***
Сколько их было? Пятеро или больше? Но вот двое остались лежать там, посредине того кровавого месива, что устроила эта девка. Ханса снова пробрала дрожь и животная паника. Ему хотелось убраться отсюда куда подальше. Чёртов Эренделл: что королева, что принцесса — обе с магией и опасные до ужаса. Ему хотелось рассмеяться в голос, чтобы хоть как-то унять эту панику в груди, но выдавить из горла почти ничего не получалось. Как он там думал? Трон захватить? Да, если он сможет очаровать принцессу, то жениться на ней, а после устроить королеве несчастный случай и занять трон. Но когда стало известно, что у наследницы есть магия огня, он почти сразу же переиграл свой план: всего-то и нужно было оставаться подле убитой горем младшей. Но та сломала эти намётки, когда яростно заявила своему же подчинённому, что её сестра не преступница. А после вообще двинулась на её поиски одна, оставив всё на этого старика Петерсона (хотя на что он надеялся? Неужели и вправду предполагал, что управление страной оставят на кого-то со стороны?). А дальше снова пришлось переигрывать, пришлось даже учитывать этого возникшего, словно черта из табакерки, Варравского. Но пока этот торгаш помогал ему, то можно было не опасаться. Всё даже шло относительно хорошо! Петерсон умер, да, чуть не обвинил его на смертном одре, но хоть умение убеждать пригодилось. Поэтому ему просто оставалось найти чёртову принцессу! И в этом «найти» не подразумевалось, что он наткнётся на разозлённую ведьму в чаще леса, которая почти по желанию мысли швырялась льдом во все стороны и успешно умудрилась прикончить двоих! Бежать надо оттуда, причём как можно скорее. Хоть ему и удалось сейчас оглушить эту ведьму ударом по голове, но где гарантии, что она долго пробудет в таком состоянии? К тому же её странное поведение вызывало подозрения. Что-то тут было не так. — Чёрт, да что же это такое? — солдат Эренделла устало опустился на землю и стянул свою форменную шляпу. Как только умудрился не потерять её в этой суматохе последних минут. — Что королева, что принцесса… Неужели король Агнарр и кронпринцесса Идуна не знали об этом?! — Скорее всего знали и молчали про это. К тому же, видимо, когда-то старшая ранила младшую. Шрам на лице, — зелёные глаза прошлись по не скрытой в снегу и нетравмированной части лица принцессы, — тому доказательство. — В голове мелькнула мысль, что если бы не рубцовая ткань, то девушка даже была бы очень миловидна. — А нам-то с этим что делать? — взъярился другой солдат, совершенно забывая про статусы и положение в обществе. — Словно нам было мало магии ещё во времена правления короля Рунарда, который и погиб из-за неё! Убить её, и дело с концом, — вдоль позвоночника прошлись мурашки. Принц шокировано уставился на говорившего, прекрасно осознавая то, что тот озвучил его собственные мысли. Убийство принцессы дало бы гораздо больше сейчас, чем сохранение её жизни. Страна, что останется без правителя (о, Совет можно будет потом легко убедить в чём они не правы, особенно с армией за спиной) будет лёгкой добычей. — Магия — это проклятье. Поэтому я не буду её убивать, вдруг на меня перекинется, — всё же их было больше пяти человек, когда нашли эту поляну. И, видимо, ему до сих пор продолжало везти, потому что уже двое из семерых выживших невольно были на его стороне. — Но как же, — самый молодой из военных (только сейчас до принца дошло, что против были самые старшие из присутствующих, которые как раз и застали правление короля Рунарда), — правящая династия?! Королева Анна и принцесса Эльза последние из своего рода! Вы не можете их убить. Я не позволю! — Помолчи, малец, — Ханс начинал ощущать себя здесь лишним. Но как же всё это было странно с одной стороны. Люди слишком быстро поменяли своё мнение о правящей верхушке, стоило лишь факту магии всплыть на поверхность. Либо они настолько