Отрывок. "Демон. Внутри и снаружи"

      — Да что за…       Ни в чём неповинная тарелка с едой полетела в стену, но каким-то чудом не разбилась. В принципе, магам было не страшно, даже если бы с ней что-нибудь случилось, ведь они могли вернуть ей целое состояние, чего нельзя было сказать о содержимом. Гриммо двенадцать снова испортило еду, и это уже не было совпадением.       Анимаг недовольно и хмуро смотрел на пущенную им посуду. Опять сидеть пол вечера голодным, пока вечно проклинающий мужчин домовой эльф семейства Блэков соизволит достать еды, ему не улыбалось. Рядом, будто бы читая мысли друга, печально вздохнул Люпин, а потом рискнул подать голос:       — Мы можем позвать Майев, и тогда Кикимер…       — Я не намерен любоваться её уродливой рожей! — вспылил Сириус, беспомощно сжимая и разжимая кулаки.       «Вообще-то, ну совсем не уродливой», — оценил про себя оборотень внешние данные Песни Теней, но вслух, разумеется, ничего не сказал, чтобы не раздражать друга ещё больше.       — Тогда я могу сходить куда-нибудь, — пожал плечами Люпин. — Правда, Старик запретил мне пока выходить отсюда.       — Говорил же, мы скоро без его указки даже в туалет не сходим, — хмуро прокомментировал Блэк. — Как же меня это уже достало…       — Тогда давай звать Кикимера сами.       Не успел оборотень договорить, как желудок собеседника громко заурчал, более чем полностью сдавая состояние анимага и причину его злости.       — С другой стороны, я могу один попросить Майев, а ты выйдешь из комнаты и сделаешь вид, что даже не знал о моём решении, — задумчиво протянул бывший учитель Хогвартса.       — Вот ещё, — куда как более неуверенно, чем раньше, запротестовал хозяин дома.       Наконец, бегающий взгляд выдал внутренние метания Сириуса, из чего Римус сделал вывод, что его идея уже не подлежит столь резкой критике. Не пускаясь в дальнейшие размышления, бывший учитель защиты от тёмных искусств поднял руку и начал массировать пространство между большим и указательным пальцами на тыльной стороне ладони. Поймав недоумённый взгляд школьного товарища, он немного неловко пожал плечами:       — Майев сказала, что если мне станет хуже или будет что-то, о чём ей надо знать, то нужно помассировать в этой точке.       — Серьёзно? Она тебя что, пометила? — взбеленился анимаг.       — Она говорила, что это, вроде как, временно, ведь период после пробуждения самый опасный, — попытался оправдаться Люпин.       Ответить Сириус не успел. Дверь на кухню не скрипнула, но какое-то странное предчувствие, что эльфийка сейчас зайдёт, совершенно точно позволило хозяину дома определить её появление. Разумеется, подобный факт нервировал Блэка ещё больше.       Опережая очередной выпад друга, Римус тут же обратился к новоприбывшей:       — Майев, спасибо, что пришла!       — Пока не за что, — немного надменно ответила женщина, обведя будущих собеседников колючим ясным взором. — Буквально. Я просто пришла. Что случилось?       Когда чересчур светлые глаза дошли до анимага, тот демонстративно скрестил руки на груди и вперил не менее колкий взгляд. С момента обличительной речи об Иллидане хозяин дома и его «гостья» больше не виделись, и как сейчас реагировать на близость Песни Теней, мужчина не знал. Бесчисленные противоречия снедали его изнутри, а вся накопленная боль так или иначе выливалась в агрессию именно на эльфийку. Однако сказать ей что-то напрямую волшебник не мог, ведь вразумительных контраргументов не было.       Наблюдающий за окружающими оборотень мысленно напрягся, а потому снова начал поспешно говорить:       — Дело в том, что я немного нехорошо чувствую себя. Кажется, это от голода, а еда в доме как-то слишком быстро тухнет…       В наступившей паузе желудок Блэка внезапно снова заурчал. Саркастичная улыбка тут же расцвела на лице Стражницы, так до боли похожая на ироничные оскалы её бывшего узника. В который раз Сириус поразился схожести эльфов. Когда-то Джеймс счастливо рассказывал о том, как иногда они с Лили синхронно говорили какое-то слово или быстро угадывали мысли друг друга. Сейчас же Блэк был почти уверен, что единство молодого семейства Поттеров не пошло бы ни в какое сравнение с той идентичностью, что проявляли бывшие тюремщица и узник. Почему-то анимаг не сомневался, что эти двое легко смогут понять противника вообще без слов, но вот радости от подобного они вряд ли испытывают. Во всяком случае Майев.       За такими размышлениями Сириус позабыл показательно прокомментировать реакцию собеседницы, а потому Люпин смог закончить мысль:       — Было бы замечательно, если бы ты попросила Кикимера принести еды — нас он обычно либо долго игнорирует, либо выполняет приказы так, как понимает сам.       — Хах, и вот для этого ты меня позвал? — приподняла бровь Песнь Теней.       — Выглядит слишком мелочно, да? — внезапно улыбнулся оборотень. — Однако, есть и правда хочется.       — Кто я такая, чтобы морить вас голодом, — пожала плечами Майев. — Кикимер!       Блэк не сразу понял, что из увиденного его возмущает больше: покладистость и снисхождение вечно холодной эльфийки или мгновенное появление домовика. Кажется, за прошедшие дни он упустил в собственном жилище что-то важное.       — Да, светлая госпожа, вы звали Кикимера? Кикимер пришёл. Кикимер ждёт приказа светлой госпожи, — привычно до пола поклонился домовик, а после молча стал ждать обращения к нему женщины.       Если до этого поклонов удостаивались даже маги, то вот раболепного молчания вместо проклятий — никогда. Сириусу внезапно показалось, что ушастая мерзавка делает всё специально: подговаривает его домовика и целый дом, чтобы ещё больше испортить мужчине жизнь! Когда уже мир очнётся и поймёт, что она ни разу не та прекрасная вейла, какую все почему-то вздумали в ней рассмотреть?       — Принеси еды. Мне и им, — кивнула в сторону людей Майев. — Что-то не тяжелое, но сытное. И по-быстрее, а то тут кого-то сейчас прихватит.       Не скрывая ехидные огоньки в глазах, Песнь Теней развернулась в сторону полочек и шкафчиков, игнорируя заверения Кикимера в полнейшей преданности. Когда женщина схватилась за дверку какого-то верхнего отделения, Блэк не без замирания сердца ждал, когда на неё оттуда вывалиться что-нибудь мерзкое или слизкое, как это частенько бывало у людей.       Разумеется, проклятую седовласую ведьму ничего не взяло, и она спокойно рассматривала содержимое шкафа.       — Эй, ты! — не выдержал, наконец, Сириус. — Не трогай ничего в моём доме!       — Что это? — пропуская мимо ушей возмущения волшебника, спросила Майев и достала с полки странную глиняную бутылку.       — Сама-то как думаешь? Бутылка. Или у вас таких вещей нет? — не скрывая сарказм, тут же отозвался хозяин дома.       Песнь Теней привычно приподняла бровь, потом демонстративно тяжело вздохнула и перевела взгляд на оборотня, очевидно, ожидая ответа от него. Тот же в свою очередь как-то слишком нервно забегал по сторонам глазами.       — Кхем. Ну, — неловко начал Люпин, — это действительно бутылка… Почему ты спрашиваешь?       — Она зачарована, — сподобилась объяснить эльфийка. — И, кажется, ты прекрасно об этом знаешь.       — Погоди. Лунатик, это что, та самая? — тут уже осенило, наконец, и самого анимага.       — Да, похожа, — отчего-то сильно смутился бывший учитель по защите от тёмных искусств. — Слушай, Майев, а не могла бы ты положить её на место, ну или, на худой конец, вернуть нам?       — Что за чары вы на неё наложили? — мурчаще уточнила женщина, словно бы предчувствуя забавляющий её ответ.       — Ну, слушай… Мы были молоды, — вполголоса произнёс Люпин. — Неразумны. Это всего лишь шутка из школьных лет.       — Мы попытались зачаровать бутылку, чтобы содержимое никогда не заканчивалось! — в отличие от друга, Блэк казался наоборот весьма довольным бывшей выходкой. — Обойти законы магии и из «ничего» сделать «чего» у нас не получилось, поэтому мы просто связали её дно с одним из бочонков в «Трёх Мётлах»! Так, вместо «Бездонной Бутылки», вышла: «Почти-Бездонная-Бутылка»! Помню, когда получилось, то первый вечер мы напились, как…       — Сириус, а ты не мог бы… Не афишировать, — вполголоса уголком губ проговорил Римус, явно не готовый рассказывать о доблестных подвигах школьного прошлого. — Майев, положи обратно. Эту штуку давно нужно было уничтожить.       — Ха, вот ещё! — внезапно хмыкнула Майев, чем немало удивила людей.       — Что? — поднял брови Блэк. — Ты что, пьёшь?       — Ага, а ещё ем и сплю, и если пораню палец — то пойдёт кровь, не поверишь, — хмыкнула Песнь Теней с привычной недоулыбкой. — Так что счастливо оставаться. Еду вам скоро принесут, а это уйдёт мне за труды в качестве вашей благодарности.       — А как же долг, честь и совесть? — тут же начал ёрничать Сириус. — У тебя любой алкоголь должен быть под запретом!       — На посту и во время выступлений — разумеется, — качнула головой Стражница. — Но вот после — почему бы и нет. Главное, знать меру, а такие бутылочки, должно быть, её напрочь отбивают. Льёшь, льёшь и льёшь, а пойло, ведь туда, обычно, ничего нормального не наливают, всё не заканчивается — так и спиться недолго.       — Ещё один повод её выбросить, — пожал плечами Люпин и попытался забрать вещь, но Майев ловко увернулась от рук оборотня.       — Я её нашла, так что забираю, — покачала головой женщина.       — Э, нет! Не так быстро! — тут же спохватился анимаг. — Это мой дом, мои вещи, моя бутылка! Отдай!       — И не подумаю. Хочешь — отбери, — подозрительно заманчиво отметила воительница, почти тут же подобравшись.       — А вот и заберу! — шикнул вошедший в азарт анимаг и обернулся псом.       — Хватит! Что вы делаете? — переполошился Люпин. — Зачем вы спорите? Давайте просто выбросим!       — Гав!       — И не подумаю.       — Если так не терпится напиться — прошу, — сдался Римус. — Её буквально на всех хватит, так что пейте сразу оба.       — С ним? Пф-ф… Вот ещё!       — Гав-гав!       Не то, чтобы Римус понял высказывание друга, но догадался, что тот тоже не в восторге от предложенной перспективы.       — Хорошо, тогда давайте пить втроём, раз вы такие непримиримые.       — Что? — Сириус снова принял обычный облик. — Хочешь сказать, что и ты пьёшь? Давно ли? Даже тогда тебя не проняло, когда мы её только сделали!       — Я просто не злоупотребляю, — спокойно заметил оборотень. — Так что смогу на собственной шкуре понять, когда всем нам хватит. Что скажите? Может быть, это даже неплохая идея: пара станичников и вы, возможно, уже перестанете мечтать впиться друг другу в глотки.       — О, ты слишком хорошо думаешь о перевёртыше! — фыркнула Майев. — Мне на него как было всё равно, так и…       — Ладно-ладно, — прервал женщину человек. — Итак, поднимаемся в гостиную?       Сириус и Майев синхронно посмотрели друг на друга, оба скривились, но так или иначе согласились с предложением оборотня.       Когда все поднялись в комнату, то вместо попойки молча расселись, наблюдая друг за другом, не торопясь приступать. Натянутая тишина явно не располагала к задушевному началу. В столь удушающем молчании и застал компанию Кикимер. Улавливая витавшее настроение, домовик под чересчур ясным взглядом молча расставил блюда и так же поспешно ретировался, всё ещё без ожидаемых оскорблений в сторону хозяина.       Это стало для Сириуса последней каплей. Он цапнул бутылку и плеснул её содержимое в один из серебряных стаканов с гербом семейства Блэков.       — Вот так, прямо на голодный желудок хлебать будешь? — ехидно поинтересовалась Майев.       Вместо ответа, человек смерил женщину потяжелевшим взглядом и вся компания начала неторопливо есть. Блэку казалось, что даже в Азкабане обеды были по-веселее.       — Знаете, что? У меня есть идея, — внезапно выпалил Люпин. — Есть специальная игра для выпивания. «Я никогда не…» Майев, ты слышала о такой?       — Разумеется, — спокойно пожала плечами Песнь Теней. — Не знала, что она у вас тоже есть.       — Лунатик, я, кажется, за эти двенадцать лет о тебе что-то упустил, — беззлобно оскалился Сириус. — Ты что, перестал быть занудой?       — Кхем, но у меня есть правило, — вместо ответа начал бывший учитель Хогвартса. — Никаких вопросов на тему личной жизни. Мне совершенно не хочется знать о вас что-то лишнее, на темы: кто, как, с кем, и сколько раз. Идёт?       — Идёт!       — И правда, зануда.       