Осознание

Проснувшись утром, Хью не мог поверить, что сделал то, что сделал. Огромное чувство разочарования просто разрывало его на куски. Но вот только не от того, что случилось у них с Мадсом, а от того, что он не решился на это раньше… Этим утром он чувствовал себя таким счастливым, каким не чувствовал себя никогда за всю свою жизнь! Это было волшебно, прекрасно, непередаваемо! Чувства любви, нежности, защищённости, буквально заполнили каждую клеточку всего его тела. Ему хотелось улыбаться, светиться, кричать от переполняющих его эмоций… Ему было так хорошо… Он повернулся и с любовью посмотрел на своего родного человека, в чьей постели он оказался и которую он больше никогда и не при каких обстоятельствах не хотел покидать. Мадс был таким спокойным, таким умиротворённым, казалось, он излучает счастье даже во сне. Его рука властно, по собственнически, обнимала Хью за талию, прижимая к себе, к своему телу, к своим бёдрам и утреннему возбуждению… Эти крепкие объятия охраняли, оберегали, присваивали и больше ни на секунду не позволяли почувствовать себя одиноким, как было ровно каждый день до этого самого утра. Чувство безумного спокойствия ласкало душу изнутри. Да, возможно Хью и не знал, что он будет делать дальше, как скажет обо всём жене и скажет ли вообще, нужно ли это всё Мадсу больше, чем на эти выходные… Хотя, казалось, в последнем он точно не сомневался. Мадс сказал ему, что любит… А это очень серьёзное заявление. Да, конечно Хью был взрослым мальчиком и понимал, что слова, сказанные на эмоциях после секса, не всегда стоит воспринимать за чистую монету и строить на них особые планы, но в данном случае ему действительно хотелось верить, что Мадс был более чем серьёзен, когда произносил их… Поговорить об этом напрямую казалось чем-то странным и неправильным. Хью очень боялся его обидеть или показаться неуверенным в его чувствах. А ещё он очень жалел… Жалел о том, что сам сказал ему о любви только в ответ на его признание, хотя на самом деле чувствовал это уже очень давно. Только вот был слеп, слеп как котёнок… Боялся посмотреть правде в глаза, боялся признаться самому себе, что его жизнь прежде напоминала одно большое, скучное, затянувшееся представление в театре, в зале которого ряды заметно опустели уже после первого антракта. Он не мог остановиться, хотелось сделать это прямо сейчас, прямо сейчас показать спящему Мадсу, как сильно он его любит, сделать хоть что-то, что-то лично для него. Проявить инициативу и сделать первый шаг, а не отвечать взаимностью, лишь на его действия в свой адрес. Набравшись смелости, Хью начал целовать лежащего рядом мужчину, касаясь невесомыми, лёгкими поцелуями, покрывая ими всё, докуда мог дотянуться. Его губы начали свой путь от самого подбородка, на котором уже проступила однодневная щетина, затем плавно Хью проложил дорожку вниз, по нежной шее, до самых плеч. Мадс пошевелился и, судя по всему, начал медленно просыпаться, но Хью это не остановило и он продолжил… Покрыв поцелуями широкие плечи, он стал спускаться ниже, периодически то целуя, то прикусывая нежную кожу обнажённого торса. Остановившись на мышцах живота, он провёл по ним рукой, невесомо касаясь самыми подушечками пальцев, а затем очертил эти места влажным языком, оставляя блестящий след. Сверху послышался рваный глубокий вдох, за которым последовало довольное урчание. Хью понимал, что Мадс уже проснулся и находится почти в ясном уме. От осознания этого щёки вспыхнули краской, сердце предательски застучало от того, что он может сделать что-то не так… Ведь он никогда ещё в своей жизни не делал то, что собирался сделать прямо сейчас. Кончики пальцев стали заметно леденеть, по телу прошёлся лёгкий мандраж, сердце заколотилось с бешеной скоростью и на мгновение Хью просто оцепенел, застряв где-то в районе пупка, понимая, как тупо и жалко, наверное, он сейчас выглядит. Но вдруг он почувствовал, как Мадс запустил пальцы в его волосы и приободрительно стал поглаживать его по голове. Это придало Хью уверенности и набравшись смелости, он продолжил прокладывать дорожку из влажных, чувственных поцелуев по идеально гладкой и нежной коже, пока не спустился губами к возбуждённой плоти. Рвано выдохнув, набираясь смелости, он ненароком, обдал порозовевшую головку горячим воздухом, от чего с губ Мадса сорвался глубокий, гортанный полустон. «Боже, соберись в конце концов, Дэнси. Чё ты застыл, как олень в свете фар?! Просто представь, как бы ты сам хотел это чувствовать и начинай уже…» — попытался взять себя в руки Хью, продолжая часто выдыхать на изнывающую плоть. Собравшись с духом, он всё-таки решился и принялся доставлять удовольствие своему любимому человеку, накрыв его член своими губами, от чего сорвал с губ Мадса ещё один низкий стон. Хью нерешительно начал посасывать головку, слизывая с неё выступающие мутные капельки предэякулята, а затем вбирать в себя возбужденный орган почти до половины. Он медленно начал двигать головой, сжимая губы и попытавшись создать во рту вакуум, чем вызвал более частые томные выдохи любимого. Почувствовав, как пальцы в его волосах властно сжались, а дыхание Мадса слышалось более рваным, Хью попытался взять глубже, но моментально закашлялся и тут же смутился… — Тише, родной, не торопись, мне всё нравится, не переживай! — сверху раздался ласковый, успокаивающий и такой необходимый шёпот… Немного успокоившись, отдышавшись и поборов смущение, Хью продолжил ласкать член любимого, проводя языком по широкому стволу, усыпанному ветвистыми венками. Снова взяв в рот головку возбуждённого органа, он почувствовал, как Мадс легонько и нежно толкнулся, уперевшись куда-то в его щёку, натягивая её изнутри. В этот же момент, Хью почувствовал чужие пальцы на своём лице, оглаживающие это самое место. От этого невероятно собственнического жеста Дэнси прошибла мелкая дрожь и он начал тихо поскуливать, вбирая в себя ствол уже более уверенно, чем раньше. Он снова выпускает член изо рта и ведёт языком от самого основания, до раскрасневшейся от ласк головки, дразнит чувствительное отверстие уретры кончиком языка, помогая себе рукой, и чувствует тёплые поощрительные поглаживания под звуки, совсем участившегося дыхания датчанина. Расслабив горло и глубоко вдохнув, Хью снова попытался взять член настолько глубоко, как только сможет, а когда понял, что у него это получилось, сделал так ещё, и ещё раз, но уже не кашляя. Насадившись на член ещё пару раз, он почувствовал, как пальцы на его волосах сжались, а рука начала аккуратно надавливать, задавая необходимый ритм. Приноровившись брать в себя член под правильным углом и научившись правильно дышать между толчками, Хью мог придерживаться нужного темпа, не выпуская горячей плоти изо рта, продолжая сжимать сильнее губы вокруг ствола, параллельно лаская его внутри языком. Хью услышал, как дыхание Мадса стало совсем сбивчивым, вперемешку с полустонами и гортанным рычанием, а его толчки стали более жёсткими и хаотичными, но при этом, рука на голове Хью, как бы извиняясь за это, продолжала поглаживать его волосы, периодически надавливая вниз. Почувствовав, что Мадс на пределе, Хью ускорил темп и буквально через минуту пальцы на его волосах сжались с огромной силой, потянув его в обратную сторону, предупреждая о том, что датчанин уже на грани, но Хью, проигнорировав это предупреждение, продолжил сосать дальше не сбавляя ритм, пока не почувствовал, как ему на язык, изливается горячее семя. Мадс выгнулся на постели, глубоко гортанно простонав, сжимая пальцы на ногах до характерного хруста. Хью проглотил всё, до последней капли, выпуская изо рта полуобмякшую плоть и поднимаясь наверх, к своей подушке, не решаясь встретиться взглядом со своим мужчиной. Но это было и не обязательно, ведь в этот же момент, одним движением руки, Мадс притянул к себе Хью и нежно поцеловал, ощущая свой вкус на его губах. Он обнял Дэнси с таким теплом и нежностью, как не обнимал никогда до этого, нежно поглаживая мужчину по спине, доходя ладонью до самых ягодиц. — Ты не обязан был это делать, глупый, я же предупредил, что уже вот-вот… — Я знаю, мне просто хотелось показать, как я сильно тебя люблю. — Хью сам не узнал свой голос, произнося эти слова. Он был настолько нежен, что каждое слово было буквально пронизано заботой и обожанием. — Ты просто великолепен, знай это! Ты самое лучшее, что случалось со мной в жизни и если ты думаешь, что я кому-нибудь тебя после этого отдам — ты ой как ошибаешься. Ты мой и принадлежишь мне! Я так сильно люблю тебя, мой мальчик, что готов убить любого, кто на тебя посмотрит! — Я надеюсь ты помнишь, что я всё ещё