продажные, либо тут было что-то ещё. — Предлагаю сделать не так, — шесть пар глаз тут же обернулись на него. Большая часть смотрела насторожено и с лёгким налётом угрозы, в то время как один из присутствующих явно ждал, что принц встанет на защиту принцессы Эльзы, что безвольной куклой продолжала валяться в снегу. — Мы действительно не знаем перекинется ли магия на того, кто занесёт меч… — Да как Вы смее… — но возмущенный крик прервался на полуслове. Хруст шейных позвонков вызвал невольный страх перед убийством, совершённым у него на глазах, хотя это уже была не первая смерть за прошедшие двое суток. Человек Варравского просто сжал левую руку в кулак, из-за чего послышался хруст костяшек пальцев. И как только этот здоровый амбал успел так быстро пересечь разделяющее его с этим солдатиком расстояние, чтобы вот так просто свернуть последнему шею. — У кого-то ещё есть возражения? — низкий хриплый голос разнёсся над поляной, и теперь ещё правая рука сжалась в кулак, озвучивая немую угрозу лёгким скрипом кожи перчаток и глухим хрустом суставов. Но все молчали. — Поэтому, — всё же свои мысли пришлось продолжить, — предлагаю решить вопрос иначе. Оставим её здесь, — глаза снова окинули лежащее тело взглядом, замечая в этот раз, что девушка была боса. Губы на такое скривились. — Привяжем к дереву. Не думаю, что эти волки были единственными в этом лесу. Крови вокруг достаточно, чтобы привлечь других хищников. — Если мы так сделаем, то это всё же будет изменой, — солдат с явными морщинами в уголках глаз осмелился присесть возле принцессы и даже чуть повернуть голову той, чтобы что-то там рассмотреть. — Изменой было сокрытие проклятия своих дочерей от народа! Их надо было убить ещё в детстве, — и снова резкие высказывания со стороны того солдата, что говорил о короле Рунарде. Ему самому это будет на руку. — Значит смена династии, — Ханс внутренне начал ликовать. Это действительно был подарок небес. Сейчас лишь осталось грамотно сыграть свою собственную роль в этом спектакле жизни. — Господа, вы ещё успеете с этим со всем разобраться. Сейчас есть более насущные дела. Если ни у кого из вас нет более подходящей идеи, что делать с принцессой, то есть ли у кого-то верёвка? На удивление искомое оказалось у одного из присутствующих на поляне. Солдаты не особо сопротивлялись или высказывали своё недовольство, но кто-то явно старался держаться от происходящего подальше. Ханс на это неопределённо хмыкнул, лишь мысленно заходился в довольном хохоте от происходящего. Осталось совсем немного…***
«Ненавижу!» — это была первая фраза, что она услышала, стоило прийти в себя. Эльзе потребовалось некоторое время, чтобы окончательно сообразить, кому принадлежал этот голос. А после с губ, устало сорвалось: — Хельга… — как же она устала за последние несколько суток. — Ты идиотка, которая нас погубила! — говорившая девушка ожесточённо на неё налетела, буквально силой заставляя встать на ноги из лежачего положение, потому что вцепилась в рубашку на груди. — Зачем ты влезла, Эльза?! — А ты предлагаешь просто оставить всё тебе, чтобы ты убила ни в чём не повинных людей?! — принцесса бьёт наотмашь, стараясь просто вырваться из чужой хватки, но этого достаточно, чтобы в холодных глазах напротив взъярилось лютое пламя ненависти. — А ты думаешь, что теперь всё будет по-старому? Ты думаешь, что эти ублюдки и все остальные недалекие жители Эренделла примут тебя такой? Особенно после всего, что ты сделала? — Это была не я… — А кто, Эльза? Это была ты, потому что видели тебя. И если хочешь правду, то если бы не этот чёртов тролль, то мы бы были одним целым. Но нет! Всё этот проклятый живой кусок камня! — темнота вокруг полыхнула угрожающим голубым, отчего принцесса напряглась. В голове мелькнула мысль про оружие, которого сейчас не было рядом. — У меня не было желания убивать этих людей. Я просто