Люди недоумённо переглянулись между собой. Люпин был готов спорить, что, скорее, друг возмутится, а чопорная во многих суждениях Майев поддержит начинание, но реальность оказалась диаметрально противоположной.       — Тогда у меня есть встречное условие, — оскалилась Песнь Теней. — Для особо умных и одарённых: если кто-то говорит что-то такое, чего никто не делал, хитрец пьёт сам. А то слышала я всякое-разное, типа: «я никогда не бился Ледяной Скорбью с мурлоками на вершине Чёрной Горы во время Лунного Фестиваля».       — Чем?       — С кем?       — Не важно, — отмахнулась эльфийка. — Достаточно понимать, что Ледяную Скорбь в руках держало от силы два-три существа за всё время её существования, а мурлоки на Чёрной Горе отродясь не водились.       — Не самое лучше условие, — тут же стушевался Люпин.       — Вот Лунатик и попался, — хмыкнул Блэк. — Уверен, ты спрашивал бы о том, как часто кто бьётся с этими мурлоками не только на Чёрной Горе, но и по всей Англии.       — Может быть и нет, — в конец нахмурился Римус.       — А у меня нет никаких условий, — легкомысленно пожал плечами анимаг. — Зато я буду первый. Итак…       Разливая остальным их порции, хозяин дома задумался. Сощуренными глазами мужчина придирчиво изучал сидящих напротив личностей. Память лихорадочно заработала, пытаясь найти все отличия и совпадения с соперниками. Просыпающийся азарт почти сразу заглушил даже ненависть к бывшей тюремщице Иллидана.       — Я никогда не… Никогда не… Никогда не был учителем! Да и любым другим официальным тренером или наставником, — радостно выпалил Блэк.       Люпин с Песней Теней хмуро переглянулись. Первое же попадание вышло ровно в десяточку. Смотря за тем, как Римус обречённо начинает пить, а Майев недоверчиво принюхивается к содержимому, Сириус буквально ощущал, как его охватывает приятное предчувствие.       — Ну, я, наверно, следующий, — скорчившись прокомментировал оборотень и потянулся к еде. — Хм… Я никогда не… Сидел за решёткой.       — Что? — оторопел бывший узник Азкабана.       Настолько болезненное воспоминание и явно нечестный ход мужчина был готов получить от бывшей тюремщицы, но не от добродушного друга.       — Лунатик, не ожидал… — недовольно пробормотал оскорблённый анимаг.       Вместо ответа Римус пожал плечами, а потом немного удивлённо уставился на эльфийку, которая молча налила второй бокал и уронила в себя.       — Майев? — недоумённо уточнил Люпин.       — Ах, да! Точно! Иллидан же тебя как-то поймал! — радостно выпалил Блэк и уже с гораздо более довольным лицом выпил содержимое своего кубка.       — Ох, прости. Я не знал, — немного виновато заметил оборотень.       — Эй! — снова всполошился Блэк. — А передо мной извиниться не хочешь?       — Нет. Разливай, — прервал друга бывший учитель Хогвартса, а потом обратился к Майев. — Твоя очередь.       Женщина молча уставилась на кубок, как-то немного отстранённо водя большим пальцем по рельефу герба. Наконец, она подняла ясные глаза и почти нежно улыбнулась.       — Я никогда не училась в Хогвартсе, — промурлыкала эльфийка.       — Ой, ну ты серьёзно? — вспылил Блэк. — Так не честно! Очевидно же, что ты почти ничего не делала из того, чего нет в твоём мире, о котором мы почти ничего не знаем!       — Но первые два раза вы же угадали, — не меняясь в лице, спокойно заметила Майев.       — Хорошо, уговорила, — Сириус почти сразу уронил в себя напиток и тут же заговорил. — Я никогда не преследовал Иллидана!       Вместо ожидаемого возмущения, Песнь Теней обворожительно улыбнулась и беззлобно рассмеялась, отчего мужчины независимо друг от друга почувствовали себя немного неуютно. Спокойная и не торопящаяся кидаться на всех и вся Майев была достаточно… Привлекательной. Даже по меркам всего двух выпитых кубков.       — Ну… Хм, — вступил в игру Люпин, когда эльфийка допила порцию. — Я никогда не сидел в засаде с мантией-невидимкой у ванны девочек на пятом курсе, чтобы за ними подсматривать!       — Стоп! Подожди! — резко покраснел Сириус. — Разве не ты сам установил правило про личную жизнь и всё такое?       — Это не личная жизнь, — покачал головой Люпин.       — Соглашусь с перевёртышем, — спокойно заметила Песнь Теней, чем в который раз за вечер удивила людей. — Сам пей за штраф, хотя это, безусловно, любопытный факт биографии твоего громкого дружка.       — Не было такого! — фыркнул Блэк, а потом добавил максимальным шёпотом, на какой был способен. — Во всякое случае, не часто… Не очень часто.       — У меня нет альтернативного вида животного, — почти сразу проговорила Майев, видимо, обдумав свой ход заранее.       Анимаг с оборотнем переглянулись и молча опрокинули чарки. Правда, и Блэк в этот раз был готов.       — Я никогда не носил тяжёлую броню… Вообще никакую никогда не носил, — довольно произнёс бывший узник Азкабана.       Песнь Теней цокнула языком, но комментировать явный выпад в свою сторону не стала.       — Я никогда не… Никогда я… М-м, — задумался Римус. — Никогда не был в серьёзных отношениях.       — Зачем ты ввёл правило на личную жизнь, если сам же его снова нарушаешь? — с искренним любопытством спросила Песнь Теней.       — Ну, пусть это будет его последний раз, — пожал плечами Сириус. — Тем более, я всё равно мимо. Майев?       Эльфийка задумчиво склонила голову и, кажется, даже немного опечалилась, а потом отрицательно покачала головой, показывая, что и её подобное обошло стороной.       — Правда, что ли? — поднял брови анимаг. — За десять тысяч лет… Ни разу? Да ну, такое невозможно!       — У меня есть долг, человек, — задумчиво и глухо протянула Стражница. — Я не могу быть одновременно тем, кто я есть, и играть роль жены или матери.       — Почему? — немного цинично подметил Сириус. — Разве не было рядом с тобой кого-то, кто бы просто был?       — Боюсь, Ярость Бури единственный, кто у меня всё это время рядом «просто был», — жестоко относительно к самой себе фыркнула эльфийка.       — Тогда ты и пей! — пожал плечами Блэк. — Сказано, б-буквально: «отношения». Они бывают разные, а десять тысяч лет — достаточный срок, чтобы не выпить за такое постоянство.       Удивлённый Люпин смотрел за тем, как Песнь Теней послушно выполняет условие, хотя мысленно уже готов был смириться с очередным штрафом.       — Кажется, это уже вторая порция за тебя, Предатель, — на эльфийском самой себе заметила женщина, а потом встряхнула головой, предпочитая игнорировать любопытные взгляды людей, явно заинтересованных её фразой.       — Я никогда не пользовалась магическим жезлом или, как у вас принято, волшебной палочкой, — вместо удовлетворения интереса собеседников, тут же провела раунд Стражница.       — А хотела бы попробовать? — внезапно спросил заинтересованный Римус, медленно выпивая содержимое своего кубка.       — Нет. Не люблю магов, — повела плечами эльфийка.       — Правда? Это взаимно, — оскалился уже слегка покачивающийся анимаг, но потом слишком резко опустил щёку на ладонь с напускным любопытством. — Пощ-щему, кстати?       — Слишком самоуверенные. Зацикленные. Самовлюблённые. Единоличники, — отчеканила Песнь Теней.       — Ну, не все, — мягко попытался возразить Римус.       — Почти все мало-мальски сильные маги — все такие, — упрямо повторила Майев.       — Ну и ладно! — чересчур благодушно заметил анимаг и неловко махнул рукой, словно бы отгонял от себя невидимые претензии. — Зато я никогда не был занудой! О! Точно… Это и будет щ-щас моей фразой! Пейте, хе-хе.       — Сириус, может, остановимся? — аккуратно осведомился оборотень. — Кажется, для начала мы узнали друг о друге достаточно.       — Не! Пей, зануда! — фыркнул анимаг. — Я ещё тебя пересижу!       — Сомневаюсь, — покачала головой Майев, явно скривившись от очередной порции и всё более горящего ощущения в груди. — Но, что-то наш пёсик, и правда, какой-то слишком трезвый сидит. Хм…       — Ох, ладно… — с мягкой улыбкой покачал головой Римус. — Давай, тогда, последнюю, и с тебе хватит. Я никогда ругался с младшим братом. Эм-м… Майев?       Женщина с каким-то остервенением выпила порцию и внезапно зло процедила:       — Без комментариев.       — У тебя есть младш-ший брат? — пьяно сощурился Блэк, гораздо тяжелее допивая содержимое кубка.       — Я же сказала: не хочу это обсуждать. Кто там следующий? Я, кажется.       Римус с удивлением заметил, как привычно холодный взгляд стал куда как менее цепким, а эмоциональное выражение мыслей Песни Теней стало более открытым. Женщина привычно прикусила губу и бродила взором по сидящему напротив бывшему учителю Хогвартса сверху-вниз, явно пытаясь не придавать ценности прошлому раунду.       — Нет, серьёзно, почему ты такой… Обычный? Ладно, подыграю перевёртышу. Я никогда не хотела человеческой любви, — со странным лицом проговорила эльфийка.       — Мы же договорились, — вздрогнул Римус.       — Мне тут недавно сказали, что «отношения» бывают разные. Любовь, знаешь ли, тоже, — пожала плечами Майев. — И, мне кажется, тебе очень нужна любая. Я права?       — О! Я, пожалуй, по такому слу-у-учаю тоже выпью! — вклинился Сириус. — Ушастая дело говорит! Мне вот любовь Гарри о-очень нужна, и не… Ну, не в этом… Вашем всяком.       Люпин неуютно поёрзал на диване, но стопку уронил.       — Ну, и чтобы ты меня догнал… Ик… Я никогда не был старостой!       — Это кто? — переспросила Майев.       — Тем, кем ты, наверно, точно не была, — со смешком заметил Римус, исчезая носом в кружке. — Главный среди учащихся своего возраста.       — Хм… Среди сверстниц я достаточно быстро получала ранги, — задумчиво протянула женщина. — Хотя, ладно, ещё успею накидаться.       Песнь Теней потянулась к тарелкам и снова задумчиво уставилась на оборотня.       — Вообще-то, сейчас моя очередь, — неуютно заметил мужчина.       — Да, но ты почему-то слишком трезвый. Ты когда-нибудь вообще напивался? — задумчиво протянула эльфийка, гораздо более блестящими и тёплыми глазами, чем обычно.       — Я никогда не напивался. Это мой ответ и раунд, — коварно хмыкнул Люпин.       — Вот же хитрый… Ик, — Сириус попытался схватить стакан, но промахнулся рукой в пространстве.       Бывший учитель Хогвартса покачал головой, снял с себя мантию и подошёл к другу, чтобы накрыть его.       — Не-не… Я ещё… Я не-е… — попытался протестовать Блэк, но почти сразу подтянул ноги и устроился на освободившимся диване, пока Люпин ставил себе стул.       — Любопытно, — задумчиво протянула Песнь Теней, заканчивая раунд очередной порцией. — Оборотней в вашем мире не пробиваются алкоголем?       — Не берусь утверждать, — пожал плечами Римус. — Однако, совершенно точно, что нас хуже берёт магия и мы, фактически, не болеем.       — Ха! И как же ты «на своей шкуре» собирался определять, когда остальным хватит? — фыркнула женщина.       Собеседники прыснули и рассмеялись.       — Однако проигрывать не в моих правилах, — заметила Стражница. — Я никогда не…       Эльфийка серьёзно задумалась. Знания о пациенте у неё были более чем ограничены. Впервые в жизни полная незаинтересованность личной жизнью людей вышла ей боком. С другой стороны, кто вообще мог допустить, что ей когда-нибудь доведётся с ними пить?       — Я никогда не служила Предателю, — хмыкнула Майев.       — Я тоже, — пожал плечами Люпин. — И если ты сейчас скажешь, что лечишь меня от его воздействия, то я возрожу, что как раз это самое влияние и понадобилось, чтобы я без своего ведома выполнил то, что Иллидану было нужно.       — Хм… Логично, — недовольно скривилась Песнь Теней и подхватила кубок.       — Хотел уточнить, — с загоревшимся любопытством произнёс бывший учитель Хогвартса, — почему «Предатель»?       — Там целая россыпь причин. Во-первых… — задумчиво протянула Стражница, прикрыв глаза.       Последовавшая пауза затягивалась.       — Майев? — неуверенно позвал собеседницу оборотень.       Эльфийка никак не ответила, отчего мужчина склонился к её лицу.       — Майев? Ты чего, спишь? — поднял брови Римус, едва скрывая улыбку. — Майев?       Ответом мужчине была сопящая тишина.       — Ну, кажется, я победил, — довольно хмыкнул оборотень. — Эй, Кикимер! Хватит прикидываться, что не слышишь. Я зову тебя для Майев. Перенеси её к себе в комнату. О, кстати…       Подхватив из ослабевшей руки кубок, Люпин пожал плечами и решительным движением допил остатки порции Песнь Теней.       Не пропадать же добру, в самом деле.