***
Узумаки часто лениво замечала, что с его безрассудством — только в камикадзе. Однако, несмотря на образ холодной принцессы, эта девчонка в некоторых аспектах была ничуть не лучше него. Например, когда бросила вызов Неджи на отборочных. На самом деле, до этого момента он бы скорее посмеялся с заявления, что она его побьёт, но после их боя… ситуация изменилась. Киба не многое знал о Наруто — она не слишком-то стремилась заводить друзей в академии. Но всегда хорошо относилась к Хинате, становясь, что ли, мягче при общении с ней. Да и сама Хьюго как-то незаметно становилась увереннее в присутствии огненной девчонки. А ещё Акамару от чего-то её опасался. Мол, запах странный. Для девчонки действительно необычный — чернила, дым и какие-то травы, но ничего, что всерьез могло бы напугать. Загадка, короче. Но… она использовала перец против его обоняния. И она не то, чтобы напряглась во время боя с ним… или даже с Неджи. Киба вдруг понял, что эта неудачница — внезапно получившая чунина после экзамена — никогда таковой и не была. Но с чего бы ему уступать какой-то девчонке? А потом эта миссия по возвращению Саске и вот, он здесь, — собственноручно раненый, промокший и бесконечно жалеющий, что исцеляющих печатей так мало. Одну он уже задействовал, когда свалился с обрыва, а вторая… что же, не он один сейчас ранен. И Инузука не уверен, кому это сейчас нужнее — ему, или Акамару. Парень откидывается затылком на скалу, выдыхая сквозь зубы и сцепливает пальцы на чехле с кунаями на ноге…который неожиданно шуршит. Шатен дергается, с удивлением вытаскивая пару печатей, завернутых в записку. «Шикамару неправильно рассчитал,— читает Киба, — делить поровну надо было на пять. Эти — для Акамару.» А у неё оказывается очень красивый подчерк, для раздолбайки и хулиганки. Парень смотрит на две печати — те самые, что Шика оставил Наруто, даже несмотря на то, что она просила этого не делать. Но даже так — эти жутко действенные печати, которые все ещё не дали ему загнуться — на вес золота. Если Наруто не оставила себе ни одной, все ли с ней будет в порядке? Он дрожащими пальцами лепит печать на мокрую шерстку. Когда выберутся отсюда, он обязательно поблагодарит её. Насколько он успел понять — эта упрямая девчонка не стала бы подставляться, а значит у неё все схвачено.***
Гаара никогда в жизни так не спешил, как на эту миссию. Возможно потому что раньше не ожидал этого странного, тянущего чувства внутри, манящего его за собой. Узумаки Наруто. Он опасался это признавать, но на самом деле ему действительно хотелось увидеть красноволосую девочку ещё раз. Хотя бы потому, что рядом с ней было невыразимо тепло, а его жизнь… это странно, но его жизнь стала походить на нормальную, после того, как он поговорил с братом и сестрой, многое переосмыслив после встречи с ней. Так странно. Приятно знать, что ты такой не один. Он уже очень долго даже и думать не смел о том, чтобы хоть кто-то за него волновался, но…Узумаки Наруто, да. Возможно, они даже расстались на мирной ноте — по крайней мере, она очень забавно спорила со своим сокомандником о том, что ему не стоит нападать на него. Однако эта миссия, из-за которой довольно гордая Пятая запросила помощи у Песка… что же, здесь все не могло быть гладко, исходя из данных, которые они получили. Поэтому он мчался изо всех сил туда, где ощущалась чакра Узумаки в последний раз. Но по прибытию его ждал сюрприз. — Значит, тебя зовут Кимимаро, — задумчиво протянул бровастый парень, усевшись прямо на траву, рядом с каким-то рыжевато-красным барьером, за которым сидел бледный подросток, чьё количество чакры постепенно уменьшалось. — Какое тебе дело? — вздохнул оппонент и неожиданно поднял на него глаза. — А ты ещё кто такой? — Собаку но Гаара, — хмуро бросил красноволосый, — союзник Деревни Листа. Где Наруто? — Погналась за Саске, — отозвался Рок Ли, поджав обижено губы, — и она была очень недовольна, что я пришёл. Велела ждать здесь. — Хорошо, — кивнул Собаку но и направился в ту строну, в которой только что