хотела найти сестру, — на эту фразу Хельга истерично хохотнула, запрокидывая голову. — Сестру… и опять всё упирается в неё! Ну надо же, какая она проблемная. Лучше уж замерзла бы тогда, но нет же, — Эльза хмуриться на эти слова, до конца не понимая, о чём сейчас идёт речь. Снова все упирается в Анну? Замёрзнет? Но как, если та обладает огненной магией, что полностью противоположна холоду. И ещё какой-то тролль… о чём вообще речь? — Ах да, ты же ничего не знаешь, — дикая улыбка рассекает чужое лицо, — или точнее не помнишь, — от прозвучавшего тона резко по всему телу прошли мурашки, а вдоль позвоночника словно кусок льда проскользил. — Что ты имеешь в виду? — Я про то, что случилось тринадцать лет назад. И про то, что вся твоя жизнь — это сплошной обман, — Хельга касается кончиками пальцев правой стороны своего лица, словно призывая сделать так же. Эльза реагирует на это, повторяя чужой жест, и в недоумении распахивает глаза, силясь понять. Кожа там девственно гладкая, и нет ни малейшего намека на те ужасные рубцы. — Но… как? — Ты знаешь, что мысленный образ человека совпадает с его реальным? За исключением всех магических вмешательств, а вот это, — «подруга» несколько раз ударяет указательным пальцем по щеке, — как раз оно и есть. — Это ожог, наверное, от камина, — голос звучит слабо и надломлено, потому что его хозяйка сама не верит в то, что говорит. — Неверное. Ещё попытка, — слова звучат словно угроза, да и несколько шагов в сторону Эльзы никак не внушают доверия. Холодные голубые глаза явственно насмехаются. — Это был… камин, — на это у Хельги перекашивает лицо. — Дура! — за несколько мгновений она успевает буквально подлететь и влепить крепкую пощёчину, от которой в голове гудит. — Ты же сама в это не веришь! — а после её болезненно встряхивают за плечи. — И это не твоя горячо любимая сестра тебе нанесла этот чёртов шрам. Это вообще не шрам! А всё из-за того поганого тролля, чтоб ему провалиться! Это всё из-за него и твоих родителей, что согласились отрезать воспоминания и магию! Они думали, что сделают лучше, но вышло отвратительно! — Да о чём ты?! — она слышала слова, но их смысл всё никак не хотел до неё доходить. Она пыталась вырваться в явном нежелании слушать. Поэтому снова попыталась нанести удар, чтобы как в прошлый раз освободиться, но вышло совсем не то, что нужно. При соприкосновении с щекой Хельги пальцы не обожгло от удара и боли, под ними на несколько секунд расцвёл морозный узор — снежинки и яркие голубоватые искорки посыпались во все стороны. Девушка в панике отдёрнула ладонь, но маленький светящийся рой полетел вслед за кончиками пальцев, чем напугал ещё больше. Все происходящее же вызвало дикий смех Хельги, что сейчас чуть ли не в три погибели согнулась, стараясь удержаться на ногах. Эльза же панически трясла кистью руки, силясь стряхнуть то ли магию, то ли что-то другое, но все её действия приводили лишь к тому, что свечение лишь усилилось, пока голову принцессы не прострелило очередной вспышкой боли. И ровно с этим приступом умолк тот безумный истерический хохот. Послышалось недовольное шипение, а после Эльзу снова тряхнули за плечи. — Это всё из-за них, — холодные голубые глаза вспыхнули на самом дне чем-то потусторонним, что пугало до чёртиков. — Всё из-за этих троллей и твоих родителей, что побоялись принять правду и пошли на поводу у этих маленьких трусливых тварей. — Что всё это значит? — пульсирующая боль давила на виски, но хоть была тише, чем тогда, когда Хельга насильно заняла её место. — Да то, что не было никакого ожога! Анна не владела никакой, чёрт побери, магией огня! Это всё ты! Ты и твоя магия, которую от тебя отделили! — и снова столько ярости во взгляде. — В-врёшь… — как же было трудно в это поверить. — Ха! Эльза, ты с рождения управляла магией льда и снега! И прекрасно ей владела ровно до одной ночи, когда