женат, Мэсси? — Для меня ты уже давно занят мной, потому что твоё сердце принадлежит именно мне, а не кому-то другому, а то, что у тебя написано в документах, это легко поправимо, если ты, конечно, сам планируешь это исправлять… — Конечно, я без тебя уже не смогу, но я так боюсь… — Ну чего, чего ты боишься? — Я боюсь, что всё наше счастье такое хрупкое, что обрушится, как карточный домик, столкнувшись с незначительным потоком встречного ветра… — Ты настолько во мне не уверен, Хью? Неужели моего признания в любви не достаточно, чтобы понять, что я с тобой не играю? — Уйти от жены — это достаточно серьёзный шаг. Ты прекрасно понимаешь, что жилье я оставлю ей, у меня останется лишь небольшой дом в Англии, продав который я вряд ли куплю здесь что-то достойное. Мадс откровенно заулыбался и произнёс: — Когда я обещаю или признаюсь в любви — это очень серьёзно. Я обещал тебе, что не пропаду. Ещё на прошлой неделе я выкупил эту квартиру и теперь она наша! Дубликат твоих ключей висит в коридоре. Хью пробило мелкой дрожью, он опустил глаза и сильно-сильно прижался к телу любимого мужчины, почувствовав себя в безопасности. Слова Мадса успокаивали, завораживали, ласкали самое сердце. — Ты правда сделал это ради меня? — ласково прошептал Хью. — Ну, а ради кого же ещё? Всё в последнее время было сделано ради тебя. И если ты серьёзно думаешь, что я позволю тебе хотя бы ещё одну ночь, провести не в моей постели — ты очень ошибаешься. Так что, пока у нас выходной, ты едешь в старую квартиру, собираешь вещи и отвозишь их сюда. — Прям сегодня? — изумлённо переспросил Хью. — Прямо сегодня и это не обсуждается! Документы на развод передашь через своего адвоката, дистанционно. А на счёт опеки над Саем, я думаю, вы с Клэр договоритесь. Будем забирать его к себе на выходные, ездить за город, поближе к природе, как раз я знаю одно отличное место. — А ты чем займёшься сегодня?! — Поеду съезжу по своим делам, заодно подумаю, как дать тебе уверенность в завтрашнем дне, чтобы ты больше не чувствовал неуверенности в нашем будущем. — Тогда я пошел в душ и выезжаю домой собирать вещи, ну… То есть не домой, а на старую квартиру. Не терпится поскорее закончить с прошлым. — Хорошо, а я пока приготовлю нам завтрак. — весело подмигнул Мадс, отправившись на кухню. Приняв душ и позавтракав, Хью отправился домой, собирать вещи, пока Мадс уехал по своим делам. Он долго обдумывал предстоящий разговор с Клэр, которой, слава Богу, всё ещё не было дома. Поднявшись домой, он торопливо, но с чувством незабываемой одухотворённости, принялся рассовывать свои вещи по дорожным сумкам, ощущая себя счастливым влюблённым подростком, у которого до сих пор горят губы от первого поцелуя. Хью не старался сортировать одежду или пытаться её ровно сложить, он просто об этом не думал. Вся его голова, все его мысли, были заполнены только Мадсом и фантазиями на счёт их счастливого будущего. Он просто не мог поверить, не мог уложить в своей голове, что он вступил в отношения с мужчиной и ещё никогда не был так счастлив! При воспоминаниях о Мадсе, казалось, весь организм начинал давать сбой… Сердце трепетало, внизу живота затягивался приятный узел, все мышцы сладостно ныли от вчерашней близости, а по телу расползались приятные мурашки. Собрав все свои вещи, Хью закрыл квартиру, стаскивая собранные сумки вниз, к машине. Не успев сесть за руль, он услышал звонок от Фуллера и незамедлительно ответил. — Привет, кудряшка, отдыхаешь? — Да не особо, решаю бытовые вопросы. Что-то случилось? — Да! Звонил хозяин дома на обрыве, извинился, сказал у него форс-мажор и ему надо срочно покинуть страну, так что было принято решение отснять финальную сцену прямо сегодня, ну, а что ещё делать, не терять же такое потрясающее место… Остальной материал доснимем позже. — Хорошо, я позвоню Мадсу и выезжаю! — сказал Хью, закидывая свои сумки в багажник. — Мадс уже в курсе и уже едет, просил передать, что у него сел телефон, а зарядку он из машины выложил, так что на месте твой Ганнибалушка будет, не переживай! — с шутливой улыбкой в голосе, Брайан повесил трубку. «Ну, финальная сцена, так финальная сцена, главное не начать краснеть, как помидор на майском солнышке, от горячих финальных объятий…» — подумал Хью, довольно усмехнувшись. Путь предстоял не близкий, поэтому Хью