Извилистая жизнь 1: Алая бестия

28 Глава. Душащий страх или Хозяин замка у кладбища   Это существо было мерзким, только одного взгляда на него мне хватило, чтобы почувствовать неприятный привкус на языке. Запах исходящий от существа был мне противен. Сладковатый запах гниения, он разносился по округе, вызывая рвотные позывы.   Меня мутило только от одной мысли, что эта мерзость может прикоснуться ко мне. Противно. Я еще раз прошлась презрительным взглядом по существу, отмечая, как оно плотоядно косится на меня с котом.   На миг мне показалось, что монстр облизнул наполовину сгнившим языком редкие, желтые зубы. От этой мысли меня всю передернуло. Красные омерзительные глаза зажглись с новой силой. Животное пронзительно завыло. Да, так, что мне пришлось зажимать уши руками.   Из-за моего неосмотрительного жеста, Рыжик чуть не упал прямо в радостно распахнутые лапы твари. Кота спасла лишь реакция и его нежелание умереть прямо сейчас. Рыжий хулиган проворно схватился своими острыми когтями за мою белую рубашку, оставляя после себя рваные полосы, но он все равно держался из всех своих кошачьих сил.   Опустив руки от ушей, я перехватила на руки кота. Рыжик благодарно лизнул своим шершавым языком мою щеку. Но несмотря на всю благодарность в глазах кота было море укора. Пришлось просить прошение, ведь действительно виновата.   Надо уходить отсюда.   Если бы не послание Насти, я бы позорно сбежала с этого острова, а так теперь рыщи по острову в поисках непонятно чего. Сомневаюсь, что в мире так много понеглифов, чтобы на них можно было оставлять послания, а это значит, что должна быть другая подсказка.   Полетаю над островом, может, найду чего-нибудь. Знать бы еще, что искать?   Медленно планирую между старыми, прогнившими, черными деревьями, я осматривала окрестности. Складывалось такое ощущение, что сама земля мертва, на ней не может вырасти что-то плодоносящие и здоровое. Еще молодые побеги были уже почерневшими.   Сам воздух острова пропитался металлическим, оставляющим на кончики языка привкус железа, запахом крови. И приторно-сладкий с примесью горечи запах гниения.   На мои глаза попались еще около десятка трупиков, но на этот раз это были люди.   Они были мертвы — это можно было понять по их движениям, запаху и повадкам. Да, и внешний вид их говорил, что смерть они встретили уже, как десять лет тому назад, а сейчас, просто, бродят по белому свету в поисках неприятностей. Жуть.   Сорвав палку с ближайшего ко мне дерева, я кинула ее в одного из зомби, но он не обратил никакого внимания на палку, прилетевшею ему точно в голову и все так же с аппетитом поедал исхудавшую белку.   Мертвяк замер, и мне показалось, что его впалые ноздри начали раздуваться, как у животного. Голова зомби повернулась в мою сторону и совершено белые глаза, без намека на зрачок, вперились в меня.   Убиенный еще раз повел ноздрями. Встав на ноги, разные по длине, он неуклюже поплелся к месту над которым зависла я. Мертвый не замечал ничего перед собой, ему было плевать на то, что впереди него есть деревья, камни. Он шел, не обращая внимания не на что, он хотел есть, ему нужно живое мясо.   Жрать! Еда! Жрать! – только это билось в мертвом мозгу.   Меня пробил холодный пот. Я видела предостаточно смертей. Забрала своими руками жизни сотен, но мне никогда не было так страшно, как сейчас. Все кого я убивала были живы, они двигались у них было большое количество желаний, целей, потребностей. Но не один больше не вставал после того, как мой клинок входил по рукоять в их сердца.   Этому существу было без разницы на все мои трепыхания и попытки убить его, он с каждым разом вставал и продолжал идти дальше, наплевав на все вокруг. Ему нужно было только одно — живое мясо.   Я протыкала с невероятным садистским удовольствием раз за разом плоть мертвого. Моя катана входило в его сердце, печень, легкие, мозг. Отрубала руки, ноги, но оно все еще двигалось, шевелилось и пыталось подползти ко мне, урвать хоть кусочек и съесть.   Все мои попытки были тщетны. Но самое страшное было в том, что я совершенно не чувствовала его мантрой. Эти существа совершенно не отражались на моей воображаемой карте. И это было действительно страшно.   