ранила свою сестру в сердце! И если бы не это, то мы бы всю жизнь были едины, но этот тролль разделил нас! — Это звучит как бред, — приходилось щуриться из-за рези в глазах. — Скажи спасибо, что печать начала рушиться, и ломать придётся немного. Хоть за это можно высказать благодарность твоей сестре. Устроив это представление, она сильно пошатнула основу магии старого тролля, — а после холодные пальцы болезненно впились в её виски, чтобы принести за собой не просто пульсирующую боль, а целый шквал непереносимого ощущения, которое перемежалось со вспышками видений словно из прошлого. От этого Эльза задыхалась. — Ну же, прими уже наконец, что ты родилась с магией, прими то, что тебя разлучили с твоей силой, — настойчивый голос Хельги пробивался сквозь всю эту какофонию, что сейчас творилась в голове, — прими то, что ты сама решила вернуть себе то, что у тебя отняли, ведь если бы не твоё воображение, если бы ты так остро не нуждалась в друге, то я, — слова буквально прошивали мозг, стуча об виски, — твоя магия, — от этого горло сжало в спазме, — так бы и была заперта в силках чужой силы, что виднелась на твоём лице. Это не ожог, Эльза. Это просто магия, которая была с тобой почти всю твою жизнь, — пальцы больно впились в кожу на плечах, а чужой голос опустился до шёпота, приходясь мягкой прохладой по разгоряченной кожей. — Просто прими это всё, прими то, что ты наделена даром. Тогда печать сама падёт, ломать даже ничего не придётся, а самое главное: уйдёт эта боль и шрамы. — Но… это всё… невозможно, — ноги плохо держали, а Хельга не стримилась давать дополнительную опору, поэтому Эльза почти рухнула на колени, продолжая бороться с приступами боли. — Ты предлагаешь… просто принять это всё, как будто ничего не было за эти тринадцать лет. Как мне уживаться с этой силой, — на кончиках пальцев снова вспыхнули искорки. — Так же, как до всего произошедшего. Ты хорошо управляла магией. Тебе нужно было лишь подумать или представить. Конечно, ты не знала, как развеивать магию, ровно так же, как и я. Мы не обучены этому. У тебя не было ровным счетом никаких проблем, Эльза… до тех пор, пока твоя сестра не попала под удар, когда вы играли. Что было дальше принцессе даже спрашивать не пришлось. Она уже и без того успела это увидеть. Родители отвезли их к троллям: её, перепуганную до дрожи, и Анну, что с каждой минутой становилась холоднее, потому что голубая стрела попала ей в грудь вместо того, чтобы помочь тогда не упасть. Она помнила, как испугалась ещё сильнее, стоило на поляне появиться всем тем живым камням, что разом уставились на них своими тёмными глазами. Помнила, как было сказано, что тролли ничего не могут поделать с последствиями чужой магии, лишь перекрыть её действие на время, отсрочить неизбежное лет на двадцать при помощи сока Огнецвета и не более. Помнила, как начала плакать из-за этого ещё сильнее, и как конец разговора от неё ушел, потому что погрузили в сон из-за надвигающейся истерики, а после уже проснулась с ожогом на лице, скрытом повязками, и полной пустотой в голове о том, как же смогла заработать такое страшное увечье. Лучше бы она этого не вспоминала. — Магия жиздится на контроле, тебе нужно будет найти способ её развеивать. Справишься, тогда сможешь спасти свою непутёвую сестру, если та ещё будет жива к этому времени, — губы Хельги прорезает очередная кривая усмешка, но что-то в глубине её глаз заставляет растеряться. — Что? — затылок прострелило, но она сейчас даже не обратила на это внимание. — Силы Огнецвета не хватит надолго, если постоянно разбрасываться его магией. Королева же умудрилась растопить весь Эренделл и даже более. Как думаешь, сколько там ещё этот цветок сможет не дать замёрзнуть ей насмерть? — и снова эта безобразная ухмылка… Эльза глухо застонала на эти слова. Почему её жизнь стала походить на нечто невозможное?