вспыхнула по новой чакра джинчурики девятихвостого. — Стой! Это бой чести, Гаара-кун, — тормозит его Ли, — мне кажется… что Наруто-сан не хочет, чтобы кто-нибудь в него вмешивался. Все же, они с Саске-куном лучшие друзья. — Та девушка с алыми волосами, — окликает их Кимимаро, — кто она такая? Очевидно, она знает достаточно об исследованиях Орочимару-самы, чтобы создать ловушку, которую невозможно преодолеть с помощью джуина. Но что ей нужно от меня? Зачем я ей живым? — Наруто-сан об этом попросила, — пожал плечами Ли, — я не знаю, зачем ей это. Но что я и успел узнать о ней за экзамен — Наруто-сан никогда и ничего просто так не делает. — Она просто добрая, — буркнул Гаара, глядя туда, где пожаром горели две мощные чакры, — и если видит кого-то, кто нуждается в помощи, непременно пытается его спасти. Пусть это даже и враг. — Она ничего не добьётся, — сухо бросил Кимимаро, — я умираю, хотя это и не конец — я сделал все, что бы остаться в сердце Орочимару-самы. — Он задурил тебе голову, — парирует Собаку но, оценивая собеседника взглядом, — и ты потерял душу. Это, неожиданно, разозлило подростка — он с силой шибанул костью из ладони по вспыхнувшему алым барьером, нахмурившись и цедя сквозь зубы: — Да что ты вообще понимаешь?! Орочимару-сама ничего мне не внушал! Ли вздрогнул и покосился на него, но барьер остался неповрежденным и это его успокоило. Гаара вглядывался в альбиноса напротив, силясь понять, что такого нашла в нем Узумаки. В то, что это было ради информации, верилось с трудом, потому что этот человек был столь же упрям и предан, как и она сама, и вряд ли… Вот оно. — Ясно, — вынес вердикт пустынник, усмехаясь. — Ты такой же, как Узумаки Наруто. Готов пожертвовать всем, ради людей, к которым привязан. — Зачем привязываться к кому-то навроде Орачимару? — Изумился Рок, искренне недоумевая. — Очевидно же, что он плохой человек. — Плохой, хороший… это не важно, — вздыхает джинчурики. — Это все ничто в сравнении с одиночеством. Кимимаро неожиданно закашлялся, припадая на одно колено, заставив шиноби Листа всполошиться. — Эй, ты как?! — спросил Ли. — Что с тобой? — Я же сказал, что умираю, — сплюнул кровь ниндзя, устало опустившись на землю, — этого не изменить — даже Орочимару-сама не смог. — Ты что, прямо сейчас умираешь? — схватился за сердце Ли и обернулся к Гааре, потрясая листком. — Ты знаешь, как снимать барьеры? Наруто-сан оставила какой-то ключ и… — Поздно, — нахмурился песчанник, — он уже мертв.***
Он никогда не стремился к ответственности. Как любила говаривать одна его подруга: ответственность — это отстой. Иронично, что оба они взяли чунина на первом же экзамене. Может, как раз поэтому — они оба прекрасно осознавали, насколько это запарно, продумывать все так, чтобы никто не умер и они добились своей цели. Жизнь ведь не партия в шоги. Шика наделал кучу ошибок в планировании, несмотря на то, что Наруто поддерживала его и тоже была там — все их друзья серьезно пострадали. И из того, что он знал, Узумаки тоже вроде как досталось — если бы не Песок, им всем пришлось бы хуже. И даже так — Чоуджи доставил до больницы клон Наруто, а остальных — кого сейчас осматривала Цунаде — нашли Темари, Канкуро и тот пугающий мальчишка, который отчего-то нравился красноволосой бестии — Гаара. И при всех эти жертвах, при этой тупой стратегии — они так и не смогли вернуть Саске. Спроси кто у него — он бы сказал, что брать эту миссию — худшее его решение за последний год. Отец был тут, наблюдая, как он ходит из стороны в сторону. Темари, к слову, тоже, и даже почти не скалилась, хотя и она уже прошлась по его командирским качествам. — Что тебя так беспокоит? — спросил Шикаку, когда он, наконец, тормознул посреди коридора, бессильно сжимая и разжимая кулаки, чтобы успокоиться. — Если бы командовал кто-то другой, миссия бы закончилась успехом, — убито произносит Шикамару, сжимая кулаки и не смотря на отца, — та же Наруто справилась бы лучше. — Нет, не справилась бы, — вдруг хрипло говорит девчачий голос в начале коридора и