Я так привыкла видеть, предугадывать и ощущать движения своего противника, что сейчас чувствовала себя раздетой монашкой перед сворой заключенных. Это мерзкое чувство проникала глубоко в меня, делая беззащитной.   Страх. Первозданный, закрадывающийся в глубину сознания, окутывающий своими липкими руками вокруг шеи, он сдавливает ее, не давая сделать и вздоха, и ты хрипишь, пытаясь кричать на помощь, но никто не сможет тебя услышать. Ведь горло пересохло, оно не может произнести и звука, его сковал страх. Лишь какие-то неясные, отдаленно напоминающие крики хрипы, выскальзывают из растерзанного горла.   Это чувство я редко испытываю, оно мне не свойственно. Я видела слишком многое для того, чтобы перестать бояться чего-либо. Боятся лишь те, у кого есть что терять. Мне же уже нечего терять.   Я потеряла слишком многое, но самое главное — мной были потеряны жалость, совесть, человеколюбие. Без этих чувств нельзя называть себя человеком на все сто процентов. Не могу представить что меня ждет впереди. Но я уверена, что даже если вернусь, я перестану быть прежней.   Выбрав себе дерево, на котором можно было со всеми удобствами расположиться, я плюхнулась на широкую ветку и раскинула мантру на весь остров, в поисках кого живого. Мои поиски увенчались успехом.   Глубоко в острове, примерно в середине него, ощущалась одна человеческая жизнь. Еще чувствовались мелкие животные под землей, и в небе, но их было чересчур мало, неестественно мало. Странно, что здесь обитает живой человек. У меня плохое предчувствие насчет него.   Мерзкий труп также противно скрежетал прогнившими зубами, привлекая мое внимание. Он все бился головой об дерево, пытаясь достать меня. Мне это надоело. Была только одна идея, как уничтожить его, не убить, ведь невозможно убить то, что уже давно как мертво. Был только один, как по мне, способ, и он заключался в том, чтобы сжечь мертвяка огнем.   Перестроив организм наполовину в драконий, набрала побольше воздуха в легкие, сконцентрировала его где-то в районе солнечного сплетения и выдохнула на противного зомби. Труп мерзко завонял. Противный запах горелой плоти разнесся по округе, заставляя меня и кота прикрывать нос и быстрее улетать с того места.   Надо было оставаться где-нибудь на ночлег, не в лодке же спать, но и на голой земле в окружении мертвяков не заснешь. Даммм, проблемка. И что теперь делать? Самым логичным решением было поискать того человека и попроситься к нему на ночлег. Если он тут живет и до сих пор жив, значит, по идее у него должен быть дом с высоким забором. Последние из перечисленного списка, самое важное.   Решение было принято и обжалованию не подлежало. Я углубилась в лес, плавно маневрируя между верхушками деревьев, и редкими птицами.   Красный огонек все приближался.   Вот вылетела из леса на обширную поляну — это я сначала так подумала, но после того, как я пригляделась, поняла, что это далеко не поляна для пикника, с прекрасно пахнущими цветами.   Место куда я вылетела, называлось совсем по-другому, и уж прекрасным это место нельзя было назвать даже с натяжкой. Запах здесь летал, но только не цветочный, а гнилой, трупный, заставляющий морщить нос и появляться желанию сбежать отсюда, как можно быстрее.   Кладбище, именно так, можно было назвать это место. Могилы, их было очень много, куда не глянешь, везде стояли каменные, деревянные и очень редкие мраморные сооружение. Кое-где могилы были разрыты и оттуда торчали кости и корешки растений, некогда удобно разросшихся на останках людей.   В отдалении показался замок. Он отлично вписывался в общую тоскливость и мрачность острова. Черные, каменные стены, складывалось такое ощущение, что замок горел, а потом его потушили и отремонтировали, но стены не стали перекрашивать.   Три этажа, и четвертый в виде башни, уходящей ввысь острым шпиком. Черная черепица, местами поредевшая от времени, покрывала порванными кусками крышу здания. Если приглядеться можно было увидеть узкие и высокие окна, без стекол, но зато с решетками. Они грустно взирали на черное небо, без малейшего намека на яркое и теплое солнце.   На миг, мне показалось, что замок изверг из своих глубин человеческий стон, жалобно просящий о помощи, но это только казалось. На самом деле это стонали железная калитка, раскачиваясь на ветру. Все мое тело пробил холодный пот.   