включил приятную музыку, стараясь расслабиться. Ему было так интересно, что предпримет Мадс, который сказал, что подарит ему уверенность в завтрашнем дне. Вариантов в голове крутилось целое множество, начиная от признания любви на публике, заканчивая знакомством с родителями. Всю дорогу Хью провёл в мечтаниях, с тёплой улыбкой на лице. Он почти не думал о Клэр и о том, что ей скажет, но очень волновался, чтобы не пришлось судиться за опеку над общим сыном, это были единственные мысли, которые его тревожили, но чем ближе подъезжал Хью, тем спокойнее ему становилось. Он знал, что рядом с его Мадсом ему снова станет спокойно и тепло. Приехав на место и увидев датчанина, Хью еле сдержал себя, чтобы не повиснуть у него на шее прямо перед съёмочной группой, и Хью, подавшись вперёд, еле остановился, поприветствовав «друга» обычным рукопожатием, чем вызвал у Мадса издевательскую ухмылку. Нахмурив брови, он жестом головы позвал Мадса пройтись. — А что, было бы мило, если б ты при них меня поприветствовал бы так, как должен был. — А как я должен был? — Ну, как минимум, поцелуями, а потом можно было бы и продолжить спускаться ниже, прям как с утра. — Мадс игриво подмигнул. — Ммм, прямо при них, да ты извращенец! — Хью играючи, толкнул датчанина в плечо. — Нет, такую картину должен наблюдать только я, но мысли о том, что нас могут увидеть, только добавят перчинки в ощущения! Я думаю, надо будет проверить все комнаты этого дома! — продолжал ехидничать Мадс. — Эй, прекрати соблазнять, тебе сегодня хоть не так сложно будет обнимать меня, как мне тебя, ты то с утра успел расслабиться, а я вот возбужденным поехал вещи собирать, так что повезло тебе, сучонок! 2:1 пока, в мою пользу! — Мы легко можем исправить этот счёт в одной из закрытых комнат и плевать на палево. Так что, дунь в свисток и игра начнётся! — Мадс одарил Хью хищным взглядом, от чего по телу британца прошла волна возбуждения. Он просто терял голову, когда Мадс начинал так пошло шутить, особенно после случившегося с утра! И снова эта предательская краска, выдающая его состояние с головой. — Идиот… — только и смог выдохнуть Хью, смущённо опуская глаза. В ожидании съёмок ребята весело что-то обсуждали с членами съёмочной группы, пытаясь объяснить им и Фуллеру, какие нужны кадры, на каких моментах особенно важно видеть крупные планы и что, в общем-то, они будут делать. Так же они договорились, что финальные объятия они отснимут прям здесь, на краю Атлантики, а момент падения отснимут в павильоне на матах, отшутившись, что пока не готовы умирать в один день, не успев пожить долго и счастливо. Фуллер же игриво ухмыльнулся, словно что-то знал. Битву с красным драконом снимали долго, даже дольше, чем рассчитывали. Потому что Фуллер, для эффектности, решил примонтировать ему крылья. Видите ли, потому что для финальной сцены его не стали снимать крупным планом, а Мадса с Хью сняли крупным планом, причём несколько раз. Ребята так устали отыгрывать, как будто у них была реальная бойня за жизнь. Все запыханные, вспотевшие, измазанные бутафорской кровью, наконец, они подходят к обрыву, для финальных объятий… Внимание! Мотор: Хью/Уилл лежит на земле, тяжело дышит, смотрит на свои окровавленные руки, едва заметно улыбается и произносит: — А она и правда чёрная в лунном свете… Выдыхает… Набираясь сил перед последним рывком, ловит равновесие… Опирается на раненую руку, вторую протягивает Мадсу/Ганнибалу, пытаясь подняться. Встаёт на ноги, обессиленно шатается, стараясь не упасть, хватается руками за чужой, окровавленный пуловер. Находит равновесие, чуть ближе прислонившись к сильному телу, как слышит любимый голос: — Видишь, Уилл, это всё, чего я хотел для тебя… Для нас обоих… И в этот момент Хью чувствует, как Мадс берёт его левую руку, которая расположена в слепой зоне от камер из-за объятий и надевает ему на палец кольцо, окончательно присваивая себе… Сколько же в этом поступке молчаливой власти! Взрыв эмоций, прошибает электрическим разрядом, проносясь разрушительной волной по его подсознанию… Реальность перестаёт существовать, все миры, вся вселенная сжимается до размера одного человека, стоящего напротив. Взглянув ему в самые глаза, своими голубыми озёрами, блестящими от нахлынувших эмоций, Хью смог лишь прошептать: — Это прекрасно… Стоп! Снято!