Нара моментально находит взглядом аловолосую девочку — без привычно собранной прически, бледную и всю в ссадинах, однако она уверенно идёт к нему, хмуря тонкие брови. — Ты… все наши друзья ранены! — срывается Нара, едва сдерживая слезы. — Неджи и Чоуджи могут вовсе не выжить и это все моя вина! Парень прикусывает язык, когда на его скулу обрушивается точный удар девичьего кулака. Наруто бьет в полсилы, так, чтобы привести его в сознание, но не оставить синяка. И взгляд у неё серьезный, недетский совсем. Шикаку тихо выдыхает, поражаясь тому, насколько она в этот момент напоминает своего отца. Просто до дрожи, словно бы сам Минато объявился вдруг здесь. — Мир нихера не идеален, Нара, — тихо и спокойно произносит девочка, но глаза её все же теплеют на пару тонов. — Так уж сложилось, что от нас зависит немногое и не всегда. Так что все, что остается — это бороться изо всех сил и становиться сильнее. Если хочешь оставить командование — валяй. Но прежде, чем сделаешь это, подумай что в следующий раз, другой командир может не вернуть наших друзей домой живыми вовсе. Мы больше не дети, нам придется нести ответственность как за хорошее, так и за плохое. И из плохого мы можем только извлекать уроки, чтобы впредь не допускать ошибок. Аловолосая вдруг закашлялась, хватаясь за живот и кровь стекла по уголку губ. Шикамару с ужасом понял, что она ранена серьезнее, гораздо серьезнее, чем показывала до этого. Однако, несмотря на это, Узумаки упрямо подняла голову и лучезарно улыбнулась ему. — Но знаешь, Шикамару, я думаю, что раз все остались живы, ты справился хорошо. Плохой из меня, наверное, шиноби, но как по мне — жизни товарищей важнее миссии. Её губы дрогнули от боли и она вновь закашлялась, начиная заваливаться назад, очевидно теряя сознание. Но упасть ей не дали — Какаши появился буквально из воздуха, бережно поднимая подопечную на руки. Если он и был недоволен, то почти не показывал этого. — Не смотри на неё так, — тихо говорит Хатаке, разворачиваясь, чтобы отнести несносную девчонку в операционную. — Она пришла сюда, наплевав на своё состояние, потому что ты её друг и она знала, что тебе нужна поддержка. Если будешь винить себя и жалеть её — все, что она сделала, будет зря. Не обесценивай эти старания. К тому же, она терпеть не может, когда её жалеют. Цунаде зовёт его спустя полчаса в просторную палату. Пятая серьезна и собрана, но то, что выбивает из него вздох облегчения — здесь почти вся команда, кроме Наруто, и выглядят они более-менее здоровыми. — Вы все… отлично справились, — произносит Хокаге. — Мы все чуть не умерли, — мрачно парировал Шика. — Простите, это моя вина… — Нет, ты крутой командир! — возмутился неожиданно Киба. — Мы просто слабые, но это ненадолго. К тому же я, например, чувствую себя отлично! — Да, печати Наруто сработали как надо, — устало кивнул Неджи. — Медицинские печати действительно оказались весьма полезными, — произнесла Цунаде, глядя на мальчишек, — они минимизировали полученный критический ущерб, так что вы все очень быстро поправитесь. — Хогаке-сама, — позвал Киба, сжав ладонями простыню, — во время битвы я обнаружил у себя две печати, которые Шикамару оставил Наруто. Она подкинула их для Акамару… вы сказали, что мы живы по больше части благодаря им. Но… как же сама Узумаки? Её ведь здесь нет. Все в порядке? — Она сделала что? — мученически вопросил у потолка Шикамару, выглядевший раздосадованным. — Насчет этого… операция все ещё идет, — вздохнула Сенджу, массируя виски. — Если честно, вообще непонятно, как ей удалось выжить и не умереть по дороге. Но Наруто сильная девочка, так что она выкарабкается. Я хочу, что бы никто из вас себя не винил. Уверена, каждое её решение, принятое в этот день, было направлено не только на завершение миссии, но и на обеспечение вашей безопасности. Её бы расстроило, что вы вините себя в чем-то. О, да. Шикамару уже заметил. А вообще, у этой дуры какая-то неоправданная тяга к риску — как очнётся, стоит с ней переговорить. Хотя сначала он скажет «спасибо».