Из-за страха мне мерещился ехидный смех проржавевшего забора. Он глумился надо мной, над моими страхами. Его пронзительный смех расходился по кладбищу и отражался от каменных монолитов, создавая еще более глумливый звук.   Черные вороны, которые в изобилии летали над остывшими могилами, взвивались в небо, подхватывая своим карканьем звуки замка. Птичий гомон врезался в ушные перепонки, он давил на меня, заставляя мои коленки трястись.   Меня снова окутал страх, он протянул свои когтистые лапы, схватил за сердце, ускоряя его ритм. Он, как зверь, спрятавшийся за занавеской, ждущий своего часа чтобы вонзить в меня свои когти.   Растерзать...   Впиться острыми клыками в шею, разогнать кровь по венам, ускорить ритм сердца, заставить его нестись без остановки, пока не замрет навечно. Сжимать и разжимать горло. Давиться криками и звать на помощь.   Спрятаться. Это единственное желание, которое сейчас бьется о распаленный мозг. Мне страшно, непонятно почему мне страшно, но это так. Я редко чувствую страх. Сейчас он какой-то неправильный. Почему он снова и снова пытается меня взять в свои железные тески?   Я где-то читала, что страх предупреждает человека о надвигающейся опасности. Тогда, возможно, мне стоит убраться подальше с этого острова. Но я не могу отступить. Чересчур много поставила на карту. Мне некогда отступать. Я должна найти Настю, возможно, она что-то знает о том, как попасть мне домой.   Красный огонек в замке мерно покачивается, он куда-то направился, его шаги гулко отдаются в сознании. Я не слышу их, но чувствую. Они отражаются на «карте», оставляя после себя черный шлейф. Впервые вижу что-то наподобие этого.   Я медленно спускаюсь на землю за железным ограждением, крылья снова входят из кожи на спине, с небольшой болью они полностью втянулись. Неприятно, раньше я не очень обращала внимания на эту боль, но сейчас все чувства были на пределе. Малейшая царапина отдавалась болью во всем теле.   Ненавижу себя за слабость, за этот страх. Я должна быть сильной. Слабым нет места в этом мире.   Прерывисто выдохнув и уже более уверенно вздохнув, набралась храбрости и постучала в большую деревянную дверь. Звук отразился от дерева и понесся по первому и частично по второму этажу поместья. С каждой пройденной стеной звук заглушался пока окончательно не замолк где-то внутри замка.   Я постучала еще несколько раз пока не услышала гулкие шаги, красный огонек приближался, он не торопился, шел медленно и размеренно, я бы назвала величественно. Это пренебрежение к гостям говорило о многом. Например, о том что человек знает себе цену. Своим поведением он показывал, что делает мне одолжение.   Шаги остановились, дверь заскрипела и медленно стала отъезжать в сторону. На пороге стоял мужчина. По его внешности было очень трудно определить сколько ему лет. Ему можно было дать тридцать или же сразу все пятьдесят.   Серая кожа, почему-то по цвету она напоминала мне кожу тех трупов, ходящих по острову. Среднее телосложение.   Узкое, с худыми щеками и с неправильные чертами лицо. Впалые серые, бесцветные глаза, в них ничего не отражалось, складывалось такое ощущение, что на тебя смотрит бездна, такая же бесконечная и глубокая, холодная.   Кривой, длинный нос, тонкие синеватые губы, как у покойника. Орлиные брови, и складка между ними, говорящая, что мужчина редко улыбается и часто чем-то недоволен. Мышиные, тонкие волосы, убранные назад, даже просто смотреть на них было противно.   Одет хозяин особняка был в белую рубашку, поверх которой надета красная жилетка. Ноги обтягивали кожаные, темно-серые штаны. На ступни натянуты высокие до колена сапоги, обычно такие носили наездники. Но я не видела и не чувствовала ни одного коня на этом острове. И вряд ли хоть одна лошадка смогла бы выжить на этом острове, предварительно не убитая, а вот в том, что мертвые лошади тут есть, я почти не сомневалась.   В этот самый момент брови незнакомца были вопросительно приподняты. Мол, какого я тут появилась?   - Пустите переночевать, – бестактно спросила я. Ну а что, стоять, мяться?   - Проходи.   Мужчина подвинулся с прохода, пропуская меня вовнутрь и открывая вид на большой, мрачный холл. Широкая лестница, ведущая на следующий этаж, рассекала напополам помещение.   