшийся канцлер, - хмуро ответил Ди. - Учтите, я всё же подыщу себе сменщика, который будет с вами по вечерам, пока я отдыхаю. На этот раз Юн не стал спорить. - Как хотите, - откликнулся он безразлично и направился в спальню, на ходу расстёгивая китель. Ди передвинул кресло, уселся спиной к постели. Сегодня Юн его не интересовал. По крайней мере до тех пор, пока не спросил: - Вчера, пока я спал, вы хотели меня убить? Ди запрокинул голову, но ничего не увидел, и вывернулся назад, перегнувшись через подлокотник. - Да я как-то не сообразил даже, - произнёс он с сарказмом и раздражением. - А что, вам хочется, чтобы я именно об этом всю ночь думал? Без проблем, сегодня так время и скоротаю. Юн пристально на него посмотрел, однако больше ничего не сказал, покачал головой и ушёл в душ. Ди проводил его взглядом и опустился обратно на сиденье, сполз чуть ниже, вытянул ноги. - Слышала? - хмыкнул он, обращаясь к Премас. - Он всё-таки параноик. Однако переключиться он не смог даже несмотря на странный вопрос. Стоило прикрыть глаза, и Ди снова видел Чадера ои: его белые перчатки, слишком свободные для протезов, тугой воротник кителя, оставивший красную полосу на шее, белёсые, почти незаметные ресницы. И это, помимо всего прочего, означало, что сделать энсина своим сменщиком он не сможет: нельзя подпускать его слишком близко, нельзя заводить отношения. Рабочие поначалу, они рискуют однажды обернуться неуставными, и неизвестно, что хуже: если Чадер ои ответит ему или с негодованием отвергнет. Вздохнув, Ди вытер лицо руками и откинулся на спинку кресла. За его спиной вернулся из душа Юн, разделся на этот раз, судя по звукам, распорядился: - Вполоборота ко мне, чтобы я вас видел. - Разумеется, канцлер, - равнодушно отозвался Ди и развернулся вместе с креслом. Ножки проскрежетали по полу, Юн поморщился, но вслух ничего не сказал, оставил без внимания и следующую реплику Ди: - Премас, свет - тридцать процентов, температура тридцать три и восемь. В апартаментах стало темно. Ди пошевелил ногами, растягивая ещё больше распущенные шнурки, и закрыл глаза. У него была вся ночь, чтобы подумать об энсине Торгадо - или о том, как убить Юна. Ему, например, вполне подходил вариант Тарпа: просто выстрелить. Голова Юна располагалась самую малость выше его, Ди, коленей, и Юн сам заставил его сесть таким образом, что ствол бластера практически смотрел на него. Немного довернуть, немного приподнять - и плавно надавить на спусковой крючок. Луч пройдёт насквозь и выжжет дыру в стене, возможно, загорится постель - или нет? Ди никогда не приходилось стрелять в спящего. По правде говоря, ему вообще не приходилось стрелять по разумным существам напрямую, его целями были катера, линкоры, даже огромные несущие крейсеры с многотысячными экипажами (и это возвращало Ди к вопросу, чем он лучше адмирала Юна), однако никогда ещё он не направлял оружие в лицо гуманоиду, так уж ему повезло. Или не повезло; он впервые задумался, сможет ли выстрелить, чтобы защитить Юна, если это потребуется. Он обхватил ладонью рукоять бластера, положил палец на спусковой крючок. По мишеням он попадал всегда, был одним из лучших в эскадрилье, стрелял на звук, свет, на движение. Юн не шевелился, только вздрогнул в самом начале, проваливаясь в сон, и затих - идеальная цель. Отпустив бластер, Ди позволил ему съехать по бедру набок, и вздохнул, стараясь не шуметь, покачал головой. Он не выстрелит, и дело не в обещании, данном Йере. Дело в том, что он трус. Легко уничтожить коробочку катера, погасить зелёную точку на экране радара, легко пронестись вдоль борта десантного крейсера, оставляя за собой цепочку огненных цветов и треск помех. Для этого не надо смелости, только ловкость. И нежелание помнить о том, что за каждым огненным шаром, за каждым колпаком кабины - разумное существо. Ты убийца, комодор Энливен. Но тебе никогда не хватит смелости убить в открытую. С голосовым интерфейсом для Премас пришлось повозиться. Установка программного обеспечения проблем не вызвала, несмотря на устаревшую конструкцию мехи, зато подбор голоса вызвал у Ди натуральную головную боль. Он думал сперва дать Премас мамин голос, но отказался от этой мысли после теста; стандартные звуковые схемы киберов ему не нравились, а перебирать тысячи образцов из базы Крыльев не хотелось. - Прем, - спросил Ди без особой надежды на успех, - чьим голосом ты бы хотела говорить? Меха бодро свистнула. - Моим? - не поверил он. - Нет, дружочек, так не пойдёт! Премас засвистела, объясняя, что имела в виду модификацию, и Ди задумался. Это было бы логично на самом деле. Он воспринимал её как сиблинга, пожалуй, так почему бы сиблингам не обладать похожими голосами? Видя его колебания, Премас развернула панель управления звуком и загрузила образец. - Синий лидер - крылу, синий лидер - крылу! - раздалось в комнате. Ди поморщился, но Премас увеличила частоту и добавила призвук, сделала тембр более мягким и глубоким, повторила: - Синий лидер - крылу! На этот раз голос вышел отчётливо женским, чувственным и волнующим, несмотря на сухую фразу. Премас приглушила экран и замерла в неловкой (по меркам Ди) позе, ожидая решения. - Тебе-то нравится? - поинтересовался Ди. Меха подтвердила. Он судорожно, глубоко вздохнул и облизал губы, испытывая смешанные чувства. С одной стороны, Премас звучала хорошо и не вызывала никаких ненужных ассоциаций, с другой - странно было знать, что в основе лежит его собственный голос, что в его речи можно выделить такие интонации. - Скажи ещё что-нибудь, - попросил он. - Ожидаю распоряжений, комодор, - меха сказала это словно мурлыкнула. Ди покачал головой. - Разрешаю голосовой интерфейс только при обращении к канцлеру, - проговорил он и подумал, что это глупо, добавил: - А также ко мне в присутствии канцлера. При наличии в помещении третьих лиц, а также при возможном прослушивании помещения голосовой интерфейс запрещаю. Пытаясь отвлечься от непонятной неловкости, он добавил Премас ещё один банк памяти и сменил батарею, хоть в этом и не было особой нужды.