Высокие стены, давили на сознание, создавая ощущения мошки перед слоном. С высокого потолка свисала железная люстра со свечами в два ряда, если я правильно посчитала, то там было ровно двенадцать штук, из которых семь отсутствовало.   - Рекард Монсеролье, приятно познакомиться, — мужчина галантно поклонился, но почему-то мне на миг показалось, что по его лицу проскользнуло омерзение.   - Ах, простите мне мою бестактность, – чопорно, проговорила я, хотя при этом не испытывая ни малейшего шевеления совести. — Николетт, но можно просто Ника, все друзья меня так называют и вы тоже можете меня так называть. А этого кота зовут просто Рыжик, — кот немного завозился у меня на руках при упоминании своего имени, — я очень благодарна, что вы приняли меня на ночлег.   Я намеренно не говорила своей фамилии, да и вела себя, как полная дура, зачем возможному врагу знать дополнительную информацию о тебе, лучше чтобы враг недооценивал меня, чем переоценивал. Да, так будет безопасней для меня.   Хотя меня полностью сдавал мой меч, пристегнутый на поясе, как бы говоря, что перед ним стоит далеко не дура. Но можно было представить, что холодное оружие бутафорское для отпугивания подозрительных личностей с определенными желаниями.   - Что привело вас в такую глушь? – от резкого, грубого голоса я вздрогнула, не ожидала такого резкого вопроса.   - Лог Пос, — стараясь, как можно честнее ответить, — это та вещь, с которой я ничего не могу поделать. Куда укажет его стрелка, туда я и поплыву. Вот и в этот раз она привела меня в столь «прекрасное» местечко.   - Хм... с Логом не поспоришь, но все же мне интересно, как вы нашли меня здесь? Ведь мой замок находиться в самой глуши этого острова.   - Совершенно случайно, честно, попав, на остров я не ожидала, что кто-то будет тут жить. Я лишь хотела переночевать в этом замке за высоким забором, меня пробивает страх при мысли что со мной могло случиться останься я в лодке.   - Неужели юная мисс чего-то испугалась? — противно прокаркал незнакомец, его голос был мне омерзителен. Он напоминал крики стервятника, выжидающего когда же его жертва откинет, наконец, коньки.   Да и сам этот субъект не внушал доверия, чем-то отдаленно он тоже напоминал этого стервятника. Он не был глупым и импульсивным, готовым куда-то нестись, что-то делать. Нет, он выжидал свою жертву, ждал, загонял ее туда куда Ему это нужно было, только для того, чтобы дождаться когда можно будет без опасности для себя вонзить свои, несомненно, острые когти в жертву.   Все свои суждения, прочитала в этих бесцветных глазах. Сейчас они смотрели на меня как на очередную жертву. Я чувствовала как хищник выход на охоту, плавными, неторопливыми шагами вышагивает вокруг добычи. Принюхивается, ходит кругами, выжидает и внимательно подмечает все. Все ошибки, повадки, движения. Сейчас он гадает, наброситься или подождать когда жертва прервет свой жизненный путь.   - Этот лес и его обитатели могут внушать страх, — совершенно серьезно, это не та тема на которой можно шутить.   - Действительно, ночью становиться слегка шумновато, — мужчина неопределенно пожал плечами, мол знаем, видели. — Ладно, следуйте за мной, я провожу вас в покои.   «Стервятник» – почему-то именно так я стала про себя называть эту неприятную для себя личность — повел меня на второй этаж по широкой лестнице, а потом и по темным коридорам, освещенные лишь единым зауженным факелом, находящемся в руках провожатого.   Ничего толком я так и не смогла рассмотреть, только обрывки каких-то гобеленов, портретов, картин.   Мужчина резко остановился, да так что я еле успела затормозить, чтобы не врезаться в мужскую спину. Оказалось, что мы уже пришли. Хозяин поместья вставил ключ в замочную скважину провернул несколько раз, послышался щелчок. Дверь медленно, словно нехотя отъехала в сторону.   - Располагайтесь, чистое белье лежит в шкафу, если вас интересует ванная, то она в конце коридора. К сожалению, вода есть только холодная.   - Ничего страшного, мне и так сойдет. Еще раз спасибо за гостеприимство.   Он ничего не ответил мне, просто развернулся и пошел в одну ему известную сторону, мне, конечно, было известно его передвижения, но была совершенно без понятия, что там находиться, поэтому и не знала куда именно ушел стервятник.